Цитаты из книг автора «Бенджамин Килборн»

Не только поддержание облика совершенно бесполезно, но, что еще хуже, сами попытки сделать это способствуют гибели.

пытаются «поддерживать» облик, тщетно стараются «восстановить прежнее достоинство, водрузить его, цельное и прочное, как памятник над могилой». Как заметил Пиранделло: «Подобным образом мы можем не оглядываться на наш стыд»

Никто из современных писателей не пытался преодолеть страх того, что его не признают, сочтут никчемным или начнут осмеивать – принимая во внимание современную трагедию, связанную с обликом и стыдом, – больше, чем Пиранделло. Согласно наблюдению Отца из его пьесы «Шесть персонажей в поисках автора», даже когда нам удается «напялить маску невозмутимого достоинства», в душе каждый из нас это «сто», «тысяча» и больше видимостей /…/ словом, столько, сколько их в нас заложено. В каждом из нас сидит способность с одним быть одним, с другим – другим».

Если стыд сопряжен с утратой связей с другими людьми, с утратой самой возможности этих связей, то он означает невыносимое одиночество, приводящее индивида к уничтожающему самоосуждению за непригодность жизни в каком-либо человеческом обществе, за своего рода отторжение его социальным организмом, изгнание из человеческой среды.

см. классические работы Фрейда «Воспоминание, повторение и проработка» и «Ребенка бьют

То, как мы «отгоняем ярость и разгоняем кровь», зависит, по крайней мере, отчасти, от нашей способности понимать и работать со своим стыдом, устранять в достаточной степени бессознательный стыд, чтобы не препятствовать работе горя и потери

В своем обычном стиле Пиранделло сравнивает травму с вызреванием посредством повреждения. Фрукты, сорванные для продажи слишком рано, намеренно повреждаются, чтобы они выглядели спелыми. «И именно так мой дух, еще зеленый, обрел свою зрелость»[303]. Когда с беспомощным ребенком жестоко обращаются и его страдания превышают пределы способности понимания его маленькой личности, то ребенок оказывается «вне себя», он переходит в состояние «несуществования», исчезает

Такая идентификация с агрессором служит мазохистическим целям, а также является компенсацией перенесенного исчезновения самости. Как заметил Ференци, «слабая и недостаточно развитая личность реагирует на неожиданное неприятное событие не защитой, а исполненной тревогой идентификацией и интроекцией представляющего угрозу человека или агрессора». Таким образом, в осознании того, что именно происходит, присутствует глубокий стыд, стыд из-за соучастия, в которое травмированный ребенок невольно оказался втянут вместе с ответственными за его беды людьми

Страх, связанный с мыслью о том, что окружающие могут увидеть, усиливает преграды на пути установления взаимоотношений с людьми. Вспомните строчки из «Моби Дика»:

Когда остальные начинают верить в это притворство, то в центре существования самого человека образуется ужасная пустота.