На следующий день Лизи сидела с Анной в семейной гостиной, на ее коленях лежала неоткрытая книга. Анна держала в руках вышивку, но пока не сделала ни единого стежка, а Лизи не прочитала ни единого слова. Вчера они мудро решили пойти в свои комнаты – каждой предоставили отдельную спальню – и Элеонор не пригласила их на ужин. Они знали, что она не выходит из комнаты до одиннадцати, поэтому провели утро в спокойном приготовлении к следующей судьбоносной встрече.
Голова Лизи болела. Она потерла виски, заметив, что на улице замечательный весенний день, и пожелав, чтобы у нее была возможность насладиться им. Из окна гостиной она могла видеть, что небо голубое, словно василек, и могла слышать пение птиц в парке. Но как она могла чем-то наслаждаться, когда не знала, выгонят ли ее и ее сестру из дома или нет? Пульсирование в висках усилилось.
Внезапно зазвучал стук каблуков Элеонор. Она быстро приближалась. Лизи и сестра обменялись встревоженными взглядами. Анна немедленно принялась усиленно вышивать, а Лизи притворилась, что полностью поглощена чтением.
Невероятно напряженная, Лизи украдкой взглянула на дверь. Ее открыл элегантный француз, Леклерк, и ее тетя появилась за его спиной. Как обычно, Элеонор была одета в черное платье из плотного блестящего атласа с черными кружевными манжетами и рукавами; сегодня на ней было другое ожерелье – с огромным выступающим рубином. Хотя Элеонор и была маленькой и стройной, она имела осанку королевы.
Лизи вскочила на ноги, споткнувшись от поспешности, и сделала реверанс. Анна тоже встала, делая реверанс:
– Доброе утро, тетя.
– Доброе? Не знаю, я не ждала гостей, – сказала Элеонор, входя в комнату. Она подошла прямо к Анне. – Ты все еще больна?
Анна снова сделала реверанс.
– У меня кашель, – солгала она и покашляла, прикрываясь рукой. – Но мне лучше, и я не знаю, как отблагодарить вас за вчерашнюю доброту. – И ослепительно улыбнулась тете.
Лизи затаила дыхание.
Элеонор холодно посмотрела на нее:
– Ты хочешь сказать, доброту Рори, не так ли? Тебе он нравится? – спросила она.
Анна широко раскрыла глаза:
– О нет, конечно же нет! Я хочу сказать, он выглядит отличным джентльменом…
Элеонор прервала ее:
– Он слишком очарователен и легко кружит головы женщинам, не забывай это. Ты все еще красавица, несмотря на то что становишься полной. Может быть, Рори и предпочитает политику романтике, но все-таки он находит время побегать за красотками. Я не потерплю никаких интриг в моем доме, слышишь меня? Не потерплю.
Анна сделала реверанс, в почтении опустив взгляд:
– Тетя Элеонор, я помолвлена. Мама ведь написала вам?
– Разумеется, написала, но ты еще не замужем. – Она повернулась к Лизи: – И тебя это тоже касается.
Прежде чем Лизи могла заговорить, Элеонор снова повернулась к Анне:
– Почему ты такая толстая? Что случилось с твоей стройной фигурой?
Анна помедлила.
– Я очень увлеклась шоколадом.
– Какой стыд, – резко проговорила Элеонор. – Если ты станешь слишком толстой, то потеряешь свою необычную внешность.
Лизи осмелилась приблизиться:
– Тетя Элеонор, сегодня прекрасный день. Вы не хотели бы прогуляться со мной по саду?
Элеонор повернулась:
– Не нужно ублажать меня, девочка. Сколько тебе уже лет?
Лизи удалось улыбнуться, несмотря на страх.
– Мне шестнадцать, тетушка, и этим летом будет семнадцать. Я бы никогда не стала ублажать вас. Но мне бы хотелось прогуляться самой, и я подумала, что вы, возможно, захотите присоединиться. Но если вы предпочитаете сидеть дома в такой чудесный день, – пожала плечами Лизи, – тогда я прогуляюсь сама.
– Я думала, ты собираешься испечь пирог, – заметила Элеонор.
Сердце Лизи забилось быстрее.
– Я приготовила яблочный пирог сегодня утром. Если у вас нет планов на вечер, можно съесть его за ужином.
Элеонор запнулась, но быстро пришла в себя.
– Итак, ты намереваешься оправдать свое пребывание? Я помню те восхитительные пироги в Рейвен-Холле. Это ты их пекла?
Лизи чуть дышала, не зная, означает ли замечание Элеонор, что им позволят остаться.
– Да. Я думала испечь пирог с лимонной начинкой завтра, – ответила она. – Я видела ящик испанских лимонов в кладовке. Если вы не против, я использую их.
Глаза Элеонор заблестели, и она почти улыбнулась – пока не поняла, что делает. И тут же нахмурилась.
– Я конечно же предпочитаю пирог с начинкой обычному пирогу. Но тебе придется спросить повара, нужны ли ему лимоны.
– Я уже спросила его, – улыбнулась Лизи, и на этот раз улыбка была неподдельная. – Он попросил меня поделиться с ним моими секретами выпечки. Я помню из ваших визитов, что вы предпочитаете пирог с начинкой обычному пирогу.
Элеонор хмыкнула и повернулась к Анне:
– А ты? Ты слишком больна, чтобы почитать мне?
– Конечно же нет, – сказала Анна, хотя ее взгляд оставался невероятно обеспокоенным. – Что мне почитать? Или вы предпочитаете сначала прогуляться?
– Сначала я прогуляюсь, – решительно сказала Элеонор. – Но ты можешь почитать мне, когда я вернусь. Я хочу знать о приездах и отъездах в дублинском замке. Рори пишет эти колонки для правительственных дел, он также рисует. Его карикатуры забавляют.
– Он журналист? – с удивлением спросила Лизи.
– Он радикальный реформатор, – с усмешкой ответила Элеонор, – из-за этого умрет, по крайней мере социально! Но да, он зарабатывает себе на жизнь, как мещанин, публикуя репортажи о делах правительства в «Тайме». Еще ему платят небольшую сумму за его умные карикатуры.
Было ясно, что Элеонор не простила племяннику такую работу, поскольку настоящий джентльмен не пачкает руки или репутацию зарабатыванием на жизнь.
– Мне он не показался слишком радикальным, – заметила Лизи, больше про себя, чем обращаясь к кому-либо еще. – Но я заметила, что он похож на дамского угодника.
Элеонор с интересом посмотрела на нее:
– Его политические взгляды чрезмерно радикальны. Многие двери в приличные общества были бы закрыты для него из-за его экстремальных взглядов, если бы не родство со мной.
Тогда Рори Макбейну очень повезло, подумала Лизи, но даже не улыбнулась.
– Радикальный или нет, он мой любимый родственник! – воскликнула Элеонор. Затем посмотрела на них с предупреждением. Можно было понять, о чем она хочет сказать: если кто и унаследует ее состояние, то это ее любимый Рори.
– Думаешь, ей понравится? – встревоженно спросила Анна, когда они стояли у входа в столовую. Длинный стол из вишневого дерева был сервирован на четырех человек хрустальным, серебряным и позолоченным канделябром и украшен тремя цветками. Это и в самом деле был прекрасный стол.
Анна не пошла с ними днем по магазинам на Кейпел-стрит, поскольку они не хотели, чтобы она показывалась на людях, пока не родится ребенок. И все же ей удалось украдкой сбегать на ближайший рынок и вернуться с букетом цветов. Лизи помогла ей украсить стол. Более чудесного стола просто не могло быть.
– Надеюсь, – мягко ответила Лизи. Но казалось, что ничто не может понравиться их тете. Она была в очень плохом настроении сегодня. И все-таки Лизи начала удивляться, что было хуже: ее лай или ее укусы. – Может быть, несмотря на ворчанье, ей понравилась прогулка с нами сегодня. В конце концов, мы посетили дюжину магазинов и все, что купили, – это лишь две коробки шоколадных конфет.
Лизи решила купить их после того, как Анна недавно призналась в слабости к шоколаду.
Не успела Анна ответить, как у них за спиной раздался голос Элеонор:
– Вот как? Значит, я ворчу?
Лизи повернулась, красная как рак. Она увидела, что Элеонор стоит у двери, на ее лице неодобрение, а затем поняла, что Рори Макбейн стоит позади нее, с искорками смеха в глазах. Их взгляды встретились, когда Лизи воскликнула:
– Я не это хотела сказать!
– О, как раз это, – нахмурилась Элеонор.
Рори провел свою тетю в гостиную.
– Никогда не видел более красивого стола! – воскликнул он, подмигнув Лизи. – Тетушка, разве вы не согласны?
Она фыркнула, но посмотрела на стол, прищурив глаза.
– И вы правда постоянно ворчите, но это то, что делает ваш характер уникальным, – добавил Рори. Он очаровательно улыбнулся Анне: – Вам сегодня лучше?
Она улыбнулась в ответ:
– Да, спасибо. – Затем спросила нетерпеливо: – Тетя Элеонор, вам нравятся цветы? Я решила выйти на улицу и подумала, что они вам понравятся.
Элеонор не ответила.
Лизи продолжила сжимать руки.
– Тетя Элеонор, извините меня, я не это имела в виду. Я хотела сказать, что…
– Ты имела в виду именно это. С каких пор ты стала высказывать свои мысли? – очень резко спросила ее Элеонор. – Твоя сестра Джорджина была наглой, с ядовитым языком, – сказала она. – Ты была застенчивой, и вот, пожалуйста, ты называешь меня ворчуньей. Кроме того, ты без умолку болтала весь день.
Лизи вспыхнула. Она пыталась завести легкий, невинный разговор, чтобы понравиться своей тете. Очень осторожно она произнесла:
– Я знаю, вы не специально, но, когда так резко разговариваете с нами, это может оскорбить наши чувства, – вот и все, что я имела в виду, говоря, что вы слишком много ругаетесь.
Возможно, она перегнула палку, поскольку никто из критиковавших тетю Элеонор не оставался живым.
Элеонор раскрыла рот от удивления.
Рори улыбнулся с видимым одобрением.
– Разве я не советовал вам следить за манерами? – поддразнил он тетю. – Очевидно, мисс Фицджеральд согласна со мной.
Элеонор посмотрела на него:
– Это ты без манер. Прийти сюда, чтобы флиртовать с моими племянницами! И не говори мне, что зашел навестить меня, я знаю тебя слишком хорошо, Рори. Я точно знаю, почему ты здесь.
Рори засмеялся.
– Я глубоко расстроен тем, что вы видите меня насквозь! – воскликнул он. – Но я признаюсь, и правда пришел навестить ваших чудесных племянниц. На самом деле я пришел сюда убедиться, что у них есть крыша над головой, пока они в Дублине.
Элеонор нахмурилась.
– Это очень мило с вашей стороны, – сказала Анна, дотронувшись до его рукава.
– Не знаю, как благодарить вас за то, что убедили тетю Элеонор позволить нам остаться. Я чувствую себя в долгу перед вами, сэр.
– Мы кузены, – ответил он, вежливо поклонившись. – А значит, вы ничего мне не должны.
Элеонор наблюдала за парой так же внимательно, как и Лизи.
– Анабель выходит замуж в сентябре, Рори.
Казалось, его это ничуть не расстроило. Он улыбнулся Анне:
– Тогда позвольте мне передать вам самые искренние поздравления?
– Спасибо, – просияла Анна.
Лизи была в замешательстве. Неужели Рори Макбейна не заинтересовала его красивая сестра?
О проекте
О подписке