Она в унисон:

«Сухову Федору Иванычу.  

Здравствуйте, милый друг, Федор Иваныч! Пишет вам Ваша Катерина Матвевна – «курочка полупотрашёная» (всё-таки это лучше, чем змея–подколодная) – из милой Вашему сердцу родной стороны. Сразу несколько вопросов к орнитологу. Почему полупотрошёная, а не потрошёная, что в полупотрошёной выпотрошено? Охлаждённая или замороженная? Уж так давно Вы не посещали наши края, что и не могу представить себе обличие Ваше. Как лягу почивать, обниму подушку и все представляю Вас рядом. И приходите Вы ко мне в таких разных видах: то в виде морского пирата с чёрной повязкой, то профессором электротехники, принимающим экзамен у студентов, то огородником, поливающим капусту и пропалывающим её же двумя руками – и правой и левой, то Джоном Сильвером на деревянной ноге, то решателем задач по электросхемам, то, поющим громко песню на остановке или в электричке – певцом, то писателем, то пикапером, с сетями электронными, то читателем, то пижоном в брюках вельветовых, в кепке с кокардой и в новом ремне с пряжкой кастет. И так у меня всё это перемешается в голове от Вашего собирательного образа. Закрою я покрепче глаза да и усну. Да, ещё, дорогой Федор Иваныч, никак я в толк не возьму, что Вы мне пишете в своих письмах, что хотите сказать или, наоборот, намекнуть, догадайся, мол, сама, дорогуша моя. Наверное забыли Вы уже за давностию нашей разлуки, что и Платона я не знаю, и Людовика, и Яблочкину. И никакие имена не муссирую я, милый Вы мой, а только беспокоюсь я о Вас, как бы Вы не ухудшили свою налаженную жизнь «сгоряча или невзначай». И очень ведь я толковая, понимаю, что мужик устроен по-другому «физиологически», поэтому ему можно простить и Гюльчатай и  другую, более подходящую, т.е. православную, раз правоверными брезгуете. Только бы не забывали свою Катерину Матвевну, писали бы ей почаще, она бы и рада – радёшенька. Да и знала бы она, что душа-то Ваша рвётся в мою деревню, как журавль – в небо. Хоть Вы и не Шаляпин, да на что мне Шаляпин-то? Тем более – Басков, вот какой Вы стали чудак, видно напекло Вам там голову-то в песках. И написали бы мне, что Вы сейчас читаете, какие фильмы смотрите. Не всё ведь с «группой товарищей» развлекаетесь. И написали бы мне, как Ваше здоровье, уж который раз спрашиваю, а нет от Вас ответа. Что же с глазом Вашим? или от «солнышка в нём бело»? и что с ногой всё-таки? как я поняла, сняли гипс. И что? Отекает? Болит? Побыстрее выздоравливайте, Фёдор Иваныч, «докончу в следующий раз». Ваша Катерина Матвевна.

Ps. А Вам  Сухов не очень подходит, Вы бы на его месте «развернулись», представляю…

До чего же хорошо написаны докУменты, все три, которые – приложения к крайнему письму, что и слов нет восторгаться ими, хотя они никак и не могли быть без критики Катерины Матвевны, но надо отдать должное автору – читать бы это надо не мне одной, а всем тем, кто лишён был счастья прочитать «эссе», включая и шестиклассников. Целовать в ухо – это Вы правильно определили с Джеммой – это каждой Ж понравится».

«Светловолосая обнажённая»

Бродя по виртуальности, он наткнулся на один из случаев полигамии художника: «Светловолосая обнажённая». Надо здесь заметить, что для мужского населения привлекательны не женщины собственно, но женские формы, и из всего, что вечно, непостижимые краткие «образы любви»…

Как будто фрагмент фрески русской иконописи.

Девичья печаль. Утончённый лиризм.

Доверчивость в склонённой рыжеволосой головке.

Наивное целомудрие и невинность женственности.

Пожалуй, лучшая из картин Модильяни.

* * *

«Рассчитывала, что Вы напишете тему разговора. А Вы – опять…

Что там у Вас, как в Китае? По-моему, в России любой М (уж простите, но мне элементарно лень выписывать эти слова), может найти себе кого-нибудь, смотрю на своего отца, да и «друзья» – одноклассники многие уже сменили своих «боевых подруг» на более привлекательные и молодые формы лет 25. М в Ваши годы – это почти мальчики, а вот Ж после 35 …(я не очень приветствую хирургическую косметологию, даже для Вас:). В детстве я жила в обеспеченной семье военного, посещала музыкальную школу, была правильной, дисциплинированной девочкой, мама была библиотекарем, я читала что-то и снабжала книгами одноклассников. Куприна «Яму» мы так замусолили в пятом классе, что мама запретила мне брать книги в школу. И «Баню» я прочитала сто лет назад, и «Гаврилиаду» – так что не волнуйтесь, я «созрела» даже для разговора с «пикаперами».

У Вас ассоциативный тип мышления, поэтому Ваши письма очень приятно читать».

* * *

И в продолжение «не волнуйтесь» добавила рифмованную «Историю», спрятав в неё себя. Что сказал Фёдор Сухов по поводу:

«Лотта»

Что за комиссия, создатель, -

Быть.

(А.С.Грибоедов. «Горе от ума»).

Вам возвращая Ваш портрет,..

(Н.Ф.Мызников)

Для Вас «Достоевский, …, так и остался … писателем хороших детективов. Во всяком случае «Униженные и оскорблённые» и «Преступление и наказание» … до сих пор по-другому не» воспринимаете. Это следствие усвоения в интернете «сладкого» – «хорошей  сетевой поэзии». Возможно Вы правы: «Графоманство не терпит «простоев» конвейера». Не беспокоил бы Вас и сам бы не беспокоился, но смотрю иногда «сетевую поэзию» и думаю вслед за Чеховым: «чаю напиться или застрелиться». Уже было замечено: «Довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины». Сладкое перебивает аппетит к полноценному питанию. А «написать страницу хорошей прозы вдвое труднее, чем страницу хороших стихов». Не подвергаю сомнению и не рассматриваю поэтическую составляющую «Истории Лотты» и способности её автора. Это проанализировали другие. А добропорядочный автор в «Доме стихов» предупредил всех, что Лотта блондинка. Честное пионерское – так и было. Что он стремился этим сказать или предсказать, об этом романтичный комментатор таинственно умолчал – возможно для создания некой интриги. Но почему Лотта (Шарлотта), а не Наташа, например, почему Висла, а не Ока («Пояс Богородицы»), почему? Поэтку несёт в мутную Вислу и Варшаву. И историей случившееся не назовёшь. В принципе. Ну, не считать же, в самом деле, частный случай дефлорации, историей. Не повезло Лотте – рано … Лотта – нимфетка, что и привело её к «Литератору» (в которого авторка переименовала «режиссёра», которому отдалась), очевидно, имеющего склонность к педофилии. Этот сюжет не нов, если вспомнить «Лолиту» Набокова. В известном смысле стихотворная «История» сопоставима с прозаическим «Одно лето в аду» В.В.Баша. В первой – Польша и Висла, Швеция и скалы, «А в скалах есть парочка гротов…» (хотя, как может быть «парочка гротов»? Этими гротами поэтка противоречит правильному русскому: пара ножниц, пара очков, пара – прошу пардону – штанов, т.е. это то, что может быть парой). Во втором – Прибалтика, море, песок и сосны, кафе, взрослые: девушка (28 лет) – нимфоманка и нормальный мужик – тоже один из «образов любви», в конце без суицида, но с пыльным томиком А.Рембо на кухонной книжной полке. Действительно: «Всё уже было сказано до нас. Нам надлежит лишь повторить уже сказанное и облечь мысль в возможно лучшую форму». Вообще говоря, сюжетные линии кочуют от автора к автору. В один сюжетный ряд с «Историей Лотты» и «Одним летом в аду» можно поставить «Лотту в Веймаре» (Гёте и Шарлотта Кестнер-Буфф) Т.Манна. И надо отметить трудность чтения «Истории Лотты» (которая начиналась автором, как шутка). Что показательно: в стихотворной «Истории Лотты» авторка не гнушается обсценной лексики. В связи с этим к месту фраза Дюма (у которого: «Дама с камелиями»), которую Эмиль Золя приводит в своих критических статьях: «Бесспорно, площадные слова недопустимы в литературе». Но поэтка объясняет в своё оправдание: «Ну, а почему бы и нет? То, предвоенное время было интересным. К тому же такая чистота и наивность были свойственны девушкам именно в начале 20-го века. В наши годы девушки более сдержаны и менее щепетильны, очень смелые девушки».

Об именах. Как сообщает Яндекс: в настоящее время Шарлотта – имя, происхождение которого не несет в себе никакой тайны и в переводе значит: «свободная». Лотта: шведское имя, значит – человек. И по буквам имени: Л – коммуникабельность, болтливость, творческие задатки, О и Т – эмоциональность, скрытность, искренность, А – активность, эгоизм, честолюбие, импульсивность – вот вам «История Лотты». Так почему Вашу дочку к европейским «берегам влечёт неведомая сила»? «Комплекс инцеста», что присущ всем девушкам, у неё дополнен «комплексом Чингиз-хана». Не дошли татаро-монголы до Европы, дальше Балтийского моря не пошли (и до будущего Санкт-Петербурга), вернулись, остановились и обосновались в Крыму (в т.ч. на территории нынешнего Симферополя). Вот что возможно обусловило поместить «Историю Лотты» на территорию Европы – некий зов предков: они не дошли, она дошла.

Закрыв глаза, из горла в горло,

В фарфор из бронзы и назад,

Хмелея, множить страсти голод…

(«История Лотты»).

По фотографии поэтки можно догадаться – плачет много и часто. Из-за безответной?

Заканчивая письмо, напомню: в жизни нормальные люди говорят и пишут прозой, но не стихами и ариями, как в опере (где все друг друга перебивают). И на родине Петрарки, и на родине Шекспира, да все Ваши читатели и читательницы, говорят и пишут прозой, и даже Вы. И никто не обижается, что проза всеобща, и даже не задумываются, что говорят ею (это только «Мещанин во дворянстве» очень удивлялся по этому поводу). Но стоит слово против сказать стихотворкам по поводу их непосильных трудов – всё – в воздухе появляется запах гражданской войны или уходят по своим делам, как Маруся от Васи Крючкина… Тому остаюсь свидетелем – борец за счастье трудового женского персонала всей земли, интернационального революционного рабоче-крестьянского товарищества демобилизованный красноармеец Сухов Федор Иванович.

Ps.

Вот так всегда: увижу упавшую с плечика девушки бретельку-ниточку (это платье?) и … «прощайте мои бедные глаза,..». А тут есть немаловажное обстоятельство. Некоторые продвинутые поэтки, особенно – брюнетки (продвинутые, они, как правило брюнетки и с каре – из соображения экономии шампуня?), так поэтичны, что забыли, как учили в школе: истмат и диамат (прошу правильно понять: отдельно мат они помнят, а вот ист. и диа. – увы и ах). В связи с этим – несколько слов о полигамии и моногамии (которые – после Адама и Евы). В полигамии девушки отдавались мужчинам безвозмездно, т.е. даром (буквально, в качестве подарка). И это не было проституцией, которая появилась в переходный период до моногамии. Моногамия – это семья, частная собственность и государство. Вот здесь глубоко вздохнём и без показного возмущения согласимся: замужество – это та же проституция. С той только разницей, что, если раньше девушка отдавалась многим мужчинам за деньги, теперь обязана отдаваться одному, но также из-за материальной заинтересованности. Это буквально следует из основательной книжки «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Т.е. Лотта в «истории» утопилась напрасно. Самоубийство – грех, а то, что она отдалась бесплатно – нет. Вот если бы продавала «любовь», тогда – да – это проституция. Лотту – определяет то слово, которое не дрогнувшей рукой написала автор, продвинутая и интеллигентная … Но вдруг подумалось о другом. Ведь могла бы случиться очередная «история». Если бы, например, как «злой хан Кучум подкрался с Иртыша», возле полуодетой, со спущенной бретелькой поэтки, задумавшейся во сне о продолжении «Истории Лотты», появился коварный, беспощадный и суровый многоженец Абдулла? Что тогда? Не исключено, что с вожделением, спровоцированным спущенной бретелькой, он воспользовался бы беззащитным состоянием девушки, сдёрнул вторую (последнюю) бретельку и уже стал бы совсем близок к ней (в «историческом» смысле слова)… Но, в тоже время, борец за женскую моногамию – красноармеец Ф.И.Сухов, верный своему слову, обязательно предотвратил бы намечавшуюся полигамию.

* * *

В одном из своих писем он не совсем удачно сказал ей, что при свидании помоет её, вместо того, чтобы сказать: искупаю… Она тут же написала, превратив его искренность и наивность в цинизм:

«Ну и шуточки у Вас, боцман. Помоете до того или после? А спиртом обезжиривать будете? чтобы уже гарантированно стерильно было».

Здесь, до здесь и далее – это выжимки (поэтому текст их дробный) из писаний девушки, перемежающиеся её качелями: «да» – «нет», вверх – вниз, её отражение, проявление существа, в т.ч. от личной зашоренности, скаредности (чтобы через дорогу, а не в тьму-таракини) и встревания вредности других девиц, это то, что мужскому населению создать практически невозможно и даже вредно для здоровья – такова женская се ля ви…

* * *

Женское и мужское – образ двух параллельных пересекающихся линий.