© Бризин Корпс, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

1

Перед небольшим магазинчиком битый час стояла чистая черная машина. Когда видишь такие машины, рот будто сам по себе открывается и закрывается, произнося ясно и четко одно лишь слово: «вау». Но что делает здесь подобной красоты автомобиль? Зачем ему стоять напротив входа в захолустный магазинчик?

Наверное, стоит уточнить, что это за авто и кому оно принадлежит. Тогда станет все понятнее.

На чистых черных средствах передвижения – от самоката до аэробуса – с пустыми номерами на них на всех разсамокачиваются-разаэробусиваются сотрудники Отдела Наблюдения – ОН. Понять, чем занимаются сотрудники этого отдела, нетрудно: они наблюдают. Наблюдают за людьми. Эти чистые черные машины – они везде. Они стоят напротив парков, напротив домов, напротив школ. Напротив магазинов и аптек. Они повсюду. Их двери не открываются без лишней надобности, но, когда открываются, то непременно лишь для того, чтобы на задние сидения поместить какого-нибудь неправильно поступающего индивида.

Дверь именно этой чистой черной машины, стоящей напротив именно этого небольшого магазинчика, открылась несколько минут назад, выпустив женщину, одетую в те же цвета – то есть, цвет. Черный.

Водитель сидел совершенно неподвижно. Могло показаться даже, что он не дышит. Думалось, что ему настолько неинтересно все вокруг, что и дышать не стоит. А может быть, он просто отличный работник, который не отвлекается ни на что постороннее, пока это самое постороннее не коснется лично его. Мир вокруг – это мир вокруг. Ничто, кроме самого тебя, тебе не должно быть интересно. Это – одно из правил водителя ОН.

Факт открытия задней чистой черной двери, последующее впихивание туда нечто предположительно человеческое, закрытие оной двери и тот же самый дверезакидной процесс спереди – это либо не было замечено, либо качественно забылось-заблокировалось-удалилось. Исчезло за ненадобностью.

Мозг – не Вселенная, и пространство памяти не бесконечно. Поэтому стоит дорожить каждым местом внутри, не давая постороннему права усидки.

– Имя назови, – коротко и безэмоционально приказала севшая вперед женщина. Она быстро достала планшет с листом на нем и ручку, приготовившись записывать. Задержанный ею индивид не был удостоен и взгляда после заточения внутри чистого черного авто.

Нечто человеческое пододвинулось немного ближе, оторопело посмотрело на водителя и сотрудницу ОН.

– Вы кто вообще такие? – нечто человеческое, судя по голосу, было женского пола. Сотрудница быстро что-то черкнула на листе.

Если бы этим «кто» было дозволено проявлять эмоции, они наверняка изумились бы. Однако им не было это позволено, и женщина в черном только лишь повторила приказ.

– Вильгельм Десятый! – ядовито усмехнулась задержанная. Сотрудники ОН не замечают ни сарказма, ни иронии, ни чего-либо еще, и Вильгельм Десятый, несмотря на несоответствие с отмеченным ранее полом, был записан на листок. Девушка крайне изумилась и всмотрелась сначала в ухо неподвижно сидящего водителя, потом в лицо не понимающей юмора леди. – Ребят, вы что, сумасшедшие? – спросила она, одновременно будучи практически стопроцентно уверенной в получении положительного ответа, и несколько объятой сомнением. На всякий случай она слегка отдалилась. Кто знает, что придет в голову этим двум? Вдруг они безумно засмеются, начнут гадать, любит ли их Вильгельм Десятый или не любит, вместо листков из ромашки вырывая друг другу зубы.

Если бы кто-то посторонний (обыкновенный человек, не сотрудник ОН) слышал бы все это, у него бы моментально отвисла челюсть. Он бы пришел в психбольницу и слег бы с превеликим удовольствием, потому что отвечать в таком духе кому бы то ни было, кто служит в Корпорации Мира и Спокойствия, – это просто крайняя степень безумства.

Женщина не проявила никакого интереса, кроме делового. Она подняла голову и задала очередной вопрос:

– Место жительство, год рождения, – она немного подумала и, снова опустив глаза на листок, прибавила: – вес и рост.

Вильгельм Десятый, казалось, опешил.

– П-простите? – искренне изумилась представившаяся сей персоной девушка.

Сотрудница ОН повторила вопрос как ни в чем не бывало.

– С какой это, собственно, стати вам понадобилась информация о моем весе и росте?

Сотрудница внимательно посмотрела на нервничающую особу на заднем сиденье.

Штаб ОН не полнился глупыми людьми, работающими, как роботы, и задающими одни и те же вопросы, не обращая внимания на отказы в ответе. Они просто выполняли свою работу, однако, натыкаясь на сопротивление, спешили решить проблемы. Если гора не идет, как говорится.

– Данные о весе и росте необходимы в связи с причиной вашего заключения, – спокойным голосом скандировала дама в черном. И она снова собралась повторить вопрос, однако ее перебили:

– А на каких, кстати говоря, основаниях я задержана?

Работник ОН посмотрела на задержанную даже несколько удивленно. Какая странная личность! Неужели она действительно не понимает элементарных вещей?

– Вы задержаны, – после секундного молчания отвечала служащая. – На основании нарушения пункта раздела «Питание» Правил.

– И что это, черт бы вас драл, означает?

Снова секунда удивления. Наверное, попалась какая-то сумасшедшая с синдромом золотой рыбки. То есть, с памятью, размером три секунды. Не успела нарушить правило, а уже забыла об этом.

– Данный пункт, – голос звучал как одноголосая озвучка фильма непрофессионалом. – То есть пункт «о Покупке Еды» раздела «Питание» гласит: «в любое время дня и ночи продукты питания любой калорийности имеют право покупать лица, имеющие низкий ИМТ (17 и ниже). В период с 10.00 до 20.00 продукты, калорийностью не превышающие необходимую дневную норму, имеют право покупать лица с оптимальным ИМТ (18—23). Лица с высоким ИМТ (24 и выше) имеют право на покупку только диетического питания в период с 10.00 до 18.00». Вы нарушили закон, в 8.23 намереваясь приобрести плитку молочного шоколада и пачку круассанов с карамельной начинкой. Однако ранее упомянутый пункт ранее упомянутого раздела дает понять достаточно ясно, что право на покупку продуктов питания в любое время имеют лишь лица с низким ИМТ.

Слушающая этот бред девушка после окончания речи не могла произнести ни слова. Она сидела, раскрыв рот от непонимания и неверия. В голове ее вертелись лишь две мысли: кто спятил, она или они? Не могут же люди всерьез издавать подобные законы! Когда вообще был принят столь глупый?

– Когда вообще был принят этот дурацкий закон? – перефразировал Вильгельм.

Сотрудница изумлялась все больше. Возможно, она тоже начала подозревать, что кто-то из сидящих в машине безумен. Может быть, виною тому был водитель. Слишком уж он молчалив и спокоен.

– Правила были отредактированы и опубликованы вчера.

– Чего?

Задержанная откинулась на сиденье и схватилась за голову.

– Что за дебилизм я наблюдаю? – стонала она. – Что за чушь вы тут несете? Что происходит? Почему вы держите меня тут? Почему я разговариваю с вами? – она убрала руки от лица на несколько мгновений. – Так и знала, что не стоило пробовать травку! – воскликнула она в неистовстве и бессилии. – Ну зачем я только согласилась?

Женщина-сотрудник в молчании ожидала конца припадка своей пленницы. Когда восклицания и сетования прекратились, дама вновь подала голос:

– Скажите ваш вес, рост, дату рождения и адрес местожительства.

– Да гори ты в аду, чертова идиотка! – в слезах крикнула допрашиваемая. Но тут же ответила: – 76 килограммов. 169 сантиметров. 17 лет. Остального не дождетесь. Еще домой явятся придурки всякие, и мама мне мозги вынесет своим занудством по этому поводу.

Женщина какое-то время еще записывала, отмечала, что-то подправляла в листочке. Потом развернула планшет к Вильгельму и, протянув ручку, указала на место под исписанным бланком.

– Подпишите, пожалуйста, – менее официально проговорила она. – Здесь и тут. Подпись подтверждает, что вы осознаете, за что я вас задерживаю. Прошу заметить, что к нарушению пункта «о Покупке Еды» также прибавлен пункт раздела «Поведение», – поймав недоумевающий взгляд заключенной, служащая пояснила: – то есть пункт «о Сквернословии» раздела «Поведения».

Вильгельм Десятый, пребывая в полнейшей прострации, чисто автоматически подписал протянутую бумажку. Звуки, похожие на «что за чертовщина? Это все сон, сон…», вылетали из слегка приоткрытых губ.

Сотрудница ОН забрала планшет и положила его на колени. Поправил волосы и кинув быстрый взгляд на водителя, она дала тому добро на движение.