Наконец, далеко за полночь Алина заснула.

Следующий день начался, как всегда, обычно. Позавтракав, на учёбу. И так в течение недели Алина долго не могла уснуть. Всё в памяти то самое экстремальное событие и этот таинственный незнакомец…

Двоюродный брат Роллан после этого экстремального случая, когда его честь, его здоровье висели на волоске, стал к ней относиться иначе. Исчезло куда-то презрение, его высокомерная надменность по отношению к ней. Тогда тот таинственный супермен ясно дал знать, что он старался именно ради неё. Но как?! Да, откуда?! И это оставалось тайной. Такой сильный, такой феноменальный мастер единоборств и ради её уродливой двоюродной сестры.

Надвигался очередной вечер студентов, в котором всегда присутствует дискотека. Студенты первого курса все до единого ждали этого вечера, это ведь был их вечер, за которым последует прямая подготовка к первой летней сессии.

В школе Алина частенько пропускала такие вечера для старшеклассников, к чему, может быть, относились с пониманием, и в институте также пропускала вечера, к чему, может быть, также относились с пониманием. Но на этот раз куратор группы, такая вот добродушная женщина средних лет, однако, не питавшая к ней особой благосклонности как к остальным студентам, призвала её прийти на вечер в обязательном порядке. И вот она засобиралась…

В этих вечерах был один недостаток, большой недостаток. К ним на вечер вот так приходили так называемые незваные гости в лице нескольких старшекурсников, среди которых отличался один такой высокий атлет, который по слухам, занимался каким-то восточным единоборством. Конечно, каких-то особенных неудобств они не создавали, всё-таки студенты, но у юношей первого курса какой-то дискомфорт присутствовал, ощущался.

Когда она вдоль стен, стараясь быть неприметной, шла по залу, однокурсницы, однокурсники за год как-то привыкшие в её внешности, значения её приходу не придали. Но вот она проходила мимо вот этих старшекурсников, посреди которых затесался один паренёк из первого курса, и именно из их группы, довольно таки мерзким духом, то уж эти бравые ребята точно обратили внимание.

– Это что за пугало огородное? – нарочито воскликнул тот самый атлет высокий ростом, занимающийся каким-то восточным единоборством, как поговаривали между собой юноши – студенты первокурсники, да и студентки- первокурсницы также слышали об этом.

– Она из нашей группы. Алина зовут её, – объяснял старшекурсникам вот этот шестёрка-первокурсник.

– Ух, ты. Такое красивое имя у такой уродины, – насмешливым тоном проговорил ещё кто-то из этой группы старшекурсников, тем самым вызвав у окружающих громкий смех.

Алина постаралась пройти мимо, молча, уж не в первый раз, ещё со школьных лет повелось. Пройдёт немного времени, и позабудут о ней, никто и не вспомнит. А Роллан старался держаться подальше, как бы его не упомянули, мол, двоюродный брат этой уродины.

Вечер полный разных викторин, и, конечно же, дискотеки, подходил к концу. После довольно ритмичного танца оставался последний танец, то ли вальс, то ли танго. И всё, с завтрашнего дня готовься первокурсник к своей первой летней сессии!

Студенты-первокурсники, и некоторые незваные гости в лице старшекурсников пошли приглашать студенток на последний танец вечера.

Его не заметить нельзя было. Его заметили многие. Да и как не заметить, если он никакой не студент. И она увидела его. То прямо по центру зала шёл тот самый парень, супермен, сильнейший мастер единоборств, тот самый таинственный незнакомец…

3

Гуманизм от латинского humanus, что значит человечный, в основе своём признающий, выражающий уважение достоинства и прав человека, ценности человека как личности, сложился в целое идейное течение уже в знаменитую эпоху Возрождения. Тогда ещё не остыли костры инквизиции, сжигающие не только еретиков, но и женщин, обвинённых в колдовстве, прозванных ведьмами. А какие люди выступали вдохновителями идеи, когда в древности высказанной Цицероном – философом Великого Рима! О, какие имена: Данте, Бокаччо, Леонардо да Винчи, Петрарка, Николай Коперник, Джордано Бруно, Фрэнсис Бэкон, Вильям Шекспир, Монтень, Эразм Роттердамский, Франсуа Рабле…, и это далеко не полный перечень прекрасных и великих людей той замечательной эпохи, когда начинался, зачинался расцвет культуры, науки, великих географических открытий! Да, уважение достоинства человека и ценности человека, как личности…

Он шёл, словно пантера, гепард, походкой размеренно упругой, осанкой величественности, подчёркивающей отточённую статность, стройность, спортивность тела от фундамента отменности, идеальности здоровья. Да, всё это было отмечено девичьими взглядами, что кое-где и заблистали огни восхищения…

Во второй раз она увидела этого парня, супермена, этого незнакомца ореолом таинственности, о котором боялась думать, но думала все эти дни и ночи. А он шёл прямо по центру зала, шёл по направлению к ней…

У Алины поначалу как бы сжалось сердце, затем и застучало, бешено заколотилось…

– Я приглашаю Вас на танец, – встав перед ней, говорил он просто, ввергая окружающих в изумление.

– Я не умею танцевать, – отвечала она искренне, ещё не придя в себя от второй неожиданности, постигшей её в этой, однако, постылой жизни, такой неожиданности, связанной именно с этим молодым человеком, про в этом зале лишь она и её двоюродный брат Роллан знают как супермена.

– Мы не будем танцевать какой-нибудь сложный танец.

Приятная мелодичная музыка была, слишком, плавной, тягучей, чтобы танцевать вальс. Медленное танго завитало в зале. Многие во время такого танго оглядывались в одну сторону, но и те студенты, оставшиеся стоять у стен, также вовсю глядели в одну сторону. В той любопытствующей стороне было довольно таки корявое исполнение медленного танго…

Да, конечно, в силу анатомических особенностей, в силу непропорциональности ног Алина вот так коряво передвигалась по паркету рядом со стройным партнёром по танцу, но, видно было невооружённым глазом, что его, партнёра, нисколько не волнует данное обстоятельство. Он уж как-то так бережно держал её за талию, так бережно вёл в танце, что у слишком сентиментальных душ могла бы и слеза прокатиться по щеке. Но, конечно, ни у кого в продвинутом двадцать первом веке ничего такого не случилось на волне какой-либо сентиментальности.

– Красиво танцует твоя дама, а-а? – раздался недалеко сбоку голос тоном надменности, в котором все до единого узнавали владельца, каковым и был тот самый атлет высокий ростом, что занимается каким видом из восточных единоборств, а тот ещё и добавил смачно громко, – Вот дама, так дама, натурально пугало огородное.

Да, конечно, этот атлет танцевал с красавицей, а как же ещё. Но при словах таких его вот эта красавица как-то отстранилась от него, от рук его, и вышла прочь из танцполя. Ох, и достойна ж уважения такая девушка!

Перехватило дыхание, сжалось сердце у Алины, как и сжались сердца у всех остальных танцующих и не танцующих. Ну, а Роллан, вот уж него так и подскочило это самое чувство разума и духа, что и есть любопытство, что так и начинает распирать…

– Юноша, если Вы считаете себя мужчиной, то стоило бы Вам извиниться перед моей дамой в танце, – говорил этот уже для всех таинственный незнакомец, не поворачивая головы, продолжая танец танго, но явно обращаясь к этому атлету.

Многим преподавателям не нравилось вот такое посещение вечера этой группировкой старшекурсников, но особенно одному уж слишком молодому преподавателю, которого эти самые ребята из старших курсов ни во что не ставили. Но, ведь они – сыночки тех, что из самых сливок общества, такой вот новой аристократии. И с этим тоже приходилось считаться. Но в данный миг такой обострённости назревало что такое неординарное. А как же, когда кто-нибудь делал замечание этому атлету, да в таком тоне, да чтобы он извинился, да ещё перед кем…

– Что-то ты, парень, много на себя берёшь, – зловещим тоном угрожающего тона проговорил этот атлет, которого из хамства его покинула красивая партнёрша по танцу.

– Мне нужна от Вас самая малость. Только извинение и всё на этом, и пойдём каждый своей дорогой, – голос незнакомца был спокоен, и веяло от такого тона справедливостью от жизни, от бытия, так показалось всем, кто услышал.

– Эй, ты, повернись, чтоб я видел тебя, – всё тот же угрожающий тон у атлета, что подошёл на близкое расстояние к нему и к Алине, что в эти секунды мига наступающего экстрима, как лунный свет, была бледна.

Незнакомец повернулся, и тогда атлет, растопырив пальцы, пренебрежительно решил схватить этого парня за грудки в надежде на свою физическую силу и потому сделал движение правой рукой вперёд…

Локтевой сустав не может вращаться на все триста шестьдесят градусов, внутри него нет такого подобия шарикоподшипника. И в этом свойство руки, и от этого свойства руки, равно как и ноги, отцом, основателем айкидо, великим айкидзином Морихеем Уэсибо и были составлены приёмы этого уникального восточного единоборства, рождённого в стране Восходящего Солнца.

Глазомер незнакомца микроскопично точно до микрона определил дистанцию, положение, движение руки оппонента, и потому резкий захват левой кистью запястья правой кисти противника и мгновенный рычаг влево от себя. Такое многим в зале приходилось видеть лишь в кино, и часто в исполнении киноактёра Стивена Сигала…

Мгновенность, быстрота захвата и быстрота исполнения, подобно блику молнии, имели значение, и потому резкая боль в локтевом суставе. И эта боль мгновенно, независимо от сознания, повлекло тело, всю сущность этого атлета в том направлении, куда и направил таинственный незнакомец. И потому атлет головой устремился вниз, ногами вверх. И вот в захвате рука старшекурсника, этого хама оказалась в том положении, когда локтевой сустав параллелен поверхности, паркету зала. И потому мгновенно бликом молнии последовал удар снизу, что глаз человека едва ль уловит. И ещё доли секунды, как последовал пронзительно истошный крик, разодравший души всех, кто услышал. То кричал, громким ором, диким воем стонал на паркете зала этот самый атлет, что приземлился с вывихом в локтевом суставе. И содрогнулись все.

Нет, старшекурсники и не вздумали заступиться за него, всё ещё не отошедшие, парализованные от такого действия, в котором точно был задействован приём от мастера, феноменально сильного мастера, каковым в данный и предстал незнакомец ореолом таинственности. Да, все увидели мощь и силу. И если там, на той пустынной неширокой улице хулиганы, отморозки с навыком уличной драки как-то ещё пытались на сопротивление с ножом в руке, то уж студенты старших курсов – сыночки из сливок общества об этом даже представить, подумать не могли. Да, лишь бы поскорей уйти, убраться подальше от этого незнакомца ореолом дьявола.

А что же атлет? Он так и продолжал корчиться на паркете истошным воем. Нравилось унижать, приносить и душевную, а кое-где и физическую боль другим, но в этот вечер случай роком обернулся так, что всего этого он с лихвой ощутил на себе. И быстро вызвали скорую помощь, ибо у всех присутствующих в наличии мобильники, смартфоны, айфоны. Но и жалости к нему никто не испытал.

Вечер, такую вот дискотеку, пришлось быстро свернуть, закончить, да и так он подходил к концу. Незнакомец же, опять к удивлению предложил Алине проводить до дома. И опять от неожиданности Алина смолчала, но кивнула слегка.

По дороге до трамвайной остановки шли молча. Он шёл просто рядом и молчал. А что она могла сказать, когда впервые в жизни с ней вот так рядом шёл молодой человек? Когда в её жизни было такое? Роллан же шёл позади, на довольно таки солидном расстоянии, но всё же на виду.

В трамвае также молчали, ни о чём не разговаривали, Алина за всё время старалась не смотреть на него, боялась смотреть на него, не потому что этот незнакомец, как будто дьявол ореолом виртуозного сильнейшего мастера единоборств, а потому что всё это было для неё впервые, что впервые её провожают, и притом именно тот человек, о котором она думала все эти дни, все эти ночи перед сном, хотя, старалась, как можно старалась отогнать мысли об этом человеке, но как-то и смогла. Но и он – незнакомец как-то тоже не смотрел прямо в её сторону, в молчании, в раздумье своём.

К Роллану, сидевшему в трамвае не так уж далеко от них, сразу подошла кондукторша за оплатой проезда, но к ним она почему-то за всё время езда так и не подошла.

По этой пустынной неширокой улице, где впервые она и её двоюродный брат увидели его, также шли молча, ни о чём не разговаривая. На этот раз Роллан шёл впереди также на солидном расстоянии, но всё же на виду. И вот на повороте показался дом её тётушки, скоро уж прощаться, и вот тогда и заговорил этот феноменально сильный, но странный незнакомец, и сказал такие слова, что снова удивили её и поразили своей необыкновенностью…

4

К ней не было вот такого уважения достоинства, признание ценности человека как личности. Облик внешности, образа уродины она ощутила сполна, какой уж там гуманизм, но ведь не сдалась, и назло ли многим, напротив много ли в этой реальности бытия, поступила в университет, стала студенткой экономического факультета. И как-то не скурвилась, придерживаясь последних советов матери, чтобы верила всегда в мечту, достигала поставленной цели, и при этом не держала зла на людей, чтобы они ни говорили. Говорить-то говорили, насмехаться-то насмехались, но ведь не предпринимали никаких действий против. Что взять-то с уродины?

Да, конечно, она не могла смотреть фильмы, главными героинями были которых были актрисы – признанные красавицы. Так однажды она вместе с тётушкой и двоюродным братом Ролланом смотрели фильм об Индии режиссёра Гулиндры Чахры «Невестка и предрассудки», в которой главную роль исполняла знаменитая Айшвария Рай – победительница конкурса красоты «Мисс мира» 1994 года. О, как восхищался Роллан, а она не выдержав, на середине фильма потихоньку встала и пошла к себе в спальню, ощутив при этом насмешливый взгляд двоюродного брата. А насмешливости от него ох как хватало. А на кровати уткнулась в подушку, а глаза застилали слёзы. Но ведь не скурвилась, не зачерствела душой. И вот наконец-то исполнилась первая ступень мечты. Она стала студенткой университета за счёт зубрёжки, пахоты в учёбе, чем и компенсировала недостаток таланта.

Да в последнее время случилось невероятное событие, после Роллан ни разу не удостоил её насмешливым взглядом, и как-то стал внимательным к ней, выказывая даже уважение, чего с ним раньше такого никогда не бывало. А сегодня в этот вечер опять повторилось невероятное событие, что и продолжается и поныне, когда они, молча, идут по этой пустынной неширокой улице.

И вот на повороте, когда показался дом её тётушки, скоро уж прощаться, вот тогда-то и заговорил этот феноменальный мастер единоборств, этот сильный, но странный незнакомец, и сказал такие слова, что опять удивили её, поразив своей необыкновенностью:

– Приятный вечер на этом истечении реки-времени. А ведь не знать, не узнать, что ждёт нас за следующим изгибом реки-времени, что и есть будущее. Мы можем помнить прошлое, мы можем чувствовать быстротечное настоящее, но будущее… Что укрыто за изгибом будущего, дано ли знать нам? Конечно, если всё идёт по плану, то прозрачно, ясно будущее. Но ведь, революционность события также может стать реальностью, нарушив, разрушив все планы будущего. Никто не застрахован от этого. И Вы в том числе.

Голос его в миг этого настоящего был красив, приятен, не такой, каким был, когда разговаривал и с теми отморозками, и с тем старшекурсником, оседлавшим хамство, вседозволенность. И было так здорово слушать, хотя, никогда ни от кого не слышала что-то подобное. Слушала, но не могла что сказать в ответ, да и как сказать в ответ, когда с ней никто так не разговаривал, и она ни с кем не вела даже подобие беседы.

– Ну, что ж, желаю Вам спокойной ночи, – проговорив такие слова после недолгой паузы, этот таинственный незнакомец повернулся и пошёл обратно к остановке по этой пустынной неширокой улице.

И в эту ночь она долго не могла уснуть. Так много всего невообразимого свалилось за этот вечер.

Наступила пора летней сессии. За все эти дни она не видела его. Откуда взялся и куда ушёл? Всё за пеленой, завесой тайны.

И первый экзамен, и второй экзамен она сдала на четвёрку. А что, нормально, даже очень хорошо. Чего уж лучше желать.

Между экзаменами она опять думала об этом супермене, об уж истинно феноменальном мастере единоборств. И как-то задумывалась об этих словах, что сказал тогда этот незнакомец ореолом таинственности: «Никто не застрахован от этого. И Вы в том числе». И что за «революционность события»? Никак не могла понять его слова, их значимость. Ну, да ладно слова, когда всё время перед мысленным взором её представал этот молодой человек обликом воина, и его поступок, его отношение к ней. Когда ж такое было, чтобы кто-то её провожал? И студенты первого курса совсем по-другому стали относиться к ней после того вечера, как бы признав в её лице вот эту самую ценность человека как личности.

Да, однажды подходили к ней якобы представители того поверженного атлета и тех явно струхнувших старшекурсников, спрашивали о нём. Но что могла она сказать об этом человеке, когда ни имени, ни фамилии не знает. И в полиции также заинтересовались. И тогда она не на шутку разволновалась за этого таинственного человека, что стал как-то дорог ей, да хотя бы потому, что он-то признал в ней именно личность, достойную уважения.