Цитаты из книги «Она смеется, как мать. Могущество и причуды наследственности»

вероятно, из-за того, что европейцы переключились на пищу с бóльшим содержанием зерновых и низким содержанием белка. В течение следующих 7000 лет рост европейцев почти не менялся, колеблясь на 2–5 см от века к веку. В XVIII в. рост среднего европейского мужчины был всего 165 см.

сельское хозяйство, люди стали намного ниже. Мужчины потеряли 20 см роста

Рост граветтских мужчин 30 000 лет назад был в среднем 183 см . Когда примерно 8000 лет назад в Европе

его оценке, это оказалась сильно наследуемая черта: коэффициент наследуемости составляет 70–94% у мужчин и 68–93% у женщин.

Вклад генетической изменчивости, т.е. в какой степени различия могут передаваться через гены, стал называться наследуемостью. Если различия в проявлении признака не зависят от генов, то его наследуемость равна нулю. Если признак не зависит от среды, то его наследуемость — 100%.

Люди могут унаследовать огромное количество различных комбинаций аллелей, и для большинства их совместное влияние всех этих аллелей даст значение, близкое к среднему. Реже люди оказываются очень высокими или очень низкорослыми. В результате же получается колоколообразная кривая — как у Кетле.

Человеческий рост, — заключил Виллерме, — при прочих равных условиях становится тем больше и увеличивается тем быстрее, чем страна богаче и спокойнее, чем лучше жилье, одежда и питание и чем меньше труда, усталости и лишений в младенчестве и детстве».

французский врач Луи-Рене Виллерме понял, что высокий или низкий рост представителей определенной группы людей каким-то образом свидетельствует об их благополучии.

В Англии разрыв был ошеломляющим: в конце XVIII в. здоровые 16-летние учащиеся военной школы в Сандхерсте были примерно на 23 см выше, чем небогатые ученики того же возраста из Морского общества .

Вариант гена помогал им каким-то другим образом.