Цитаты из книги «Ящик Пандоры»

Я просто буду и дальше будить умы, пока смогу.

Рене не намерен ему отвечать. Ему уже мнится в классе враждебность к его оригинальным речам, не соответствующим привычным официальным версиям. Важно ли это ему? Нет. Он сохраняет невозмутимое спокойствие. Таким он себе нравится. Готово, я перестаю чувствовать вину, я принимаю риск: ну и пусть меня схватят, пусть я проведу остаток жизни за решеткой. Ничего, не беда, главное, что я жив. Спасибо за твою заразную непринужденность, Геб.

Потому что он фантазировал страстно, воодушевленно, увлеченно и сумел вызвать эмоциональный отклик. Он умел изображать и драмы, и счастливые развязки, в отличие от других историков, только и делавших, что перечислявших факты, имена и

Цезарь понял, что людям скучно и что ничего не пленяет их так, как истории, где римлянин завоевывает земли народов, объявленных варварскими. Реалистичность отходила на задний план, уступая захватывающему содержанию. Возможно, никакого Верцингеторикса не было, его изобрел Цезарь, придумавший противника себе под стать.

Ничего, не беда. Покуда жив, все хорошо».

я должен себя уважать. Мне надо быть снисходительнее

Он задает гораздо более широкую перспективу. Даже фраза «я убийца» утрачивает важность. Да, я убийца, но далеко не только.

просто. – Что делать, если все просто? Единственные пределы – те, которые мы сами себе устанавливаем, – говорит удивительный человек уверенным тоном, предлагая Рене сесть напротив.

Наша задача – найти способ их заинтересовать.

Надо будить в них природное любопытство, это и есть наше ремесло