Цитаты из книги «Половина желтого солнца»

Дорогие соотечественники, цель Революционного Совета – создать государство, свободное от коррупции и междоусобиц. Наши враги – все продажные политики, мошенники, протекционисты, взяточники на всех уровнях, те, кто сеет в стране рознь, чтобы остаться у власти, кто разжигает межплеменную вражду, кто создает стране дутый авторитет в международных кругах, кто разлагает наше общество.

Да взгляните вы правде в лицо! – Оденигбо заерзал в кресле. – Мы живем во времена великой белой чумы. Белые низводят черных в ЮАР и Родезии до положения животных, развязали войну в Конго, запрещают голосовать черным американцам и аборигенам Австралии, но еще страшнее то, что они творят здесь. Этот оборонный договор хуже апартеида и сегрегации, только мы этого не понимаем. Нами управляют из-за кулис.

Сьюзен рассказывала, что северные хауса – народ серьезный, игбо угрюмые и прижимистые, а йоруба – славные ребята, хоть и подхалимы каких поискать. Субботними вечерами, указывая на пестрые толпы людей, танцующих посреди улиц возле ярко освещенных куполов, Сьюзен бурчала: «Вот вам пожалуйста. Йоруба залезают по уши в долги, чтобы устраивать пирушки».

На все, что тебе будут рассказывать в школе об Африке, есть два ответа: правдивый – и тот, что нужен на экзамене. Ты должен читать книги и знать оба ответа. Книги я тебе дам, прекрасные книги. – Хозяин глотнул чаю. – В школе тебе скажут, что реку Нигер открыл белый по имени Мунго Парк[9]. Ерунда. Наши предки ловили в Нигере рыбу, когда ни Мунго Парка, ни его дедушки на свете не было. Но на экзамене напишешь: Мунго

– Ты сжигаешь память, – упрекнул ее Оденигбо. – Нет. Память у меня в сердце. Память – не в вещах, которые могут вынести из дома чужие люди.

Сейчас она смотрела на Оденигбо – ее мужчина. Бывало, при взгляде на него Оланну переполняла гордость обладания.

Голова Угву отяжелела. Грядут перемены, несутся лавиной, грозя сокрушить его, – и не в его власти замедлить бег времени.

– Ты тоже не прав. По-твоему, любовь не оставляет места другим чувствам? Любовь не мешает смотреть свысока.

Оланна смотрела, как отец Марсель и еще кто-то из мужчин, взяв за лодыжки и запястья, вынесли мертвую женщину из класса и потащили за школьный корпус. – Иногда я их ненавижу, – обронила Кайнене. – Вандалов? – Нет, их. – Кайнене кивнула в сторону класса. – За то, что они умирают.

Он пьет и пьет кай-кай. Каждый вечер наливается. Только получит зарплату – и деньги мигом улетели. Похоже, он спал с нашей соседкой, Элис из Асабы. Он мне противен. Мне противно с ним рядом. – Вот и замечательно. – Замечательно? – Именно. Твоя любовь к нему слепа и безвольна – ты столько лет им восхищалась, не видя недостатков. Даже не замечала, какое он страшилище! Легкая улыбка тронула губы Кайнене, и через миг она залилась смехом, а вслед за ней и Оланна. Сестра сказала совсем не то, что ей хотелось услышать, и все-таки от ее слов на душе стало легче.