Если достаточно быстро удалить буресвет из камня, ближайшего спрена может в него засосать. Этот эффект связан с внезапным уходом буресвета и имеет определенное сходство с перепадом давления, хотя научное объяснение двух явлений различается.
Вам остается захваченный спрен, которым можно манипулировать, как сочтете нужным.
Лекция по фабриальной механике, прочитанная Навани Холин перед коалицией монархов, Уритиру, йезеван, 1175 г.
Ветробегуны поднялись вокруг Каладина в оборонительном построении. Они висели в воздухе, как ни один небесный угорь никогда не мог: неподвижные, равноудаленные.
Внизу беженцы, несмотря на суматоху эвакуации, остановились и уставились сквозь спренов благоговения на часовых в синем. Пикируя и выписывая виражи, ветробегуны выглядели вполне естественно, но совсем другое дело – сюрреалистическое зрелище отряда солдат, висящих в небе, словно на проволоке.
Туман почти полностью рассеялся, давая Каладину как следует рассмотреть приближающихся издалека Небесных. Противник был одет в боевую одежду приглушенных тонов, за исключением редких ярко-красных пятен. Они носили мантии, которые волочились за ними на несколько футов даже в бою. Ходить в них было бы неудобно, но зачем ходить, если можно летать?
Они многое узнали о Сплавленных от Вестницы Эш. Каждый из Небесных был древним существом; обычные певцы жертвовали телами и жизнями, чтобы принять душу Сплавленного. Каждый приближающийся враг нес длинное копье, и Каладин завидовал тому, как они двигались вместе с ветром. Они делали это естественно, как будто не просто претендовали на власть над небом, как он, а были рождены для него. Перед лицом их грации он чувствовал себя камнем, подброшенным в воздух.
Три летучих отряда означали пятьдесят четыре бойца. Будет ли среди них Лешви? Он надеялся, что да, поскольку им требовался реванш. Он не был уверен, что узнает ее, так как в прошлый раз она умерла. Это была не его заслуга; дочь Камня, Струна, сделала точный выстрел из своего осколочного лука.
– Три отряда – не так много, нам не нужны все наши силы! – крикнул Каладин остальным. – Оруженосцы ниже четвертого ранга – на землю, охраняйте гражданских и не вступайте в бой со Сплавленными, если они не нападут на вас. Остальные – действуем по первичному боевому протоколу.
Новые ветробегуны спустились на корабль с явной неохотой, но они были достаточно дисциплинированы, чтобы не возражать. Как и все оруженосцы – включая более опытных, которым он позволил остаться в воздухе, – эти не связали себя узами со спренами и полагались на ближайшего полного рыцаря-ветробегуна, у которого черпали силы.
На данный момент у Каладина было около трехсот ветробегунов, хотя только около пятидесяти полных рыцарей. Почти все уцелевшие члены первоначального Четвертого моста уже связали себя со спренами, как и многие из второй волны – те, кто присоединился к нему вскоре после переезда в лагерь Далинара. Даже некоторые из третьей волны – те, кто присоединился к ветробегунам в Уритиру, – успели найти спрена и связать себя узами с ним.
На этом, к сожалению, прогресс остановился. У Каладина имелись в распоряжении целые шеренги мужчин и женщин, готовых выступить вперед и произнести клятву, но среди спренов чести желающих не было. На данный момент он знал только одного такого, который был готов, но не имел уз.
Но сейчас было не время об этом думать.
Лопен и Дрехи медленно подплыли к нему, и блистающие осколочные копья легли в их подставленные ладони. Каладин протянул руку и схватил собственное копье, возникшее из тумана, а потом сделал выпад. Его ветробегуны разделились на несколько отрядов и полетели навстречу приближающимся Небесным.
Каладин ждал. Если бы Лешви была среди этого войска, она бы его заметила. Первые из Небесных встретились с ветробегунами; они воинственно потрясали копьями, приглашая противника на поединок. Его солдаты принимали вызов, вместо того чтобы атаковать врага сообща. Непосвященный мог бы счесть это странным, но Каладин научился использовать обычаи Небесных и их древние – некоторые могли бы сказать «архаичные» – способы битвы.
Разбившись на пары, ветробегуны и Сплавленные разлетелись и начали состязание в мастерстве. Со стороны это выглядело так, словно два потока воды столкнулись и рассыпались веером брызг. В считаные секунды все до единого ветробегуны оказались вовлечены в сражение, но горстка Сплавленных осталась свободной.
В мелких стычках Небесные предпочитали ждать возможности сразиться один на один, вместо того чтобы атаковать вместе. Так происходило не всегда – Каладину дважды приходилось сражаться с несколькими одновременно, – но чем больше Каладин сталкивался с этими существами, тем больше уважал их обычаи. Он не ожидал, что у противника найдутся хоть какие-то представления о чести.
Пока он осматривал не вовлеченных в битву Сплавленных, его взгляд остановился на одной из них. Высокая фемалена с мраморным рисунком кожи, где бурно сплелись ярко-красный, черный и белый. Хотя черты ее лица были другими, рисунок казался почти таким же, как ему запомнилось. Кроме того, было что-то в том, как она держалась, как носила свои длинные волосы, темно-красные с черным.
Увидев его, она улыбнулась и выставила вперед копье. Да, это была Лешви. Лидер среди Сплавленных – достаточно высокого уровня, чтобы остальные подчинялись ей, но не настолько высокого, чтобы не участвовать в боях. Статус, похожий на статус самого Каладина. Он вытянул свое копье вперед.
Лешви метнулась вверх, и Каладин устремился следом. В тот же миг внизу полыхнуло. На короткое мгновение Каладин увидел Шейдсмар – и летел он сквозь черное небо, в котором странные облака струились куда-то, будто дорога.
Волна силы прокатилась по полю боя, заставив ветробегунов засиять. Далинар полностью открыл перпендикулярность, превратившись в резервуар буресвета, мгновенно обновляющий любого Сияющего, который к нему приближался. Это было мощное преимущество и одна из причин, по которой они продолжали рисковать, привлекая узокователя на миссии.
Каладин летел за Лешви, и буресвет бушевал у него внутри. За ней волочился бело-красный шлейф, чуть длиннее, чем одежды остальных; ткань стремительно перетекала, вторя ее действиям, – вот она повернула, описала дугу и, направив на Каладина копье, нырнула в его сторону.
Полностью обученные ветробегуны в таких схватках имели несколько важных преимуществ. У них была гораздо большая потенциальная скорость, чем у Небесных, а еще доступ к осколочному оружию. Можно было бы счесть эти преимущества непреодолимыми, но Небесные были древними, опытными и хитрыми. Они тысячелетиями оттачивали свои умения и могли летать вечно, не рискуя опустошить запасы пустотного света. Они пользовались им только для исцеления и, как ему доводилось слышать, для редких сплетений.
И конечно же, у Сплавленных было единственное ужасное преимущество перед народом Каладина: они были бессмертны. Убей их, и они возродятся во время следующей Бури бурь. Они, в отличие от Каладина, могли позволить себе безрассудство. Когда он и Лешви столкнулись – копья ударились друг о друга, каждый закряхтел, пытаясь сдвинуть свое оружие и достать противника, – Каладин был вынужден отступить первым.
Копье Лешви покрывал слой серебристого металла, который нельзя было рассечь осколочным клинком. Что еще более важно, в его основании был прикреплен самосвет. Если бы Каладин попал под удар такого оружия, камень высосал бы его буресвет и лишил возможности исцелиться – это был потенциально смертоносный инструмент против Сияющего, даже если тот подпитывался от перпендикулярности Далинара.
Стоило Каладину отлететь в сторону, как Лешви нырнула глубже, волоча за собой трепещущую ткань. Он последовал за ней – сплетением направил себя вниз и камнем пролетел через поле боя. Там царил прекрасный хаос, каждая пара была вовлечена в свой неповторимый танец-противоборство. Лейтен пронесся прямо над его головой, преследуя Небесную в серо-голубом. Скар промчался под Каладином, едва не столкнувшись с Карой, когда она нанесла удар по своему противнику.
Оранжевая кровь певца брызнула в воздух, отдельные капли попали Каладину на лоб, другие понеслись следом, пока он падал на землю. У Кары еще не было клинка; он был уверен, что ей уже пора произнести Третий Идеал. Если бы только у нее был спрен.
Каладин остановился у самой земли, скользнув в считаных дюймах от камня. Оранжевая кровь лилась вокруг него дождем. Впереди сквозь толпу кричащих беженцев пробиралась Лешви.
Каладин последовал за ней, метнувшись между сапожником Левеном и его женой. Однако их испуганные крики заставили его сбросить скорость. Он не мог рисковать столкнуться со случайными свидетелями битвы. Он отлетел в сторону и вверх, где и замер – наблюдая, ожидая.
Рядом проскользнул Лопен.
– Ты в порядке, ганчо? – окликнул он Каладина.
– В порядке.
– Я могу сразиться с ней, если тебе нужна передышка!
Лешви появилась с другой стороны, и Каладин, не обращая внимания на Лопена, помчался следом. Они с Лешви прошлись по внешним зданиям города, гремя буревыми ставнями. Он отбросил копье, и Сил появилась возле его головы в виде ленты света. Он контролировал свое общее направление с помощью сплетений, используя руки и контуры своего тела, чтобы маневрировать точнее. Такое количество воздуха, несущегося вокруг него, давало возможность изваять свою траекторию – как будто он плыл.
Он увеличил скорость еще одним сплетением, но Лешви снова нырнула вниз, к толпе. Она едва не поплатилась за свое безрассудство, промчавшись над группой, которую охранял гранетанцор Годеке. Но он был слишком медлителен, и его осколочный клинок лишь срезал край ее развевающейся мантии.
После этого Лешви ушла прочь от людей, хотя и оставалась у самой земли. Небесные не могли перемещаться так же быстро, как ветробегуны, и поэтому она сосредоточилась на внезапных поворотах или обходе препятствий, что не давало Каладину использовать одно из сильнейших своих преимуществ – в скорости.
Он последовал за ней. Погоня захватила его отчасти из-за того, как хорошо летала Сплавленная. Она снова повернулась, на этот раз направляясь в сторону «Четвертого моста». Когда они скользили вдоль борта огромного судна, она замедлила полет и пристально вгляделась в деревянную конструкцию.
«Она заинтригована воздушным кораблем, – подумал Каладин, следуя за Лешви. – Скорее всего, хочет собрать как можно больше сведений о нем». В беседах Ясны с двумя Вестниками, прожившими тысячи лет, выяснилось, что они тоже были поражены этим творением. Каким бы невероятным это ни казалось, современные артефабры открыли то, чего не знали даже Вестники.
На мгновение прервав погоню, Каладин взмыл над верхушкой большого корабля. Он заметил Камня, стоявшего рядом с транспортом вместе с сыном: массивный рогоед раздавал воду беженцам. Увидев жестикуляцию Каладина, он выхватил копье из груды поблизости и сплетением направил его в воздух. Оружие подлетело к Каладину, тот схватил его и ринулся вслед за Лешви.
Она поднялась, описав крутую петлю, и он снова сел ей на хвост. Она пыталась измотать его, постоянно уводя за собой в сложной погоне, прежде чем вступить в ближний бой.
Сил, летевшая рядом с Каладином, посмотрела на брошенное Камнем копье. Несмотря на шум ветра в ушах, Каладин услышал, как она пренебрежительно фыркнула. Что ж, ее нельзя было наполнить буресветом. Пытаться вложить в нее хоть толику было все равно что наполнять водой и без того переполненную чашку.
Следующие несколько виражей заставили Каладина выложиться на всю катушку: Лешви ныряла и петляла по полю боя. Большинство воинов были вовлечены непосредственно в дуэли, сражаясь копьем или клинком. Некоторые гнались один за другим, но ни одна траектория не была такой сложной, как витки, которые приходилось выписывать Каладину.
Он сосредоточился. Остальные бойцы стали не более чем препятствиями в воздухе. Все его существо, все его внимание было сосредоточено на преследовании этой фигуры. Ревущий воздух, казалось, исчез, и Сил рванулась вперед, оставляя за собой световой след – указатель пути для Каладина.
Спрены ветра метнулись с неба и пристроились рядом с ним, когда он заложил вираж, от которого желудок поднялся к самому горлу, и последовал за Лешви, стрелой пронесшейся между Скаром и еще одним Сплавленным. Каладин проскользнул через зазор между двумя копьями – его едва не продырявили, – а потом при помощи сплетения развернулся и продолжил гнаться за Лешви. Поворот стоил ему стольких сил, что он стиснул зубы, обливаясь потом.
Лешви оглянулась на него и нырнула. Она собиралась сделать еще один проход мимо «Четвертого моста».
«Сейчас», – подумал Каладин, заливая светом свое оружие и ныряя следом за Лешви. Копье попыталось вырваться из руки, но Каладин удержал его, даже сделав выпад. Когда Лешви приблизилась к земле, он наконец-то метнул в нее копье.
К сожалению, она оглянулась как раз в нужный момент и смогла увернуться, хоть и с трудом. Копье ударилось о землю и разлетелось в щепки, наконечник расколол древко. Придя в себя, Лешви с ошеломляющим проворством изменила направление полета и промчалась мимо Каладина, а тот, на миг потеряв сосредоточенность, едва не врезался в землю.
Он приземлился неуклюже, затормозил о камень – достаточно твердый, чтобы переломать кости, не будь у него буресвета, – затем выругался и посмотрел вверх. Лешви, совершив в небе ликующий пируэт, исчезла среди сражающихся. Всякий раз, когда удавалось от него оторваться, она торжествовала.
Каладин застонал и затряс рукой, ушибленной о камень. Буресвет исцелил растяжение в один миг, но он все равно испытывал фантомную боль – словно эхо громкого звука в голове.
В воздухе перед ним возникла Сил в облике девушки и уперла руки в бока.
– И не смей возвращаться! – крикнула она вслед улетевшей Сплавленной. – Или мы… хм… придумаем оскорбление получше, чем это! – Она взглянула на Каладина. – Верно?
– Без меня ты могла бы догнать ее.
– Без тебя я была бы глупа как камень. А без меня ты бы летал как камень. Я думаю, нам лучше не беспокоиться о том, что мы могли бы делать друг без друга. – Она сложила руки на груди. – Кроме того, как мне быть, если я догоню эту Лешви? Сверлить ее взглядом? Ты мне нужен, чтобы делать ножиком чик-чик.
Он хмыкнул, поднимаясь на ноги. Мгновение спустя Сияющий с белой бородой завис рядом. Странно, как много может изменить небольшое изменение перспективы. Тефт всегда казался… помятым. Борода клочковатая, кожа огрубелая, норов задиристый и суровый.
Но когда он парил в небе и его борода светилась от буресвета, в его облике проступала божественность. Он был словно мудрый бог из какой-нибудь истории Камня.
– Каладин! – окликнул Тефт. – Ты в порядке, парень?
– В полном.
– Уверен?
– Я в порядке. Что на поле боя?
– В основном быстрые стычки. Пока без потерь, слава Келеку.
– Они больше заинтересованы в осмотре «Четвертого моста», чем в том, чтобы убить нас.
– А, ну да – в этом есть смысл. Попытаемся им помешать?
– Нет. Фабриали Навани спрятаны в трюме. Пролетев несколько раз мимо, враг ничего не узнает.
Каладин оглядел город, затем изучил поле битвы в воздухе. Там действительно происходили только короткие стычки, и Небесные, как правило, быстро отступали.
– Они не собираются атаковать в полную силу; они проверяют нашу оборону и исследуют летающую машину. Передай остальным. Пусть наши ветробегуны погоняют противника; заставьте их уйти в оборону. Сведите к минимуму наши потери.
О проекте
О подписке