Цитаты из книг автора «Блейк Крауч»

. Через несколько секунд шлюха и проповедник уже отплясывали вместе со всеми.

Я прожил на Логан-сквер двадцать лет, и краше всего это место бывает в первую неделю октября. На память всегда приходит строчка из Ф. Скотта Фицджеральда: «Жизнь начинается заново с первой осенней свежестью».

Довольный и чуточку пьяный, я стою у себя на кухне и даже не подозреваю, что этот сегодняшний вечер – конец всего. Всего, что я знаю, всего, что люблю. Никто не скажет, что скоро все изменится, что тебя лишат всего-всего. Никакой системы предупреждения о приближающейся опасности нет, как нет ни малейшего указания на то, что ты уже стоишь над пропастью. Может быть, именно поэтому трагедия так трагична. Дело не в том, что случается, а в том, как это случается: удар настигает внезапно, когда ты совсем его не ждешь. Ни увернуться, ни собраться уже не успеваешь.

строчка из Ф. Скотта Фицджеральда: «Жизнь начинается заново с первой осенней свежестью».

Вот это и прекрасно в юности. Пронизывающая все невесомость. Судьбоносные выборы не сделаны, дороги не выбраны, и развилка впереди предлагает чистый, ничем не ограниченный потенциал.

Безумие – это когда снова и снова делаешь одно и то же – и рассчитываешь на разные результаты

Как это странно – создавать мир силой одного лишь воображения, располагая в качестве инструментов словами, намерениями и желанием. Тревожный парадокс – иметь полный контроль над всем, но только лишь до той степени, до которой я могу контролировать себя самого. Свои эмоции. Свою внутреннюю бурю.

– Что, если мы сами неким образом выбираем специфические миры? – Хочешь сказать, что я намеренно выбрала эту дыру из множества реальностей? – Не намеренно. Возможно, этот мир – отражение того, что ты чувствовала в тот момент, когда открывала дверь. Лукас подбирает остатки еды и бросает пустой пакет в камин. – Подумай сама, – продолжаю я. – Первым миром, который мы увидели, был тот разрушенный Чикаго с рассыпающимися зданиями. А теперь вспомни, в каком эмоциональном состоянии ты вошла на подземную парковку. Что ты чувствовала? – Страх. Ужас. Отчаяние. Господи, Джейсон! – Что? – Перед тем как мы открыли дверь в ангар и увидели наших с тобой двойников, ты именно об этом и говорил. – Неужели? – Ты рассказывал о мультивселенной, о том, что все, что может случиться, случится, и что где-то есть мир, в котором мы с тобой – то есть наши двойники – не добрались до куба. А через несколько секунд ты открыл дверь, и именно этот сценарий разыгрался у нас на глазах. По спине у меня от волнения бегут мурашки – на меня как будто снизошло откровение. – И все это время мы задавались вопросом, где этот контрольный механизм… – Контрольный механизм – мы сами. – Да. И в таком случае мы можем попасть в любой мир, куда захотим. Включая и наш собственный.

Даже страшно становится, когда понимаешь, что каждая наша мысль, каждое решение, каждый выбор создает ответвление, новый мир

Мое понимание идентичности разбито вдребезги: я – всего лишь одна грань бесконечно многогранного существа, называемого Джейсоном Дессеном, сделавшего все возможные выборы и прожившего все возможные жизни.