Глава 3

– Так, значит, мой сын в Бельмаире?! – воскликнула Лара, домина Теры.

Калиг и Лара разговаривали в дворцовом саду принца, его резиденции в пустыне Шуннар. Был жаркий полдень. В воздухе витал тяжелый аромат дамасских роз. Сад был окружен стеной, увитой плющом и жимолостью. Вдоль стены росли разнообразные фруктовые деревья. Над цветами летали маленькие зеленые птички, беспрерывно трепеща крыльями, и собирали нектар. Вода в фонтанах успокаивающе журчала. Ярко светило солнце, и на садовых дорожках были видны красивые узорчатые тени.

– Да, Диллон стал королем Бельмаира, – спокойно ответил Калиг.

– Значит, мой сын – король чужого, далекого мира, о котором я ничего не знаю? – возмущенно уточнила Лара. – Я помню, как много лет назад моя мать однажды упомянула о Бельмаире. Она рассказала о том, что наша вселенная огромна и каждая звезда в ней – отдельное королевство. А одна из этих звезд называется Бельмаир. Я даже никогда не задумывалась о Бельмаире. А теперь ты говоришь мне, что мой сын правит этим миром?

– Диллон должен был стать королем Бельмаира. Это предначертано ему судьбой, – сказал Калиг. – И он нужен драконихе, Лара, любовь моя.

– Драконихе?! – Ее голос сорвался на крик. – Какой драконихе?!

– Верховному Дракону Бельмаира Нидхуг, – ответил Калиг. – Ты должна успокоиться, моя дорогая. Все идет, как и должно идти. Диллон там, где ему, повторяю, предначертано быть судьбой.

– Ты не имел права похищать моего сына и отправлять его в другой мир нашей вселенной! – вскричала Лара. – Почему ты ничего не сказал мне о своем решении?! Я всегда доверяла тебе, Калиг. Неужели нельзя было предупредить меня заранее? Ты же знаешь, как я люблю Диллона. – Ее прекрасные зеленые глаза наполнились слезами. – Я когда-нибудь увижу его? – Голос ее задрожал.

Калиг обнял Лару, и внезапно ему пришла в голову мысль, что сейчас она грустит не столько из-за разлуки с Диллоном, сколько из-за своей уходящей молодости. Она все еще была красивой, но такой ранимой! Она никак не могла смириться с тем, что ее старшие дети давно выросли, а младшие скоро выйдут из-под ее опеки.

– Вы с Диллоном еще встретитесь. Обещаю. Я доставлю тебя в Бельмаир, как только ты этого захочешь, Лара, любовь моя. Не печалься, вы будете часто встречаться. Стоит тебе пожелать, и всякий раз я буду переносить тебя к Диллону.

На мгновение она застыла в объятиях Калига, доверчиво к нему прижавшись. Но вдруг резко оттолкнула принца-тень, высвобождаясь, и сердито уставилась в его красивое лицо.

– Но он мой сын! Мой сын! Ты не имел права отправить его в Бельмаир без моего ведома. Он мой сын! – все повторяла и повторяла она.

Калиг глубоко вздохнул, а затем, набравшись решимости, сказал:

– Он и мой сын, Лара. Ты надменна, как все лесные феи. И эта гордость настолько ослепила тебя, что все эти годы ты верила, будто его удивительные магические способности достались от тебя. Но сын лесной феи и простого смертного не мог обладать таким мощным даром, каким с ранних лет обладал Диллон.

Все это время Лара разговаривала с Калигом стоя. Но, услышав его последние слова, она тяжело опустилась на мраморную скамейку у фонтана.

– Но я тоже дочь лесной феи и простого смертного, – сказала она.

– Твой отец не совсем простой смертный. Мать твоего отца – лесная фея, Лара. Даже если твой отец не знал этого, ты должна была обо всем догадаться, – сказал ей Калиг.

– Но ты говорил, что принцы-тени не могут иметь детей, – слабым голосом возразила ему Лара.

– Я солгал тебе, – признался Калиг. – Принцы-тени могут иметь детей, если они этого захотят. Но это происходит редко. Гораздо реже, чем у простых смертных. Принцы-тени рождаются редко потому, что продолжительность нашей жизни очень велика. Чаще у принцев-теней рождаются дочери. Но в этот раз я решил сделать исключение, так как хотел именно сына.

– Но почему ты ничего мне об этом не сказал? – спросила Лара.

– Потому что в те годы ты была еще очень молода. И к тому же влюблена в меня. Я не хотел тебя связывать. А еще я знал о твоем предназначении, Лара, любовь моя. И не хотел, чтобы ты всю жизнь провела в Шуннаре. Вспомни, сколько ты сделала с тех пор, как уехала отсюда. Ты избавила Теру от проклятия и изгнала оттуда все темные силы, заключила мир между народами Хетара. Ты выиграла две войны и спасла несколько племен от вымирания. Ты родила пятерых детей. Если бы ты осталась со мной в Шуннаре, то никогда не смогла бы столько всего сделать. Ты, наверное, думаешь, что я эгоист, но я хотел, чтобы именно ты родила мне сына.

– Но как такое возможно? – спросила Лара. – Я провела с Вартаном несколько месяцев, прежде чем полюбила его настолько, что решилась родить от него ребенка. Неужели ты воздействовал на меня магическими чарами?

– Ты была влюблена в меня, – начал объяснять Калиг, – и потому мое семя прижилось в тебе. А я сделал так, чтобы оно начало расти только после того, как ты полюбишь другого и захочешь родить от него ребенка. У Вартана были такие же темные волосы и голубые глаза, как у меня. Поэтому мне не пришлось прикладывать больших усилий, чтобы Диллон стал похож на него. Но неужели ты не замечала, что иногда глаза Диллона становятся такими же ярко-голубыми, как у принцев-теней?

– Ты не эгоист, – сердито произнесла Лара, – просто ты очень высокомерен и горд, Калиг.

– Не высокомернее тебя, любовь моя, – парировал он. Легкая улыбка тронула уголки его губ. – Все принцы-тени высокомерны и горды. Это у нас в крови. – Калиг подошел к Ларе, взял ее руку и сжал так крепко, чтобы она не могла вырвать ее. Она попыталась освободиться, но безуспешно. – Не сердись на меня, Лара.

– Объясни, почему я не должна на тебя сердиться, Калиг? – зло проговорила она. – Почему ты не рассказал мне об этом раньше? Хотя бы после смерти Вартана? Ты ничем не лучше Колла, Повелителя Сумерек, который насильно посеял во мне свое семя.

– Я хотел, чтобы ты считала Диллона сыном Вартана, и потому не открыл тебе правды. И чтобы Диллон считал Вартана своим отцом. Он должен был верить в то, что он сын простого смертного, и потому не чувствовать своего отличия от сверстников. Очень важно было, чтобы он с ранних лет считал себя членом клана Фиакр. Ведь его детство прошло там, и ему нужно было думать, что это его семья. Особенно когда ты надолго уезжала. Кроме того, он должен был ощущать ответственность за свою сестру Ануш. Если бы он знал, что он не сын Вартана, то меньше любил бы ее. Конечно же Носс и Лиам следили за детьми. Но только Диллон мог дать Ануш чувство защищенности. Кроме того, магические способности Диллона могли восстановить против него весь клан Фиакр. Они это не приветствуют. Но они думали, что Диллон – сын главы клана Фиакр, и относились к его магическим способностям снисходительно. А знай они, что он сын принца-тени, еще неизвестно, как бы все повернулось. Во всяком случае, ни о каком снисхождении речи бы не шло.

– Ты прав, – с тяжелым вздохом произнесла Лара. – Они бы ожесточились против него.

– Все эти годы ты, как могла, защищала Диллона. Я тоже его защищал, но по-своему. И никогда не сравнивай меня с Коллом! Я любил тебя по-настоящему. А он хотел лишь обладать тобой. Если бы это было в его власти, Колл заточил бы тебя в своем замке в Темных Землях и никогда не выпустил бы. А я дал тебе свободу, чтобы ты могла выполнить свое предназначение.

– О, прости, если я тебя обидела, – мягко проговорила Лара. – Я не думала, что ты все еще любишь меня. Как удивительно!

Ларе все-таки удалось высвободить свою руку.

– Я всегда любил тебя, Лара, – признался принц. – Наверное, это тешит твое самолюбие лесной феи? Твоему холодному сердцу не жаль меня?

Ее зеленые глаза встретились с его ярко-голубыми.

– Да, – жестоко сказала она, – нисколько.

Принц рассмеялся.

– Ах ты моя лесная ведьма, – ласково сказал он.

– А сейчас Диллон знает, что ты его отец?

– Да, я все ему рассказал перед тем, как отправить в Бельмаир, – ответил принц. – Знаешь ли ты, что он уже несколько лет об этом догадывался? Он удивительный молодой человек, любовь моя.

– Да, – кивнула Лара.

– И не сердись на меня за то, что тебе придется делить Диллона еще с кем-то, – пожурил Калиг.

На этот раз засмеялась Лара.

– Ты самый хитрый человек, которого я когда-либо встречала, – отозвалась она. – Ты очарователен, но очень хитер и чрезвычайно жесток. Почему именно наш сын должен был стать королем этого Бельмаира? Впрочем, теперь припоминаю, что именно моя мать рассказывала о Бельмаире. Это мирный и спокойный край.

– Да, народ Бельмаира действительно мирный. Но Диллону предстоит разгадать одну тайну, – сказал Калиг. – Если ему это не удастся, народ Бельмаира исчезнет.

И Калиг рассказал Ларе историю Бельмаира, о том, как этот мир связан с Хетаром. Он поведал, как много лет назад власти Бельмаира изгнали бунтовщиков в Хетар, чтобы восстановить мир в своей стране. Как за последующие несколько столетий изгнанники забыли свое прошлое.

– Во многом жители Бельмаира похожи на хетарианцев. Но, в отличие от них, бельмаирцы очень мирный народ и боятся малейших перемен. Они очень ценят древние традиции и законы. Королей в Бельмаире всегда выбирает Верховный Дракон, который является и защитником этого мира. Уже много веков Верховным Драконом является Нидхуг. Власть в Бельмаире не всегда передается по наследству.

– Но почему Нидхуг выбрала Диллона? – не сдавалась Лара. – Почему ее избранником оказался маг из далекого Хетара?

– Потому что дочь прежнего короля – великая колдунья. Не такая сильная, как Диллон, но ее магических способностей хватит для того, чтобы им вместе, Синнии и Диллону, выполнить свою великую миссию.

– Но почему им выпала миссия одна на двоих?! – в бешенстве закричала Лара и даже вскочила с места. – Так, значит, Диллон женился на Синнии? Получается, ты не только разлучил меня с сыном, но еще и отдал его другой женщине? Я тебя убью, Калиг! Не понимаю, почему до сих пор этого не сделала!

Калиг пожал плечами, едва удерживаясь от смеха. Он понимал, что, если бы засмеялся, Лара никогда этого ему не простила бы. А ему не хотелось ее обижать.

– Ну, начнем с того, – заговорил он, – что ты не смогла бы меня убить, даже если бы захотела. Потом – да, они действительно поженились. По традициям Бельмаира, новый король обязан вступить в брак с дочерью прежнего правителя, если она еще не успела выйти замуж до смерти своего отца. Чтобы их союз был подтвержден официально, они должны соединиться телесно. Первая брачная ночь должна проходить при свидетелях. Этими свидетелями были я и Нидхуг. Теперь Диллон – король Бельмаира, а Синния – королева.

– Я найду способ отомстить тебе за все, – мрачно проговорила Лара. И уже совсем другим тоном спросила: – А он будет с ней счастлив? Пожалуйста, скажи мне, что он будет счастлив.

Калиг нежно взял Лару за руку и поведал ей о том чуде, которое произошло, когда акт любви Синнии и Диллона достиг кульминации.

– Они обязательно полюбят друг друга, – пообещал он. – Но путь этот непрост. Для начала им необходимо постараться понять и научиться уважать друг друга. Синния очень гордится своими магическими способностями и даже не предполагает, насколько сильным магом является Диллон. А когда она это узнает, ее самолюбие будет уязвлено. Ей нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

– Но неужели она настолько глупа, что не понимает: дар Диллона, доставшийся ему по наследству от принца-тени, не может сравниться с теми пустяковыми знаниями, которые передала ей дракониха? – спросила Лара.

– Синния, как и все жители Бельмаира, живет очень замкнуто, – принялся объяснять Калиг. – Она почти ничего не знает о других мирах. Неведомо ей и то, что магические возможности Нидхуг весьма ограниченны. Синнию считают лучшей колдуньей Бельмаира, Лара. И это неудивительно, ведь кроме Нидхуг и Синнии в Бельмаире практически не осталось колдунов и магов.

– А как насчет лесных фей? – спросила Лара.

– Я никогда не слышал о лесных феях, живущих в Бельмаире, – задумчиво произнес Калиг. – Не думаю, что там они есть.

– Но лесные феи есть во всех мирах, – возразила Лара. – Они – часть мироздания.

– Если они и живут в Бельмаире, то об их существовании никто не догадывается, – ответил Калиг. – Во всяком случае, я никогда о них не слышал. Может быть, когда-то давно они жили там, но сейчас переселились в другое место. Бельмаир не такой большой мир, чтобы я мог не заметить обитания лесных фей. Он расположен на четырех островах в открытом море. В Бельмаире больше воды, чем суши.

– Когда я смогу увидеть моего… нашего сына? Ты сказал, что можешь доставить меня в Бельмаир в любой момент, когда я захочу, Калиг.

– Дай ему немного привыкнуть к Бельмаиру и своему новому положению, – попросил принц-тень. И перевел разговор на другую тему: – А ты расскажешь Магнусу, кто настоящий отец Диллона?

– Конечно же нет! – воскликнула Лара и рассмеялась. – Мой бедный муж и так ревнует меня к тебе. Он только-только успокоился, убедившись, что я ему верна. Я даже не сказала ему, что отправляюсь в Шуннар, когда ты позвал меня.

Когда я уходила, он спал. Мне нужно вернуться к нему как можно скорее, пока он не проснулся и не обнаружил, что меня нет.

– Скоро все изменится, – предрек Калиг.

Лара поднялась и заторопилась домой.

– Я знаю, – согласилась она, – я давно об этом знаю. Но это ведь произойдет не сейчас, Калиг. У меня еще есть время.

Лара взмахнула рукой и растворилась в розовато-лиловых клубах дыма. А принц-тень остался один в саду. Он решил узнать, как дела у Диллона. Калиг не видел его почти два дня. Все это время принц-тень отчаянно боролся с искушением посмотреть, как поживает его сын. Калиг понимал, что Диллон уже взрослый и пора ему начинать жить самостоятельно. Но сейчас Калиг не выдержал. Беспокойство за Диллона снедало его. Больше с искушением он бороться не мог и решил взглянуть на него хотя бы украдкой. Калиг облачился в свое белое одеяние и достал хрустальный магический шар.

– Покажи мне моего сына! – приказал он.

Шар потемнел, а когда стекло вновь стало прозрачным, Калиг увидел Диллона. Он был в библиотеке вместе с Синнией. Они были поглощены разговором друг с другом. Принц-тень пожалел, что не может слышать их голосов. Но то, что увидел, его успокоило.

– Достаточно! – приказал Калиг, и изображение в шаре потухло.

Внезапно Синния задрожала. Странное чувство охватило ее.

– Что случилось? – спросил Диллон, заметив, что с ней происходит нечто странное.

– Ничего. Просто мне показалось, что кто-то наблюдает за нами, – начала объяснять Синния. – Так продолжалось некоторое время, потом прекратилось. Не обращай внимания, в последнее время я стала слишком нервной. Столько всего произошло. Смерть моего отца, наша свадьба… И все так стремительно. Я саму себя не узнаю, и это меня беспокоит.

– Ну что ты! Беспокоиться совершенно не о чем, и дело не в нервах. Если тебе показалось, что за нами кто-то наблюдает, то так оно и есть, – нежно, успокаивающим голосом проговорил Диллон.

И опять, в который уже раз, сумел ее очаровать.

– Научи меня своей магии, – попросила она его. – Нидхуг никогда не учила меня ничему серьезному. Я только и умею, что готовить снадобья, менять свой облик да еще знаю простые заклинания. Но не могу наблюдать за кем-нибудь, сама оставаясь невидимой. Это очень полезное умение, которое может пригодиться в жизни.

– Для того чтобы наблюдать за кем-нибудь издалека, оставаясь невидимой, тебе понадобится хрустальный магический шар, – сказал Диллон. – У меня сейчас его нет. Мой отец перенес из Шуннара мои вещи. Но там было только самое необходимое. Когда я его увижу, попрошу принести все остальное.

– О… – Синния была явно разочарована.

Диллон кривил душой. Хрустальный магический шар был в вещах, которые перенес Калиг. Но если бы он в этом признался, Синния не отстала бы от него, требуя, чтобы он тотчас же научил ее этому приему. А у Диллона сейчас не было ни желания, ни настроения давать уроки магии. Еще никогда в жизни он не встречал таких упрямых и своенравных девушек, как Синния. Стоило ему прочитать какое-нибудь, пусть самое простое заклинание, Синния начинала подробно расспрашивать его и не отставала, пока он не объяснял ей, как и зачем это делает. Синния считалась лучшей колдуньей Бельмаира. И не напрасно. Она действительно была лучшей. А то, что оказалась как маг значительно слабее Диллона, объяснялось тем, что, кроме Нидхуг, в этих землях не было ни одного настоящего мага и серьезно обучать ее было некому. И этим стоило заняться. Со временем. Но не сейчас, потому что, по мнению Диллона, Синния еще была не готова к переходу на более сложные ступени магии.

– О чем ты задумался, Диллон? – спросила Синния. – Ты так морщишь лоб… Я уже изучила все твои жесты и всегда понимаю, когда ты думаешь о чем-нибудь серьезном.

– Я думал о том, как разгадать тайну исчезновения женщин, – ответил он. – Судя по всему, здесь не обошлось без магии. Но главный вопрос, на который я никак не могу найти ответа, в том, какого рода эта магия. Почему некоторые из пропавших женщин возвращаются назад через много лет, когда уже совершенно состарятся? И почему они не помнят, где были столько времени? Почему так пугаются, когда замечают, что состарились?

Синния пожала плечами:

– Если бы я знала ответы на все эти вопросы, мне не нужно было бы выходить замуж за такого сильного мага.

– Кто в Бельмаире владеет магией, кроме тебя и Нидхуг? – спросил Диллон.

– О, жители Бельмаира никогда не интересовались магией, – вздохнув, заговорила Синния. – У нас есть Академия магов. Но адепты предпочитают заниматься вместо магии историей наших земель и древних традиций. Большинство жителей Бельмаира – это фермеры, рыбаки, ремесленники и торговцы. Так что, боюсь, ничем не могу тебе помочь.

– Ну что ты, напротив, ты мне очень помогла. Мне кажется, все проблемы Бельмаира связаны именно с магией. Мне нужно встретиться и поговорить с адептами из Академии, чтобы узнать более подробно историю Бельмаира. Я вернусь к обеду, а ночью, надеюсь, мы вновь будем любить друг друга.

– Я очень устала после прошлой ночи, – смущаясь, ответила она. – Думаю, что до вечера я еще не приду в себя.

– Ты можешь все мне откровенно рассказывать. Ты моя жена. Тебе не понравилось то, что было у нас прошлой ночью?

– Не в этом дело. Просто, когда мы предаемся любви, мне кажется, что я перестаю быть самой собой, – призналась Синния. – А это мне не нравится. Я словно теряю себя.

– Ну, это вполне нормально. Когда люди занимаются любовью, они перестают быть самими собой, – утешил Диллон.

Они сидели у небольшого прямоугольного столика. Диллон встал, подошел к Синнии, взял ее руку и поцеловал сначала в ладонь, а потом в запястье.

Синния покраснела.

– Ну вот, опять! – воскликнула она. – Это опять случилось! Ты прикоснулся ко мне, поцеловал, и я тут же перестала быть самой собой. Меня это очень смущает.

– Со мной происходит то же самое, – стал вторить ей Диллон. – Я чувствую твою нежную кожу, когда прикасаюсь к ней губами, запах лунных цветов, который от тебя исходит. Я теряю себя, Синния. Каждый из нас – индивидуальность, а вместе мы – единое целое.