Глава 3

Уставшие до полусмерти Честер и Марта шли вперед и вперед. Они шли через пустынные поля, миновав бесчисленное множество пустующих домов и безжизненных улиц и дорог. Настроенная решительно Марта упрямо шла впереди, хотя Честер подозревал, что она понятия не имеет, куда идти. Он, правда, тоже этого не знал и потому тащился за ней. Пока никакого альтернативного плана в голову ему не пришло, но он знал, что когда этот план появится, Марте в нем места не будет.

По дороге Честер думал о Дрейке и о том, как бы отправить ему еще одно сообщение. Если ничего не получится, тогда он рискнет позвонить родителям. Правда, для этого требовался телефон, и Честер понимал, что времени на звонок у него будет немного. Марта сделает все возможное, чтобы не дать ему вступить в контакт с «нечестивыми верхоземцами», так что придется как-то исхитриться и ускользнуть из-под ее надзора. Решение сбежать крепло в нем с каждым шагом – больше всего он хотел избавиться от общества Марты.

Когда небо начало светлеть, они остановились на привал посреди небольшой рощи, со всех сторон окруженной полями. Рассвет еще только брезжил, но птицы уже начали петь. Честер и не представлял, что они могут так звонко голосить и что их так много. Повсюду кипела проснувшаяся жизнь. Ничего этого не было в тех местах, к которым он привык. Там если и появлялось какое-то живое существо, то только для того, чтобы попытаться сожрать его… или быть сожранным им.

И еще он никогда не видел и не слышал столько птиц одновременно.

Я городской житель, напомнил Честер сам себе. Вокруг звенела и гремела какофония птичьих трелей, но постепенно он перестал обращать на нее внимание. Он думал о том, что последний раз был в Хайфилде когда-то очень давно, настолько давно, что Честер больше не знал и не понимал, кто же он такой…

Марта возилась поблизости. Она наломала веток и построила нечто вроде двойного шалаша рядом с большим деревом. На взгляд Честера, шалаши стояли слишком близко друг к другу, но он не сказал ни слова. Он был слишком измучен и мечтал только об одном – улечься и поспать. Они с Мартой разжились спальными мешками: прихватили их в одном из заброшенных домов, и Честер как раз вытянул свой из рюкзака, когда до него донесся странный шипящий звук.

– Это ты, Марта?

– Тихо! – Голос Марты был тихим и напряженным.

– Что ты говоришь?

Она на четвереньках, по-крабьи, подобралась к нему поближе. Честер повернулся, чтобы посмотреть на то, что она там увидела, но в этот момент Марта толкнула его на землю, а сама упала сверху.

– Тихо! Тихо!! Тихо!!!

Она шептала это, прижимая его к земле и пытаясь закрыть ему рот ладонью. Лицо ее было всего в нескольких сантиметрах от лица мальчика, и Честер мог разглядеть жесткие рыжие волоски у нее на подбородке.

– Нет! – взвыл он и попытался вырваться.

Они покатились по земле, но Марта по-прежнему не отпускала его. Честер орал на нее, но она упрямо пыталась зажать ему рот.

Он яростно отпихивал ее руки от лица, оба тяжело дышали и осыпали друг друга сдавленными проклятиями. Честер удивился тому, как она сильна… Они катались по земле, с треском ломая ветки и сучья, приминая траву и награждая друг друга звучными шлепками.

– Прекрати! – вскричал он.

Он занес стиснутый кулак, уже готовый нанести удар… и замер. В мозгу всплыли слова его отца.

Никогда не смей бить женщину!

Честера передернуло.

– Женщина! – горько пробормотал он, пытаясь сообразить, подходит ли Марта под это определение.

В любом случае, надо было прекратить эту идиотскую драку.

Он все-таки ударил. Голова Марты мотнулась вбок, хватка ослабла. Сразу подняться на ноги Честер не мог и потому просто отполз от нее подальше.

– Какого черта! Что с тобой?! – прорычал он, боясь, что она снова бросится на него. Дыхание сбилось, и он произносил слова прерывистым, срывающимся голосом: – Ты окончательно спятила?

Она поползла было в его сторону, но затем остановилась, поднялась на колени. Казалось, она совсем не сердится, напротив, в ее глазах горел ужас, когда она обводила взглядом верхушки деревьев, потирая ушибленный подбородок.

– Неужели ты не слышишь? – прошептала она с тревогой.

– Не слышу что? – Честер напрягся, готовый отскочить при первом же ее движении.

– Этот шум…

Он ответил не сразу.

– Все, что я слышу, это миллион чертовых птичек. Вот и все.

– Это была не птица. – Марта дрожала от страха.

Она по-прежнему смотрела вверх, на серое небо, проглядывающее сквозь ветви деревьев.

– Это был Пресветлый. Я слышала свист его крыльев. Один из них выследил нас. Они умеют следить, я же говорила тебе, они занимаются этим там, в Глубоких Пещерах. Если они напали на след, уже не удастся…

– Пресветлый? – перебил ее Честер. – Это чушь. Какой-нибудь голубь или воробей пролетел над нами, только и всего. Нет здесь никаких Пресветлых, чертова идиотка!

С него хватит! Он знал о Пресветлых – это были гигантские твари, похожие на бабочек, обожавшие свежее мясо. Особенно человечину. Хотя Пресветлые и являлись самым страшным кошмаром Глубоких Пещер, особенно в тех местах, где жила Марта, Честер не мог допустить мысли, чтобы одна из этих зверюг пробралась за ними на поверхность.

– Ты совсем спятила!

Марта снова потерла ушибленный подбородок.

– Я просто пыталась защитить тебя, Честер, – голос ее звучал безжизненно. – Пыталась загородить. Если бы он напал… то схватил бы меня, а не тебя.

Честер не знал, что и думать.

Он паршиво себя чувствовал из-за того, что ударил Марту. А если она считала, что им угрожает реальная опасность… тогда понятно, почему она себя так вела… и он должен быть ей благодарен…

Но разве это мог быть Пресветлый?

Марта решила, что слышит одного из них. Она и сейчас как-то странно себя вела. Честер видел, как она тревожно шарит взглядом между деревьями, словно пытаясь что-то высмотреть…

Потом она с трудом поднялась и заковыляла обратно к шалашам, закончила с ними и принялась готовить еду. Когда все было готово, Честер взял у нее из рук свою порцию, не сказав ни слова. Он слишком устал, чтобы спорить с ней, тем более ссориться. Они молча ели, и Честер снова и снова прокручивал в голове произошедшее. Пресветлый или нет, решил он в конце концов, но отсюда надо убираться поскорее. Поскорее!

* * *

Ребекка-два вышла на солнце. Сестру она с собой не взяла, решив для начала осмотреться. Прямо перед ней расстилалось узкое каменистое плато, слева ограниченное скалами. Скалы были слишком крутыми и острыми, чтобы пытаться преодолеть их, хотя Ребекка-два и полагала, что увиденный ею город располагается как раз с другой стороны гряды.

Рельсы продолжались еще несколько метров, а потом упирались в какое-то небольшое строение. Позади домика виднелась узкая разбитая дорога. Ребекка-два подумала, что, может быть, она ведет прямо в город.

Налетел ветер, взметнул ее длинные волосы, и она отвернулась, пряча лицо.

– Значит, я лезла на гору… – снова пробормотала она, глядя на верхушки гигантских деревьев, покрывающих склоны гор до самого горизонта.

Она вернулась к сестре и осторожно обняла ее, поддерживая.

Вообще-то Ребекка-два пребывала в крайнем изумлении. Хотя город и было хорошо видно, но гора оказалась такая высокая, очень высокая…

– По дороге из желтого кирпича… я помню, помню, – вздохнула она, чувствуя, как горит под обжигающим ветром кожа. Девочка повернулась и посмотрела на покосившееся здание.

Плато было совершенно открытым, солнце палило нещадно, и ни единой травинки не пробивалось сквозь раскаленные камни.

– Надо перенести тебя в тень! – сказала Ребекка-два сестре. Та ответила лишь слабым стоном.

Заброшенное здание выглядело достаточно крепким – сложенное из бревен, покрытое листовым железом, оно прочно стояло на фундаменте. И в нем можно было укрыться от жары. Разместив сестру с максимальными удобствами, Ребекка-два продолжила исследовать место, в котором они оказались. Возле домика высилась груда проржавевших вагонеток, и девушка заглянула в одну из них.

– Руда! – Она задумчиво повертела в руках кусочек породы.

Было очевидно, что вагонетки вывозили добытую руду из шахты. В самом домике Ребекка так и не нашла ничего полезного. Когда она бродила по нему, из-под ног выкатилось несколько пустых пивных бутылок.

– Лучше бы здесь была вода… – пробормотала она, глядя на бутылки.

Пройдя домик насквозь, она вышла и обнаружила старый грузовичок-трехтонку. Резина его шин истлела и пересохла и теперь свешивалась с ободов уродливыми клочьями. Ребекка задумчиво тронула полустершуюся эмблему на радиаторе, на ней еще можно было разобрать часть надписи – БЛИТ – и изображение космической ракеты, одной из самых первых. Позади грузовичка стояли четыре больших бочки из-под горючего. Ребекка понюхала их.

– Бензин…

Она мрачно посмотрела на разбитую полуразрушенную дорогу, уходящую от домика и заворачивающую за скалу.

– Значит, вот туда мы и направимся…

Она была права. Это единственный путь от шахты в долину и для транспорта, и для пешеходов.

Сквозь вой и свист ветра она услышала, что сестра зовет ее. Обе они очень устали, их мучили голод и жажда, но еще больше Ребекка-один нуждалась в медицинской помощи. Если она ее не получит… Ребекка-два не строила на этот счет никаких иллюзий: будет крайне удивительно, если в этом случае ее сестра выживет.

Она уже возвращалась к сестре, когда уловила краем глаза какое-то движение. Замерла на месте.

Среди деревьев сверкнуло, и в небо стремительно ушла вертикальная вспышка. Она прочертила на голубом фоне тонкую ровную алую линию, словно надрез хирургического скальпеля на коже…

Это было не просто свидетельство чьего-то присутствия, не просто сигнальная ракета. Для девушки-стигийки важнее всего был ее цвет.

Сухие губы Ребекки-два искривила торжествующая улыбка.

– Да! – прошептала она. – Три… два…

Она лихорадочно отсчитывала секунды, боясь спугнуть надежду.

– ОДИН!

Ракета все еще продолжала чертить линию по небу, но теперь цвет изменился с малинового на черный. Угольно-черный. Затем ракета исчезла в бесшумном взрыве, оставив лишь небольшое облачко, которое быстро рассеялось, не оставив и следа.

– Красное и черное! – воскликнула Ребекка, не в силах сдержать радость. – Будь благословенны СОПы!

СОПы – Стандартные Оперативные Процедуры – проводились Граничниками стигийцев.

Теперь Ребекка знала, что не одинока. Где-то там, в лесу, был один – или несколько – из ее прекрасно обученных, вооруженных бойцов, пытающийся связаться с другими стигийцами в этом районе. Граничники обычно действовали крайне осторожно и никогда не обнаруживали своего присутствия без самой крайней необходимости. Только в исключительных обстоятельствах, а сейчас они были именно такие. Ребекка-два не сомневалась – сигнал был подан для нее и ее сестры.

Теперь ей нужно как-то ответить на этот сигнал. Она должна дать понять своим людям, где находится. Ребекка в отчаянии оглядывалась по сторонам, и тут ее взгляд упал на бочки из-под горючего.

– То, что надо! – От волнения ее голос слегка дрожал.

Нужно было хотя бы попытаться. На горизонте она заметила два больших столба дыма – вероятно, в лесу жгли костры, – но они были далеко. Если она сможет зажечь собственный костер, этого должно хватить.

Однако потом она вспомнила, что у нее с собой ничего нет. Даже если в бочках осталось горючее, как она сможет поджечь его?

– Думай, думай, думай!!!

Она подняла голову и посмотрела на небо. И тут ее осенило:

– Стекло! Бутылки!!!

Ребекка-два кинулась обратно в здание.

– Тебе надо в безопасное место! – быстро сказала девушка сестре, подхватила ее под мышки и потащила в сторону входа в шахту. Затем вернулась в здание и подобрала одну из пустых бутылок, после чего направилась к бочкам из-под горючего.

Она не могла увидеть, было ли что-то в бочках, – они остались запаянными, только узкие горлышки на крышках были открыты. Вооружившись веткой, она залезла на одну из бочек. Проржавевшее железо разорвалось у нее под ногой, и Ребекка смогла заглянуть в бочку. Она была пуста. Горючее давно испарилось до последней капли. Ребекка выругалась.

Она перешла к следующей бочке. Эта сохранилась лучше. Ребекка попыталась сбить колпачок, закрывающий горловину, но у нее ничего не получилось.

– Ну, давай же! – крикнула она в отчаянии.

Время поджимало – на сигнал Граничников надо было отвечать как можно быстрее. Ребекка не оставляла попыток отбить колпачок, и в конце концов он начал поддаваться, потом отскочил с негромким хлопком, и в нос Ребекке ударил резкий запах бензина, заставив ее поморщиться.

– Отлично!

Она сунула ветку внутрь и достала ее, ветка была мокрой от бензина. Бочка оказалась почти полна. При помощи ветки Ребекка-два смочила бензином поверхность крышки вокруг горлышка.

Она разбила бутылку об камень и выбрала лучший из осколков – круглое и толстое донышко. Протерла его обрывками собственной рубашки, затем опустилась на колени, держа стекло над мокрой веткой, и стала пытаться поймать солнечный луч.

На ее счастье, солнце было очень ярким, и на то, чтобы поджечь бензин, ушло несколько секунд. Девушка вскочила на ноги, удостоверилась, что ее импровизированный факел горит ярко и сильно, хорошенько прицелилась, метя в бочку. Швырнув ветку, она стремительно кинулась в сторону, перекатилась по земле, вскочила и бросилась бежать со всех ног.

Пробежать она успела всего метров двадцать, когда позади раздался громкий хлопок, а затем рвануло по-настоящему. Ревущий столб пламени вырвался из бочки, и она взлетела на воздух, а Ребекка повалилась на землю, закрыв голову руками. Жар опалил ей шею и спину, но она лежала, вжимаясь лицом в землю. Раздались еще два взрыва – загорелись еще две бочки. Охваченные огнем, запылали и грузовик, и само здание.

К тому времени как Ребекка-два добралась до сестры, грузовик и здание были полностью охвачены пламенем, и черный дым повалил в небо. Прекрасный черный дым, совершенно непохожий на идиллические дымки от костров.

Ребекка-один сидела, встревоженная звуками взрывов.

– Что там? – спросила она, пытаясь разглядеть происходящее.

– Подкрепление, – коротко ответила ее сестра.

– Ха!

– Наши люди знают, что мы здесь, и пошлют к нам помощь, – рассмеялась Ребекка-два. – Граничники пришли.

* * *

Граничники в лесу увидели черный дым, поднимающийся со склона горы. Словно черный столб, он вставал на горизонте, и не заметить его было невозможно даже без бинокля. Трое разведчиков, сидевших на деревьях, не стали шуметь, они просто несколько секунд внимательно рассматривали дым, запоминая место, откуда он поднимается. Хотя расстояние было велико, не оставалось никаких сомнений, что источником дыма стал сильный пожар и начался он недавно и резко.

Разведчики просигналили друг другу жестами и быстро соскользнули на землю, где их ждали остальные члены разведгруппы. Ни одного слова произнесено не было, но уже через несколько мгновений лучшие бойцовые ищейки стигийцев, а с ними отряд Граничников численностью 50 человек растворились в лесу, держа курс на столб черного дыма.

До этого момента они не знали, что им делать дальше. Они понятия не имели, где могут находиться близнецы-стигийки. Однако получив ответный сигнал, они устремились вперед и шли до тех пор, пока не достигли подножия горы и не добрались до источника черного дыма.

Остановить их не могло ничто на свете.

Если бы кто-то мог их видеть, то поразился бы сходству людей и собак, с одинаковой целеустремленностью несшихся через лес к горам, в сторону зловещей черной тучи, встававшей над землей.