Цитаты из книги «Удушье»

когда настоящие люди притворяются ненастоящими, с их надуманными проблемами, и настоящие люди все это смотрят и переживают надуманные проблемы ненастоящих людей, чтобы забыть о своих настоящих проблемах.

Когда в следующий раз я прихожу к маме в больницу, я по-прежнему – Фред Хастингс, ее давний государственный защитник, и все это время, пока я с ней, она болтает без умолку. Потом я ей говорю, что я еще не женат, и она говорит, что это не дело. Потом она включает телевизор, какую-то мыльную оперу, ну, вы знаете… когда настоящие люди притворяются ненастоящими, с их надуманными проблемами, и настоящие люди все это смотрят и переживают надуманные проблемы ненастоящих людей, чтобы забыть о своих настоящих проблемах.

Здесь, в больнице Святого Антония, шторы на окнах задергивают задолго до темноты. Потому что если пациенты увидят свое отражение в стекле, они могут подумать, что кто-то заглядывает к ним в окно. Это называется «закатный психоз». Когда старые люди бесятся на закате.

Каждый день: мазаться солнцезащитным кремом. Закрашивать седину. Не сходить с ума. Есть меньше сахара и жиров. Делать больше приседаний. Не забывать всякие мелочи. Подрезать волосы в ушах. Принимать кальций. Увлажнять кожу. Каждый день. Остановить время, чтобы всегда оставаться таким же. Чтобы не стареть.

Стремление всегда избегать конфликтов. Идиотские способы убить время, лишь бы не думать о главном

отому что нельзя убежать от постоянного бегства.

Мисс Пеппер Халиванд – это вирус Эбола.

Что, если ты приобретешь и достигнешь, тебе уже не захочется приобретать сверх того, что есть. Если ты высыпаешься и нормально ешь, большего и не нужно. Если есть люди, которые тебя любят, тебе не нужно еще любви. Когда-нибудь ты станешь взрослым и умным. И будешь заниматься сексом – столько, сколько захочется. Теперь у мальчика появилась цель. Иллюзия на всю оставшуюся жизнь. Обещание чего-то большего – перспективы, которые он разглядел в улыбке толстого парня на снимках. И после этого каждый раз, когда ему было грустно, страшно или одиноко, каждый раз, когда он просыпался ночью в доме новых приемных родителей, в мокрой постели, с бешено бьющимся сердцем, каждый раз, когда ему приходилось идти в новую школу, каждый раз, когда мама его находила и приезжала за ним, в каждом сыром и промозглом номере в очередном отеле, в каждой новой, взятой напрокат машине, – мальчик вспоминал о тех двенадцати снимках, где толстый парень подставлял задницу обезьяне. Вспоминал и сразу же успокаивался. Потому что он видел, глупый маленький засранец, каким храбрым, сильным и счастливым может быть человек. Что пытка есть пытка, а унижение есть унижение, только если ты сам выбираешь, что будешь страдать. «Спаситель» – не совсем верное слово, но это первое, что приходит на ум. И вот что забавно: если кто-то спасает тебя, первый порыв – тоже кого-нибудь спасти. Всех и каждого. Маленький мальчик не знал имени того парня на снимках. Но его улыбка запомнилась на всю жизнь. «Герой» – не совсем верное слово, но это первое, что приходит на ум.

Что, если тебя увидит достаточное количество людей, тебе уже не придется страдать без внимания. Что, если однажды тебя захватят врасплох и выставят напоказ, тебе уже никогда не спрятаться. Тогда не будет уже никакой разницы между общественной и личной жизнью. Что, если ты сможешь иметь достаточно, тебе не захочется большего.

все было красиво и сексапильно. Все дело в том, что в этом мире, где каждый обязан выглядеть безупречно и симпатично, этот парень не выглядел симпатично. И обезьяна тоже не выглядела симпатичной. И то, чем они занимались. Все дело в том, что в порнографии мальчика привлекал не секс. Его привлекало совсем другое. Уверенность в себе. Мужество. Полное отсутствие стыда. Предельная честность. Способность вот так вот, без всяких дурацких комплексов, выставить себя напоказ и открыто сказать всему миру: Да, именно этим я и занимаюсь в часы досуга. Позирую перед камерой, когда обезьяна сует мне каштаны в задницу. И мне плевать, как я выгляжу. Или что вы по этому поводу думаете. Не нравится – не смотрите. Давая себя поиметь, он тем самым имел целый мир.