Цитаты из книги «Пена дней»

– Ожидание, – сказал Шик, – это прелюдия в минорной тональности.

Колен тоже был рад ее видеть. К восемнадцати годам Исиде удалось обзавестись каштановыми волосами, белым свитером, желтой юбкой, ядовито-зеленой косынкой, желто-белыми ботинками и темными очками. Она была прелестна, но Колен хорошо знал ее родителей.

– Нет, – ответил Колен. – Если бы у них было время сделать машины, они могли бы потом ничего не делать. Я хочу сказать, что они работают, чтобы жить, вместо того чтобы работать над созданием машин, которые дали бы им возможность жить, не работая.

убаюканный равномерным бульканьем жидкостей в трубах и потрескиванием автоматических станков.

Консьержка качалась у ворот в механическом рок-кресле, мотор которого отчаянно громыхал в ритме польки.

Мышка остановилась и, тяжело дыша, протянула Николя свои стертые в кровь лапки.

«Сейчас я ее обгоню. Я хочу увидеть ее лицо». Он ее обогнал и заплакал. Ей было не меньше пятидесяти девяти лет. Он присел на край тротуара и разрыдался пуще прежнего. Ему стало легче, а слезы замерзали, с чуть слышным потрескиванием падали и разбивались о гладкий гранит тротуара.

Влюбленные целовались в подворотне. – Я не хочу их видеть… Я не… Видеть их не хочу… Они меня мучают… Колен пересек улицу. Влюбленные целовались в подворотне. Он закрыл глаза и побежал… Но он их тут же вновь открыл, потому что под веками у него роились прелестницы, и он неизбежно сбился бы с пути. И сразу увидел перед собой одну из них. Она шла в ту же сторону, что и он. Колен глядел на ее белые ноги (она была в мягких сапожках из белой овчины), на ее поношенную шубку из дубленой бандитской кожи и на шапочку, из-под которой выбивались рыжие пряди. В шубе она была широкоплечей, а полы разлетались в стороны, они так и плясали вокруг нее.

– В воздухе носится любовь, – произнес Колен. – Ух какой накал!.. Я встал, ты встаешь, он встает, мы, вы, они встаем, встаете, встают… Тебе не надоело сидеть в стакане? Помочь? Но мышка доказала, что не нуждается в помощи. Она самостоятельно выбралась на волю и отгрызла кусочек мыла, похожий на леденец. – Какая же ты лакомка! – сказал Колен. – Только смотри не испачкай все мылом.

– Предположим, – сказал он мышке, присев на край ванны (четырехугольника из желтого фаянса), чтобы быть к ней поближе, – что я повстречаю у Трюизмов моего старого друга Шоз… Мышка кивнула. – Предположим, – а почему бы и нет? – что он придет туда с кузиной. На ней будет белый свитер, желтая юбка и звать ее будут Ал… нет, Онезимой[27]… Мышка скрестила лапки, явно выразив удивление. – Да, – согласился Колен, – это некрасивое имя. Но вот ты – мышь, и у тебя усы. Что ж тут поделаешь? Он встал. – Уже три часа. Я из-за тебя опаздываю. А вот Шик и… Шик придет туда наверняка очень рано.