Глава 7

Весь остаток дня и начало вечера Ратлидж наводил справки об убитой женщине.

В Синглтон-Магна никто не сомневался в том, что она – жена Моубрея. Та самая, в поисках которой обезумевший от гнева Моубрей рыскал по городу.

Все охотно рассказывали о своих встречах с Моубреем; те, кто не видел его собственными глазами, слышали о нем от знакомых. По словам горожан, Моубрей кипел от гнева и угрожал ее убить. Он выполнил свою угрозу – ведь женщина погибла! Однако о ней самой никто ничего рассказать не мог. Как будто в жизни ей была отведена единственная роль – роль жертвы.

Даже Харриет Мейсон, женщина, которая приехала к тетке тем же поездом, что и Моубрей, ничего не помнила.

– В дороге меня так укачало, что я ни на что не обращала внимания. Мне хотелось одного: поскорее добраться до тетушки, – многозначительно сказала она, глядя на Ратлиджа из-под редких светлых ресниц.

Миссис Хайндс, страдавшая ревматизмом и никому не желавшая быть в тягость, сказала:

– В тот день, кроме Харриет, я видела всего одну пассажирку, которая сходила с поезда. Ее встречала миссис Уайет. На гостье была очень красивая шляпка… Но Харриет замутило, и у меня совершенно не было времени глазеть на других пассажиров, хотя вместе с ней выходили и другие… – Она неожиданно лукаво улыбнулась, и в ее глазах замелькали веселые огоньки. – Инспектор, извините нас, пожалуйста. По-моему, мы похожи на увечных и хромых из Священного Писания!

Харриет мрачно посмотрела на тетку; миссис Хайндс кротко улыбнулась в ответ.

* * *

На следующее утро Ратлидж выехал рано. Он заходил во все дома, стоящие вдоль шоссе, однако его расспросы оказались безрезультатными. Дальше он отправился в деревню Стоук-Ньютон. Там жили три пассажира, приехавшие в Синглтон-Магна на одном поезде с Моубреем. Фермера, его жену и их младшую дочь встретил арендатор. Домой они приехали «в фургоне», как дружелюбно пояснила миссис Таннер. Она провела Ратлиджа в гостиную, посередине которой стояла кадка с огромной аспидистрой. Ратлиджу стало не по себе; ему казалось, что широкие листья душат его.

– Мы ехали вместе с говяжьими тушами! – добавила миссис Таннер.

– Вы не заметили в поезде миссис Моубрей или ее детей?

– Инспектор, вы и не представляете, каким переполненным был поезд! Вместе с нами из Лондона ехала целая толпа отпускников; в основном семьи с детьми всех возрастов, от полугода до десяти лет. Все дети носились и кричали, но я не возражаю против детского крика. Как я всегда говорю, шумный ребенок – здоровый ребенок. Нам еще крупно повезло, что мы нашли место! Знаете, мы много говорили о том, что произошло… Если даже миссис Моубрей и ее малыши ехали одним поездом с нами, мы их не заметили. У нас не было на то причин. Они были всего лишь одной из многих семей!

Во второй половине дня Ратлидж приехал в Чарлбери и спросил у Дентона, хозяина «Герба», как найти дом Уайетов. Как он и думал, Уайеты жили в самом большом доме наискосок от церкви.

– Вы его не пропустите. Он очень большой, и еще до войны к нему пристроили крыло. В новом крыле мистер Уайет собирался устроить себе кабинет; потом он остался бы мистеру Саймону. Теперь крыло ремонтируют; там будет музей, о котором так печется мистер Саймон.

Ратлидж толкнул калитку и вошел в палисадник, заросший розовой геранью и ароматной лавандой; дальше виднелись белые левкои и высокие белые дельфиниумы. Он поднялся по двум ступенькам на невысокое крыльцо. Горничная открыла дверь до того, как он позвонил.

– Если вы насчет упавших полок, мистер Уайет в новом крыле, – мрачно проговорила она.

Ратлидж посмотрел, куда она указывает пальцем, и по кирпичной дорожке подошел ко второй двери, ведущей в новое крыло. Он постучал.

– Войдите! – крикнул мужчина.

Ратлидж вошел и очутился посреди полного разгрома.

Пол загромождали штабеля коробок, высокие, как снежные сугробы. Рядом высились застекленные шкафы, заполненные самыми разными предметами: статуэтками, оружием, музыкальными инструментами. Такой пестрой коллекции Ратлидж в жизни не видел. Насколько он мог судить, большинство экспонатов прибыло с Востока. На полках рядом с приземистыми божками и масками животных изгибались танцовщицы. Кинжалы и мечи были развешаны веером; их острия поблескивали в солнечном свете. Кто-то расположил ярусами разноцветные зонтики: желтые, черные, белые. Зонтики окаймляли что-то блестящее, похожее на слитки золота. Экспонаты перемежались кусками, как ему показалось, дверных и оконных рам, покрытых узорчатой резьбой. Тут же стояли пестро разодетые куклы. Одни куклы были объемными, другие – плоскими, нарисованными на коже. Ниже, на другой полке, он увидел аккуратные ряды экзотических бабочек, наколотых на булавки. Они напоминали эмалевые броши всех цветов радуги. В Англии такие яркие бабочки не водятся. Даже Хэмиш при виде их ненадолго умолк, преисполнившись пресвитерианского ужаса. Опомнившись, Хэмиш проворчал, что все экспонаты будущего музея языческие и потому не внушают доверия.

Прежде чем Ратлидж успел ответить, раздраженный мужской голос продолжал:

– Ну, что вы там возитесь? Идите-ка сюда и взгляните, что случилось! Настоящая катастрофа!

Войдя в соседнюю комнату, Ратлидж увидел стоящего на коленях человека. Он собирал раковины, которые, видимо, упали с высокого стеллажа. Многие полки в стеллаже покосились, несколько полок упало.

– Вам чертовски повезло, что они не разбились! Вы клялись, что стеллаж выдержит… – Не договорив, он увидел гостя и понял, что перед ним вовсе не плотник, за которым он, видимо, посылал. – Кто вы такой?

Ратлидж узнал в нем вчерашнего блондина со стремянкой.

– Мистер Уайет? Инспектор Ратлидж из Скотленд-Ярда. Я пришел поговорить с вами о…

– Не сейчас, прошу вас! Неужели вы не видите, что у нас случилось? Я жду Балдриджа или кого-нибудь из его подручных, и ему придется держать ответ! Я его двадцать раз просил понадежнее укрепить полки, потому что экспонаты тяжелые. И вот, не успели мы расставить все по местам, как полки не выдержали тяжести!

Уайет встал на ноги. Он был высоким и стройным; лицо дышало и умом, и силой. В уголках его голубых глаз проступили лучики морщинок. Такие лучики появляются, если человек часто смеется, но глубокие складки в углах рта говорили об обратном. Они свидетельствовали о крайнем напряжении. Уайет еще раз окинул взглядом разгром:

– Некоторые из этих раковин бесценны. Они собраны на островах Тихого океана, и каждая была тщательно пронумерована и лежала в отдельной коробке, чтобы ничего не перепутать. И вот взгляните, что случилось! Наверное, придется выписать специалистов из Лондона, чтобы они снова разложили их по порядку.

– Мистер Уайет, я отниму у вас всего минуту, – перебил его Ратлидж. – Насколько я понял, тринадцатого августа вы или ваша жена встречали гостью на станции Синглтон-Магна. Это так?

– Да, да, мы встречали мисс Тарлтон из Лондона. Она моя новая помощница. Точнее, будет ею, если мне удастся убедить жену принять мисс Тарлтон на работу. Миссис Уайет иногда проявляет редкостное упрямство, и только потому, что… – Он замолчал, сообразив, что обсуждает свои личные дела с незнакомым человеком, к тому же с полицейским. – Мисс Тарлтон мне порекомендовал человек, чьему мнению я доверяю. К сожалению, по данному вопросу мы с миссис Уайет придерживаемся разных точек зрения. Итак, я побеседовал с мисс Тарлтон и пригласил ее вернуться в конце месяца, когда она должна будет приступить к работе. – Уайет плотно сжал губы, как будто предвидел, какой бой ему придется выдержать.

– После собеседования ваша гостья вернулась в Лондон?

– Да, да. Ага… Балдридж! – воскликнул Уайет, глядя за спину Ратлиджу. – Посмотрите, что учинили ваши рабочие! Я заставлю вас вернуть все, что я вам уплатил, до последнего пенни!

Обернувшись, Ратлидж увидел моложавого крепыша в черном костюме. Его фигура заняла весь дверной проем.

– Говорил я вам, мистер Уайет, надо было дать полкам просохнуть и только потом что-то расставлять на них! – укоризненно прогудел он.

– Оказывается, я же еще виноват! – Уайет презрительно фыркнул. – А я велел вам закрепить полки понадежнее, и посмотрите, что получилось! Вы так понимаете слово «понадежнее»!

– Мистер Уайет… – начал Ратлидж.

– Идите в дом с другого входа и поговорите с моей женой Авророй, – сказал ему Уайет. – Она расскажет все, что вам нужно узнать! – Не удосужившись посмотреть, как Ратлидж отнесся к его распоряжению, он повернулся к Балдриджу и погрозил ему пальцем.

Ратлидж вышел из музейного крыла, думая о том, что Дентон прав. Такому музею в самом деле не место в Чарлбери. Кто приедет любоваться восточными диковинками в такую глушь?

Он вернулся к главному входу. Ему открыла та же горничная, что и в прошлый раз.

– Извините, сэр! – воскликнула она. – Мистер Уайет не сказал, кого ожидать. Почти все утро он по телефону ругался с подрядчиком из Шерборна, и тот обещал прислать плотника.

– Ничего страшного, – ответил Ратлидж. – Я бы хотел, если можно, поговорить с миссис Уайет.

– Она в саду за домом. Подождите, пожалуйста, в гостиной, я за ней схожу. Как вас представить, сэр?

– Ратлидж. Я пойду с вами, чтобы сэкономить время. – Он невольно злился на Уайета, который ради него не пожелал отложить свои дела.

Горничная с сомнением покосилась на него, но все же повела к застекленным дверям, выходившим в сад. Ратлидж еще издали увидел, что кто-то работает в сарае в конце дорожки.

– Спасибо, – сказал он. – Дальше я сам.

– А может быть, лучше… – возразила было служанка.

Ратлидж посмотрел на нее сверху вниз:

– Ничего страшного. Мистер Уайет сам предложил мне поговорить с его женой, а беседовать в саду ничуть не хуже, чем в доме.

Его слова как будто успокоили горничную, и она ушла, а Ратлидж зашагал по дорожке к сараю. Услышав хруст его шагов по гравию, из сарая вышла женщина в сером рабочем халате и посмотрела на него, щурясь на солнце.

Узнав друг друга, оба удивились.

– Миссис Уайет? – спросил Ратлидж.

Она наклонила голову:

– А вы… инспектор Ратлидж? – Ему показалось, что она растерялась. – По-моему, муж сейчас занят в пристройке…

– Я пришел поговорить с вами.

Ее глаза потемнели.

– Вы не… Неужели нашли детей?

– Нет. Сегодня я здесь по другому поводу. Меня интересуют все пассажиры, приехавшие в Синглтон-Магна одновременно с миссис Моубрей и ее детьми. От мистера Уайета я узнал, что к вам в тот день, тринадцатого августа, приезжала гостья. Пожалуйста, расскажите мне о ней! – Ратлидж не сразу сообразил, что заговорил с миссис Уайет по-французски. Это казалось ему естественным. Однако на середине последней фразы он вдруг опомнился и перешел на английский.

– Да, к нам приезжала мисс Тарлтон из Лондона, – по-английски ответила Аврора Уайет. – Муж пригласил ее для беседы. Он хочет, чтобы она стала его помощницей. – Говорила она вполне свободно, хотя и настороженно. Ратлиджу казалось, что он улавливает малейшие оттенки ее настроения.

– Вы встретили ее на станции?

– Да, встречать ее поехала я. Саймон не смог – в последнее время он очень занят музеем.

Ратлиджу показалось, что он различил в ее интонации намек на иронию.

– Мисс Тарлтон долго пробыла у вас?

– Всего два дня.