Глава 2

Криманов подозвал свою супругу и стал что-то недовольно выговаривать ей. Было очевидно, что появление Марека Лихоносова вызывало у Роберта не просто раздражение, а досаду: два певца на одном приеме слишком много, учитывая, что число гостей ограничено. А Марек проходил по залам посольства, расточая улыбки и целуясь почти со всеми женщинами. Около Виолетты и Киры он задержался, и мужья отошли в сторону, о чем-то тихо переговариваясь, пока певец общался с ними.

Шаповалов подвел к Дронго Турелина и его супругу.

– Павел Афанасьевич Турелин, – представил его генерал. – Он работает начальником управления нашего Министерства иностранных дел и давно хотел познакомиться с вами. Его супруга, Зинаида Константиновна.

Дронго пожал пухлые ладошки супругов.

– Господин Дронго – один из лучших экспертов в области расследования преступлений, – представил его, в свою очередь, Шаповалов.

– Я давно хотел с вами познакомиться, – сказал Турелин, – много слышал о вас.

– Спасибо.

– Сергей Владимирович утверждает, что вы настоящий волшебник, – вмешалась супруга Турелина. – Но он говорил, что вы не любите, когда о вас пишут в газетах.

– Там обычно придумывают разные истории, которых никогда не бывает на самом деле. В жизни все гораздо прозаичнее, – пояснил Дронго.

– Это уже общее правило журналистов, – добродушно заметил Турелин. – Им необходимо придумывать жуткие истории, чтобы поднять тираж своих изданий.

– Полагаю, если бы господин эксперт когда-нибудь решился опубликовать свои воспоминания, они стали бы настоящим бестселлером, – вмешался Шаповалов, – столько громких дел он расследовал.

– Надеюсь, нам никогда не понадобится его мастерство, – улыбнулся Турелин, – но все равно очень рад нашему знакомству. Я слышал, как вы работали в Германии, мне об этом наш посол рассказывал.

– Это было давно, – сдержанно заметил Дронго.

– Вы обладаете каким-то особым методом, или это обычная дедукция? – спросила супруга Турелина.

– Конечно, дедукция, – ответил Дронго.

Поняв, что его супруга допустила промах, Турелин быстро отвел ее в другую сторону.

– Он очень хотел с вами познакомиться, – словно извиняясь, проговорил генерал.

– Ничего страшного. Я привык, что меня иногда рассматривают в качестве редкой птички. Экзотическая кличка обязывает. Кажется, Бальзак говорил, что людей по-настоящему волнуют только две вещи – смерть и деньги. Даже любовь часто бывает производной от этих понятий. А деньги и смерть – это концентрация любого преступления, которое приходится расследовать.

– Возможно, Бальзак был прав, – согласился генерал, – только он не мог предположить в девятнадцатом веке, какие изощренные преступники появятся в начале двадцать первого.

– Боюсь, они уже появились. Чем более совершеннее методы следствия и дознания, тем сложнее становятся и преступления. Я уже не говорю о том, что современные методы расследования позволяют применять науку. Значит, преступники тоже возьмут ее на вооружение. Мы пока еще расследуем преступления, пришедшие к нам из прошлого века, но уже совсем скоро получим новый вид преступников и преступлений.

– Давайте сплюнем, чтобы не сглазить, – предложил Шаповалов. – Пока еще нам удается удерживать преступность в неких рамках дозволенного. Тем более сейчас стало намного легче, чем в лихие девяностые. Тогда казалось, что преступность просто непобедима. Мне недавно принесли статистику – практически сто процентов предпринимателей и бизнесменов платили бандитам отступные. Такое было время. Теперь уже полегче…

– Появились крупные корпорации и компании, с которыми обычные бандиты и вымогатели ничего поделать не могут, – пояснил Дронго. – Да и время сейчас другое. Тогда был полный беспредел, в губернаторы мог прорваться даже мафиози, а правоохранительная система была практически полностью коррумпирована. Сегодня же удалось все-таки выстроить не только вертикаль власти, но и убрать из высших эшелонов явных покровителей преступного мира.

– Еще немного, и мы перейдем на политику, а в иностранном посольстве такие вопросы лучше не обсуждать, – улыбнулся Шаповалов и быстро отошел.

Дронго обернулся, чтобы взять бокал шампанского, и почти сразу столкнулся с Илоной и Терезой, тоже державших по бокалу. Супруг Илоны беседовал в стороне с французским послом, а муж Терезы разговаривал с Робертом Кримановым.

– Вы разговариваете только с генералами и дипломатами? – бесцеремонно спросила Илона. Очевидно, ее задело явное пренебрежение эксперта ее обществом.

– Не только, – ответил Дронго.

– Еще и с певцами, – улыбаясь, добавила Тереза. – Я видела, как вы долго разговаривали с Робертом. Вы что, его поклонник?

– Он достаточно профессиональный певец, – заметил Дронго.

– Вы всегда так обтекаемо отвечаете на вопросы? – пригубив шампанское, посмотрела прямо в глаза Илона.

– Не всегда. Но в данном случае вы непоследовательны. Ведь вы тоже супруга дипломата; значит, с вами я должен беседовать в первую очередь. – Его слова прозвучали как ответный вызов.

– Да, пожалуй, – ответила Илона. – Кажется, мой муж увлекся беседой с очередным послом и совсем про нас забыл.

– Он беседует с французским послом, – объяснила Тереза.

– Как обычно. Мой муж работает даже во время приемов, – недовольно произнесла Илона. – А вы тоже здесь на работе? Высматриваете возможных преступников или просто отдыхаете?

– А вы считаете, что среди этой публики могут быть преступники? – парировал Дронго.

– Конечно, – хищно улыбнулась Илона. – Сколько угодно. Или вы действительно ничего не знаете? Вот у Царедворцева были две судимости, но он сумел вывернуться. Или наш Пашков. Еще нужно посмотреть на то, как вовремя погибли его жена и бывший компаньон…

– Тише, – одернула подругу Тереза, – нас могут услышать.

– А мне ничего нельзя сделать, – победно улыбнулась Илона. – Меня даже арестовать нельзя, если я убью человека. Я ведь гражданка Румынии и супруга посла, у меня дипломатический статус. Очень удобная штука, между прочим. Меня можно только выдворить из страны. Я теперь – лицо неприкосновенное, поэтому могу говорить все, что хочу, и делать все, что хочу. Только ради этого и стоило выйти замуж за Тудора.

– О чем ты говоришь? – спросил по-румынски подошедший к ним супруг Илоны.

– О твоем дипломатическом статусе, – ответила она и уже по-русски добавила: – Это господин Дронго, эксперт по вопросам преступности.

– Очень приятно, – пожал ему руку посол. – Тудор Брескану, посол Румынии. Извините, я должен подойти к послу Турции. – И он тут же покинул компанию.

– Он мог тебя услышать и обидеться, – осторожно заметила Тереза.

– Он не обижается, – отмахнулась Илона. – А вы, господин Дронго, кажется, пришли на сегодяшний прием «соло». У вас нет пары? Или вы не женаты? Предпочитаете вольный образ жизни?

– Просто так получилось. Моя семья сейчас не в Москве, – пояснил Дронго.

– Значит, вы женаты.

– Уже много лет.

– И вы верный муж, – с полуулыбкой проговорила Илона.

– Во всяком случае, стараюсь им быть.

– Как приятно встретить в наше время мужчину, который открыто декларирует подобные принципы. Таких почти не осталось…

– Тогда я – «последний из могикан».

Женщины улыбнулись в ответ, и тут к ним подошел Марек Лихоносов.

– Девочки, здравствуйте! – ласково произнес он. – Как я рад вас видеть!

– Мы тоже рады тебя видеть, – ответила Илона. – Вы знакомы с господином экспертом?

– Нет, – всплеснул руками Марек, – какой ужас! Мы незнакомы. А он эксперт по каким вопросам?

– По вопросам преступности, – пояснила Тереза.

– Как интересно! – встрепенулся Марек. – Значит, вы занимаетесь всякими бандитами и убийцами? Какой кошмар! А почему мы незнакомы? – Он протянул руку, и Дронго пожал мягкую ладонь певца.

– Марек Лихоносов наш самый известный певец, – добавила Тереза. – Он сейчас самый популярный исполнитель вместе с Робертом Кримановым.

– У Роберта другая аудитория, – снисходительно пояснил Марек. – Он работает на старушек и пенсионеров-фронтовиков, а я в основном на молодежную аудиторию.

– Я слышала, что твое последнее шоу было не совсем удачным, – бесцеремонно перебила его Илона.

– Что ты говоришь? – возмущенно замахал руками Марек. – Это была моя самая удачная программа. Нечего читать разные гадости, которые пишут эти подлые критики, они ничего не понимают в настоящем искусстве. Билеты продали за две недели до моего выступления – и три дня полного аншлага!

– А мне говорили, что половина билетов оказалась не продана, – невозмутимо продолжала Илона.

– Все билеты были проданы, – повысил голос Марек. На них даже стали оглядываться. – Я же говорю, чтобы ты не верила этим подлецам. Это всё из зависти. Им платят деньги, чтобы они писали гадости о моем шоу и хвалили Роберта. А у него уже давно голос сел, и он никогда в жизни не соберет полного зала, как я.

– Не нужно так нервничать, – примирительно предложила Тереза.

– Мне же обидно, – возразил Марек. – Я стараюсь придумывать что-то новое, готовлю программу, заказываю сногсшибательные костюмы, оформляю цветовое шоу с участием компьютерщиков из Германии, а потом вдруг слышу, что шоу не удалось… И ты, Илона, можешь верить в такие гадости?

– Я поэтому и спросила, что не верю, – спокойно произнесла Илона, на которую жалобы певца не произвели никакого впечатления.

– Меня все обижают, – продолжал жаловаться Марек. – Даже не знаю, что делать. У меня никогда не было таких денег, как у Роберта. Это он у нас «король корпоративных вечеринок», а мне платят в пять раз меньше, хотя я пою гораздо лучше. Вот сейчас нужно сто тысяч, чтобы обновить костюмы моей труппы, а я не могу найти приличных спонсоров. Жалкие сто тысяч… Как ты считаешь, твой муж сможет мне помочь? – спросил он, обращаясь к Терезе.

– Не думаю, – честно ответила она. – У него сейчас большие проблемы.

– Вот видишь, – вздохнул Марек, – и у него тоже проблемы. Все мои знакомые сейчас с проб-лемами, и я не могу найти жалкие сто тысяч долларов. У Илоны даже не спрашиваю, откуда у посла могут быть лишние сто тысяч?

– Он экономит даже на представительских расходах, – отмахнулась Илона. – Когда выходила замуж, он мне присылал огромные корзины цветов и каждый вечер в лучшие рестораны приглашал. А потом оказалось, что он представительские деньги тратил. В общем, в дипломатах я тоже разочаровалась. Статус есть, все тебе завидуют, улыбаются, сажают в первый ряд, а ж… голая. Приличного платья себе позволить не могу.

– Вот так всегда. Как только нужны деньги, у твоих знакомых сразу появляются проблемы, – жалобно добавил Марек, отходя от них.

– Тебе нужно было отбивать Всеволода, а не Самвела, – сказала Тереза. – Он ведь бегал за тобой…

– Откуда я знала, что Самвел разорится? – отмахнулась Илона. – А Всеволод тоже не подарок… – Она снова взглянула на Дронго – он был на целую голову выше ее мужа и вообще производил приятное впечатление на фоне невысоких мужчин с пивными животами и одышкой, – и протянула ему руку: – Очень приятно с вами познакомиться. Думаю, мы пригласим вас к нам в посольство. У вас есть визитная карточка?

Дронго достал визитку и протянул ее Илоне. Она в ответ протянула свою и, улыбнувшись, добавила:

– Надеюсь, мы еще увидимся. – И они с Терезой пошли в другой конец зала.

Дронго обернулся и увидел, как к нему спешит Роберт Криманов.

– О чем вы говорили с этим паразитом? – зло спросил певец. – И не стыдно ему появляться на дипломатических приемах? Его последнее шоу провалилось с таким треском! Половину билетов на три концерта не смогли продать.

– А он уверяет, что концерты прошли с большим аншлагом…

– Врет! Все врет. Он даже не может найти деньги, чтобы купить новые костюмы для своей труппы. Просил у всех у кого только можно. Но все уже знают «степень его таланта» и, конечно, отказывают. Это все равно что выбрасывать деньги в унитаз, – добавил Криманов.

– О ком ты говоришь, Роберт? – поинтересовалась его супруга.

– О Мареке, – ответил Криманов. – Если бы не их мафия, он никогда не пробился бы на сцену.

– Какая мафия? – не понял Дронго.

– Самая сильная на свете. Любители однополой любви. Мне с ними не сладить, – признался Роберт. – Вы ведь знаете, какое засилье этих типов в нашем шоу-бизнесе…

– Никогда этим не интересовался, – признался Дронго. – И потом, мне всегда казалось, что это право каждого человека – вести такой образ жизни, какой ему нравится, и встречаться с теми, с кем он хочет. Это и есть свобода.

– И вы тоже их защищаете? – вспылил Криманов. – А я думал, у вас другая сексуальная ориентация…

– Правильно думали. Я – женатый человек и люблю женщин. Но свобода подразумевает сознательный выбор каждого человека и право на свою жизнь. Если вы будете осуждать и презирать таких людей, как Марек, в ответ они будут ненавидеть вас, объединяясь против таких, как вы.

– В следующий раз я с ним поцелуюсь, – со злостью пообещал Роберт.

– Не уверен, что вам этого хочется. Но не нужно так откровенно его презирать. Хотя, думаю, истоки вашего противостояния не в различных сексуальных пристрастиях, а в чисто творческом самовыражении. Вы же сами говорили, что у каждого своя «весовая категория».

– Безусловно. Нас даже смешно сравнивать. Но он все время старается сделать мне какую-нибудь пакость. Это в его стиле. – Роберт кивнул головой, показывая на Марека, подошедшего к Кире и Виолетте. – Вот видите, он идет буквально по моим пятам. Наверное, думает получить деньги у Виолетты или у Киры.

– Почему у них?

– С Кирой они вместе работали у Мавзона – он тогда был обычным танцором, а не певцом. Это сейчас он стал петь на сцене, решив переквалифицироваться. Но у Пашкова сейчас свои проблемы. А с Виолеттой он давно знаком. Один из близких друзей Виолетты был его спонсором. Но потом они разругались, и тот отказался давать деньги. Вот Марек теперь и хочет взять бабки у Царедворцева. Только напрасно он все это делает. Старшая дочь Николая Герасимовича и копейку не разрешит просто так потратить.

– Неужели нет других способов достать нужные деньги?

– Конечно, нет. Откуда средства на все эти красочные шоу, дорогую светотехнику, модные костюмы? Заработать самому на костюмы для труппы – просто идиотизм, да и отдавать свои деньги жалко. Взять в банке кредит? Глупо. Кредиты нужно будет возвращать, а нет никакой гарантии, что вы сможете заработать такие деньги, чтобы вернуть их с процентами.

Остается один выход – спонсоры. Желательно действовать через женщин, которые могут уговорить своих мужчин раскошелиться на подобные траты. Наши толстосумы готовы платить любые деньги за корпоративы или свои юбилеи. Похоже, в мире уже не осталось известных актеров или певцов, которые не побывали бы на наших корпоративных вечеринках. Вы знаете, сколько иногда платят им за подобные выступления? Семизначные суммы! Визиты некоторых звезд и их гонорары вообще остаются тайной. А вот давать деньги на костюмы или организацию новых концертов наши миллиардеры уже не хотят. Некоторые из них раньше вкладывали большие деньги в своих «карманных певцов и певичек», но им быстро надоел этот вид бизнеса. Если, конечно, не спать со своей певичкой или не взять ее на полное содержание. Во всех остальных случаях они не желают становиться спонсорами. Плюс еще финансовый кризис. И хотя сто тысяч не большие деньги – несколько лет назад такие суммы вообще просто дарили друг другу на любой вечеринке, – сейчас совсем другие времена, никто уже таких подарков не делает.

– Спасибо, что просветили меня, – улыбнулся Дронго. – И вы думаете, что Марек не найдет денег.

– Конечно, найдет. Что такое сто тысяч долларов? Это не та сумма, чтобы из-за нее тревожиться. Я бы вообще запретил ему выступать.

– Роберт, нас зовут, – сказала его супруга, и он раздраженно оглянулся.

К ним подходили Глеб Харазов с Терезой. Роберт сразу изобразил широкую улыбку и, не извинившись, отошел к бизнесмену. Супруга последовала за ним. Харазов что-то говорил, а певец слушал, радостно кивая в знак согласия. Очевидно, речь шла о каком-то корпоративном выступлении.

– Спасибо, что пришли сегодня на наш прием, – сказал подошедший к Дронго турецкий посол. – Знаете, я давно хотел вам сказать, мой дед был из пригорода Баку. Они бежали в Турцию еще после Первой мировой войны. Все время мечтаю посетить Баку вместе с женой, которая никогда там не была.

– Тогда вы обязательно должны туда при-ехать, – согласился Дронго.

Минут через сорок прием закончился. Дронго возвращался домой, с улыбкой вспоминая людей, с которыми сегодня общался. А на следующий день он улетел в Италию, встречать праздники вместе с семьей, и в Москву вернулся только шестнадцатого января. К этому времени его уже искали.