Цитаты из книг автора «Брендон Сандерсон»

Я не люблю убивать людей, за которых мне не заплатили. Это плохо для бизнеса… когда слишком многое делаешь на халяву.

Чем дольше я живу, тем больше понимаю: у каждого человека – особая разновидность невроза. Я свой психоз контролирую. А ты?

– Ну и бардак же у тебя в голове. – Я самый здравомыслящий в этой комнате. – В строгом смысле слова, – сказала она, – ты тут главный псих.

Сильвия взяла сумочку и шаль и вышла. – Не вернется? – спросил я Айви. – Шутишь? Ты только что сказал ей, что человек-невидимка, который велит тебе убивать людей, появился, когда ты этого не хотел.

– Видите ли, в квантовой физике все вертится вокруг вероятностей. Есть версия, что пространственно-временные измерения бесконечны и все, что может произойти, уже произошло. Если это так, то каждый из нас, аспектов, существовал в каком-то измерении или сфере вероятностей как реальный человек. Любопытная мысль, не правда ли, Этьен?[12] – В самом деле, любопытно, – согласился я. – Это…

На самом деле я всего лишь затворник. Ну, может быть, временами веду себя по-скотски. Сталкиваясь с сочетанием этих двух качеств, люди обычно предполагают, что я ко всему прочему еще и аморален.

Пожертвовать собой, Спенса. Воин – ничто, если ему не за что сражаться. Но если у него есть за что сражаться, это все меняет, ведь так?

– Мне всегда казалось, – отозвалась мать, – что трус – это тот, кого больше волнует, что о нем скажут, а не то, что есть на самом деле. Храбрость – это не то, что о тебе говорят другие, Спенса. Это то, что ты сам знаешь о себе.

плевков и желчи. Но сегодня и сейчас я восхваляю тебя как того, в ком нуждается мир. Далинар покачал головой: – Я должен был позволить Элокару править, как он сочтет нужным. Зря вмешивался. – Почему? – Потому что он король. – И это некий священный пост? Божественный? – Нет, – признал Далинар. – Всемогущий, или тот, кто им был, мертв. Даже будь оно не так, королевский трон достался нашей семье не естественным путем. Мы заявили о своем праве на него и навязали свою волю другим великим князьям. – Так в чем же дело? – Мы ошиблись. – Далинар прищурился. – Гавилар, Садеас и я были не правы тогда, много лет назад. Шут казался искренне удивленным. – Вы объединили королевство. Вы хорошо потрудились и сделали то, в чем ощущалась отчаянная нужда. – Это ты называешь единством? – сердито спросил Далинар, взмахом руки указав на разрозненные остатки пиршества и удаляющихся светлоглазых. – Нет. Мы потерпели неудачу. Мы сокрушали, убивали, и какое же оглушительное поражение мы потерпели!.. – Он поднял голову. – Я получаю здесь, в Алеткаре, только то, что сам потребовал. Захватив трон, мы намекнули – нет, мы завопили об этом во все горло, – сила предопределяет возможность править. Если Садеас считает, что он сильнее меня, то попытаться забрать мой трон – его обязанность! Таковы плоды моей юности. Вот почему для преображения этого королевства нам требуется не просто тирания, пусть даже благожелательная. Нам требуется то, чему учил Нохадон. И этого-то мне как раз и не хватало с самого начала.

– Шут, – заговорил Далинар, сам того не ожидая, – я тиран? Тот выгнул бровь и как будто собрался изречь некую умную колкость. Миг спустя передумал и произнес спокойно, утешительным тоном, словно обращаясь к ребенку в слезах: – Да, Далинар Холин. Он самый. – Я не хочу им быть. – Светлорд, со всем должным уважением, это не очень-то похоже на правду. Ты ищешь власти. Ты берешь ее и отпускаешь со значительным трудом. Далинар опустил голову. – Не печалься. Настала эпоха тиранов. Сомневаюсь, что этот край готов к чему-то большему, поэтому благожелательный тиран предпочтительнее катастрофы в лице слабого правителя. Возможно, в другом месте и в другое время я первым осудил бы тебя, не пожалев