Глава 12

Следующим утром констебль Эванс нашел Ратлиджа в доме его сестры, когда он провожал своего крестного и Франс на экскурсию в Кент с целью посетить Мелинду Крофорд. Они пытались уговорить Ратлиджа присоединиться к ним, когда появился Эванс.

Ратлидж не возражал уклониться от поездки, поэтому напоминание о неотложном деле в Ярде было своевременным. Хотя он очень любил Мелинду, ему было бы не по себе в компании трех человек, которые знали его слишком хорошо. Мелинда, пережившая бойню в Лукноу во время великого мятежа в Индии, знала больше многих о шрамах, которые может нести с собой война, и Ратлидж старался избежать ее вопросов о тенях под его глазами и худобе – следствии напряжения и бессонных ночей.

Ожидая свежей информации об Уолтере Теллере, Ратлидж прошел в свой кабинет и вызвал сержанта Гибсона.

– Эванс сказал, что дело срочное. Что у вас есть для меня?

– Эванса за вами послал старший суперинтендент. Вы лучше выслушайте его.

Пройдя по коридору, Ратлидж нашел Боулса в его кабинете. Увидев инспектора в дверях, Боулс раздраженно осведомился:

– Что вас задержало?

– Простите, сэр. Я приехал так быстро, как только мог.

– Еще одного человека ударили ножом. Вы вполне уверены, что больше ничего не можете рассказать нам о парне, которого вы называли Билли?

– Я видел его всего несколько минут. Кто жертва на этот раз?

– В том-то и неприятность. Это секретарь члена парламента, который вышел из здания и прогуливался по набережной Виктории, чтобы прочистить мозги. Его фамилия Байнам. Из-за этого поднимется жуткий крик. Если бы вы задержали юного ублюдка, мы бы не столкнулись с гневом парламента. И нет никакого прогресса в деле Теллера. Что вы делали все это время?

– Я переговорил со всеми, кроме его сестры, Летиции Теллер. Сегодня я планировал съездить в Саффолк.

– Сначала разберитесь в этой истории с ударом ножом. Возможно, вы что-нибудь узнаете от единственного свидетеля. Что касается Теллеров, поосторожнее с ними. Я не хочу видеть их жалующимися на вас. Понятно?

– Да, сэр. Но я чувствую, что у этого дела не будет счастливой развязки. Если мы найдем Теллера живым, то, возможно, в худшем состоянии, чем он был в больнице.

– Тогда чем скорее вы его найдете, тем лучше.

К тому времени, когда Ратлидж прибыл на набережную Виктории, тело уже забрали, но полиция еще прочесывала район. Сержант Уокер поздоровался с Ратлиджем и сказал:

– Мы не знаем, почему нападавший прятался на этой стороне моста, сэр. Едва ли он мог рассчитывать найти жертву в такое время ночи, а так как в это время года светает рано, его бы наверняка заметили.

«Он искал тебя», – тихо сказал Хэмиш.

Ратлидж едва не ответил ему вслух.

«Почему?» – молча осведомился он.

«Потому что ты видел его лицо».

Но Ратлидж не был уверен, что согласен.

– Куда он пошел? – обратился он к Уокеру. – Ваш свидетель видел это?

– Назад через мост, сэр.

– Тогда это, вероятно, тот человек, с которым встретился я.

– Понимаю, сэр. Было несколько ограблений с использованием ножа. Вам говорили об этом в Ярде? Но в большинстве случаев жертва отдавала деньги без борьбы, и ей велели считать до ста, прежде чем поворачиваться. Большинство так и поступало, и конечно, грабитель исчезал, когда жертва смотрела ему вслед. Мы думаем, это он убил мистера Байнама. – Уокер покачал головой. – Печально, не так ли? Он вышел только глотнуть свежего воздуха, потому что его пиджак и бумажник оставались в кабинете. Ему нечего было отдать убийце.

– Мне говорили о еще одном ограблении, закончившемся смертью. И это произошло на Вестминстерском мосту. Где происходили другие случаи?

– В основном на южном берегу реки, сэр. Он предпочитал не рисковать. Но на этой стороне моста кошельки толще. Пока что он заполучил не больше сорока фунтов.

– Он слишком молод, чтобы иметь семью, которую надо кормить. Возможно, у него есть младшие братья и сестры.

– Об этом, сэр, мы можем только догадываться. Но он убил уже дважды.

Один из констеблей, шаривший на дорожке, поднял взгляд и позвал:

– Сюда, сэр!

Уокер и Ратлидж поспешили к нему.

– Пуговица от мужского пиджака, сэр, – сказал он.

– Любой, проходивший здесь, мог потерять ее, – ответил ему сержант. – Но мы возьмем ее на всякий случай.

Ратлидж взял из руки констебля пуговицу. Она была обычной, темно-коричневой, с четырьмя дырочками, от пиджака, как сказал констебль. Вспоминая ящики с выбором пуговиц в ателье, он заметил:

– Вы правы. Будет трудно что-нибудь доказать, но, может быть, нам повезет.

По реке скользила лодка, и над водой послышался взрыв смеха.

– Где свидетель, о котором вы говорили?

– Констебль отвел его перекусить. Он выглядел голодным.

– Как много он видел?

– Он говорит, что шел к мосту со стороны аббатства, когда услышал крик. Повернувшись, он увидел, как один человек упал, а другой склонился над ним, словно собираясь помочь. Но потом второй мужчина стал обшаривать карманы первого, и свидетель крикнул, чтобы он перестал. Второй мужчина посмотрел на него, потом повернулся и побежал. Когда свидетель подошел к жертве, тот умирал. Ничего нельзя было сделать. Свидетель остался с ним, потом увидел автомобиль, ехавший к мосту, и позвал на помощь.

– А вы уверены, что этот свидетель не был убийцей?

– Уверен. Ему было бы незачем останавливать машину. И он пытался остановить кровотечение.

– Да, пожалуй, вы правы.

Уокер посмотрел на дорогу.

– Вот он идет, сэр. С констеблем.

Ратлидж повернулся. Рядом с констеблем шел бродяга, плохо одетый, худой и небритый. Он двигался, прихрамывая, как если бы у него болела нога, и опустив взгляд, словно искал потерянные монеты.

Ратлидж подошел к ним и поздоровался с констеблем, прежде чем обратиться к его спутнику:

– Насколько я понимаю, вы видели, что произошло здесь прошлой ночью?

– Да. Это было убийство. Двое мужчин боролись, и один упал. Другой опустился на колени рядом с ним, и я сначала подумал, что он пытается помочь. Но потом я увидел, что он обшаривает карманы упавшего. Он убежал, когда я подошел. – Голос у бродяги был грубый.

– Вы хорошо разглядели убежавшего человека? – спросил Ратлидж.

– Было слишком темно. Но он бежал как молодой – быстро и легко. Я подумал, что у него ботинки с мягкими подошвами. Он убегал почти бесшумно.

Ратлидж вспомнил, как незаметно Билли подкрался к нему.

– Да, вполне возможно. Что-нибудь еще? Его рост? Возраст?

– На вид ему было лет восемнадцать – девятнадцать. Хорошо сложен. На нем была шапка, и я не мог видеть его волосы. Темные? – Он прищурился, словно вспоминая. – Больше ничего не помню. Это случилось очень быстро, и тогда меня больше заботила жертва. – Казалось, ему не терпится уйти.

– Сколько времени жертва прожила после того, как вы подошли к ней?

– Несколько секунд. Я не мог определить в темноте.

– Значит, он ничего не сказал?

– Нет. Кто он был? Вы знаете? – Бродяга посмотрел туда, где раньше лежало тело.

– Его только что идентифицировали, – сказал Уокер. – Один из констеблей узнал его. Джордж Байнам. Он припозднился, готовясь к дебатам на следующем заседании. Ему не повезло.

– А как ваше имя? – спросил свидетеля Ратлидж.

– Худ. Чарли Худ, – нехотя ответил тот.

– Спасибо вам за помощь, мистер Худ. Если вы пройдете с констеблем, кто-нибудь зафиксирует ваше заявление, и вы подпишете его.

Худ колебался.

– У меня нет постоянного места жительства.

– Просто назовите место, где мы сможем вас найти, если понадобится опознать убийцу, когда мы его задержим, – сказал Ратлидж.

Худ кивнул и повернулся, чтобы следовать за констеблем.

Кто-то снова окликнул их, и Ратлидж с Уокером подошли взглянуть на очередную находку.

Она выглядела более многообещающей – клочок бумаги с написанным карандашом адресом неподалеку от Лэмбет-Роуд.

– Мы не можем быть уверенным, что это принадлежало ему, – сказал Уокер, обследуя бумагу. – Хотя она могла выпасть у него из кармана, когда он вытаскивал нож.

– Пошлите сразу же кого-нибудь туда, – посоветовал Ратлидж. – Чем скорее, тем лучше.

Уокер кивнул констеблю, который нашел бумагу:

– Отправляйся по этому адресу, сынок, и узнай, что сможешь.

Констебль поспешил к мосту.

Спустя полчаса поиски у моста были закончены.

– Я должен идти, – сказал Ратлидж, думая о долгой поездке в Саффолк и обратно. – Если по этому адресу что-то обнаружится, оставьте сообщение сержанту Гибсону в Ярде. Он передаст его мне.

Ратлидж был на полпути к автомобилю, когда остановился и выругался.

Прибежав назад, он успел застать Уокера, тоже покидавшего место преступления.

– Куда ваш констебль повел Худа? В Ярд или в участок?

– В участок. Что-нибудь не так?

– Надеюсь, что нет, – ответил Ратлидж и поспешил в сторону Трафальгар-сквер.

В случае удачи, говорил он себе, он доберется в участок вовремя.

Но ему не повезло. Худ дал показания и ушел. Ратлидж спросил адрес, который он назвал, и поехал туда.

Это была канцелярская лавка неподалеку от собора Святого Павла. Ратлидж оставил машину на улице и вошел внутрь. Женщина за прилавком приветствовала его улыбкой, которая быстро увяла, когда он спросил, знает ли она кого-нибудь по имени Чарли Худ.

Женщина не знала. Ратлидж описал Худа, и она сказала, что такой человек вряд ли был среди клиентов магазина.

Ратлидж поблагодарил ее и удалился, пока голос Хэмиша Мак-Лауда звучал у него в голове.

Он поехал назад к полицейскому участку, кружа по кварталам в надежде снова заметить Худа. Но к этому времени улицы были переполнены, люди спешили по своим делам, и Худ мог находиться где угодно. Тем не менее Ратлидж потратил час на его поиски.

Он не мог быть уверен. Но что-то в оборванном небритом человеке привлекло его внимание, и он хотел поговорить с ним снова. Что сказал Уокер? Что бродяга пришел со стороны аббатства и что констебль повел его перекусить.

Ратлидж говорил себе, что это не мог быть Уолтер Теллер.

Но был шанс, что это не так.

Ратлидж приехал в Саффолк, в деревушку неподалеку от границы с Эссексом. Дом, который он искал, находился на аллее рядом с высокой церковью, увенчанной шпилем. Ему пришлось проехать еще четверть мили по извилистой дороге, окаймленной полевыми цветами, прежде чем он увидел каменные ворота. Сам дом не был таким большим, как ферма Уитч-Хейзел, но, стоя среди деревьев, он излучал сельское спокойствие. Остановившись у двери, Ратлидж слышал пение птиц.

Экономка указала ему на сад, где он нашел Летицию Теллер, развлекающую маленького мальчика, который, присев у пруда, наблюдал за головастиками, плавающими в мутной воде.

– Вот еще один, Гарри. – Женщина указала на очередного головастика. – Вон там, около лилии.

Еще одна женщина сидела в тени, ласково улыбаясь ребенку.

Мисс Теллер подняла взгляд, когда Ратлидж прошел через изгородь. Она была высокой, как ее братья; ее лицо было смягченной версией лица Питера. Привлекательная, с карими глазами и сдержанностью, которая могла казаться холодностью. Ратлидж назвал свое имя и показал удостоверение – она продолжала разглядывать его.

– Я не знала, что Ярд привлечен к этому делу.

По ее тону Ратлидж понял, что она этого не одобряет.

– Кажется, вы были в Портсмуте, когда решение было принято, – отозвался он. – Возможно, нам было бы разумнее побеседовать наедине.

Женщина повернулась к Гарри:

– Ну, дадим головастикам отдохнуть, ладно? Думаю, в кухне есть лимонад. И вытри ноги, прежде чем войдешь.

Мальчик выпрямился – светловолосый, крепкий, с приятной улыбкой.

– А они не убегут?

– Нет, они живут здесь и будут ждать, когда ты вернешься.

Он кивнул и убежал.

– Это сын Уолтера, – сказала Летиция Ратлиджу и повернулась к другой женщине, которая поднялась со скамейки и подошла к ним. – Мэри Бриттингем – сестра Дженни Теллер.

Мэри была светловолосой, как ее сестра, но немного ниже ростом – хорошенькая женщина, явно знающая себе цену.

– Что привело вас сюда? Есть какие-нибудь новости? Вы не проделали бы весь этот путь, если бы их не было.

– Одежду вашего брата нашли у реки. Миссис Теллер опознала ее.

– Но о самом Уолтере нет новостей? – вмешалась Мэри.

– Никаких.

– Вы имеете в виду, полиция считает, что он утопился, будучи не в себе? Чепуха. Я ни на секунду этому не поверю. – Летиция Теллер подвела их к кругу стульев на террасе. – Садитесь, инспектор.

– Я не спешу с выводами, – сказал Ратлидж, опускаясь на указанный стул. – Но такая возможность существует. Почему ваш брат покинул больницу, миссис Теллер? Он выбрал время, когда его жены не было рядом с ним, оделся – или кто-то помог ему одеться – и ушел.

– Кто помог ему одеться? – резко осведомилась Летиция. – Мы – мои братья и я – были в доме Эдвина, когда пришла новость о его исчезновении. Кто был в больнице, чтобы помочь ему?

– Это мы очень хотели бы знать. – Он повернулся к Мэри Бриттингем: – Вас тогда не было в Лондоне?

– Нет, я ездила в Монмутшир, чтобы забрать Гарри и оставить его у себя, пока Дженни была в клинике с Уолтером. Мальчик с тех пор со мной. – Она вздохнула. – Он верит, что его родители навещают друзей. Мне не хватило смелости сказать ему правду.

– Если Уолтер Теллер сам оделся и намеренно ушел из клиники, куда он мог отправиться? – спросил их Ратлидж.

– Возможно, он сам оставил одежду у реки, – предположила Мэри. – Чтобы дать себе время подумать. Вероятно, поэтому он и покинул клинику.

Летиция Теллер с неприязнью посмотрела на нее:

– Ты говоришь, мой брат знает, что делает?

– Мне кажется вероятным, что он не нашел решения той проблемы, которая вызвала его болезнь. Ты знала, что он получил известия от своего епископа? Его призывают вернуться в ряды миссионеров. Он написал мне, что не знает, как им ответить.