Пролог

Я неторопливо брела по улицам родного города, в который раз ругая себя за то, что не прибилась ни к одной из компаний друзей. Родня неожиданно решила отметить праздник, собрав денег на путевки и оставив меня впервые в жизни в гордом одиночестве. Что и говорить, подобной подлянки, естественно, от них никак не ожидала.

Важно топала прямо по главной улице родного города в сторону собственного дома, впитывая каждой клеточкой праздничную атмосферу одного из самых любимых моих праздников. Именно ожидание чуда и нравилось больше всего. Серые будни не сулили ничего интересного, а так хотелось волшебной сказки, причем, обязательно со счастливым концом персонально для меня.

Я умела ждать, надеясь, что однажды и мне на голову свалится нежданно-негаданное счастье. Только вот так и не смогла решить для себя, чего же конкретно ожидаю от первого января.

Кружась и танцуя, падали крупные снежинки, серебрившиеся в свете фонарей и причудливых гирлянд, заставляя мое сердце трепетать и сладко таять в груди в ожидании того самого чуда, которое каждый год я надеялась повстречать на своем пути.

До дома осталось всего ничего: свернуть в небольшую полутемную подворотню, в которой сегодня клубился странный сероватый туман, такой, как обычно бывает на болотах. Пожав плечами, храбро нырнула в странное нечто. Я совсем не почувствовала, что у волшебства, которого так долго ждала, наконец-то, дошли до меня руки.

Снег под ногами стенал и плакал. В скрипе под подошвами моих новомодных зимних сапожек слышалось имя «Вальтер! Вальтер! Вальтер!». Ни одного знакомого с таким именем, даже по интернет переписке в чатах, у меня не было. Отмахнувшись от впавших в ступор мыслей, храбро пошла в сторону подъезда родной многоэтажки.

«Дзинь!» – жалобно звякнуло явно что-то металлическое в полумраке предновогоднего вечера. Спеша поскорее оказаться в тиши своей квартиры, я со всего маха на кого-то налетела. И этот кто-то, кажется, слишком сильно увлекался романтикой баллад и легенд средневековья.

– Господи! – сорвалось с моих губ, когда нащупала на лбу стремительно растущий шишак, который обещал стать колоритно внушительным.

В пострадавшее место ласково ткнулась конская морда, а потом шершавый язык заботливо облизал начавшую лиловеть кожу. Добрая зверюга точно извинялась за то, что нечаянно навредила мне.

– Прекрасная леди, который сейчас год от рождества Христова? – послышался приятный мужской голос прямо над моей головой. – Проклятая ведьма жестоко отмстила мне за то, что я не ответил на ее сердечный зов.

Я машинально ответила, даже не успев удивиться слишком уж старомодному стилю речи незнакомца:

– Почти две тысячи шестнадцатый. До наступления нового года остался всего лишь час.

– Вы хоть понимаете, миледи, какое чудо вы совершили, развеяв древние чары? В их власти мы с моим добрым боевым товарищем находились целых девятьсот лет! – взволнованно продолжил незнакомец и весьма учтиво добавил. – Вальтер де Аверн к вашим услугам, госпожа!

Что-либо рассмотреть во мраке приближающейся ночи было проблематично. Я только почувствовала, что меня довольно вежливо, но решительно тянут за рукав серенькой дубленки в сторону ближайшего фонаря.

– Рада, что теперь с вами все в порядке, уважаемый Вальтер, но мне пора домой, – я также старалась быть вежливой, хотя бесцеремонные действия собеседника мне не понравились. – Так вышло, что могу и опоздать до начала того мига, как бой курантов возвестит о наступлении нового года. Лила Туманова. Да отпустите вы меня, наконец! – глухое раздражение уже начинало поднимать свою ядовитую голову, так как не понимала, какого лешего сейчас творится, и что теперь со всем этим бардаком делать. – Идите себе, куда шли, и не мешайте вернуться домой!

– Не волнуйтесь, миледи Туманова! – кажется, меня даже попытались успокоить. – Всего лишь объясните мне, как добраться до ближайшего постоялого двора и позвольте проследить, что вы в целости и сохранности добрались до ворот собственного замка.

Последнее заявление прозвучало настолько абсурдно, что ответила, практически не задумываясь:

– У меня нет замка, я живу вон в том доме! – и показала кивком головы на одну из новостроек, в которой только два месяца назад приобрела квартиру на деньги, выигранные в лотерею.

– Это не имеет никакого значения, – взгляд мечтательных голубых глаз, которые сейчас были отчетливо видны в свете фонаря, остановился на моей многострадальной тушке довольно заинтересованно, намекнув, что на этом чудеса не окончились.

Тут в наш довольно странный и сумбурный разговор ворвался визгливый женский голос:

– Вальтер де Аверн, – возвестил он с каким-то надрывом, – ты отверг мою любовь, поэтому будешь вечно Сонным рыцарем, если девица, каким-то странным образом разбившая многовековые чары, не выйдет за тебя замуж! Насколько я вижу, у леди Лилы Тумановой нет ни малейшего желания связываться с таким неудачником, как ты!

И уже через пару мгновений я нос к носу столкнулась с довольно красивой женщиной с изумрудными глазами и волной огненно-рыжих волос, сбегающих чуть ли не до самого асфальта. Стройную фигуру с соблазнительными для любого мужчины формами облекало средневековое платье цвета молочного шоколада с богатой золотой вышивкой по лифу и подолу.

– Альвева, ты – черная ведьма! – вскричал мой недавний голубоглазый знакомец, явно не довольный подобным вмешательством в наш диалог. – Твои злодеяния до сих пор заставляют стыть кровь в жилах любого сведущего в такого рода делах человека! Никто и никогда не заставит меня покориться твоей воле, даже если снова буду вынужден блуждать в колдовском тумане, не зная покоя!

Рассерженный рыцарь был красив, залюбовалась даже возмущенная его неуступчивостью колдунья: темно-коричневые, почти черные, волосы до плеч были того же оттенка, что и грива верного скакуна, грозно сверкающие голубые глаза, накачанная фигура без грамма лишнего веса, высокий, широкоплечий.

Уж не знаю почему, но мне стало жаль обоих несостоявшихся возлюбленных. Так страшно и безнадежно любить может только женщина. Альвева прекрасно знала, что Вальтер никогда не сможет ответить ей взаимностью, но ничего не могла с собой поделать. Проклятье, которым она наградила впавшего в немилость мужчину, не давало им идти каждому своей дорогой, заставляя страдать и мучиться все сильнее, с каждым пробежавшим над бедовыми головами столетием.

– Альвева, это ведь вы прокляли сэра Вальтера? – я решила прояснить непонятную мне ситуацию. – Надеюсь, что уверены, что все еще любите его?

– Глупая девчонка! – красотка, хищно сверкнув ставшими бездонными глазами, продолжила свою исповедь. – Кому нужна эта ваша любовь, которая умрет прежде, чем седина сделает твои волосы серебристо-белыми? Он был богат, хорош собой и мог дать мне высокий статус в обществе! Герцогиня Альвева де Аверн! Вот чего этот гордец лишил меня из-за глупых предрассудков своего ордена! Я побывала замужем за братом короля Шотландии, которого и отравила, когда этот напыщенный индюк надоел мне хуже горькой редьки! Ему никогда не вырваться из моего плена! Пусть мне никогда не будет покоя, хотя уже давно мертва, но и этот глупый баран никогда не обретет счастья!

– Простите, – остановила я решительно поток злобного красноречия герцогини, – только вот после многовековых блужданий все то, что составляло ранее достоинство сэра Вальтера, низверглось в прах: его земли и титул перешли ко второму по старшинству брату, как и все богатства. Даже платье и латы выглядят совсем уж нереспектабельно! Зачем он вам теперь нужен? – старалась, чтобы мой голос звучал как можно более убедительно. – Вы добились своего, став женой принца, провели свою жизнь в холе и неге, пока этот несчастный наматывал километраж по болотам и буеракам во власти сонных кошмаров. Оставьте бедолагу в покое! Сильно сомневаюсь, что он так легко сможет привыкнуть к тому, как чудно, на его взгляд, изменился мир.

Альвева критически осмотрела того, кого хотела видеть в качестве мужа.

– Вынуждена признать, что ты права, – неохотно согласилась она и презрительно добавила. – Сэр Вальтер сейчас больше похож на распоследнего оборванца и нищего, чем на знатного родственника короля Вильгельма I. Можешь забрать себе этого неудачника!

И ведьма рассеялась точно морок, истерически хохоча над глупым увлечением давно ушедшей юности.

До моего подъезда мы с рыцарем дошли в полном молчании, не зная, как продолжить разговор. Он был задумчив и расстроен, я же интенсивно размышляла о том, что мне делать с упавшим мне на голову «счастьем».

– Вы мне не показались маньяком, – все же я решила объясниться с моим неожиданным знакомым, растерянно озиравшимся по сторонам. – В новогоднюю ночь оставлять вас на улице как-то слишком жестоко, только, будьте любезны, приведите себя в порядок и снимите это ржавое железо. Решать проблемы будете по мере их поступления. Боюсь, что вам будет сложно найти свое место в современном мире. Слишком уж сильно все изменилось.

Коня я пока пристроила на конюшне исторически-ролевого клуба, где работала одна из моих школьных подруг. Мы тренировалась в искусстве верховой езды, так как ежегодно участвовали с друзьями в реконструкциях исторических событий и ролевых постановках на тему сказочного средневековья.

По дороге заскочили в круглосуточный супермаркет, купив более-менее подходящую одежду на первое время. Потом на такси вернулись домой. До двенадцати часов оставалось от силы минут двадцать. Мы торопливо привели себя в порядок, и, подняв бокалы с традиционным шампанским, пожелали друг другу удачи и счастья в две тысячи шестнадцатом году от рождества Христова.

Осталось добавить, что вредная ведьма так и не изменила своего условия. Вальтер остался в моей жизни навсегда. Теперь я часто напоминаю своим дочерям и сыну, что надо быть осторожнее с ожиданием чуда. Иначе оно может свершиться и в один миг перевернуть все с ног на голову, приведя к совсем неожиданным событиям. Особенно в новогоднюю ночь, напоенную волшебством, когда прошлое, настоящее и будущее становятся рядом. В это время самые причудливые тропы готовы позвать в путь даже тех, кто не верит в чудеса и счастливые совпадения.

Глава 1

Осенний вечер был еще по-летнему теплым. Свита короля Вильгельма I коротала время перед большой охотой в замке герцога. В этот раз тут присутствовали даже дамы, для которых супруга хозяина дома тоже приготовила немало приятных сюрпризов. Только вот менестрель оказался из рук вон плохим, и его освистали без всякой жалости.

– Анри, друг мой, – в голосе старинного знакомца герцога де Рианора царило лишь легкое сожаление. – С таким менестрелем наши спутницы гарантированно через пару часов заработают страшнейшую мигрень.

– Других найти не удалось: все они предпочитают крупные города, где можно хорошенько заработать, а то и пристроиться к вашему двору, мессир.

– Им там ловить нечего, среди моих рыцарей есть такие барды, рядом с которыми многие и не стояли. Взять, к примеру, моего родственника Вальтера де Аверна, сына моей троюродной сестры Марии. Сыграй для нас, сделай одолжение. Если дамы заскучают еще больше, они вмиг испортят нам весь настрой перед завтрашней охотой.

Из-за длинного дубового стола, где сидели рыцари, поднялся молодой человек, отвесил хозяину замка и королю учтивый придворный поклон и отправился в выделенные ему покои за походной арфой, с которой не расставался никогда с тех самых пор, как покинул отчий дом, поступив на службу к родичу своей матери.

– Не желаете ли еще вина, господин? – едва слышно спросила вынырнувшая точно чертик из полутемного угла служанка с серебряным кувшином, из которого доносилось благоухание дорогого красного вина.

– Благодарю, но не время для него, – мимоходом проронил рыцарь, торопливо удаляясь по коридору, освещенному неверным светом чадящих факелов.

Альвева впервые в жизни столкнулась с мужчиной, который даже не обратил внимания на ее красоту, огненно-рыжие волосы и роскошную фигуру, облаченную в так ловко скроенное платье из темно-зеленой шерсти, что оно подчеркивало каждую линию тела. Изумрудные глаза с интересом смотрели вслед удаляющемуся гостю герцога. Молодой человек оказался очень хорош на вкус интриганки: темно-коричневые, почти черные, волосы до плеч, голубые глаза и весьма тонкие черты лица.

Мало кто знал, что смешливая служанка, однажды пришедшая в замок в поисках работы, была могучей черной ведьмой. Она так ловко скрывала свои делишки, что никто были ни сном и не духом о том, какую лютую змею пригрела на груди герцогиня. Все странные смерти и пропажи животных списывали на разбойников, которые частенько бедокурили в здешних лесах. Даже часто устраиваемые облавы не могли сильно улучшить сложившуюся за века ситуацию.

Девушка снова спряталась в полумраке бокового хода, ожидая, пока рыцарь пойдет обратно. Ушлая девица усиленно раздумывала, как бы заполучить его в свои руки и удачно выйти замуж, навсегда расставшись с нищенской долей простой горожанки. Впрочем, пока Альвева решила попытаться решить проблему без чар, не желая, чтобы кто-то догадался о страшном секрете красавицы с волосами цвета раскаленной лавы.

Сэр Вальтер, почувствовав смутное беспокойство, решил вернуться в пиршественную залу другой дорогой, которая хотя и была немного длиннее, но зато не вызывала такой тревоги, как новая встреча с зеленоглазой девицей.

Склонившись перед своим родичем и сюзереном в почтительном поклоне, молодой человек спросил:

– Какую балладу будет угодно услышать моему господину? – голубые глаза лучились озорством, так как король частенько с помощью песен любил наставлять глупую молодежь на путь истинный.

– Ту, которую ты совсем недавно разучил, кажется, она называется «Демон». Тут сейчас много молодых незамужних девиц, которые, думается мне, чересчур увлеклись, строя глазки моим придворным. Как бы беды какой не случилось.

– Как пожелаете, мой господин, – удобно устроившись в поставленном у камина кресле с высокой спинкой, Вальтер принялся неторопливо перебирать звучные струны походной арфы, проверяя, насколько верно она настроена.

Любимая королевская гончая Эсмеральда тут же легла рядом, положив морду на сапог рыцаря, и замерла в ожидании чуда. Никто так и не смог объяснить, почему эта собака так обожает хорошее пение в сопровождении арфы и рычит на любого, кто не в меру живо интересовался имуществом младшего де Аверна или им самим с дурными намерениями.

Молодой человек, подчиняясь воле своего повелителя и родственника, стал перебирать струны. В полумрак пиршественной залы поплыли аккорды весьма поучительной народной баллады, которую в последнее время исполняли даже придворные барды.

– Откуда-то с Запада рыцарь пришел,

Дженнифер, Джентл и Розмари,

Манерами странными всех превзошел,

Над тутовым деревом голубь парит.

Он к вдовьему дому, до самых дверей,

Дженнифер, Джентл и Розмари,

Подходит узнать про ее дочерей,

Над тутовым деревом голубь парит.

«Дочь первая платье ушла постирать,

Дженнифер, Джентл и Розмари,

Вторая отправилась хлеб выпекать,

Над тутовым деревом голубь парит…»

Когда последний звук баллады растаял под потолком, придворные дамы наперебой загомонили, больше напоминая сейчас пестрый птичий базар, а не степенных жен и дочерей владетельных и знатных лордов. Бедолаге позволили перевести дух и насладиться бокалом подогретого красного вина со специями лишь тогда, когда он полностью осип, а уставшие от напряжения пальцы больше не смогли держать верный инструмент. Арфа чуть было не упала на мраморный пол, но совсем еще юная девушка, очень похожая лицом на жену хозяина замка, успела подхватить инструмент в самое последнее мгновение.

– Благодарю вас миледи, я вам обязан спасением вещи, которая очень дорога моему сердцу, ведь это все, что осталось на память о барде-наставнике, которые обучил меня всему, что знал сам. Позвольте представиться, рыцарь Вальтер де Аверн, к вашим услугам, прекрасная леди.

Незнакомка покраснела так, что даже длинная шея и маленькие ушки смогли бы посоперничать ярким и сочным оттенком с лепестками алых роз, которые были посажены в саду вокруг замка по приказу герцогини де Рианор.

Смутившись еще больше под восхищенным взглядом голубых глаз, горящих из-под шапки темно-коричневых, почти черных волос, водопадом сбегающих до лопаток, согласно придворной моде, она замерла точно пойманная в силок птичка. Девушка так и не смогла произнести ни слова, желая поскорее скрыться от непрошеного внимания, но отец не позволил. Ухватив несостоявшуюся беглянку под локоток, он представил спутницу сам:

– Эту егозу зовут Абигайль. Говорил я Элеоноре, что она слишком молода и застенчива для подобного рода развлечений. Так нет ведь, моей любимой женушке не терпится вывести в свет всех своих дочерей.

– Рад знакомству, миледи. А теперь позвольте откланяться, иначе завтра я вообще останусь без голоса.

Под строгим взглядом короля Вальтер торопливо выпил предложенный придворным лекарем отвар и отправился в свои покои, на ходу сочиняя балладу в честь голубоглазой изящной блондинки с голубыми глазищами. Ему, казалось, что он утонул навсегда в безмятежных омутах очей младшей дочери хозяина замка.

В его покоях все было чисто выметено, камин растоплен: ночи уже были довольно холодными и сырыми. В комнате хлопотала рыжеволосая служанка с изумрудными блудливыми глазами. Сипло поблагодарив девушку за то, что позаботилась об его комфорте загодя, вежливо, но решительно выставил Альвеву за дверь. Как ведьма ни старалась, все ее весьма энергичные попытки остаться с рыцарем на ночь потерпели сокрушительное поражение.

Громко лязгнул стальной засов, вставая в пазы, а потом все затихло. Служанка, ругая про себя неуступчивого молодого человека, отправилась в пиршественную залу на поиски того, кто скрасит ее сегодняшний досуг. Растрачивать свои силы на простолюдинов она не желала. Поэтому ловко увернулась от объятий местного конюха и, не сбавляя шага, удалилась. Подпоить приглянувшегося аристократа и утащить в его же собственную берлогу для девицы не составило абсолютно никакого труда. Только вот перед глазами у нее так и стоял темноволосый и голубоглазый родич короля Вильгельма I. Ведьма поняла, что с ней случилась напасть похуже смерти, учитывая, кем была она, и кого звало к себе ее буйное и гневливое сердце.

Старый слуга, приехавший со старшим сыном и наследником герцога де Аверна ко двору английского короля, вежливо, но настойчиво затормошил молодого рыцаря за плечо:

– Просыпайтесь, господин мой Вальтер. На конюшнях уже седлают коней и сокольничьи вынесли птиц размять крылья перед охотой.

– Принеси мне умыться и справься, не пора ли уже идти в пиршественную залу на завтрак, – два года на королевской службе сделали из молодого аристократа дисциплинированного, хотя еще и необстрелянного воина, благо, с серьезными заварушками ему, пока что, сталкиваться не приходилось.

Раздался робкий стук в дверь, и молодой мужчина снова увидел зеленые глаза рыжеволосой служанки, встреч с которой он поклялся себе избегать всеми возможными способами:

– Господин де Аверн, герцог де Рианор попросил вас поторопить: в главной зале уже накрывают завтрак.

– Благодарю вас, я скоро спущусь, можете идти, – тут аристократ замялся: имени нахальной девицы он не знал.

– Меня зовут Альвева, мой господин.

– Арно, проводи госпожу Альвеву в главный зал и проследи, чтобы ее никто не обидел по дороге. Здешняя дворня на мой вкус дурно воспитана, она не понимает, что совсем не важно, знатного дама происхождения или обычная горожанка, она заслуживает достойного обращения. Идите. Поторопись, старый друг, мне совсем бы не хотелось расстраивать короля тем, что копаюсь как придворная дама, собирая дочь на первый в ее жизни на бал.

– Господин, герцогиня велела мне прислуживать вам, разве я могу ослушаться приказа?

– Да, мне не нужна ничья помощь. Даже своего старого слугу и то стараюсь беспокоить как можно меньше. Я – не девица на выданье, чтобы капризничать и требовать к себе повышенного внимания!