Глава 4

Вторник, 3 июня 1902 года. 10:00

Ли Анна Брэг, миниатюрная женщина с восхитительными волосами, зелеными глазами и фарфоровой кожей, всю свою жизнь славилась необыкновенной красотой. Но сейчас, накладывая на лицо румяна и помаду, она видела в зеркале отражение женщины невзрачной и совсем ей не знакомой. Под глазами появились темные круги, она всегда рано ложилась спать, но заснуть не могла. Хуже того, в глазах появился испуг, вполне соответствовавший внутреннему глубокому отчаянию.

Ли Анна сидела в инвалидном кресле, разглядывая собственное отражение, зная, что за дверью спальни стоит нанятый мужем слуга, готовый исполнить любой ее приказ. Рядом нетерпеливо притоптывала дочь Кейти, изнемогая от желания спуститься наконец вниз.

Кейти не была ее биологической дочерью. После их с Риком примирения они воспитывали Кейти и Дот – двух сестер. Их мать была убита, и Франческа Кэхил временно привезла девочек в их дом. Прошли месяцы, прежде чем Ли Анна полюбила их обеих, словно они были ее плоть и кровь. С Риком определенно происходило то же самое, и супруги приняли решение удочерить девочек официально. Теперь Ли Анна и представить не могла, каким был бы этот дом без девочек, как, впрочем, и ее брак.

Когда-то очень давно она была страстно влюблена. Не составляло большого труда понять, что, несмотря на четырехлетнюю разлуку, она все еще любит Рика Брэга. Как нелепо, что ее чувства к мужу остались неизменны, несмотря на присутствие в их жизни огромного количества противоречий, непонимания, даже предательства. Но это больше не имеет значения, поскольку она ему не подходит.

– Мама? – Кейти улыбалась, но смотрела с беспокойством.

Ли Анна ненавидела в девочках несвойственную возрасту проницательность. Взгляд Кейти был пронзительным, словно она понимала ее тревоги и подавленное состояние, была готова исполнить любую прихоть, чтобы хоть немного облегчить страдания матери. Ли Анна знала, что боль никогда не утихнет в ее разбитом сердце. Она заставила себя улыбнуться в ответ.

– Не могла бы ты позвать мистера Маккензи, чтобы он помог мне спуститься вниз?

Кейти радостно закивала и бросилась к дверям.

Ли Анна повернулась к инвалиду, отражавшемуся в зеркале, и улыбка сползла с лица, как только дочь убежала. Смотревшая на нее женщина все еще была привлекательной, несмотря на плохой цвет лица, шелковое лавандового цвета платье и украшения из аметистов необыкновенно ей шли. Она оглядела громоздкое кресло с большими колесами и ручками на спинке, чтобы его было удобно везти. Она стала инвалидом.

Ли Анна отвела взгляд, но картинка не исчезла, отпечатавшись в ее памяти. Она не переставала думать о том, что каждый раз, когда Рик на нее смотрит, он видит калеку.

Она потерла рукой ногу, напоминая себе, что его сострадание не должно ее трогать. В правой ноге появилась глухая боль, но левая по-прежнему оставалась полностью лишенной чувствительности, и так будет всегда. Врачи допускали, что со временем, после должных усилий и лечения, функции правой ноги могут в некоторой степени восстановиться, но левая была слишком сильно повреждена, чтобы надеяться хоть на малейшее улучшение. Зачем ей вообще прилагать усилия для того, чтобы заработала только одна конечность? Она никогда больше не сможет гулять, танцевать, заниматься любовью…

Ли Анна отдавала себе отчет в том, что мысли ее патетичны, она слишком сильно жалеет себя. Следует радоваться тому, что она осталась жива и у нее есть две прекрасные дочери. Господи, что бы она без них делала! Она смахнула слезы с глаз. Такие приступы жалости к себе случались, лишь когда она оставалась одна. Ли Анна повторяла себе, что ноги ей не нужны, поскольку у нее есть кресло и сиделка, убеждала, что должна быть счастлива стать матерью таких замечательных детей. Однако никакие стремления мыслить рационально не могли сдержать навалившуюся тяжким грузом меланхолию. Она была словно похоронена заживо, но все же смерть – не лучший выход из тупика.

Донесшийся из спальни звонок недавно установленного в доме телефона заставил ее вздрогнуть. Она положила руки на колеса, стараясь развернуться, но сил не хватало, она была еще слишком слаба. Слезы разочарования хлынули из глаз, когда она увидела направлявшегося к аппарату помощника. Это был молодой человек, высокий и весьма привлекательный.

– Одну минуту, сэр. Передам ей трубку.

Звонил Рик. Странное смешение ужаса и предвкушения заполнило ее душу. Интересно, будет ли так всегда – часть ее будет тосковать по его взгляду, словам, присутствию.

Маккензи вошел в гардеробную.

– Это комиссар, – доложил он и с легкостью выкатил кресло в спальню.

Оказавшись рядом с аппаратом, Ли Анна поспешила взять трубку – она стремилась по возможности скрывать от посторонних свою беспомощность. Однако трубка оказалась неожиданно тяжелой, а Ли Анна неловкой, поэтому трубка упала на пол. Женщина заморгала, но на этот раз слезы не успели выступить на глазах, поскольку Маккензи поспешно поднял ее и вложил в руку Ли Анны.

Она несколько раз глубоко вздохнула. Не стоит показывать мужу, насколько жалким стало ее положение.

– Рик?

– Ли Анна, как твои дела? – спросил он нейтрально-вежливым тоном.

Они общались, как посторонние люди, и ее это в данный момент устраивало.

– Все хорошо, – ответила она, ничуть не смутившись чудовищной лжи. – Ты уезжал куда-то вчера вечером. – Голос ее звучал несколько отстраненно.

Прошлой ночью Рика не было рядом с ней в постели. Он предпочитал иногда спать на диване в кабинете, что очень устраивало их обоих. Она лежала одна и думала, придет ли он сегодня, и холодела от страха, что он будет лежать рядом и, что еще хуже, захочет ее обнять. Однако вместо этого кто-то позвонил во входную дверь, и Рик ушел. Для Ли Анны не были неожиданностью такие поздние вызовы, связанные со служебной необходимостью.

– Обстоятельства одного дела требовали моего присутствия в управлении, – продолжал Рик. – Ты хорошо спала?

– Да, – опять солгала она, поскольку ей удалось поспать не более двух часов.

– Чем собираешься сегодня заняться?

У нее не было никаких планов. Она боялась вернуться к своей прежней жизни, ее пугала реакция друзей на ее появление в инвалидном кресле. Впрочем, она принимала всех посетителей. Дважды в неделю заезжала Франческа Кэхил – она была настолько доброжелательным человеком, что делала вид, будто у них не было никаких отношений в прошлом. Ее часто навещали родители Рика – Грейс появлялась почти каждый день. Но настоящим кошмаром стали для нее визиты старой подруги графини Бартоллы Бенвенте. Ли Анна понимала, что графиня втайне получает удовольствие от ее угнетенного состояния. Сколько же среди бывших друзей найдется людей с подобными желаниями?

– Пойдем в парк, как только Кейти вернется из школы.

– Погода сегодня чудесная. Постараюсь освободиться пораньше. – В голосе чувствовалась неуверенность.

Спазм сжал ее горло, словно Рик должен был вернуться с минуты на минуту. Перед глазами пронеслись картины из прошлой жизни, коллаж из воспоминаний. Все они были счастливыми, восторженными, страстными.

– Если дело серьезное, поступай так, как должен, Рик. Ты же знаешь, я ничего не имею против.

Он молчал, заставив Ли Анну задуматься, вызвал ли ее ответ облегчение или недоверие.

– Ты помнишь Дейзи Джонс? – спросил, наконец, Рик.

Ли Анна почувствовала интерес. Каждое слово он произносил с очевидной осторожностью, поскольку оператор телефонной станции мог слушать их разговор. В этом и заключался единственный недостаток столь удобного устройства, как телефон, – отсутствие конфиденциальности.

Дейзи ведь любовница Харта, во всяком случае, она была ею до недавнего времени.

– Да, разумеется, помню.

– Прошлым вечером ее убили.

Ли Анна не сдержалась и вскрикнула:

– Как ужасно! – Она действительно была под впечатлением от услышанного, хотя не была знакома с этой женщиной.

– Может быть, сегодня тоже придется задержаться, – с грустью сказал Рик.

У Ли Анны появилось немало вопросов. Харт был братом Рика, и, хоть они и не очень-то дружили, все же у нее был повод для волнения.

– Разумеется, – пробормотала она.

– Спасибо тебе за понимание. Мне пора идти.

– Да. – Ли Анна была полностью поглощена новостью об убийстве Дейзи. Она немного знала Харта, и ей было любопытно узнать, как он отреагировал на эту новость.

– Мистер Маккензи, – позвала она, пристраивая трубку на рычаг. – Я хотела бы спуститься вниз.

Теперь ее мысли были обращены к Франческе. Интересно, как она? Ли Анна улыбнулась. Несомненно, Франческа подключилась к делу, никто не будет действовать с большим бесстрашием, чем она.

Когда Маккензи катил ее кресло по коридору, Ли Анна внезапно осознала, что Франческа будет работать по делу вместе с Риком. В душе ее давно нет места ревности, ведь их с Риком брак удобен им обоим. Однако она не могла забыть, что у Франчески и Рика был роман, и, как бы Ли Анна ни старалась, частичка ее сознания с ненавистью относилась к тому, что они до сих пор работают вместе.

– Сейчас спущу вас вниз, – с улыбкой произнес помощник и подхватил ее на руки. Рядом стояла Кейти. Такие моменты Ли Анна ненавидела больше всего. У нее не было выбора, лишь оставаться в руках Маккензи, пока он спускается по узкой викторианской лестнице.

Щеки залились румянцем. Все же это несколько интимно. Ли Анна закрыла глаза, стараясь терпеливо переносить неизбежное. Внезапно она представила себя на руках Рика – блаженный и прочный мир, рай, который она когда-то познала.

Но этому не бывать. Не бывать уже никогда.

Маккензи посадил ее на диван в гостиной.

– Пойду принесу кресло, – сказал он и удалился.

Кейти не сводила с нее глаз. Сопереживая ее печали, она взяла мать за руку.

– Мама? Мы пойдем сегодня в парк? Ты, я, Дот и папа? – Девочка определенно слышала ее разговор с Риком.

Ли Анна пожала ей руку.

– У папы срочное дело, но мы обязательно пойдем в парк кормить птиц.

– Папа никуда больше с нами не ходит! – воскликнула Кейти. – Миссис Флауэрс могла бы устроить пикник, мы бы половили рыбу, как тогда, когда папа был с нами.

Ли Анна замерла. В последний раз, когда они были на пикнике в парке, она была вынуждена сбежать, не в силах выносить сложившуюся ситуацию, а Франческа Кэхил заняла ее место рядом с Риком. Вероятно, если бы не их примирение – к которому подтолкнула его она сама, – Рик и сейчас влюблялся бы в других женщин.

Если бы не девочки, она бы отпустила его.

На пороге гостиной появился единственный слуга Петер – высокий крепкий швед.

– Миссис Брэг? К вам два посетителя.

Ли Анна постаралась изобразить на лице улыбку.

– Кто это, Петер? – спросила она и похолодела. Если это Бартолла, она не станет ее принимать.

– Мужчина и женщина, миссис Брэг. Мужчина представился дядей девочек.

Ли Анна сильнее сжала руку Кейти.

– Этого не может быть! – У девочек не было родственников.

– Его зовут Майк О’Доннел. Я отказал им, но…

Ли Анну затрясло.

– Нет, пригласите их. Я должна выяснить, что им нужно.

Могучий испанец Рауль был не просто кучером и слугой Харта – он был его личным телохранителем.

Сейчас же он служил Франческе. Она понимала, что, учитывая особенности ее работы, Харт хотел, чтобы ее было кому защитить. Неоднократно побывав в переделках, Франческа не возражала против такого кучера. Сейчас Рауль вез ее в центр города, ловко маневрируя между телегами, повозками и каретами. Нижний Ист-Сайд отличался от Пятой авеню, как день от ночи. Ее карета была самым элегантным транспортным средством на улице. Вокруг сновали многочисленные лоточники с рулонами ткани, салом для свечей, кусками мыла и прочими товарами, из пешеходов на тротуарах попадались в основном женщины с детьми на руках и корзинами продуктов. На веревках, протянутых от окна к окну, сушилось белье. Компания мальчишек играла в стикбол. Шум с Третьей авеню долетал даже до авеню А, а серый смог окутывал все близлежащие улицы. Наконец карета остановилась.

Франческа познакомилась с Джоэлом Кеннеди, по-дворовому сметливым парнишкой, занимаясь своим первым расследованием. Джоэл был старшим ребенком в семье. Мать его была красивой молодой женщиной, прекрасной швеей. Она рано овдовела и одна воспитывала детей. В деле о похищении Бертон именно он помог Франческе разобраться в жизни бедных районов города. Франческе была необходима помощь Джоэла, кроме того, она хотела уберечь мальчика от скользкой дорожки мелкого воришки. Он стал ее незаменимым партнером после нескольких расследований, и Франческа наняла его в качестве своего помощника. С тех пор она заезжала за Джоэлом или просила его встретиться с ней почти каждый день.

Но сейчас ее занимали мысли не о Джоэле и даже не о Роуз, от которой она должна получить ответы на важные вопросы. Почему Харт лжет ей даже сейчас, когда они стали парой? Ведь их отношения до сего времени основывались на полном доверии. Как он мог солгать ей и как это отразится на их совместном будущем? Что Харт скрывает?

Первым ее желанием было отправиться на Бридж-стрит, надавить на Харта и выяснить, почему он сказал ей, что был в Бостоне, тогда как вместо этого ездил в Филадельфию. Едва подумав об этом, Франческа осознала безрассудность затеи. Попытки надавить на Харта никогда не приносили результата. Он был по натуре человеком вспыльчивым, и неосторожными действиями можно только еще больше его разозлить. Новое расследование Франчески уже сделало их отношения несколько натянутыми, и ей совсем не хотелось подливать масла в огонь. Вчера она верно оценила состояние Харта: он скорбел по Дейзи. Она не сможет нападать на человека, которого любит, когда он в таком горе. Но, возможно, нечто другое стало причиной напряжения? Прошлым вечером Харт отказался обсуждать причину, которая заставила его поехать к Дейзи. Он постарался оттолкнуть Франческу от себя, а это его обычная манера поведения в сложных ситуациях – манера, которую она переносила с трудом. Мог ли отказ Харта обсуждать его визит к Дейзи быть каким-то образом связан с его поездкой в Филадельфию?

Сложно не подвергать все сомнениям, когда стараешься поступать разумно.