ГЛАВА 7

В Монако мы приехали минут через двадцать. В уже знакомый мне порт. Там стояло несколько десятков яхт, катеров, фрегатов, в общем разных морских судов, в которых я не разбираюсь. Алессандро оказался очень милым человеком. Я так и думала, что на него оказывает плохое влияние этот непонятный Цирил.

Мы мило проболтали всю дорогу. Нужно было слышать, как он со мной разговаривал, какие вопросы задавал, как на меня смотрел. В общем, все было так, как я себе представляла. А потом мы приехали в порт. Он оставил машину на стоянке и поманил меня за собой, забрав большую сумку из багажника. За таким мужчиной я готова была идти куда угодно, хоть на край света. И я не задумываясь вышла из машины, чтобы идти за ним.

Когда он показал мне свою «Глорию», я подумала, что уже видела такую яхту во сне. Великолепная яхта белого цвета. Все было просто замечательно! Он поднялся первым и помог мне подняться следом. Я осторожно двигалась по мостику и вдруг замерла. Откуда-то изнутри показалась девушка. И не просто показалась. Навстречу вышла молодая особа лет двадцати пяти. На ней были легкое белое платье, под которым угадывались узкое бикини и голая грудь. У нее были светлые волосы и круглое лицо с выпученными глазами идиотки. Она смотрела на нас обоих и широко улыбалась. До сих пор не понимаю, как я не свалилась в воду.

Алессандро подхватил меня, поняв мое состояние. Он нахмурился и неожиданно громко крикнул:

– Патрисия, ты с ума сошла? Что ты здесь делаешь?

Я сошла на яхту и теперь смотрела на девушку, ожидая, как она объяснит свое появление. Но неизвестная мне Патрисия пожала плечами и вполне искренне сказала:

– Должен был приехать Джеф, но он задержался в Ментоне. Он попросил меня приехать подождать вас на яхте.

– Черт бы его побрал! – закричал Алессандро.

Он выругался еще громче, но я не поняла его ругательства – он говорил по-итальянски. Затем, спохватившись, он обернулся ко мне:

– Извините, сеньора Ксения. Это Патрисия, подружка моего шкипера Джефа. Он знал, что сегодня мы выходим в рейс, и должен был ждать меня на яхте. Но, как видите, он задержался и прислал вместо себя ее.

У меня отлегло от сердца. Никогда не нужно предполагать худшее. Если бы Алессандро не вел себя столь искренне, я могла бы заподозрить его. Но если рассуждать здраво, то зачем приглашать меня на яхту, зная, что там находится чужая подружка. По-моему, это глупо. Везти меня из Ниццы только для того, чтобы позлить. Очень нерационально.

– Можешь уходить, – зло приказал Алессандро Патрисии, – и скажи Джефу, что я его уволю, если он еще раз меня подведет.

Эта девица не выпускала изо рта жвачку. Она глупо кивнула и пошла к трапу, чтобы уйти с яхты. Я провожала ее таким радостным взглядом, что она даже споткнулась, когда сошла на причал, и еще раз обернулась. Я видела, как нервничал Алессандро, как его буквально трясло из-за неисполнительности Джефа. Не скрою, мне было приятно видеть это его состояние. Получалось, что девица нарушила наше уединение. Алессандро предложил мне спуститься в каюту. С правой стороны, очевидно, находилась его каюта, а с левой – каюта для гостей. Впереди располагался просторный салон, в котором могли поместиться человек двадцать гостей. В общем, не яхта, а мечта. К тому же Алессандро объяснил мне, что управлять такой яхтой очень легко. С управлением справляется один человек.

Он по-прежнему вел себя столь безупречно, что это меня даже немного обижало. Предложив мне пройти в правую каюту, он вошел в свою, чтобы переодеться.

В моей каюте не было ничего особенного. Просторная кровать, шкафы, туалет, душ и умывальник. Все просто и рассчитано на комфортабельный отдых. На этой кровати вполне могли поместиться двое, настолько просторной она была. Очевидно, яхту строили по индивидуальному заказу самого хозяина. В ванной комнате висел халат, от которого чудесно пахло. Было заметно, что он новый или его принесли из чистки. Я вышла из каюты на палубу и увидела, что стоящие на причале молодые люди обсуждают нашу яхту. Они показывали в нашу сторону и о чем-то громко говорили. Наверное, о достоинствах этой яхты. Мне было приятно, что я стою на палубе, а они меня обсуждают.

Через минуту появился Алессандро. Он успел переодеться в белый свитер и легкие брюки. На ногах были мягкие белые туфли. Он объяснил мне, что должен вывести яхту из порта. Я согласно кивнула, все было так романтично.

– Можешь пройти в бар и что-нибудь выпить, пока мы будем выходить, – пояснил мне Алессандро.

Я не заставила себя долго упрашивать. В салоне был потрясающий по своим запасам бар. Я долго выбирала, чего мне хочется. И наконец решила, что нужно остановиться на шампанском «Дон Периньон». Но бутылка была закрыта, и я подумала, что лучше воспользоваться открытой. Одна из высоких бутылок не знакомого мне прежде белого мозельского вина оказалось открытой. Я налила себе немного и попробовала. Вкус был просто восхитительный. Я наполнила бокал и устроилась на диване, глядя вокруг. Яхта выходила из порта. Я поднялась и быстро вышла из салона. Господи, неужели это происходит со мной? О такой жизни я и мечтать не смела. Не могла себе представить, что подобное может случиться со мной. Как будто сбылись самые заветные сны.

Алессандро управлял судном спокойно, как и подобает опытному яхтсмену. Он был красив, и я невольно залюбовалась его профилем. Такой человек не может не нравиться женщинам. Куда запропастился этот ненормальный Джеф? Если бы он появился, может, Алессандро не стоял сейчас за штурвалом. Мы выходили из порта довольно долго, минут тридцать. Когда наконец мы оказались в море, он поставил яхту на автоматическое управление, выбрав нужный курс. И подошел ко мне.

– Здесь так романтично, – призналась я ему.

Он стоял и смотрел мне в глаза. Честное слово, я потянулась первой. Ну разве можно отказать себе в подобном удовольствии? Наши губы соприкоснулись. Еще никогда в жизни я не испытывала такого удовольствия от поцелуя с мужчиной. Даже когда впервые целовалась, будучи студенткой, на спор. Даже когда меня целовал мой будущий муж. Никогда я ничего подобного не испытывала. Я почувствовала, как приятная истома охватывает все мое тело. Но он явно не торопился. Поцеловав меня еще раз, он вернулся к штурвалу.

– Мы должны быть к десяти часам вечера в Сен-Тропе, – объяснил мне Алессандро, – и поэтому придется идти на максимальной скорости. Я не могу позволить себе отвлекаться, здесь полно чужих яхт, за рулем которых могут быть новички.

Я понимающе кивнула. Честное слово, было очень обидно, что он не может отвлечься на меня из-за халатности неизвестного мне Джефа и его глупой норовистой подруги Патрисии. Мне действительно было очень обидно.

Яхта шла на предельной скорости по направлению к Сен-Тропе. Мне стало немного скучно. Берег был уже не виден, а проходившие мимо яхты меня мало интересовали. Меня больше волновал Алессандро, который вынужден был стоять в рубке. Я вошла к нему, и он обернулся. Я увидела стоявший перед ним пустой стакан. Очевидно, он пил только воду.

– Может, ты чего-то хочешь? – спросила я его, переходя на «ты». – Принести тебе что-нибудь из бара?

– Не нужно, – улыбнулся он. – Сейчас я вернусь. Только ты ничего не трогай.

Он вышел из рубки. Она была расположена на самому носу, и отсюда были видны огоньки проходивших яхт. Внезапно зазвонил телефон. Я вздрогнула, посмотрела по сторонам. На столике лежал аппарат мобильной связи. Совсем маленький. Именно он и звонил. Я подошла к телефону. Это был красивый модный аппарат модели «Панасоник». Совсем небольшой, скорее женский, чем мужской, и очень изящный. Телефон продолжал звонить. Я увидела номер на табло, который высветился. Номер был похожий на номер моего знакомого. 34–43. Такой запоминающийся зеркальный номер. А впереди были другие цифры: 44–22. Я еще подумала, как интересно составлен номер. И даже протянула руку, чтобы ответить. Но в этот момент в рубку вошел Алессандро.

– Не трогай! – крикнул он, и я отдернула руку.

Он быстро подошел и, взглянув на меня, отключил телефон.

– Ты хочешь, чтобы меня достали и на этой яхте? – спросил он, несколько напряженно улыбаясь. – Если узнают, что я здесь, мне придется повернуть обратно в Монако и улететь в Милан. Ты этого хочешь?

– Нет, – улыбнулась я, подходя к нему ближе.

Он был такой милый. Его правая рука легла мне на бедро. Ну когда наконец он перейдет к более конкретным вещам? Алессандро подошел к рулю и посмотрел вперед. После чего обернулся, протянул руку и сильно сжал меня, привлекая к себе. Ну наконец-то. Может, он вспомнит, что рядом с ним красивая женщина, которая приехала сюда только из-за него.

Он снова ставит яхту на автомат и осторожно меня целует. Я чувствую на себе его опытные руки. Слишком опытные. Он поднимает мне платье, и я запоздало думаю, что оно может помяться. А ведь такое платье невозможно отгладить в обычном отеле. Нужно будет искать опытного мастера. Но сейчас мне все равно. Пусть делает, что хочет. Он медленно расстегивает замок, снимает с меня платье. Кажется, ему доставляет удовольствие сам процесс раздевания.

Я не решаюсь его трогать. Мне он кажется таким недосягаемым! Какие у него требовательные пальцы. Я начинаю легонько стонать от удовольствия. Мое белье вызывает у него радостный смешок. Как будто он заранее знал, что у меня будет именно такое белье. Еще через несколько мгновений я стою рядом с ним абсолютно голая. В рубке есть небольшой диван. И он бережно опускает меня на него. При этом сам все время смотрит в сторону моря. Я его не виню. Я все прекрасно понимаю. И вообще мне нравится, когда мужчины помнят о порученном им деле.

Единственное, что меня немного обижает, что он не стал раздеваться. Брюки, конечно, он снял, но остался в свитере. Я не стала настаивать. Это наше первое свидание, пусть все будет так, как он хочет. Пусть все будет так, как ему удобно. Должна сказать, что я считала себя достаточно откровенным человеком. И для меня не было никаких табу в сексе. Но сеньор Алессандро Куацци меня удивил. Нет, нет, не было ничего необычного. Вы напрасно начали думать о каких-то диких позах или извращениях. Ничего подобного не было. Но я все равно очень удивилась. Обычно я имела дело с мужчинами, которые успевали закончить все свои дела за три, от силы четыре-пять минут. Потом они быстро успокаивались и засыпали. Алессандро оказался совсем другим. Его ласки заняли минут тридцать. И это была только прелюдия. Я чувствовала, как меня качает все сильнее, и еще через полчаса, кажется, совершенно искренне несколько раз вскрикнула. Больше ничего не буду рассказывать, можете сами домыслить, как мне было хорошо.

…Я поднялась и, забрав одежду, пошла принимать душ. Вода была мягкой, словно я принимала душ где-нибудь в центре Парижа, а не на яхте в море. Мы шли на предельной скорости, но я не чувствовала, что яхта скользит по волнам. Когда я закончила купаться и протянула руку за одеждой, то неожиданно увидела стоящего в каюте Алессандро. Я даже вздрогнула от неожиданности. И от охватившего меня теплого чувства. Неужели он пришел сюда, чтобы посмотреть на меня? Или он хочет повторить наш «эксперимент»?

Но я ошиблась. Он смотрел на меня и мягко улыбался. Затем неожиданно протянул мне какой-то сверток:

– Сегодня хорошая погода, а в Сен-Тропе бывает очень душно, – пояснил мне Алессандро, – в своем черном платье от «Шанели» ты выглядешь просто великолепно. Но в таком виде нельзя появиться в Сен-Тропе на пляже. Надеюсь, ты меня понимаешь.

– Понимаю, – кивнула я, стыдливо прикрываясь.

Все-таки я не была голливудской актрисой, и мне было немного стыдно стоять голой перед мужчиной, с которым я только вчера познакомилась.

– Я принес тебе подходящую одежду, – пояснил он, выходя из каюты. – Если тебе понравится, можешь ее надеть.

Я быстро вытерлась полотенцем и развернула сверток. В нем был дивный купальный костюм. Прозрачная белая рубашка и шорты. Странно, что он подумал даже о купальном костюме, хотя, наверное, он прав. Как мне купаться, если я буду в платье от «Шанель»? Ходить по яхте в черном вечернем платье в сорокоградусную жару? И еще на таких каблуках? Он все продумал. Это признак настоящего мужчины. И кажется, я ему нравлюсь.

Мне было стыдно. В постели я вела себя очень статично. Можно было бы проявить немного инциативы. И еще немного легкой агрессии. Нужно было не получать удовольствие, а доставлять удовольствие ему. Он может подумать, что я ничего не умею. Ничего, надеюсь, это было не в последний раз. Если мужчина дарит мне купальный костюм, это совсем не для того, чтобы всегда видеть меня одетой.

Я надела на себя то, что он принес. И снова вышла на палубу. Солнце клонилось к горизонту. Стоял удивительно красивый оранжевый закат. Море было действительно лазурного цвета. Мне было спокойно и приятно. Я снова спустилась в бар и на этот раз выбрала другую бутылку вина.

– Нет, нет, нет, – услышала я голос Алессандро. Он смотрел, как я выбираю вино. – Так не пойдет. Мы начали наше знакомство с коктейля и должны продолжить его в том же темпе.

– Как хочешь, – я готова была сделать все, лишь бы ему понравиться.

– Иди последи за штурвалом, – предложил он, – я сам сделаю коктейль и принесу его для нас обоих.

Я пошла в рубку. В этом прозрачном полуодеянии я чувствовала себя как наложница в гареме турецкого султана. Но, наверное, наложницей быть не так уж плохо. Во всяком случае, мне нравилось мое состояние. Я смотрела на море и видела белые паруса яхт. Такое ощущение, что здесь было царство яхтсменов. Все прибрежные города Лазурного берега переполнены этими элегантными яхтами. Впереди показалась яхта, и я подумала, что это может быть опасно. Нужно позвать Алессандро, чтобы он повернул в сторону. Иначе можно столкнуться. Я вышла из рубки и поспешила в салон. Алессандро шел мне навстречу.

– Извини! – крикнула я ему. – Но впереди, кажется, яхта.

– Подожди.

Он поставил поднос с двумя высокими стаканами, наполненными какой-то полупрозрачной жидкостью, и поспешил в рубку.

Яхта повернула в сторону. Я протянула руку, чтобы взять один стакан.

– Не спеши, – услышала я за спиной и оглянулась.

Алессандро, загадочно улыбаясь, подошел ко мне.

– Что случилось? – спросила я.

– Сегодня наше первое свидание, – пояснил он. – Скажи, что ты больше всего любишь? Я хочу сделать тебе подарок.

– Ничего.

Вымогать что-то у богатого ухажера после первого свидания – это, по-моему, верх безнравственности. Может, я немного старомодна, но подарки и деньги я от него не возьму. Только этого не хватало.

– Мне ничего не нужно, – твердо сказала я.

– Я знаю, ты богатый человек, – улыбнулся Алессандро. – Обратил внимание на твое новое платье, сумочку и обувь. Но мне хотелось подарить тебе что-нибудь личное. Например, розу, если ты ее любишь, или щенка. Что-нибудь глубоко личное.

Опять я села в калошу. Почему я забываю, что имею дело с необычным человеком? Неужели я могла подумать, что он будет дарить мне вульгарные золотые кольца или предложит денег, что меня бы оскорбило. Как глупо я себя веду.

– Подаришь мне попугая, – неожиданно говорю я. – Всегда мечтала иметь экзотического попугая, который умеет разговаривать.

– Договорились, – он поднял стакан с желтой трубочкой и протянул его мне. Себе он взял стакан с синей трубочкой.

– За твое здоровье, – сказал он, легонько чокаясь со мной.

– За твое, – поддержала я, и мы выпили.

Он ушел в рубку, а я осталась сидеть на палубе, чувствуя, как легкий ветерок овевает мое лицо. Что было потом, я плохо помню. Очевидно, сказались и морская качка, и выпитое до этого вино. И этот коктейль. Через два часа мы подошли к порту Сен-Тропе. Я помню, что в порту было множество людей и яхт. Помню, что все смеялись и махали мне руками. И я тоже смеялась и тоже махала. Но почему-то не могла подняться со своего места. Алессандро все время был рядом, и мы целовались. Я помню его влажные губы. И еще в моих грезах был этот противный Цирил. А потом я окончательно заснула. И только почувствовала, как сильные руки Алессандро поднимают меня и несут в каюту.

«Опять он будет стараться, а я буду лежать, как бревно», – мелькнула у меня негодующая мысль.

Но я больше ничего не помню. Совсем ничего.