Цитаты из книги «Империя ангелов»

СЕМИЛЕТНИЙ ЦИКЛ (первое каре 4 х 7). Человечество развивается циклично, длительность одного цикла – семь лет. Каждый цикл завершается кризисом, позволяющим перейти на следующий, более высокий этап. От 0 до 7 лет: сильная связь с матерью. Горизонтальное восприятие мира. Становление чувств. Запах матери, материнское молоко, материнский голос, тепло, поцелуи – вот первые ориентиры. Этот период обычно завершается разрывом защитного кокона материнской любви и зябким ощущением при открытии для себя остального мира. От 7 до 14 лет: сильная связь с отцом. Вертикальное мировосприятие мира. Становление личности. Новым привилегированным партнером становится отец, он – союзник в познании мира за пределами семейного кокона. Отец расширяет защитный семейный кокон. Отец становится эталоном. Мать вызывала любовь, отцом надо восхищаться. От 14 лет до 21 года: бунт против общества. Познание окружающего мира. Строительство интеллекта. Кризис подросткового возраста. Желание менять мир, разрушать устоявшиеся структуры. Юноша бунтует против семейного кокона, потом против общества вообще. Его тянет ко всему «мятежному»: к оглушительной музыке, к романтике, к независимости, к бегству, его пленяют связи с неформалами, влекут анархические ценности, он склонен постоянно ниспровергать все отжившее. Период завершается выходом из семейного кокона. От 21 года до 28 лет: привыкание к обществу. Стабилизация после бунта. Мир не сокрушить, приходится в него вливаться – сначала с желанием превзойти предыдущее поколение.

Сильнее всех потрясен моим вмешательством сам Пападопулос. Давненько бедняга не получал таких четких сигналов с того света. Теперь он близок к панике. Что за непрофессионализм!

– Ничего, что я тебе «тыкаю»? – запоздало спохватывается он. – Не думай, что я обязан своей славой тебе. Ты не достиг успеха, потому что тебе не суждено быть успешным. Даже если бы ты переписал «Мое счастье» слово в слово, то все равно не преуспел бы так, как я. Ты – это ты, я – это я. Он берет меня за локоть. – Даже такой, со своим скромным успехом, ты вызываешь беспокойство. Ты нервируешь ученых, потому что говоришь о науке, не будучи специалистом. Верующих ты нервируешь тем, что рассуждаешь о вере, не заявляя о своей принадлежности к какой-либо конфессии. Литературные круги тоже нервничают: непонятно, к какой категории тебя причислить. Вот это уже критичный недостаток.

– Именно в этом твой долг! Ты выбрал себе занятие, чтобы спрятаться от мира. Ты заперся в своей комнате и общаешься только со своим компьютером. С кем ты встречаешься? Со своим издателем? С немногочисленными приятелями? Разве это мир? Ты живешь в воображаемом пространстве, в несуществующей детской вселенной, ты делаешь все, чтобы не взрослеть. Но рано или поздно тебя настигнет реальный мир, мой мир, где я мучаюсь с моими больными, с угнетенными, с жертвами насилия. Ты с твоими книжонками ничего не сможешь поделать с нищетой, голодом, войнами. – Кто знает? Мои книги наталкивают на мысли, а эти мысли обязательно изменят состояние умов и поступки людей. Гислена усмехается: – Твои выдумки про крыс? Ну и результат! Люди начинают сочувствовать крысам, не умея сострадать даже своим собственным детям.

– Ты тоже мальчонка с отклонениями, – говорит Гислена, гладя меня по волосам – они у меня очень густые, особенно на макушке. По ее словам, внутри каждого человека сосуществуют дитя, взрослый и родитель. Когда создается пара, каждый выбирает свою роль по отношению к другому. Один обычно становится родителем, другой изображает ребенка. Идеал, правда, в том, чтобы оба оказались взрослыми и общались как два взрослых человека.

У того, кто удовлетворен своим существованием, нет никаких причин что-либо менять.

Так-то лучше. Люди, дерущиеся за территории или за власть, напоминают мне крыс из моего романа. Я кошусь на свою книгу, лежащую на столе. «Крысы». Книга кажется мне волшебной, живой. Но теперь ей предстоит жить самостоятельно, без меня.

Так или иначе, я остался жив. Этот опыт – действенная прививка от самоубийства.

Никогда не забывай, что дело не в изяществе происходящего, а в развитии поля сознания. Наш враг – не

– На самом деле это не совпадение, – возражает мой наставник. – Души сбиваются в семейства и строем пронзают столетия. Космическим рандеву не будет конца, пока нарыв не лопнет. Это интуитивно понял Петр.