Глава первая

Из всех уроков, которые преподнесла ей жизнь в первый год пенсии, Кейт Уайз уяснила для себя самый важный – без чёткого плана пенсия очень скоро могла наскучить.

Она слышала о женщинах, которые на пенсии посвящали себя различным интересам. Некоторые открывали магазины в интернете на подобии Etsy. Другие занимались живописью и играли в крикет. Кто-то пытался писать романы. Кейт считала все эти способы отличным времяпрепровождением, но ни один из них ей не подходил.

Для той, кто тридцать лет жизни носила пистолет в кобуре у пояса, найти занятие, которое делало бы её счастливой, было делом не из лёгких. Вязание не могло заменить волнение погони за убийцей. Садоводство не вызывало такого всплеска адреналина, как облава, когда не знаешь, что ждёт тебя по ту сторону двери.

Что бы она ни пробовала, ничто не могло и близко сравниться с той радостью, которую дарила ей работа агентом в ФБР, поэтому после пары месяцев безрезультатных попыток она сдалась. Единственное, что доставляло ей хоть какое-то удовольствие, это поездки на стрельбище дважды в неделю. Она бы ездила туда и чаще, если бы не боялась, что молодые стрелки начнут видеть в ней всего лишь агента в отставке, который пытается вспомнить времена былой славы.

Это был разумный страх. Кейт даже казалось, что именно это с ней и происходило.

Был вторник, два часа пополудни, когда она неожиданно осознала этот факт. Она как раз вернулась со стрельбища и убирала пистолет М1911 в прикроватную тумбочку, когда вдруг её накрыла волна горечи.

Тридцать один год. Она проработала в Бюро тридцать один год. За это время она смогла принять участие в более чем сотне облав и двадцать шесть раз входила в спецотряды для расследования резонансных дел. Она была известна своей скоростью, быстрым и зачастую острым умом, а также общим пофигистическим отношением к жизни.

Ещё она была известна своей яркой внешностью, которая не давала ей покоя и сейчас, в возрасте пятидесяти пяти лет. Она стала агентом в двадцать три, и очень скоро к ней привязались такие прозвища, как «модель» и «Барби» – сегодня за эти прозвища могли уволить, но в дни её молодости они были обычным обращением к женщинам-агентам.

В Бюро Кейт ломала носы коллегам, потому что те лапали её за зад. Одного она скинула с движущегося эскалатора, когда он решил, встав сзади, шепнуть какую-то пошлость ей на ухо.

Прозвища продолжали преследовать её, даже когда ей было уже за сорок, а приставания и похотливые взгляды – нет. Когда поползли слухи, коллеги-мужчины научились уважать её и видеть не только её тело, которое не без доли гордости Кейт всегда поддерживала в хорошей форме и выглядела на все сто, по мнению мужчин.

Сейчас, в пятьдесят пять, она скучала даже по прозвищам. Она и не думала, что пенсия будет таким испытанием. Стрельбище – это, конечно, хорошо, но оно блекло в сравнении с событиями её прошлого. Кейт пыталась забыться в чтении. Она решила, что будет особенно много читать об оружии; она прочла несметное количество книг об истории оружия, его производстве, оружейных предпочтениях военных генералов и тому подобном. Именно поэтому сейчас она пользовалась М1911, отдавая дань его богатому прошлому и использованию во многих американских военных кампаниях, ведь первая модель пистолета использовалась солдатами ещё в Первую мировую войну.

Кейт попыталась читать художественную литературу, но та её не увлекла, хотя ей понравились книги о кибер-преступлениях. Она также перечитала произведения, которые нравились ей в молодости, но не нашла ничего интересного в жизни вымышленных героев. И так как Кейт не хотелось превращаться в жалкую пенсионерку, просиживающую дни напролёт в районной библиотеке, все книги, которые она прочла за последний год, она заказала с Амазона. В подвале стояли коробки, в которых их набралось уже больше сотни. Она решила, что однажды соберёт несколько книжных шкафов и превратит подвал в приличный кабинет.

К тому же, заняться ей больше было нечем.

Поражённая мыслью о том, что последний год она ничего не делала, Кейт Уайз медленно опустилась на кровать и просидела там, не двигаясь, несколько минут. Она посмотрела на рабочий стол у противоположной стены и увидела там несколько альбомов с фотографиями. В них было только одно семейное фото. На нём покойный муж Майкл обнимал их дочь, а Кейт стояла рядом и улыбалась. Фотография была снята на пляже и отличалась не лучшим качеством, но всегда грела душу.

Все остальные фотографии были с работы: кадры, где агенты были заняты работой, празднования дней рождений коллег, молодая Кейт на соревнованиях по плаванию, на стрельбище, на стадионе и так далее.

Последний год своей жизни она прожила так, как прожил бы его провинциальный спортсмен, который никогда не покидал родной крошечный городок: цепляясь за любого, кто готов был притворяться, что слушает его рассказы о голах, которые он забил тридцать лет назад, играя за школьную команду.

Она была не лучше.

Вздрогнув, Кейт поднялась с кровати и подошла к фотоальбомам на столе. Медленно и почти вдумчиво она просмотрела три из них. Она увидела череду собственных фотографий за много лет, но до тех пор, когда все снимки стали делать на телефон. Она видела себя и людей, которых когда-то знала, и тех, кто умер у неё на руках во время расследований, и начала понимать, что, пусть эти моменты сформировали её личность, они не определяли её полностью.

Статьи, которые она вырезала и сохранила в конце альбома, дополняли картину. Во всех говорилось о ней. «МОЛОДОЙ АГЕНТ ЛОВИТ РАЗБУШЕВАВШЕГОСЯ УБИЙЦУ» гласил один заголовок; «ЖЕНЩИНА-АГЕНТ – ЕДИНСТВЕННАЯ ВЫЖИВШАЯ В ПЕРЕСТРЕЛКЕ, ЗАБРАВШЕЙ ЖИЗНЬ 11 ЧЕЛОВЕК». А потом ещё один заголовок, после которого о ней почти начали складывать легенды: «ПОСЛЕ 13 ЖЕРТВ ЛУННЫЙ УБИЙЦА НАКОНЕЦ УНИЧТОЖЕН АГЕНТОМ КЕЙТ УАЙЗ».

Если верить нормам по здоровью, Кейт могла прожить ещё как минимум двадцать лет – а может, и все сорок, если поднапряжётся и сумеет обхитрить смерть. Если считать в среднем, то получалось, что от смерти в восемьдесят пять её отделяли ещё тридцать лет… целых тридцать лет.

За тридцать лет можно сделать многое, решила Кейт. Первые лет десять она могла жить довольно хорошо до тех пор, пока настоящая старость не подкосит пока ещё хорошее здоровье.

Оставалось найти ответ на вопрос: чем она будет заниматься все эти годы?

И пусть Кейт считали одним из самых умных агентов Бюро за последние десять лет, даже она не знала, что на это ответить.

***

Помимо визитов на стрельбище и чтения взахлёб, Кейт взяла себе за привычку раз в неделю пить кофе ещё с тремя женщинами. Вчетвером они подшучивали над собой, говоря, что стали членами самого жалкого клуба в мире: четыре дамы на пенсии, не имеющие ни малейшего понятия, чем занять свободное время.

На следующий день после прозренческой мысли Кейт ехала на встречу с ними в кофейню. Это было маленькое семейное кафе, в котором не только подавали кофе, который был гораздо лучше дорогого пойла из Старбакс, но к тому же здесь было мало молодёжи и молодых мамочек. Кейт вошла внутрь и, прежде чем дойти до стойки и сделать заказ, посмотрела на столик в глубине, где они обычно сидели. Там были двое из трёх подруг, и они помахали ей в знак приветствия.

Кейт забрала кофе с лесным орехом и присоединилась к ним за столиком. Она села рядом с Джейн Паттерсон, которой было пятьдесят семь, и она вот уже семь месяцев как ушла на пенсию после постоянных метаний между организациями в роли специалиста по ТКП государственной телекоммуникационной компании. Напротив Кейт сидела Кларисса Джеймс, которая вышла на пенсию чуть больше года назад и с тех пор подрабатывала на полставки преподавателем криминалистики в Бюро. Четвёртый член их жалкого клуба, пятидесятипятилетняя Дебби Мид ещё не пришла.

«Странно, – подумала Кейт. – Обычно Деб приходит первой».

Как только она заняла своё место, Джейн и Кларисса явно напряглись. Это было особенно необычно, потому что Кларисса всегда была весёлой и жизнерадостной. В отличие от Кейт Кларисса очень быстро полюбила пенсию. Кейт решила, что этому способствовал тот факт, что Кларисса была замужем за мужчиной, который был почти на десять лет её младше и в свободное время занимался тем, что участвовал в соревнованиях по плаванию.

«Что с вами случилось? – спросила Кейт. – Вы же знаете, что я прихожу сюда, чтобы научиться любить пенсию? А вы грустные, как на похоронах».

Джейн и Кларисса переглянулись – Кейт сотни раз видела этот взгляд. Во время службы в Бюро она наблюдала его в гостиных, комнатах для допросов и приёмных больниц. Этот взгляд означал один простой вопрос: «Кто ей скажет?»

«Что случилось?» – спросила Кейт.

Она вдруг поняла, что Деб отсутствует неспроста.

«Деб», – ответила Джейн, подтвердив её догадки.

«Не лично Деб, – добавила Кларисса, – а её дочь, Джули. Ты с ней знакома?»

«Думаю, встречались однажды, – сказала Кейт. – Что случилось?»

«Она мертва, – сказала Кларисса. – Убийство. Убийцу пока не нашли».

«Боже мой», – искренне соболезнуя подруге, сказала Кейт. Они с Деб знали друг друга около пятнадцати лет, познакомившись в Куантико. Тогда Кейт работала помощником инструктора, занятого подготовкой новых агентов, а Деб помогала техникам с новой системой безопасности. Они сразу нашли общий язык и подружились.

Тот факт, что Деб не позвонила и не написала ей прежде, чем сообщить новость остальным, говорил о том, как быстро дружба может исчезнуть с годами.

«Когда это произошло?» – спросила Кейт.

«Вчера, – сказала Джейн. – Она написала мне об этом сегодня утром».

«У них нет подозреваемых?» – спросила Кейт.

Джейн пожала плечами: «Она просто сказала, что они не знают, кто это сделал. Ни зацепок, ни идей, ничего».

Кейт вдруг почувствовала, как в ней проснулся агент. Она решила, что так должны чувствовать себя профессиональные спортсмены, которые долгое время не тренировались. У неё не было стадиона или ликующей толпы, чтобы напомнить о славном прошлом, но её острый ум умел раскрывать преступления.

«Не надо туда ехать», – сказала Кларисса с самой милой улыбкой, на какую была способна.

«Куда?»

«Не включай агента, Уайз, – добавила Кларисса. – Просто будь ей подругой. Я уже вижу, как у тебя в голове заработали шестерёнки. Боже, дорогая. Разве у тебя нет беременной дочери? Ты же без пяти минут бабушка!»

«А ведь лежачего не бьют, – с улыбкой сказала Кейт. Она выдержала паузу и затем добавила. – А у дочери Деб… был парень?»

«Не имею понятия», – сказала Джейн.

Над столиком повисла неловкая тишина. За последний год, пока проходили встречи их клуба пенсионерок, они никогда не обсуждали ничего серьёзного. Это был первый тяжёлый разговор, и он не вписывался в привычную картину. Кейт, конечно, он не был в новинку. Во время учёбы в Академии она узнала, как справляться с подобными ситуациями.

Но Кларисса была права. Услышав новость, Кейт очень быстро включила в себе агента. Она понимала, что нужно было сначала посмотреть на всё глазами подруги – подумать об утрате Деб и её эмоциональном состоянии, но сидящий внутри агент был слишком силён, а инстинкты ещё не утеряны, несмотря на то, что она не пользовались ими уже год.

«Что нам сделать, чтобы ей помочь?» – спросила Джейн.

«Я подумала помочь с готовкой, – сказала Кларисса. – Я знаю ещё нескольких, кто может к нам присоединиться. Так мы убедимся, что ей не нужно будет готовить для семьи в следующие несколько недель, пока она со всем не разберётся».

Следующие десять минут три женщины продумывали наиболее эффективный способ организации доставки домашней еды для их убитой горем подруги.

Кейт участвовала в обсуждениях только поверхностно. Её мысли были далеко, пытаясь вспомнить забытые факты и кусочки информации о Деб и её семье, а также то, что она о них не знала.

«Или знала, – подумала Кейт. – Думаю, есть только один способ всё выяснить».