Цитаты из книг автора «Брет Эллис»

вот так и случается, когда не хочешь встречаться со своим прошлым: прошлое само приходит к тебе.

Я иду по Пятой авеню около четырех дня, у всех на улице опечаленный вид, в воздухе запах тлена, на холодном тротуаре километрами лежат тела, некоторые шевелятся, большинство – нет. История гибнет, но только очень немногие смутно догадываются, что дела плохи

Пока отливаю, смотрю на тонкую, похожую на паутинку трещину над писсуаром и думаю, что если я вдруг исчезну в этой самой трещине – скажем, уменьшусь и провалюсь туда, – то вполне может быть, что никто этого и не заметит… никто не заметит, что меня больше нет. Никто не заметит. Всем… будет… наплевать. А если мое отсутствие и заметят, то кое-кто наверняка вздохнет с облегчением по этому поводу, с несказанным облегчением. Это правда: без некоторых людей жить станет легче. Жизни людей вовсе не связаны между собой. Никто ни с кем не пересекается. Эта теория устарела. Есть люди, которым просто незачем жить среди людей.

Король, думаю я. Король, Эвелин. Я хочу, чтобы ты называла меня королем.

– Если у девки хороший характер – это подозрительно, – замечает Ривис, слегка смутившись от собственного заявления. – Если у девки хороший характер, но она плохо выглядит, – Ривис многозначительно поднимает руки, – то хули от нее толку? – Ладно, давай представим просто гипотетически. Может ли у девки быть хороший характер? – спрашиваю я, прекрасно зная, насколько это безнадежный, тупой вопрос. – Прекрасно. Гипотетически даже лучше, вот только… – говорит Хэмлин. – Знаю, знаю, – улыбаюсь я. – Не бывает телок с хорошим характером, – смеясь, в один голос произносим мы и ударяем по ладоням. – Хороший характер, – начинает Ривис, – состоит в том, что у телки точеная фигурка, она без особых выебонов удовлетворяет все твои сексуальные потребности и мало пиздит. – Точно, – согласно кивает Хэмлин. – Девушки с хорошим характером, то есть веселые или, может, забавные, умные или даже талантливые – хотя хуй его знает, что это значит, – так вот, они все до одной уродки. – Точно! – поддакивает Ривис. – И характер у них такой потому, что им как-то надо, блядь, компенсировать свою непривлекательность, – говорит Хэмлин, вновь усаживаясь.

Oliver Peoples без диоптрий, в оправе красного дерева

И вот все развалилось, Но никому не было дела.

Пауэлл на ужине у Эвелин! Это как пейсли с шотландкой. – Прайс на секунду задумывается. – Нет, я бы даже сказал: как белые носки с серыми брюками.

когда ты доходишь до того, чтобы абсолютно, полностью принять окружающий мир, когда ты как-то настраиваешься на это безумие и все обретает смысл, а потом вдруг раз – и мы получаем какую-нибудь мудацкую сумасшедшую негритянку-бомжиху, которой на самом деле нравится — послушай меня, Бэйтмен, – ей нравится жить на улице, на этих вот улицах, посмотри, вот на этих, – он тычет в окно, – а наш мэр не желает считаться с ее желанием, не дает этой суке сделать по-своему… Господи боже… не дает этой ебаной суке замерзнуть насмерть, помогает ей выбраться из ею же самой созданной нищеты, и, видишь, – ты опять там же, откуда начал, растерянный, охуевший…

По-моему, фасоль пинто с лососем и мятой была самая-самая… ну, ты понимаешь, – говорит Элизабет, входя в мою гостиную. Она грациозным движением скидывает туфли из атласа с замшей от Maud Frizon и плюхается на кушетку. – …Вкусная, но, боже мой, Патрик, как это было дорого и к тому же… – она окрысивается, – это не «новая ку