Отзывы на книги автора «Чак Паланик»

"Мне было тридцать четыре, и я по-прежнему пахал на заводе "Фрейтлайнер тракс"... В 1986 году я получил диплом журналиста. Множество моих коллег по сборочному цеху имели точно такой же диплом. Мы шутили, мол, факультету журналистики Орегонского университета впору учить студентов сварке (потому что операторам конвейера, умевшим варить, платили дополнительные три доллара за каждый час смены).
После первого промотура в поддержку "Бойцовского клуба" я попрощался с мечтой уйти с завода. В сиэтловский магазин "Барнс энд Ноубл" на встречу с вашим покорным слугой пришли два человека. А в Сан-Франциско, куда меня два часа везли на машине, не пришел никто. На это я убил неделю отпуска – после чего вернулся в Портленд собирать грузовики на заводе "Фрейтлайнер тракс".

Очередная неделя - очередной писательский семинар, которые я отныне посещаю регулярно, чуть ли не по расписанию (в предыдущих сериях, напомню, были Кинг, Брэдбери, Воннегут; даже самой интересно, кто же будет следующим). На сцене - Паланик, автор того самого "Бойцовского клуба", одного из моих любимых фильмов по жизни - обожаю Эдварда Нортона, да и Брэд Питт ничего; сама книга понравилась меньше, ее окончательно затмили его Чак Паланик - Призраки ). Лекция заявлена небольшая, объем книги невелик - 288 страниц. Ожидаю, что будет классно, нескучно, по крайней мере (не может автор Чак Паланик - Рэнт: Биография Бастера Кейси рассказывать о чем-то скучно!), предвкушаю удовольствие, но и подумать не могу, что это будет настолько круто! Выхожу потрясенная, с ворохом полезных советов и невероятной мотивацией творить... Вот умеют некоторые авторы зажечь в тебе ту самую искру, пробудить сокровенное желание, заставить поверить в то, что можешь, что не хуже других, что со совсем справишься... Как тут не справиться, если будешь следовать советам Мастера...

Не думала, что скажу когда-нибудь, но вот беру и говорю, потому что правда: в плане руководства для начинающих писателей эта книга реально круче кинговской Стивен Кинг - Как писать книги . Начнем с того, что Паланик не считает писательское ремесло уделом лишь избранных, не считает нужным утаивать полезные наработки от широкой публики - здорово это все, конечно, подкупает. Он щедро делится с присутствующими не только автографами (правда, одному человеку он все же отказал - просто на интимном органе писать свои инициалы как-то не очень, не очень удобно и этично), но и опытом, лайфхаками и советами.

Небольшая по объему книга посвящает нас в закулисье и изнанку писательской жизни, тонкости и подводные камни профессии, трудности, с которыми обязательно столкнется на своём пути начинающий автор. Вот только преодолеть все эти трудности будет гораздо легче, если вы откроете паланиковское руководство, прочтете книгу (желательно несколько раз - для лучшего усвоения материала), законспектируете и отберете для себя лучшие из рекомендаций и начнете воплощать их в жизнь на практике.

А вдобавок к копилке советов получите увлекательный, живой и безумно смешной рассказ Чака о собственной жизни и приходе в большую литературу. Паланик, хоть и вещает с высокой трибуны о серьезных вещах типа построения сюжета и развития конфликта, строгого ментора из себя не строит - не его это. За прописными и скучными истинами, пропахшими нафталином, точно не к нему. Он скорее ошеломит вас и шокирует своими неприглаженными байками: полумертвые мышки на презентации его книг, брошенные в самого автора и его посетителей, секс по телефону и автографы на отрубленных конечностях, разбросанные по всей дороге, - даже грузовик не выдержал такого творческого порыва (а кто бы выдержал?!).

Немного разуверилась я в истинной ценности руководств для писателей после прочтения воннегутовского труда Курт Воннегут, Сьюзен Макконнелл - Пожалейте читателя. Как писать хорошо (в той книге, напомню, было про все что угодно, но только не рекомендации для писателей), но книга Паланика вновь вернула мне веру в них, с лихвой даже вернула.

Множество разнообразных советов щедро снабжены примерами из художественной литературы (и не только за авторством Паланика. С некоторых пор для меня это важно, Воннегута, чувствую, забуду еще не скоро), а значит, применить их на практике читателю особого труда не составит - берите и пользуйтесь на здоровье, Паланик нежадный. Он составил максимально подробную шпаргалку-инструкцию для тех, кто пишет и собирается заниматься этим в дальнейшем. Советы просты, понятны, доступны - он рассказывает и показывает, как надо делать, чтобы ваш читатель не ушел разочарованным, а вернулся за добавкой.

Да, рекомендации, представленные в книге Чак Паланик - На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось , вряд ли сделают из вас великого писателя, если вы вообще по жизни ненавидите писать и собираетесь заниматься этим исключительного ради обогащения. Не прокатит, говорит нам автор (и знаете, я ему верю на слово). Но советы его однозначно помогут вам, любящим писать, творить истории, делиться ими и желающим совершенствоваться в этом непростом деле, отшлифовать свой стиль, сделать сюжет более привлекательным для своего (потенциального) читателя, а саму рассказываемую историю - более яркой, захватывающей, динамичной и, конечно, запоминающейся (учиться ведь полезнее у лучших в своем деле).

Паланик честно предупредит непоседливого и самоуверенного слушателя: первые два года желательно все же пользоваться представленными в его книге правилами (в чем-чем, а в деле написания бестселлера Паланик уж точно гуру), а уж затем, не ранее, можно и отправляться в собственное бескрайнее плавание по литературным морям и океанам. Там вы будете использовать свои приемы и методы, искать свой голос, свой собственный и узнаваемый стиль, а до этого - вот, советы, любовно разложенные автором по различным категориям: от написания книги до ее продвижения.

О последнем, кстати, начинающие авторы нередко забывают или не уделяют тому должного внимания, а зря - успех книги во многом зависит и от этого. А сам Паланик, к слову, оказался не только талантливым писателем, но и не менее шикарным пиарщиком. Восхищалась всю книгу его чувством юмора (это во-первых) и его фантазией (это во-вторых). Его промотуры в рекламу книг - это что-то запредельное и невероятное! Как такое вообще можно придумать в здравом уме? Тут и отрубленные конечности, и полоски бумаги, ароматизированные беконом, шоколадки, брошенные в толпу собравшихся на презентацию читателей...

А еще мне очень импонировала все чтение оголенная откровенность автора. О чем бы они ни рассказывал - о стиле работы, ее условиях, своих привычках, - он всегда без утайки поведает о самом сокровенном. Его даже издатели просят о чем-то не рассказывать, а он вот берет и пишет об этом в книге! Совершенно не стесняясь, он рассказывает нам о том, что часть материала для своих книжных историй он получил в ходе общения по телефону оказания интимных услуг. Он делится опытом, впечатлениями, мыслями, мнениями (мне, кстати, в подобных книгах всегда интересно мнение авторов о тех или иных книгах, всегда хочется прочитать их самой и сравнить наши ощущения от прочитанного), воспоминаниями. Он ироничен, часто подшучивает даже над собой. Обучение писательству с помощью этой книги больше напоминает разговор с задушевным другом, где тебя откроют тайны и дадут совет, нежели скучную лекцию от заумного профессора.

Растягивала эту небольшую книжечку как могла: предлагаемые автором советы мысленно откладывала себе в копилку полезного "попробовать при случае". Однозначно и безоговорочно - в топ моей этой прошедшей недели, а возможно, и месяца: поживем - увидим)

Всем интересующимся данной тематикой от чистого сердца рекомендую. Должна, точно должна понравиться) Сразу видно, что автор знает, о чем пишет, воды здесь нет.

К такому меня жизнь точно не готовила - к потрясающему нагромождению глубоких, философских по сути изречений, невероятно увлекательных путешествий во времени и сногсшибательного драйва автогонок, спрятанных автором под толщей всего мерзостно-гнилого, отвратительно-физиологического, грубого, жестокого, животного (кстати, и в прямом смысле этого слова тоже), что только может быть в нашем мире. Удивительный контраст прекрасного и безобразного, тесно переплетающихся меж собой, думаю, надолго останется теперь в чертогах моей памяти.

Книга о свободе, о движении к мечте, о праве быть личностью, а не хрупким винтиком в государственной машине, право мыслить и думать самостоятельно, а не по чьей-то указке. Свободу, как обычно, приходится отвоевывать (и без жертв здесь не обойдется), право - доказывать. Свободу быть собой, вопреки всем и всему: происхождению, полу, местожительству, убеждениям окружающим. Свободу жить и умирать так, как хочешь ты. И любить того, кого хочешь, без навязанных тем же самым обществом и порядком уже надоевших стандартов красоты.

Это не для ранимых читателей, вздрагивающих от резких слов. Ленивого читателя книга Паланика тоже может отпугнуть: здесь думать надо. Читать между строк, а не скользя по строчкам в поисках привычно-понятного. Отвратительное как метафора и как фон происходящих в произведении событий. Отношения между героями и их же поступки часто кажутся крайней степенью извращения, безумия в его мрачном великолепии. Впрочем, гротеск тоже маска. Не воспринимая буквально, а на языке символов. И все сразу встает на свои места.

Вот и эпидемия бешенства кажется мне именно одним из таких символов - символом давно загнивающего общества, сделавшего ставку на потребление, а не на развитие в себе духовного.

Отношения родителей с собственными отпрысками и вовсе карикатурны, вот только вымышленного здесь тоже мало. Паланик лишь мастерски добавил образности и красок к царящему равнодушию и непониманию - что тех, что других. Они не слышат и не уважают друга - так может ли это привести к чему-то хорошему? А ведь по идее это и должны быть самые ценные и чистые отношения в жизни любого из нас.

Удивительно ли, что после таких детства и юности хочется забыться хоть на миг, ощутить себя наконец-то по-настоящему живым, глотнуть воздуха? Экшн вымышленных автогонок (автосалок) захватывает и читателя - без сомнения, это были одни из самых ярких страниц в книге. И опять же с подтекстом. "Живи быстро - умри молодым". Безбашенной юности так никогда и не стать зрелостью. А если смерть настолько близка, к чему привязываться к людям и вещам? Холодность и отстраненность во взгляде, сердце, принимающее горячую ненависть за искреннюю любовь, и легкий рюкзачок за плечами: с ядовитыми пауками, портативным радиоприемником или проигрывателем (не забыть собрать плейлист на все случаи жизни!) или игрушками для взрослых... Исключительно вопрос приоритетов: "А что останется после твоей смерти?"

А еще это Беспощадные, бессмысленные и самонадеянные путешествия во времени, увеличивающие количества зла вместо того, чтобы его уменьшать. С ними связана одна из самых страшных сцен романа, вот ее бы точно хотелось навсегда вычеркнуть из памяти, но получится ли? Чак Паланик пишет слишком ярко, такое невозможно забыть... Не в этой жизни...

Кладезь умных мыслей и источник собственных размышлений - вот чем в итоге стал для меня роман о Рэнте. Кстати, у харизматичных героев книги многому можно здесь поучиться. Главный персонаж научит вас легкому отношению к жизни, его мать - умению стойко переносить свалившиеся на вас жизненные передряги, его девушка - умению бороться с собственными страхами, очаровывать всех и каждого и принимать себя таким, какой есть. У всех перечисленных и прочих действующих лиц учимся свойству жить на полную катушку, проживая каждый свой день как последний, впитывая до максимума все краски, запахи, вкусы дня, ведь там, за поворотом, действительно может уже поджидать мрачная странница в черном, радостно потирающая руки при виде очередной автоаварии со смертельным исходом...

Да, так нечестно, но жизнь кажется нам адом, если мы надеемся, что будем жить вечно. Жизнь коротка. И расстраиваться нет никакого смысла.

Нет, я уже не в первый раз читаю книгу о том, как кто-то оказался в аду и решил навести там свои порядки. Я даже могу на минутку забыть, что когда-то смотрела "Сверхъестественное", чтобы статистика осталась только книжной... А там количество смертей, количество сцен в аду и количество тех, кто идёт с девизом MAKE HELL GREAT AGAIN стремится к чересчур большим цифрам в контексте сериала о двух братьях, которые начинали с выпивающих плюшевых медведей.

И все же, чем могу похвастаться что похоже на эту книгу:
Джеральд Бром - Потерянные боги
Стивен Кинг - Жизнь после смерти
Янгцзе Чу - Невеста призрака
Юлия Зонис - Седьмое доказательство
Тамара Рыльская, Герман Рыльский - Гретель и её бесы
Харлан Эллисон - Гитлер рисовал розы
Мартин О’Кайнь - Грязь кладбищенская
Бюрократия, тлен и мучения — весь адский наборчик :))) Причём здесь это реализовано очень в чёрной форме. ... Ох, наверное, стоит уточнить, что эта форма — чёрный юмор. Много-много, чёрного юмора, продуманных шуток и тонкой иронии. Причём тут есть и отсылки на другие книги (одно "Ты там, Сатана? Это я, Мэдисон." в начале каждой главы уже является огромной отсылкой), и на обычный мир, и на поп-культуру...

Но на случай если вы все-таки не захотите целую вечность ставить себе клизмы на каком-то порнушном сайте под маслеными взглядами миллионов мужчинок с серьезными проблемами в интимной сфере, единственная альтернатива для большинства обитателей ада — это телемаркетинг. Да-да: вы сидите бок о бок с такими же обреченными сотрудниками колл-центра и говорите в микрофон с наушниками. Ваши рабочие места тянутся от горизонта до горизонта.
Темные силы рассчитывают, у кого на земле прямо сейчас начинается ужин, и компьютер автоматически набирает эти номера, чтобы я отрывала людей от еды. Я в принципе не должна ничего продавать, просто спрашиваю, не найдется ли у вас пара секунд для участия в маркетинговом исследовании по выявлению потребительских предпочтений жевательной резинки. Или средств для полоскания рта. Или кондиционеров для белья. Я надеваю гарнитуру и работаю по схеме возможных ответов. А самое главное — я говорю с настоящими живыми людьми, совсем как вы. Они живут, дышат и понятия не имеют, что я мертва и звоню им из послежизни. Уж поверьте, почти все, кто занимается телемаркетингом, — мертвые, как я. Как и практически все порномодели Интернета.

А вообще эта книга вообще такая же острая, как и До самых кончиков — до сих пор единственной книги Чака Паланика, которую я читала. Хотя и более... даже не так, хотя и для более широкой аудитории. Там была прям яростная контркультура (а чего, собственно, можно ожидать от книги, которая буквально рассказывает о вибраторах, которые подчинили себе женщин всего мира или даже поглотили), здесь же как будто поп-контркультура, но от того нисколечки не хуже.

Что мне понравилось в этой книге особо? Во-первых, юмор — неудивительно, ведь я вообще люблю мрачную иронию. Во-вторых, понятный и динамичный сюжет — историю интересно читать, от неё не оторваться. В-третьих, сеттинг и тема, которые раскрыты на 5+. И да, я уже читала об этом, но это, как и книги о кладбищах и haunted houses, мне никогда не наскучит. Тем более когда это сделано хорошо.

Что ж не понравилось? В основном, это мелочи, но если брать что-то покрупнее, то это скачки в повествовании и внезапный вброс в финале, который нужен второй книге из этой дилогии, Обреченные , но не для этой.

В общем, потрясающая книга, которую я определённо советую. Идеально для хэллоуинской атмосферы <^..^>

Да, так нечестно, но жизнь кажется нам адом, если мы надеемся, что будем жить вечно. Жизнь коротка. И расстраиваться нет никакого смысла.

Нет, я уже не в первый раз читаю книгу о том, как кто-то оказался в аду и решил навести там свои порядки. Я даже могу на минутку забыть, что когда-то смотрела "Сверхъестественное", чтобы статистика осталась только книжной... А там количество смертей, количество сцен в аду и количество тех, кто идёт с девизом MAKE HELL GREAT AGAIN стремится к чересчур большим цифрам в контексте сериала о двух братьях, которые начинали с выпивающих плюшевых медведей.

И все же, чем могу похвастаться что похоже на эту книгу:
Джеральд Бром - Потерянные боги
Стивен Кинг - Жизнь после смерти
Янгцзе Чу - Невеста призрака
Юлия Зонис - Седьмое доказательство
Тамара Рыльская, Герман Рыльский - Гретель и её бесы
Харлан Эллисон - Гитлер рисовал розы
Мартин О’Кайнь - Грязь кладбищенская
Бюрократия, тлен и мучения — весь адский наборчик :))) Причём здесь это реализовано очень в чёрной форме. ... Ох, наверное, стоит уточнить, что эта форма — чёрный юмор. Много-много, чёрного юмора, продуманных шуток и тонкой иронии. Причём тут есть и отсылки на другие книги (одно "Ты там, Сатана? Это я, Мэдисон." в начале каждой главы уже является огромной отсылкой), и на обычный мир, и на поп-культуру...

Но на случай если вы все-таки не захотите целую вечность ставить себе клизмы на каком-то порнушном сайте под маслеными взглядами миллионов мужчинок с серьезными проблемами в интимной сфере, единственная альтернатива для большинства обитателей ада — это телемаркетинг. Да-да: вы сидите бок о бок с такими же обреченными сотрудниками колл-центра и говорите в микрофон с наушниками. Ваши рабочие места тянутся от горизонта до горизонта.
Темные силы рассчитывают, у кого на земле прямо сейчас начинается ужин, и компьютер автоматически набирает эти номера, чтобы я отрывала людей от еды. Я в принципе не должна ничего продавать, просто спрашиваю, не найдется ли у вас пара секунд для участия в маркетинговом исследовании по выявлению потребительских предпочтений жевательной резинки. Или средств для полоскания рта. Или кондиционеров для белья. Я надеваю гарнитуру и работаю по схеме возможных ответов. А самое главное — я говорю с настоящими живыми людьми, совсем как вы. Они живут, дышат и понятия не имеют, что я мертва и звоню им из послежизни. Уж поверьте, почти все, кто занимается телемаркетингом, — мертвые, как я. Как и практически все порномодели Интернета.

А вообще эта книга вообще такая же острая, как и До самых кончиков — до сих пор единственной книги Чака Паланика, которую я читала. Хотя и более... даже не так, хотя и для более широкой аудитории. Там была прям яростная контркультура (а чего, собственно, можно ожидать от книги, которая буквально рассказывает о вибраторах, которые подчинили себе женщин всего мира или даже поглотили), здесь же как будто поп-контркультура, но от того нисколечки не хуже.

Что мне понравилось в этой книге особо? Во-первых, юмор — неудивительно, ведь я вообще люблю мрачную иронию. Во-вторых, понятный и динамичный сюжет — историю интересно читать, от неё не оторваться. В-третьих, сеттинг и тема, которые раскрыты на 5+. И да, я уже читала об этом, но это, как и книги о кладбищах и haunted houses, мне никогда не наскучит. Тем более когда это сделано хорошо.

Что ж не понравилось? В основном, это мелочи, но если брать что-то покрупнее, то это скачки в повествовании и внезапный вброс в финале, который нужен второй книге из этой дилогии, Обреченные , но не для этой.

В общем, потрясающая книга, которую я определённо советую. Идеально для хэллоуинской атмосферы <^..^>

Ты там, Чак? Это я, твой читатель. Вчера я прочитал твой очередной роман и понял, что люди, решившие, что ты исписался, ошибаются в своих выводах. Такого удовольствия от чтения я не получал со времен "Призраков". Да, я обычный среднестатистический житель этой планеты с весьма ограниченными способностями и отсутствием каких-либо талантов, но я не олигофрен и понимаю, что ты хотел сказать своим романом.

Чак, ты говоришь, что единственная причина, отчего земля нам кажется адом, заключается в том, что мы надеемся найти тут рай. Возможно ты посчитаешь меня своим безмозглым фанатом, во всем с тобой соглашающимся и очарованно заглядывающим тебе в рот, ожидая услышать очередное просветляющее изречение, но у меня тоже есть мнение на этот счет, хотя во многом ты прав. Единственное отчего земля нам кажется адом это потому, что мы давно ее превратили в ад. Ведь ты, описывая в романе устройство и сущность преисподней, показываешь нам реальный облик жизни на Земле. В твоем аду есть озера дерьма, пруды рвоты, но и у нас на Земле есть такие водоемы, в которых плавает не только дерьмо, но и всевозможные промышленные отходы, мусор и продукты нефтепереработки. В твоем царстве теней проклятые души работают в сфере телемаркетинга либо снимаются в видеороликах для порносайтов, но и у нас есть работники "Макдональса"и риэлторы, рекламные агенты и курьеры, порноиндустрия и эскорт-агенства. В твоем чистилище есть страждущие души, мечущиеся в исступлении от того, что смерть забрала у них все блага, которыми они когда-то владели, и не желающие с этим смириться, а потому запирающие сами себя в клетках и предающиеся самоуничижению, но и у нас есть индивиды, живущие в постоянном беспросветном страхе потерять то, что у них есть и добровольно загоняющие себя в рамки повседневной рутины и однообразия. Разве это не ад? Но ведь у нас еще есть оружие массового поражения, бюрократия, коррупция, пробки на дорогах, расизм, много обещающие и мало выполняющие правители. Совсем как сатана, правда?

Чак, возможно я преувеличиваю и нахожусь под воздействием мрачной атмосферы твоего романа, но, хоть мы этого и не осознаем, жизнь на земле кажется для многих адом, а страх перед смертью еще больше усугубляет наше состояние. Возможно нам стоит успокоиться и понять, что ад не так ужасен и что большинство из нас уже сдали вступительные экзамены на зачисление в это увлекательное заведение. Чак, ты говоришь, что когда мы все-таки умрем, даже бомжи и умственно отсталые вряд ли захотят поменяться с нами местами. Конечно, ведь в смерти и в том, что скрывается за ней, нет того привычного хода времени, а неизвестность пугает и леденит душу, заставляет рисовать в воображении мрачные картины. На самом деле мы даже не догадываемся, что нас ждет в послежизни, но там наверняка все будет по-другому.

Чак, я хочу сказать, что у тебя получился чертовски увлекательный роман. В нем узнаются все атрибуты, соответствующие твоему стилю - обилие фриков, мрачная атмосфера, цинизм, жесткое отношение к окружающей действительности и сюжет, повороты которого очень сложно предугадать. Мне понравился твой вариант ада. Очень атмосферненько знаешь ли. Я слышал, что ты работаешь над продолжением "Проклятых". Что ж с нетерпением жду, когда оно выйдет у нас в России. До встречи, Чак.

Вы уверенны в правильности своих установок?

Мало читаю художественной литературы. Причина – у меня к фикшн конкретный «запрос». Всегда жду некого философского дискурса, чего-то такого, от чего пребываешь в прострации.

Не буду писать стандартный отзыв. Сюжет, интрига, персонажи – к чёрту это!

Кому это может быть интересно? Я могу быть неправ, но и не буду использовать столь слабые аргументы к прочтению!

Логика подсказывает, что нужно уже писать о книге.

Структура книги идёт задом наперёд. Книга начинается с конца, и заканчивается первой страницей. То есть в самом начале книги вам дают последнюю главу, вы знаете конец. Ну или почти знаете... это не важно. Паланик в каждой главе шёл в прошлое главного героя.

УЦЕЛЕВШИЙ – история Тендера Брэнсона, здесь будет всё в стиле Паланика: шлюхи, грязь, кланы и так далее. Сюжет я раскрывать не буду, в нём весь смысл.

Из книги Чак Паланик - На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось , что Паланик всё делает так, чтобы читатель «преумножал сущности». Паланику нравится, чтобы мы додумывали новые смыслы (которые он не вкладывал).

Я справился — додумал.

Такой стиль повествования, в обратном порядке – заставляет задуматься о тонких вещах.

А что если время ложно? Есть измерение времени, более того, оно образует измерение пространства-времени и мы движемся в будущее, так?

По многим предположениям (хоть и спорным) время уникально и иллюзорно. По многим (менее спорным) предположениям, что направление времени на макроуровне в измерении пространства-времени – не имеет значения.Еще с Общей Теории Относительности мы знаем, что время относительно. А что, если оно настолько относительно, чтобы было всё наоборот?

Что, если Большой взрыв – это конец, а не начало?

Может мы разбираем следствия и поэтому не видим логики?

Что, если мы движемся в прошлое, а сознание – лишь сбой системы?

А может, когда мы испытывает дежавю – мы вспоминаем прошлое?

Что, если мы не «звёздная пыль», а мы к этому состоянию неизбежно идём?

Что, если ваше рождение – это смерть?

И история Бенджамина Баттона чистая правда?

Что, если мы неправильно поняли Вселенские законы?

И чтобы узнать начало – нужно узнать конец?

Так, всё... комнатный философ уходит. Проснулся он лишь потому, что в начале книги я не видел логики, а под середину к ней привык. К концу книги не казалось диким, что повествование идёт с конца в начало. За это я и откладываю нон-фикшн, беру Паланика и наслаждаюсь.

Что еще можно сказать о книге?

Классический Паланик. Он берёт идею – преувеличивает её – и выставляет в невыгодном свете противоположную. Поясню. Он взял идею сектантства – преувеличил её настолько – что к концу книги (волей не волей) появляется отвращение к противоположной позиции. Возникает отвращение к капитализму, демократии и либерализму.

Классический Паланик – из крайностей контркультур открывает бреши современных догм.За это его и любят, поэтому его читаю и я.

Почему 4,5?

Немного другого я ожидал от второй части книги и концовки.

Перечитывать – не перечитываю фикшн, вам же просто советую прочитать.

«...земля кажется нам адом именно потому, что мы надеемся найти тут рай. Земля — это земля. Мертвые — это мертвые.»

«Проклятые» — одна из лучших книг моего 2013-го. Я серьезно. Мне понравилось. Ведь я ненароком думала, что старина Чак исписался. Хорошо, что ошибалась.

Мэдисон Спенсер — дочка богатеньких родителей, голливудских звезд, выросших и повзрослевших в 70-е, чуть ли не на самом Вудстоке, купивших по дому в каждой стране, усыновляющих детей ради пиар-акций и раскрутки фильмов. Папа Мэдисон вместо разговора о том, откуда берутся дети, показывает ей порно, а мама — поздравляет дочь с восьмилетием в тринадцатый день рождения.

Тринадцатилетняя мертвая девочка попадает в ад. А, каково? Чак, я уже на крючке. А попадает она туда из-за курения травки. Что? За это отправляют в ад? А что же представляет из себя этот ад?

Ад — это сборище низвергнутых богов, отринутых людьми, которые нашли себе новых идолов. Ад — это залежи перхоти, озера рвоты, реки крови и болота выкидышей. Чак, ты серьезно? Мы и в аду будем плескаться в своих же отходах? То есть, никаких отличий от живого мира? Крючок все глубже вонзается в мою плоть. Чак, ты правда хорошо поработал над описанием ада.

«Оказывается, каждому живому человеку позволяется использовать слово на букву «X» не больше семисот раз.»

И еще куча таких правил. Следует только посигналить больше, чем дозволено, — и вы в аду. Или произнести слово «ниггер». Или бросить окурок мимо урны. Вы считаете, что попали в ад незаслуженно? Тогда к вашим услугам тест на праведность. Иисус — ваш спаситель? Вы не буддист? Гомосексуализм — извращение? Ответьте на эти и многие другие вопросы, и, возможно, ваше дело пересмотрят. Вдруг вы попали в ад по ошибке? Вдруг вы вообще умерли по ошибке?

«Парадокс: неужели Бог расист, гомофоб, ярый антисемит? Или он проверяет на вшивость меня?»

«Проклятых» занятно почитать даже ради списка знаменитостей, попавших в ад. И дело не ограничится Гитлером и Елизаветой Батори. Когда я читала некоторые сцены, мне хотелось попасть в преисподнюю. Кто откажется надрать Адольфу его фашистский зад?

Но самое интересное — это главная героиня и то, как она справляется со смертью. Для нее это нечто естественное, неизбежное, да и не самое плохое. Точнее, самое лучшее. Хотела бы я уметь рассуждать так же, как она, тогда и бояться будет нечего. Да и кто будет опасаться смерти после такого романа? О, моя грешная душонка попадет в геену огненную, чему я тихонько радуюсь, ведь как гласит до одури популярная цитата: «в раю хорошо, но в аду знакомых больше». Но я этого больше никому не скажу, ведь за сумасшедшую примут.

Чак, у тебя получился отличный экскурс в древнюю мифологию и демонологию и путеводитель по загробной жизни. Мой вывод: читать и наслаждаться/ужасаться.

Как будто читаешь сотни страниц описаний с Алиэкспресс:

"Для протокола: приемный отец — крупный одышливый корова, рот гнусная вонь источай, труп мясо диета, примесь виагра вонь-волна, да рука тяни, что рукопожатие ухвати данный боевик. Агент моя кисть коэффициент сжатия анализируй, соотношение кость-сало оцени. Вывод — приемный отец 31,2 % жира обладай."

Поначалу чуть не забросил, потом привык мысленно переводить на нормальный русский.
13-летние засланцы из усреднённой тоталитарной страны (не зря среди имен малолетних агентов встречаются как корейские и китайские, так и русские), на полгода отправлены жить в оплот демократии Америку.
Паланик с одинаковым энтузиазмом живописует как ужасы военизированной диктатуры, так и гримасы современного США.
Действие, как в ситкоме, происходит всего в полудюжине локаций, хорошо знакомых всем по телефильмам об американском пригороде: дом, школьные спортзал и аудитории, торговые ряды Уолмарта, церковь. Каждое из этих мест не по разу становится сценой гомерически смешных, предельно дурновкусных, часто кровавых, но по своему драматичных и даже трагичных событий.
Из романа в роман Паланик проносит свою странную фиксацию на одной вещи (нет, речь не про гомосексуализм) — подсыпание, подмешивание одними персонажами другим различных медпрепаратов: от снотворного до женских гормонов. Что это? Ещё одна пасхалка, как его любимый "рефрен"? В "Пигмее" рефреном, кстати, служат цитаты одиозных политиков; Че Гевара, Гитлер, Ленин, Троцкий, Сталин, Муссолини, Мао Цзедун. В основном вымышленные, как мне кажется, цитаты звучат в каждой главе, и обязательно два раза.
Странно было бы от книги-эксперимента ожидать ещё и навороченного сюжета, но он в "Пигмее" есть! Пусть и не такой закрученный, как в "Невидимках" или "Бойцовском клубе", но есть.
"Пигмей" со своей исковерканной грамматикой уверенно встаёт в один ряд с такими талантливыми надругательствами над правописанием, как "Цветы для Элджернона" Киза и романы Бэнкса "Мост" и "Безатказнае арудие", а также огромным списком других книг с альтернативной орфографией.
9(ОТЛИЧНО)

Bonus: не претендующий на полноту список произведений с исковерканным текстом, который по моей просьбе составили уважаемые лаборанты:
"Луна — суровая госпожа" Хайнлайн
"Урот" Шимун Врочек
"Моя не понимать" Костинов
"Хрустальные сферы" Дэвид Брин
"Я, хобо: времена смерти" Жарковский
"Заводной апельсин" Бёрджесс
"Ты вейнулся Снеогг, я знаала..." Хуберат
"И грянул гром" Брэдбери
"Поминки по Финнегану" и "Улисс" Джойса
"Экстелопедия Вестранда в 44 магнитомах" Лем
"Норма" Сорокин
"Кровь электрическая" Маккарти
"Шлем ужаса" Пелевин