1. У истоков

От гаража до кооператива. Во благо и во вред. Чудеса энтузиазма. Мужской разговор. Власть есть, а что делать? Лом и приемы. Цветочки и ягодки. Фильтры, начало. Первые поставщики и исполнители. Технология и оборудование. Проекты и прожекты. Впервые на рынке. Завод работает. Неожиданность от «Бинцер». Не догоню, так согреюсь. Автомеханика – 1994. Чудеса, да и только. Хоть шерсти клок. Получилось!!! «Свадебный генерал» и не более. «Американский» кредит. На «Фильтроне». Monkey business. Опыт Израиля и российский факт. На голодном пайке. Мельтеши перед глазами. Паровозы и их составы. Изменения в компании. Monkey business – продолжение. Шокированы до предела. Сколько заработаешь, все твое. Деньги с Америки, а станки с России. Надежда и инструменталка. Линия от Delphi. Авторемонт. Авантюра с конфетами. Изменения и проблемы. Травма. Проверка «на вшивость». Михаил Кузнецов. Темп и еще раз темп. Последняя капля. Мосты сожжены. Криминал. Реальная угроза. Костя. Парень с головой. Второе дыхание

От гаража до кооператива

Лето 1986 года. Гребная база. Сауна

– Гласность – это что? – спросил я своих друзей, находящихся рядом.

– Да так, временная оттепель, такое мы уже проходили, – сказал разгоряченный Толя, оттягиваясь на верхней полке. Я сидел рядом с ним. К этому времени я уже работал на «два фронта»: на гребной базе – «для проформы», чтобы власть не считала меня тунеядцем, и «для себя» – в гараже, где своими руками ремонтировал автомобили. «Что-то не то, – подумал я, – надо не пропустить момент». Какой момент, когда его ждать, я, конечно, не знал, но было какое-то предчувствие, и оно не давало мне покоя.

Моя семья состояла из четырех человек. Через год после нашей свадьбы Фира родила Инночку, а через девять лет – Наташеньку.

Ранее, с 1967 года, я работал на заводе «Знамя Октября». В лаборатории резания, которую возглавлял, мы проводили эксперименты с разными инструментами, отрабатывали новые технологии и определяли оптимальные режимы резания при обработке всевозможных материалов, применяемых в судостроительной промышленности. Эта моя работа была творческой и интересной, однако была одна беда – безденежье. Обсудив с Фирой все «за» и «против», я а 1983 году покинул завод и ушел в «свободное плавание» – стал ремонтировать автомобили у себя в гараже. Мои родные отнеслись к этому неоднозначно. «Что это за профессия у тебя будет?» – в тревоге спрашивала меня мама. Тетя Мера, врачебный стаж которой начался еще до войны, сначала не скрывала своего волнения. «Боря, – говорила она мне, – люди с твоим образованием космонавтами становятся, а ты идешь работать простым рабочим». Однако, несмотря на свой возраст, она мыслила прогрессивно. Увидев изменение нашего с Фирой бюджета, она быстро переменила первоначальное мнение.

Экономика страны была построена так, что ни один руководитель предприятия не имел самостоятельности. Ему предоставлялось всё: задание в виде плана, указания в виде фондов – где, сколько, почем и у кого он должен покупать все необходимое сырье, а также заказчик, которому он должен будет отгрузить произведенную продукцию и который с ним за нее рассчитается. Также фонды выделялись на приобретение разрешенного оборудования.

Сбалансировать такую экономику из единого центра, особенно в такой огромной стране, как наша, просто невозможно. Однако если есть независимый и постоянно возобновляемый источник денег, который может компенсировать все проколы этого центра, то любой дисбаланс можно отрегулировать. Таковым источником была валюта, поступавшая в страну от продажи за «бугор» сырья, благо богатые недра были основным достоянием России. Получалось, что если раньше, во времена Петра I, Россия продавала «лен-пеньку», то теперь, через 300 лет, она недалеко ушла от этой традиции.

Ленинград – промышленный город. Возможности тысяч его предприятий были практически не ограничены. Город имел сотни тысяч высококвалифицированных специалистов любой отрасли и мог производить, кажется, всё. Но этот огромный промышленный потенциал города, наверное, более чем на 80 процентов работал на войну, то есть за счет средств бюджета. Более того, экономика не только Ленинграда, а всей страны была полностью милитаризована, что ложилось колоссальной нагрузкой на бюджет.

Бюджет же в 80-х, как шагреневая кожа, стал сокращаться. Поступление в страну валюты от традиционных видов экспорта, таких как нефть и газ, резко сократилось. Сначала пропал импорт. Если раньше какой-то импортный товар можно было купить, то сейчас это стало огромной проблемой. Государство, которое было в одном лице и хозяином, и заказчиком, по всей вероятности, оказалось не в состоянии выделять необходимые средства министерству обороны – конечному покупателю военной продукции. Оно, в свою очередь, – своим поставщикам, и так далее по цепочке. Товары для населения, выпускаемые советскими предприятиями, были такого низкого качества, что никого не интересовали. Ими были завалены все магазины, и они периодически списывались как неликвиды, то есть никому не нужная продукция, и уничтожались. Получалась работа ради работы. Все эти проколы компенсировал бюджет. В итоге социалистическая экономика довела страну до ручки, оставив ее «голой и босой».

Ленинград в то время представлял печальное зрелище. Мы жили в спальном районе города, называемом Ульянкой, и я каждый день на своей машине ВАЗ 2101 ездил то на одну работу, то на другую. Дороги были разбиты до такой степени, что мне надо было ехать, как слаломисту, объезжая каждую рытвину.

Свободно купить нельзя было ничего, надо было ждать, когда что-то «выбросят». Когда на абсолютно пустые полки продовольственных магазинов «выбрасывали» то ли сыр, то ли масло, толпа тут же за несколько минут все расхватывала, оставляя на прилавках пугающую пустоту. Из всех сортов сыра, которые еще год назад периодически появлялись в продаже, оставался только один сорт под названием «сыр». В мясном отделе лежали кости со следами окружавшего их когда-то мяса.

Винные отделы продовольственных магазинов открывались в 11 утра, но через час-полтора там нечего было делать. Сухой закон хоть и не был объявлен, но резкое сокращение продажи водки и вина практически ввело его. Все это привело население к массовому самогоноварению.

Мой дом был недалеко от торгового центра. Вход в его винный отдел был с улицы и представлял собой узкий проход, закрытый с двух сторон ограждением высотой около трех метров. Задолго до открытия весь этот проход всегда был забит огромной толпой мужиков, конец которой был метров за сорок от входа. Один раз, проезжая мимо, я увидел потрясающую картину, которая заставила меня тут же остановиться. Было ровно 11:00, винный отдел только что открылся. Один из мужиков, взобравшись на ограждение, пошел по головам толпы прямо к входной двери. Мне был слышен только рев мужиков, но, наверное, этому авантюристу на сей раз повезло.

Отечественная продукция мало кого интересовала – все гонялись за импортом. Если раньше импортные вещи все-таки можно было купить, то теперь они практически исчезли. Огромные толпы людей бродили по Гостиному двору, ДЛТ, Пассажу в надежде достать что-нибудь стоящее. Если видели очередь, то многие тут же вставали в нее, даже не зная что «дают».

Меня же все эти проблемы мало касались. Работали в гараже мы втроем: Марк, Саша и я. С Марком меня познакомила Фира. Они до этого работали на одном заводе, где Марк был начальником цеха. Свободный труд, да к тому же приносящий хороший доход, радовал нас.

– Боб, – восклицал он, – эта чертова совдепия довела народ до ручки. Кто уехал, кто по-прежнему плывет по воле волн, а ведь большинство спилось. Мы же, люди с высшим образованием, бросили свои престижные должности и стали работягами.

– А ты думаешь, Марк, мало таких людей? – в политических дискуссиях мы были с ним единомышленниками.

– Их, конечно, достаточно, но ведь не каждый может уйти с насиженного места неизвестно куда.

Фира и Марк

– Зато смотри, Марк, приходим мы сюда, когда хотим, уходим также в любое время и радуемся своей свободе, хотя, правда, она относительна. Ты помнишь, когда у нас был нерабочий день?

– Да ладно тебе, Боб, – засмеялся Марк, – какой выходной нам нужен? Работаем мы, как черти, отвечаем сами за себя. А то ведь раньше, придя утром в цех, надо было переживать, кто сегодня напился, кто застрелился.

– Конечно, Марк, ты прав. Главное, чтобы были клиенты, а уж мы сделаем все, чтобы не упустить ни одного из них.

Один из наших клиентов, Виктор, работал где-то в торговле. Каждый раз, приезжая к нам, привозил с собой палку копченой колбасы. В те годы просто так не то что копченую, даже вареную докторскую по два рубля 20 копеек за кило купить было уже невозможно. А посещал Виктор нас 1–2 раза в месяц, то с одной проблемой, то с другой. Иногда приезжал вместе с женой. Между нами мы его прозвали «Витя-колбаса». Однажды где-то в начале декабря утром звонит мне Марк.

– Боб, звонил Витя-колбаса, у машины его жены какая-то проблема с тормозами. Стоит у Нарвских ворот. Ты бы не смог подъехать к ней, а то нас с Саней ждут в гараже.

– Конечно, Марк, езжай, я решу эту проблему.

Машина стояла в промежутке между станцией метро и Дворцом культуры им. Горького. Я тут же обнаружил, что потек левый задний тормозной цилиндр, и решил его заменить на месте. Как правило, у каждого из нас в багажнике было все необходимое практически на любой случай. Хотя температура на улице была около минус десяти, меня это не смущало.

Растяжка. Марк за работой

Снять тормозной цилиндр, чтобы заменить его на новый, в тех условиях мне не удавалось. Резьба уж больно проржавела. Тогда я решил заменить его начинку. Под машиной я пролежал около 20 минут, тормоза восстановил, но предупредил, что, если куда-нибудь далеко поедет, то сначала надо будет приехать к нам, чтобы заменить весь цилиндр.

Ремонт автомобилей сделал нас уважаемыми людьми. Все, что надо, одни клиенты, как Витя-колбаса, привозили прямо в гараж, к другим мы заходили в магазин с заднего входа и получали все в лучшем виде.

Момент наступил в марте 1987 года, когда был издан Указ о кооперации. Я тут же уволился с гребной базы и организовал кооператив по ремонту автомобилей.

История же компании «БИГ Фильтр» началась позже, с октября 1988 года, когда я договорился с генеральным директором завода «Знамя Октября» организовать при заводе кооператив и он выделил мне часть подвала и небольшую территорию рядом с ним. Я привел с собой своих приятелей, многих из которых знал еще по прежнему бизнесу. Первое учредительное собрание мы провели у меня на квартире в Ульянке. Кроме нас с Фирой здесь были Александр, два Юрия – Финогенов и Нафтульев, Эдик и Верочка.

Я за работой. Гаражи в Володарке. 1986 г.

Изначально было решено создать многопрофильный кооператив с различными независимыми отделениями, каждое из которых должно было заниматься своим видом деятельности.

Ремонт легковых автомобилей был для многих из нас основным коньком, и он стал, естественно, первым видом деятельности нового кооператива. Завод же, передавая нам свою транспортную службу вместе с грузовыми автомобилями, хотел бы получать от нас качественное транспортное обслуживание. Я без какого-либо сомнения согласился, так как в этом тоже имел достаточный опыт. Служа в армии, я занимал должность заместителя командира роты по технической части. В моем распоряжении были не только автомобили, но вся структура по их содержанию и ремонту. Так в кооперативе образовались еще два вида деятельности: ремонт грузовых автомобилей и транспортное обслуживание.