Глава 6

В лаборатории Слаппертон немного успокоился. Но только после того, как заперся на все восемь замков и задвинул железный засов.

Он внимательно посмотрел на Вильяма.

– Ты изменился, стал выше… сантиметра на три. Сколько времени прошло? Три месяца?

– Четыре месяца и тринадцать дней, – сказал Вильям. Он считал дни. – Я думал, что вернусь раньше.

– Понимаю. Но сейчас особые обстоятельства. Мы не хотели тебя забирать, пока это не будет совершенно необходимо.

– А сейчас это совершенно необходимо?

– Можно и так сказать. Мы ведь все время присматривали…

– Присматривали? – удивился Вильям. – За чем?

– За тобой.

– Но почему?!

Узнать, что за ним все время наблюдали, было не очень-то приятно.

– На случай таких ситуаций, как вот эти твои приступы, – Слаппертон вертел в руках какой-то предмет. – Нужно было присматривать за луридиумом в твоем теле.

Слаппертон еще некоторое время смотрел на Вильяма, а потом хлопнул в ладоши.

– Хочу тебе кое-что показать. Иди за мной!

Он быстрым шагом направился вглубь лаборатории, заставленной всевозможным оборудованием. Вильям пошел следом и увидел стол, на котором стоял стеклянный аквариум с толстыми стенками и стальным каркасом.

– Видишь, что это? – спросил Слаппертон.

– Да, – кивнул Вильям. – Таракан.

В аквариуме находился самый обыкновенный таракан, даже не очень большой. Шевеля усами, он подполз ближе к стеклу, как будто понимал, что за ним кто-то есть. Казалось, что он смотрит прямо на них.

– Мы нашли его в бункере под Лондоном, – сказал Слаппертон. – Как ты знаешь, Темза затопила бункер. Мы использовали подводные лодки, чтобы исследовать территорию, и обнаружили целую сеть коридоров.

Вспоминая о том, что случилось в лондонском бункере, Вильям поежился. Прошло чуть больше четырех месяцев, и это время показалось ему вечностью. Вильям старался не думать о том, что тогда произошло, но воспоминания вернулись. Бесконечные темные туннели. Громадная дверь, которую можно открыть только с помощью кодов и шифров. Огромный зал, полный подводных лодок и военной техники. И криогенные камеры, в которых он нашел Абрахама Талли. Того самого Талли, который сейчас лежит в подвале Института в глубокой заморозке.

– Таракана мы нашли в воздушном кармане, – продолжил Слаппертон. – Согласно протоколу, мы взяли его с собой, чтобы исследовать. Так мы поступаем со всеми находками, и… – Он замолчал, глядя на таракана.

– И?.. – переспросил Вильям.

– Вы с этим тараканом очень похожи, – ответил Слаппертон.

– Как это?!

– Благодаря тому, что находится в ваших телах.

Вильям не отрываясь смотрел на Слаппертона.

– Вы имеете в виду луридиум?

– В нем его совсем немного, но и сам таракан невелик. – Слаппертон посмотрел на Вильяма, потом на таракана. – Если ты к нему прикоснешься, луридиум в твоем теле, которого гораздо больше, вытянет луридиум из тела таракана…и переместит в твое.

– Это и хотел сделать со мной Абрахам Талли? – спросил Вильям.

– Да, – кивнул Слаппертон. – А самое забавное, что в этом таракане луридиума ровно столько, чтобы сделать тебя наполовину человеком, наполовину машиной.

Вильям смотрел на насекомое.

– Что же тогда со мной будет? – поинтересовался Вильям.

– Твои способности возрастут, – ответил Слаппертон, – но риск слишком велик.

– Какой риск?

– Когда ты наполовину одно, наполовину другое… то в любой момент можешь перейти грань и стать машиной больше, чем человеком.

– Но ведь можно стать больше человеком?

– Да. Ты можешь перейти эту грань, а можешь и не перейти.

– Это и случилось с Абрахамом Талли? Он перешел черту?

– Верно. Сейчас в нем не осталось ничего человеческого.

Вильям посмотрел на таракана. Неужели он действительно может превратиться в машину? До сих пор луридиум в теле казался Вильяму благословением. После автокатастрофы и травмы позвоночника именно луридиум позволил ему жить дальше. Однако мысль, что спасший его луридиум может и отобрать у него человеческую сущность, пугала. Перестать быть человеком или умереть было одинаково страшно. Внутри него теперь будто затаился враг. Враг, от которого никак не избавиться. Неужели приступы – это начало конца?

Нужно скорее со всем этим разобраться!

– Как луридиум оказался в нем? – Вильям всматривался в таракана за стеклом.

Слаппертон пожал плечами.

– Не знаю. Должно быть, нашел где-то пару крох.

– Но я думал, что луридиум – очень редкий металл…

– Редкий, – Слаппертон рассматривал таракана, который подполз еще ближе к толстому стеклу.

– Зачем вы его там держите? – Вильям приблизился к стеклу, чтобы лучше видеть таракана.

– Это отличная возможность изучить в лабораторных условиях живое существо – носителя луридиума. – Слаппертон помолчал. – И все было чудесно, пока вчера кое-что не произошло.

– Что же?

– Ты ведь помнишь? – спросил Слаппертон.

Вильям задумался, и вдруг его осенило.

– Мой приступ… во время передачи?

– Точно… Внутри у вас обоих есть луридиум, и приступ у вас обоих случился в одно и то же время. Таракан начал вести себя странно: он дрожал, температура тела резко понизилась.

Слаппертон посмотрел на Вильяма, изучая его реакцию.

– Потом… – продолжил было он, но осекся, будто подбирал слова.

– Что же? – Вильяму не терпелось услышать продолжение. Он чувствовал, что сейчас они говорят больше о нем, чем о таракане.

– Он разрушил половину моей лаборатории. Просто все разнес. Видишь, вон там? – Он указал на глубокие борозды в бетонной стене.

Вильям кивнул.

– Это он сделал. Пытался прогрызть стену. – Слаппертон передернул плечами. – Будто хотел куда-то добраться.

– Раз у нас случился приступ одновременно, значит, это как-то связано с луридиумом? – предположил Вильям.

– Да, – сказал Слаппертон. – И я думаю, что знаю, из-за чего случился приступ.

Вильям посмотрел на Слаппертона:

– Так вы знаете, что вызывает приступы?

– Да, – кивнул учитель. – Только не знаю, откуда они берутся.

– Они? – Вильям ловил ртом воздух.

– Звуковые волны, – голос Слаппертона дрожал от волнения. – Смотри!

Ученый нажал пару кнопок на панели рядом с аквариумом. Таракан задрожал и бросился на стекло.

Вильям попятился. Он смотрел на таракана, бившегося о стекло. Таракан отпрыгнул назад, перекувырнулся, и снова ударился о стенку аквариума, а потом начал в бешенстве бегать по кругу. Он отчаянно бился о стену, пытаясь выбраться.

Слаппертон нажал другую кнопку, и вибрации прекратились. Таракан упал и несколько секунд лежал без признаков жизни, а потом снова поднялся на лапки. Казалось, что он чувствует себя совершенно нормально.

– Что вы сделали? – спросил Вильям, не отрывая взгляда от таракана.

– Использовал высокочастотные звуковые волны, – сказал Слаппертон. – Я повторил частоту звуковых волн, которые вызвали твой приступ.

– Но почему со мной сейчас ничего не произошло? – спросил Вильям.

– Звуконепроницаемое и пуленепробиваемое стекло, – ответил Слаппертон и постучал по стенке аквариума. Потом повернулся к Вильяму и сказал: – Ладно, теперь твоя очередь.

– Моя очередь? – пробормотал Вильям.

Глава 7

– Надеюсь, ты согласен, – Слаппертон указал на кресло в центре комнаты. – Мне нужно провести некоторые исследования, чтобы знать, могу я тебе помочь или нет.

Вильям смотрел на странное устройство. Оно напоминало зубоврачебное кресло, окруженное разными жуткими инструментами. Он подошел к креслу и замер. Ему совершенно не хотелось туда садиться. Зубных врачей он не любил. А уж после того, как он увидел, что было с тараканом… Он посмотрел на что-то вроде остроконечной лазерной пушки, вмонтированной в купол над креслом, и спросил:

– Что это?

– Не бойся, – Слаппертон улыбнулся. – Она не такая страшная, как выглядит. Я называю ее регулятором звуковых волн.

– А зачем она нужна?

– С ее помощью я направлю высокочастотные звуковые волны прямо на тебя, – спокойно произнес Слаппертон и занялся пушкой.

– Как на таракана?

Слаппертон кивнул и улыбнулся, извиняясь.

– Я видел ту передачу. – Слаппертон похлопал Вильяма по спине. – Во-первых, я хочу, чтобы ты забыл все, что там произошло. Этот Вектор просто выпендрежник. На самом деле, ему до тебя далеко!.

Вильям улыбнулся и почувствовал себя немного лучше.

– Когда я вернулся в лабораторию, – Слаппертон ткнул пальцем в большой ящик в углу, – то заметил, что аудиометр вон там замкнуло.

– Аудиометр?

– Что-то вроде сейсмометра, который регистрирует землетрясения. Только аудиометр измеряет звуковые волны, которые не услышать человеческим ухом. – Слаппертон помолчал, разглядывая аудиометр. – Устройство работает круглые сутки, постоянно мониторит радиоволны. Во время той передачи были зарегистрированы волны такой частоты, что аудиометр сгорел. Не знаю, каков источник этих волн, но я вычислил их частоту и запрограммировал пушку на нее.

Вильям посмотрел на пушку, нависавшую над креслом.

– Так вы хотите вызвать у меня новый приступ? – спросил он.

Ответ был Вильяму известен заранее, и не нравился ему. Слаппертон понял, что напугал мальчика, поэтому улыбнулся и похлопал его по спине.

– Вильям, этот приступ… – улыбка пропала с лица Слаппертона. – Он не просто неприятен. Когда ты теряешь контроль над телом и мозгом… то представляешь опасность не только для себя, но и для окружающих. Ты видел, что случилось с тараканом.

Вильям сглотнул. Он может быть опасен? Может кому-то навредить?

Он сел в странное кресло и посмотрел на пушку, направленную прямо на него. Слаппертон нажал несколько кнопок на контрольной панели и что-то загудело.

– Положи руки вот сюда, – он указал на подлокотники. – Я должен привязать тебя… ради твоей же безопасности. Все будет хорошо. Я уже проводил этот эксперимент много раз… с тараканом. И все было совершенно прекрасно. Я начну по чуть-чуть, а затем буду постепенно прибавлять мощность.

Слаппертон нажал кнопку на кресле, спинка начала немного вибрировать.

– Ты готов?

Вильям кивнул.

Слаппертон достал наушники и надел их на Вильяма и тут же скрылся за ширмой, похожей на одну из тех, которые используют в рентгеновском кабинете. Сам он надел огромный защитный шлем и тяжеленный пуленепробиваемый жилет.

Не опасно? – подумал Вильям. Не о чем беспокоиться? Все выглядело так, будто Слаппертон собирается взорвать атомную бомбу.

Слаппертон потянул за рычаг и пушка над Вильямом начала издавать гулкие звуки. Мальчик схватился за подлокотники и зажмурился.

Сначала Вильям слышал только громкий вибрирующий звук. Теперь он понял, зачем нужны наушники – без них он бы уже оглох. Потом он почувствовал вибрации. Казалось, что тело вот-вот рассыплется на кусочки.

Скоро звук наполнил всю его голову. Вибрации распространились по позвоночнику вниз, Вильям открыл глаза и посмотрел на Слаппертона.

– Что происходит? – крикнул он.

Но Слаппертон был слишком занят контрольной панелью и не услышал его.

Вильям почувствовал сильный укол головной боли. Потом услышал высокий звук, как во время прошлого приступа. Боль усилилась, казалось, что голова сейчас взорвется.

Он открыл рот, чтобы позвать Слаппертона, но не смог выдавить ни звука. Будто потерял контроль над собственным телом.

Жуткий холод распространился по телу до самых рук, как и в прошлый раз. Судорога скрутила Вильяма с ног до головы, и он словно вылетел из своего тела.

Вокруг не было ничего, кроме слепящего белого света.

Ему казалось, что идет снег. Будто он летит сквозь метель.

Вдруг он заметил что-то далеко внизу…

Длинную горную цепь.

Ему показалось, что он узнал ее. Он видел ее раньше на картинках.

Что это? Гималаи?

Он стремительно помчался вниз и едва не врезался в самый высокий пик.

Когда он снова открыл глаза, то оказался в большой пещере с серыми стенами, посреди которой парило большое металлическое кольцо. То самое золотое кольцо, которое он видел в прошлый раз.

Но на этот раз Вильям увидел позади кольца кое-что еще – белый ящик, напоминавший гроб на колесах. В этом предмете с округлыми очертаниями было что-то угрожающее. Вильям был уверен, что знает, что это такое, хотя никогда не видел этого раньше.

Он чувствовал, что его охватывает ужас. Единственное, чего ему сейчас хотелось – бежать прочь.

Потом все вдруг взорвалось вспышкой белого света, и Вильям снова оказался в кресле. Он оглянулся. Слаппертон выглядывал из-за защитного экрана. Он сорвал с себя защитные шлем и жилет и кинулся к Вильяму.

– Сиди спокойно, – велел он и заглянул в ухо Вильяма с помощью небольшого отоскопа. – Открой рот, шире! – Вильям открыл рот и Слаппертон посветил в него фонариком.