Второй вид заблуждений, которые вызываются индивидуальными особенностями развития человека, ограничивающими его мышление, Ф. Бэкон называет идолами пещеры (idola specus). Этот термин отсылает нас к седьмой главе книги Платона «Государство». Символ пещеры у древнегреческого философа указывает на всю совокупность преград, мешающих развитию индивидуального человеческого ума. Общие для всех людей препятствия на пути познания соединяются с индивидуальными особенностями каждого человека, со своеобразием его положения в общей «пещере». Возникшее своеобразие жизненной ситуации настолько устойчиво, что можно считать, что каждый индивид сидит в своей собственной пещере.

«Идолы пещеры, – утверждал Ф. Бэкон, – происходят из присущих каждому человеку свойств как души, так и тела, а также из воспитания, из привычек и случайностей»^[8]. На пути познания каждый человек рано или поздно сталкивается с только ему присущими проблемами. Индивидуальных искажений не могут избежать даже философы и ученые, посвящающие свою деятельность исследованию общих вопросов познания. Созданные ими теории искажаются предшествующими всякому теоретическому исследованию практическими интересами и желаниями. Ф. Бэкон выявляет призраки пещеры у такого научного авторитета античности, как Аристотель, «который свою натуральную философию совершенно предал своей логике и тем сделал ее сутяжной и почти бесполезной»^[9]. Для борьбы с идолами пещеры нужна, по мнению Ф. Бэкона, осмотрительность в созерцаниях. Он пишет: «…пусть каждый созерцающий природу вещей считает сомнительным то, что особенно захватило и пленило его разум. Необходима большая предосторожность в случаях такого предпочтения, чтобы разум остался уравновешенным и чистым»^[10].

К следующему роду идолов относятся заблуждения, проистекающие из особенностей совместной жизни людей. Необходимость совместного проживания актуализирует проблему общения и коммуникации. Идолов, гнездящихся в природе социальной коммуникации, Ф. Бэкон назвал идолами рынка (idola fori). Эти призраки возникают как результат зависимости деятельности ума от языка, с помощью которого люди формулируют и высказывают свои мысли. «Люди верят, что их разум повелевает словами. Но бывает и так, что слова обращают свою силу против разума. Это сделало науки и философию софистическими и бездейственными»^[11]. Английский философ указывает на то, что большая часть слов нашего языка создана для обслуживания повседневной коммуникации, в своих значениях они несут груз эмоциональных и интеллектуальных искажений нашей обыденной жизни. Естественный язык, когда мы пытаемся использовать его для целей познания, требует очищения от чувственных неясностей и двусмысленностей, которые в нем запечатлены. Озабоченный чистотой научного языка, Ф. Бэкон отмечает неизбежность вторжения элементов одного уровня познания в структуры другого уровня. В этой связи он пишет: «Большая же часть слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в границах, наиболее очевидных для разума толпы. Когда же более острый разум и более прилежное наблюдение хотят пересмотреть эти границы, чтобы они более соответствовали природе, слова становятся помехой»^[12].

Идолы рынка, навязанные разуму словами, бывают двух разновидностей. Первая из них – это имена несуществующих вещей. К ним относятся слова, обозначающие вымыслы их авторов. Это своего рода слова-пустышки, исчезающие, как только мы обращаемся к опыту. Выдуманные для удовлетворения сиюминутных нужд авторов, идолы первого вида исчезают вместе с устаревшими теориями.

Другая разновидность идолов рынка более трудна для искоренения. Они возникают в результате образования плохих и неумелых абстракций. Слова, соответствующие таким абстракциям, часто соединяют значения прямо противоположного характера. Ф. Бэкон предлагает критически отнестись к многообразию значений таких слов и отбросить те, которые не имеют строгих определений.

Последнюю, четвертую группу идолов Ф. Бэкон назвал идолами театра (idola theatre), они сопутствуют созданию научных теорий и философских доктрин. Он сравнивает существующие философские системы с театральными спектаклями, представляющими вымышленные и искусственные миры. Английский философ отдает должное силе и богатству воображения авторов этих систем, но полагает, что на пути к истине воображение должно быть обуздано правильным методом, который оттачивает остроту и точность ума.

Идолы театра вызывают наибольшее неприятие у сэра Фрэнсиса. Он одобрительно отзывается о политической власти, которая противостоит этим идейным новшествам, навлекающим опасность на людей и наносящим ущерб их благосостоянию. Если бы не было противодействия такого рода идолам, то общество могло бы оказаться в плену многочисленных софистических школ, подобно тому, как это произошло в Афинах в V веке до н. э.

Возникновению идолов театра, полагал Ф. Бэкон, способствуют, прежде всего, искажения и перекосы в проведении научных доказательств и обоснований. Эти искажения приводят к появлению трех разновидностей принципиальных ошибок.

Первая разновидность ошибок предстает перед нами в таком гносеологическом феномене, как софистика. Софистические призраки возникают тогда, когда «философы рационалистического толка выхватывают из опыта разнообразные и тривиальные факты, не познав их точно, не изучив и не взвесив прилежно. Все остальное они возлагают на размышления и деятельность ума»^[13].

Вторая разновидность логических дефектов проистекает из догматизации выводов, сделанных на основе ограниченного опыта. Приверженцы быстрых умозаключений превращают частные эмпирические закономерности в универсальные философские принципы и, исходя из них, строят свои воззрения, «удивительным образом извращая и толкуя все остальное»^[14].

Третья разновидность методологических ошибок возникает под влиянием слепой веры и почитания ложных авторитетов. Обольщаясь слепой верой, философия смешивается с теологией и неясными преданиями, в результате чего человеческий ум попадает под влияние поэтических и иных вымыслов. «Эту суетность, – полагает Ф. Бэкон, – надо тем более сдерживать и подавлять, что из безрассудного смешения божественного и человеческого выводится не только фантастическая философия, но и еретическая религия»^[15].

Вторжение научного познания в практическое целеполагание поставило проблему устойчивости познавательного процесса по отношению к внешним влияниям. Английский философ выражает уверенность в том, что разработанный им метод поможет полностью очистить человеческий ум от влияния факторов, порождающих и поддерживащих заблуждения и иллюзии. Он пишет, что все многообразие идолов должно быть отброшено «твердым и торжественным решением, и разум должен быть совершенно освобожден и очищен от них. Пусть вход в царство человека, основанное на науках, будет почти таким же, как вход в царство небесное, “куда никому не дано войти, не уподобившись детям”».^[16]

Мы далеки от утверждения, что представления Ф. Бэкона об идолах как препятствиях на пути научного познания тождественны современным представлениям о феномене идеологии. Дело не только в том, что современная наука по своему методологическому арсеналу далеко превзошла науку XVII века; не меньшее значение имеют изменения, происшедшие в структуре общественной жизни, кардинально преобразовавшие отношения теории и практики.

Историческое значение учения Ф. Бэкона об идолах заключается в том, что оно явственно свидетельствует о методологическом повороте в философской традиции, фокусирует усилия философской мысли на проблемах научной рефлексии, укреплении практической ориентации научных исследований. Ф. Бэкон разрушает монополию теологической мысли на критику заблуждений и вводит научные критерии истинности/ложности познания. Ложные идеи в его философии трактуются не как призраки, пришедшие из царства Аида, и не как духи, вводящие в искушение сознание верующих. Он исходит из проявлений человеческого разума, имеющего своей реальной предпосылкой энергию практических импульсов. Разного рода идолам он дает конкретно-научную трактовку в соответствии с теми направлениями в познании и преобразовании природы, на которых они паразитируют. Рассматривая идолов как препятствия на пути применения научного метода, он полагает, что их правильная критика освобождает путь для истинного познания.