– Это ничего не изменит – мой блок памяти установят в новый корпус, и я снова появлюсь в вашем участке.

– Что ты здесь делаешь? – сатанея, повторяет Саманта. – Мог бы просто набрать, а не вламываться.

– Я звонил, но вы отключили сотовый.

Сука, хоть бы моргать стал чаще. Или бровью дернул.

– И что же в этот раз не могло подождать до утра?

– Я зафиксировал попытку взлома сервера полицейского департамента.

– Это точно не сбой? – хмурится Саманта.

Похоже, дело плохо. Не зря же в ФБР заинтересовались старыми взломами – наверняка пытались предотвратить новые.

– Формально атака еще продолжается, – сообщает «кей-ви», прикладывая руку к передатчику на виске. – Они взламывают программу контроля над полицейскими киборгами.

Окончательно протрезвев, Саманта опускает пистолет:

– Как давно это длится?

– Ну и что ты замер как статуя Свободы? – Сэм щелкает пальцами перед глазами «кей-ви», застывшего у входа в заброшенный секс-клуб – еще год назад массовое производство домашних моделей поставило крест на индустрии развлечений. – Убогий, я с тобой разговариваю.

Тот продолжает изучать похабное граффити на дверях.

– Пополняешь словарный запас? Тогда не забудь зацитировать Пауэллу при случае, он оценит. Особенно часть про задницу.

Реакции по-прежнему нет.

– Или ты ждешь разрешения лизнуть эту хрень? – Саманта делает приглашающий жест. – Валяй, не стесняйся.

Издевка снова разбивается о невозмутимое лицо. Просканировав поверхность и не обнаружив свежих отпечатков, «кей-ви» заходит в зал с раскуроченными кабинами, в которых держали секс-киберов. С тех пор как клуб разорился, внутрь пробираются лишь накурившиеся дури подростки. А еще бездомные, судя по разбросанным кучам тряпья, от которых ощутимо веет мочой.

– Клянусь, если сунешь пальцы в это дерьмо, в участок пойдешь пешком, – обещает Саманта, прикрывая нос рукавом куртки.

Взгляд «кей-ви» прикован к обезображенному секс-киберу – того проткнули одним из пилонов и пригвоздили к полу. Со своего места Сэм видит лишь неестественно согнутые ноги в подтеках синтетической крови, а когда подходит ближе, понимает, что и над остальными частями тела потрудились. У изувеченной модели практически целиком отсутствуют руки, вырван один из оптических блоков и раздроблена шея.

– Типичный акт вандализма, – морщится она и поворачивается к «кей-ви»: – Или твоя программа предполагает иное?

– Первичный анализ места преступления позволяет сделать следующий вывод: с девяноста пяти процентной вероятностью жертва подверглась нападению садиста с нереализованной фантазией.

– Да ладно? – притворно ахает Саманта. – То есть, это был человек? Уверен? Вдруг кто-то из киберов слетел с катушек?

Она глумится, но «кей-ви» игнорирует иронию:

– Исключено. Мы не наносим деактивирующих повреждений ни людям, ни автоматизированным механизмам. Сбои такого рода не случались даже у устаревших моделей, а новые абсолютно от них защищены.

– Завязывай лить в уши, – отмахивается Саманта. – В мире нет ничего совершенного.

– Вынужден не согласиться, детектив. В моделях для полицейского департамента предусмотрен специальный канал связи с центром управления. Их действия контролируются в режиме онлайн, их можно отключить дистанционно, и их программное обеспечение обновляется автоматически каждые двадцать четыре часа.

Говоря «их», он подразумевает себя – в голосе отчетливо слышатся горделивые нотки. Сэм раздражает такая самоуверенность, но еще сильнее ее бесит новость о контроле онлайн. Наверняка «кей-ви» передал запись о произошедшем в туалете. Представив, как кто-то из компьютерных фриков дрочит на видео с ней, Саманта со злостью сжимает кулаки.

– Ну конечно, все вокруг – дерьмо, один лишь ты – венец творения.

«Кей-ви» поворачивается к ней, растягивая губы в довольной улыбке:

– Это комплимент, детектив Миллс?

– Это сарказм, умник. Давай уже, заканчивай с этой грудой пластика, пора выдвигаться в участок.

– Атака не прекращается, – «кей-ви» выглядит озадаченным.

Приложив пальцы к виску, он пытается связаться с управлением, но ничего не выходит. А потом его хорошенько встряхивает, словно от удара током, разве что корпус не искрит.

– Твою мать! – орет Саманта, удерживая его лицо обеими руками. Не хватало еще, чтобы он откинулся у нее в квартире. – Ты можешь отключиться от этого гребаного канала? Слышишь меня… Кевин?

Она впервые называет его по имени и тут же одергивает себя – какая ей разница? К чему переполох? Закоротит, так закоротит. Сам же сказал, что его могут перекинуть в другой корпус.

– Отключение… запрещено… программой, – с трудом выговаривает кибер и медленно выпрямляется. Бегающие глаза, наконец, фокусируют взгляд. – Я отправил отчет о сбое в центр управления. Они уже устраняют неполадки.

Интересно, только его перемкнуло, или все «кей-ви» сегодня дружно бились в эпилептическом припадке?

– Ты можешь связаться с остальными? – осознав, что все еще стискивает его голову, Саманта запоздало отдергивает руки.

– Никто не отвечает – в эфире тишина.

– Тогда погнали, – застегнув сползающие джинсы, она подхватывает со столика ключи от машины. И добавляет, прежде чем «кей-ви» успевает открыть рот: – Только заикнись о вождении в нетрезвом состоянии – засуну башкой в микроволновку.

На огромном экране возле здания полицейского участка транслируется репортаж «Си-Эн-Эн».

– Сегодня Конгресс, наконец, принял поправку о равных правах для киборгов, – радостно сообщает ведущая новостей, сверкая белоснежными винирами. – При условии, что каждый из них отправит официальный запрос в соответствующую инстанцию.

Саманта закатывает глаза:

– Отлично. На очереди чайники и стиральные машины.

Гребаная толерантность! А все из-за того, что какой-то извращенец решил взять в жены секс-кибера, но власти штата отказались регистрировать брак. Шум в социальных сетях быстро перерос в марши протестов по всей стране. Уловив настроение людей, в Конгрессе подсуетились и придумали идеальное решение – юридически дав свободу киборгам, а по факту создав дополнительных налогоплательщиков, ведь наравне с правами у каждого есть и обязанности.

– Вот же ушлые ублюдки, – бормочет Сэм, взбегая по ступеням.

Скормив прессе конфету в красивой политкорректной обертке, власти в очередной раз подстраховали экономику.

– Кажется… им удалось…

Саманта оборачивается и замирает – «кей-ви», не шелохнувшись, стоит у начала лестницы.

– Эй, ты в порядке? – зовет она и натыкается на растерянный взгляд.

Черт возьми, это лучшая имитация отчаяния, которую ей доводилось видеть.

– Они взломали программу. А я…

– Ты обрубил связь, – заканчивает за него Сэм.

И стал нарушителем протокола. Вот так просто – от единственного программного сбоя. Хваленая неуязвимость оказалась пшиком. Даже голову проламывать не пришлось. Вот зараза! Ну почему, когда надо торжествовать, она не может даже подобрать слов, чтобы съязвить?

– Я должен сообщить в центр управления о своем… текущем статусе. Или приехать в сервисный центр.

Где его наверняка деактивируют за несанкционированное действие.

Голос кибера звучит отрешенно, а Саманта ловит себя на мысли, что торгуется сама с собой. Зачем ей успокаивать какой-то свихнувшийся тостер? Пусть и дальше копается в своих микросхемах в поисках ответов.

– Можешь, но не обязан, – слова срываются с губ до того, как она успевает их обдумать. – Если отправишь запрос на изменение статуса. Теперь это вроде как законно.

– Но есть правило, – он все еще цепляется за привычную схему. – Алгоритм.

– Который ты минуту назад разнес к чертям.

– И это… сбой.

Его замешательство раздражает Сэм еще сильнее, чем привычная уверенность в себе.

– Слушай, убогий. Я не собираюсь стоять здесь весь вечер и вытирать тебе сопли. Или ты идешь со мной, и проверяешь, как там остальные. Или проваливай на промывку мозгов.

Она продолжает подниматься по лестнице и не сдерживает улыбки, когда слышит за спиной знакомые шаги.

– Одумался, истеричка? – с ехидством бросает Саманта.

– Не смог себе позволить лишиться нашей теплой дружбы, детектив, – в тон ей отбивает он.

А Сэм почему-то не хочется врезать по пластиковой роже в ответ. Или все еще хочется, но уже не так сильно.

Обоих киберов они находят лежащими у входа.

– Деактивированы принудительно, – сообщает «кей-ви», покружив возле тел, на которых нет ни малейших признаков повреждений. – Повторная активация невозможна.

– То есть, если бы ты случайно не отключился, стал бы таким же металлоломом?

Ответить он не успевает – в дверь вваливается пыхтящий Бенсон.

– Мне пришло странное сообщение от кибера… – он осекается, заметив тела. – Миллс, ты совсем с катушек съехала? Нахрена ты их вырубила? Что здесь вообще произошло?

– Кто-то взломал программу контроля над нашими железками. И я очень надеюсь, что нам не придется таскаться в мэрию для объяснений.