Цитаты из книги «Два брата»

– Вот что я тебе скажу. Когда я отсюда уеду, неважно куда – в Палестину, Лондон или Тимбукту, я буду готов. Смогу предложить свои знания. Прекрасно, что ты тягаешь тяжести и ходишь с ножом в кармане, но их всех не перебьешь. Нужен план.

Но она-то – не все остальные. Фрида была на редкость искренним альтруистом, и в ту секунду какая-то часть ее умерла. Не самое страшное преступление из тех, какие она никогда не простит Адольфу Гитлеру, но для нее – трагедия.

– Наверное, лучше помнить ее прежней, – сказал Гельмут. – Очаровательной красавицей.

Национальное бедствие, катастрофа – вот что раскачает город. Три года назад, когда страна вконец обессилела, банковские клерки и продавщицы впритирку танцевали до рассвета! В стельку напивались, нюхали кокаин и трахались в туалете! Куролесили, будто завтра не наступит, ибо не верили ни в какое завтра. И вдруг они превратились в своих родителей. Стыдобища! – Нельзя вечно веселиться, Вольф. – Почему это? – Потому что существуют обязанности. Людям нужно сберегать. Потихоньку планировать будущее. – Будущее! Будущее. Если б кто-нибудь из немцев моложе тридцати пяти знал, что означает это слово. Пока что не было никакого будущего! Утром проснуться – вот что считалось будущим. И ближайшая кормежка. А теперь народ планирует старость. Думает о пенсии, откладывает на летний отпуск. Мы ничему не научились, что ли? Неужели никто не понимает, что очередной стакан и следующий танец – единственные стоящие капиталовложения? – Решать тебе, милый. Можешь этим заниматься,

На этом хрупком оптимизме многие евреи пробирались сквозь жизнь, отказываясь принять, что дело плохо и наверняка станет еще хуже.

И просто выполняешь приказ? – усмехнулся Стоун. – Где-то я уже

Всякий нацист строил из себя спартанца, отстоявшего мост, хотя все геройство его в том, что спихивал еврей

Я направила сотни пациентов на переливание крови. И мы никогда не спрашивали, какую веру исповедует донор!

ведь раньше у тебя было полно всяких праздников. А у меня ни одного. Впервые праздник мне устроила ЛНД. Прежде рабочий класс не имел возможности… – Она смущенно осеклась. – Не в том смысле, что теперь жизнь лучше. Я не к тому, что… Просто для меня стало лучше, вот и все.

болтовня об избранности – то же самое, что нацистская брехня о расовой элитарности. Люди есть люди, и все произошли от обезьян. Если б Отто не был евреем, он бы, наверное, стал нацистом