Цитаты из книг автора «Чимаманда Адичи»

Вокруг расы нынче перебор шумихи, чернокожим пора бы уже расслабиться, теперь все сводится к классовости, к имущим и неимущим»

олько мокрые или сырые – или полностью пропитанные увлажнителем. Режим плетения по мокрому может подойти даже нашим Всерьез Кудрявым Белым Подругам, уставшим от утюжков и кератиновой обработки. Естественники ЧА и ЧНА

исыпан снегом, словно волшебной пылью. Она готовила кокосовый рис, ква

Словом этим он замахнулся, как ножом: оно вылетело у него изо рта, острое от ненависти. Услышать, как Кёрт произносит сло

жизни, залакированной работой и чтением, паникой и надеждой. Никогда прежде не было ему так одиноко.

Но что там говорят об упрямстве надежды, о нужде верить в собственную исключительность, в то, что такое случается с другими, у кого друзья не такие, как у тебя? Обинзе обзвонил остальных дру

Дни истощались один в другой, хрустящий воздух обращался льдом, им было больно дышать. Обинзе звонил много раз, но она не снимала трубку. Она стирала его непрослушанные сообщения и его нечитаные письма, дала себе тонуть, тонуть быстро, и вытащить себя не

Тот, правда, ни за что бы не нацепил тапки, похожие на эспадрильи. «Квелые корки» – так бы он их назвал. Что-то новенькое: первый раз он этот оборот употребил несколько дней назад, когда рассказывал ей, как они с тетей Уджу ходили за покупками. «Мама хотела купить мне эти чокнутые тапки. Ну не, куз, ты ж знаешь, я квелые корки не могу носить!»

А еще они злоупотребляли словом «воодушевлен»: профессор воодушевлен из-за новой книги, студент воодушевлен занятием, политик по телевизору воодушевлен каким-нибудь законом – чересчур его, этого воодушевления

Ифемелу воспрянула духом, словно сделалась менее незримой, чуть более