– Ну что ж, коли ты ему должен, то долг следует отдавать, – рассудила Тома.

– Знаешь, а ведь то, о чем Арви меня попросил, в некоторой степени отвечает и моим собственным интересам…– задумался Орм. – Ты никогда не задавалась вопросом, отчего это наместником Изборска был поставлен недалекий вояка, погрязший в разврате и пьянстве?

– Я думаю, что знаю ответ, – отозвалась Тома, подвязывая волосы лентой. Ее руки были не только необычайно умелыми и целебными, но и красивыми. Ее покатые плечи и круглые локти особенно нравились Орму. Хоть она и не невинный бутон, но зато красивый цветок. – У Трувора может иметься множество недостатков. Но он верен князю Рюрику. А верность – это самое главное. Особенно ее ценит властитель, у которого пропасть врагов.

– Откуда ты все знаешь? – усмехнулся Орм. – А впрочем, так и есть. Трувор ничего не умеет, ничего не знает и не в состоянии думать так, как требуется от государственного ума, – серчал Орм. – Наместником Изборска следовало назначить кого-то более опытного и глубокого. К примеру, того же Арви. Или хотя бы меня…– рассуждал Орм. – Значит, верность? И отчего же ты полагаешь, что Арви не предан Рюрику так, как предан Трувор?

– Потому что твой Арви прежде всего думает о себе самом, а не о своем князе. Даже сейчас, когда он просит тебя поквитаться с Трувором…– Тома была знакома с тиуном Новгорода по подробным рассказам Орма.

– Арви просто любит свою жену, – пожал плечами Орм.

– Вот я и говорю. Верность Трувора превыше всего. Превыше любви, чести и собственных устремлений. Трувор выполнит любой, даже самый неприятный для него приказ, если приказ сей будет исходить от князя Рюрика.

– Да, это правда, Трувор повинуется, не думая и не противясь. Он как преданный пес, готовый укусить любого, кто приблизится к хозяину, – слова Орма прозвучали уничижительно.

– Я думаю, ни один властедержец не живет безмятежно. Взять хотя бы сельского старосту. И он сталкивается с досадными трудностями, не все из которых удается решить мирно. То ли дело князь. Потому и нужен верный «пес», который всегда рядом. К тому же, наместником должен быть не только человек верный, но и грозный в достаточной степени, чтобы напугать окружающих, – усмехнулась Тома. – Как бы ни был плох Трувор в государственных делах, но он умеет заставить других повиноваться. Вряд ли кто-то дерзнет перечить столь могучему детине.

– Сила есть, ума не надо, – недовольно отозвался Орм.

****

На широком подоконнике были разложены бусы и браслеты. Рядом на лавке покоился плащ, подбитый мехом. Приготовленные вещи ожидали своего часа. Помимо того, тут же стоял большой сундук, набитый различного рода ценными вещами.

– Сегодня ночью меня не будет дома, – предупредила Велемира, занятая сборами.

– Куда ты собираешься? Опять в храм Макоши? – зевнул Трувор, растянувшийся на лавке.

– Да. Я приготовила подношения богине, – Велемира кивнула на сундук. – А после обрядов я останусь ночевать в храме на капище.

– Зачем только тебе это нужно? – недоумевал Трувор.

– Макошь обратит на меня свой взор, и я подарю тебе долгожданного сына, который наследует все твои земли, – объяснила Велемира. После новостей из Новгорода княжна ощутила себя так, словно отстает от каких-то сроков. И теперь ей хотелось нагнать сестер, по крайней мере, Диву.

– Веля, у меня нечего наследовать, – усмехнулся Трувор, подложив руку под голову.

– Есть. Изборск, – заметила Велемира, прилаживая к голове нарядный кокошник, украшенный кокетливыми колтами.

– Я же тебе говорил – я не хозяин Изборска. Я всего лишь ставленник тут, – напомнил Трувор.

– Это необходимо поменять, – взялась за старую песню княжна.

– Это нельзя поменять, – отрезал Трувор.

– Это можно и нужно поменять, – настаивала Велемира. – Своим успехом в Новгороде Рюрик обязан и твоему клинку. Ведь ты пришел с ним вместе в город моего отца и помог сделаться там князем.

– Ну не один же я пришел тогда в Новгород вместе с Негом, – напомнил Трувор, поднимаясь с лавки. – И не каждый из пришедших сделался наместником.

– Ты достоин быть князем не меньше, чем он! – долбила Велемира. – Да и сам посуди, если ты согласен на то, чтобы уступить свой пост другому – то так однажды и произойдет. Но ты не понимаешь, что и сам изменился навсегда. Ты уже не тот, что был раньше. Ты не сможешь отныне быть простым воином, каким был когда-то.

– Веля, прекрати! – гаркнул Трувор и вышел вон, хотя до этого разговора намеревался вздремнуть.

****

Стояла дивная погодка. Солнце сияло так ласково, что казалось, это не осень на дворе, а весна. Княжеский детинец, обрамленный золотой стеной пожелтевших берез, стоял в хрустальном мареве прошедших дождей.

Барма бодрой поступью шел по двору, огибая лужи и насвистывая песенку, когда на его пути возник тиун. Боярин добродушно кивнул другу Арви в знак приветствия. Орм подал главе вече знак остановиться.

– Боярин, ты-то мне и нужен, – начал Орм, поздоровавшись с Бармой за руку. По долгу службы они общались часто. Изначально обсуждали только дела княжества, но со временем перешли и к житейским историям. Так незаметно между ними завязалось подобие дружбы. По крайней мере, они часто пособляли друг другу в тех или иных вопросах. – Наместник желает видеть тебя. Сей же час.

– Что-то стряслось? – Барма уже шествовал в ногу с Ормом в направлении гридницы. – Ты заранее скажи, чтоб уж я готов был, коли так…

– Скажу…Итак…С утра пожаловал к нам в гридницу некий Сборен. Говорит, денег ты должен новгородскому жрецу…– пояснил Орм.

– Да, но мы с ним договорились об отсрочке! – ошарашенный Барма наступил в лужу, не заметив оной. Зачем поверенный волхва, его сборщик долгов, приспел к Трувору после уговора дожидаться оплаты от Бармы?

– Не знаю, о чем вы договорились, но Сборен требует заплатить тотчас.

Трувор стоял возле окна и с довольным выражением лица жевал пирожок. Вдруг дверь в гридницу отворилась. Скорой поступью в горницу проследовали Орм и Барма. При их приближении наместник тут же сделался суров, брови его строго нахмурились. Пирожок пришлось отдать птичкам, чирикающим за окном.

– Вот и ты! Где тебя носит?! – сразу же набросился Трувор на Барму. – Мне по всему Изборску тебя вылавливать?! Я, кажется, велел, чтобы каждое утро ты приходил в гридницу. Хочешь оставаться старшим – будь всегда под рукой моей. Иначе мне придется назначить главой изборского вече другого, более усердного! – пригрозил Трувор.

– Прошу принять мои искренние извинения. Князь вызывал меня? – подхалимски начал Барма, стесненно переглядываясь с Ормом, сохраняющим подозрительное спокойствие.

– Вызывал! Ты знаешь некоего Сборена?! – повысил голос Трувор.

– Княже, я знаю его. Одначе уверяю, словам этого проходимца не следует верить всецело…– замялся Барма, непроизвольно вжав голову в плечи.

– Этот Сборен утверждает, что сюда его отправили жрецы из Новгорода, дабы он взыскал с тебя долг, который ты брал у них два года назад. Это так?! – выпучил глаза Трувор.

– Не совсем, правитель. Дело в том, что этот заем мы брали вместе с Годфредом, – не растерялся Барма. – Вернее, Годфред брал. А я лишь исполнил его поручение касательно полученных средств…

– Что это значит? – нахмурился Трувор.

– Годфред хотел, дабы Рядович привез ему товары из Царьграда, которые можно было бы продать на местном рынке, – пояснял Барма, сбиваясь. Изначально он не был намерен слишком перекраивать факты, но потом решил, что это обоснованно. Сборен посетил его дом, вкушал его пищу, был представлен его жене – и несмотря на все это, дерзнул нарушить уговор и нажаловаться наместнику.

– «Рядович»? – Трувор вопросительно оглядел тиуна.

– Купец…– пояснил Орм невозмутимо.

– Годфред, видно, думал торговать…А посему эти деньги не мне были даны взаймы, а племяннику князя Рюрика…– торопился объясниться Барма. – Я лишь выступил посредником между…– тараторил глава вече, но был прерван наместником.

– Я понимаю, что ты считаешь себя самым умным, а всех остальных слабоголовыми, в том числе, видать, и меня…– теперь уже Трувор угрожающе наступал на Барму. – Это опасное заблуждение.

– Князь превратно истолковал мои слова…– Барма почувствовал холодок, пробежавший по его спине. Что еще тут сказанул этот Сборен? Почему Трувор столь зол?

– Предупреждаю, если еще раз набрешешь мне, я сам оттяпаю тебе башку, – пригрозил Трувор. – Нет ничего проще, чем свалить всю вину на того, кто уже ушел. Однако, помимо этого осознания, я также располагаю достоверными сведениями о твоей договоренности с новгородскими жрецами. Они давали взаймы именно тебе. Хотя и под поручительство Годфреда. На случай, если с тобой что-то случится и ты не сможешь вернуть долг. Годфред взял на себя это обязательство, ведь ты пообещал ему часть своей прибыли. Кажется, так? – уточнил Трувор у застигнутого врасплох Бармы. Последний не ожидал столь потрясающей осведомленности от наместника. – Как видишь, я тоже кое-что понимаю в торговых делах…– оскалился Трувор.

– Князь, я…– оторопел Барма, испуганный последствиями, которыми ему грозит вся эта история. Вероятно, Сборен привел каких-то свидетелей, коли Трувор знает так много.

– Кроме того, сей уговоренности вашей имеются видоки – дружинники Годфреда, а ныне мои гриди, – перебил Трувор боярина. – К ним же – новгородский староста, удостоверивший ваше соглашение, – перечислял Трувор все обстоятельства, указывающие на факт заключения сделки. – Надеюсь, ты не заставишь меня тащить сюда этого старика, чтоб он лично ткнул тебя носом в твое трусливое вранье?! – рявкнул Трувор.

– Как я смею…– блеял Барма, поглядывая на Орма, слушающего беседу с непричастным видом.

– Внимай, подлая гадина: мне не нужны здесь сложности. И я не хочу, дабы наш великий и справедливейший князь подумал, что я замешан в столь недобросовестных плутнях! – вопли Трувора слышались уже даже на дворе.

– Князь, я обещаю, что все выправлю…– поспешил заверить Барма слабым голосом.

– Конечно, выправишь! – орал Трувор на уже трясущегося Барму. – Или я вырву твои кишки и скормлю их своему псу! – Трувору было не нужно, чтоб казалось, будто он не может справиться с боярами. Нога споткнется, а голове достанется. – Ты вернешь этим новгородским жрецам все до самой последней монеты, шкуры, камня или что ты у них там занимал! Ты понял меня, падла?! – Трувор был очень зол.

– Князь, клянусь Перуном, я все возверну. Токмо прошу дать хоть сколько-то времени…– скулил Барма. Что за чертовы варяги! Прежний князь никогда бы не позволил себе такого грубого обращения с подданным! Тем более из-за новгородских жрецов.

– Я даю тебе времени до Солнцесияния! – обозначил дату разъяренный Трувор. – И ни днем позже!

– До дня празднования…Зимнего Солнцестояния…– негромко поправил Орм. Если наместник может позволить себе перепутать имена богов, людей, даты и события, то тиун не обладает таким же правом. Кроме того, он сам, рассудительный Орм, как раз для того и дан в помощь правителю, чтобы подсказывать тому при затруднениях. – То есть до Каляд…

– До Дня Каляд! – гаркнул Трувор. – И вбей в свой пустой котелок следующее: для тебя нет никакой возможности уклониться от этого долга. Если по какой-либо роковой случайности с этими жрецами что-то стрясется, то ты вручишь всю сумму лично мне, – вдруг утвердил Трувор. – А я передам ее в казну князя Рюрика…Ибо, надо думать, они занимали тебе не из личных сбережений…– неожиданно объявил Трувор, хотя, вероятно, так вовсе не думал.

Барма вышел из гридницы сокрушенным. Торговые дела только наладились. Нельзя сейчас все испортить, изъяв что-то из оборота. И Рядович расстроится таким новостям…Тут же главу вече нагнал Орм.

– На обед к жене? – кивнул Барма тиуну для поддержания беседы.

– Точно, – подтвердил Орм. – Если желаешь, можем отобедать вместе. Я приглашаю тебя…

– Признаться, мне так дурно сейчас, что в горло ничего, боюсь, не полезет, – расстраивался Барма.

– Приятного мало, – согласился Орм. – Но, как говорится, однажды и самая запутанная кудель становится ровной нитью…

– Но не завсегда время на это имеется…– подчеркнул повесивший нос Барма.

– Времени у тебя еще достаточно до Зимнего Солнцестояния. Выход обязательно найдется…

– Нежелательный выход всегда быстро сыскивается, – поджал губы боярин. – Меня такой не устраивает.

– Конечно, не устраивает. Ведь, помимо долга, есть и другая опасность: твоя должность. Трувор может лишь тебя места. И поставить кого-то другого. Кого-то своего.

– Ты прав…– вздохнул Барма напряженно. – Это почти неизбежно. Как же мне быть, Орм? Посоветуй.

– Да у тебя по сути всего два пути…– загадочно изрек друг новгородского тиуна, за рукав оттаскивая Барму от новой лужи, в которую тот грозил наступить от расстройства. – Либо вернуть долг в срок, либо…

– Либо? – Барма замедлил шаг.

– Либо молиться, чтоб тебя спасли обстоятельства…– подсказал Орм.

– Если беда с волхвом и его посланником случится…– прошипел Барма.

– Но даже сия трагедия твоего положения не поменяет. Наместник ясно дал понять, что если со жрецом лихо содеется, то ты все равно останешься должен…– напомнил Орм.

– Ты считаешь, Трувор, истинно, в случае, допустим, кончины жреца передаст мой долг в казну Рюрика? – сдвинул брови Барма в недоумении.

– Что-то сомнительно, – усмехнулся Орм. – Не пойми неправильно: он бы обязательно передал, если б эти деньги были выделены точно из казны. Однако я слышал, что средства сии являлись личным достоянием новгородского жреца. Так что, похоже, наместник хочет одной стрелой убить двух зайцев: не уронить лица в случае, если история вылезет пред Рюриком, и нажиться, если она канет в безвестность, когда ты избавишься от своего одолжателя…Зачем добру пропадать? Ты должен вернуть долг хоть кому-то!

– Короче, негодяй он, – заключил Барма, уже ненавидя Трувора. – Лучше бы его вообще не было. Или б он умер. Взял и умер. Сей же час, как в сказке, – процедил Барма.

– Шутишь, наверное, – предостерег Орм от опасных бесед посреди улицы.

– Шучу, вестимо, – опомнился Барма. – Что может случиться с наместником, который всегда под охраной, а его напитки и еду пробуют…

– Я уверен, что выход имеется…– заверил Орм. – Ко мне тут подходила княжна Велемира. Она хочет отпраздновать Осенины особенным образом. Восславив не только громовержца Перуна, владыку тьмы Велеса и повелительницу Зимы Морену, но и более зримых персон. Точнее, своего мужа и его дружину…

– Да? – для порядка поддержал беседу Барма, хотя настроение его было испорчено и он уже ничего не хотел сегодня слушать.

– Да. Но понравится ли Рюрику, если Трувор захочет быть самостоятельным князем, а не наместником лишь?..– подсказал Орм.

– Трувор разве жаждет такого? – Барма не сразу уразумел суть замысла змееглазого тиуна. Однако взбодрился, выйдя из мрачных дум. Беседа заинтересовала его.

– Ну а кто откажется? Особенно если на празднике люди будут чествовать князя Трувора…А не князя Рюрика, – разъяснил Орм уже начинающему прозревать Барме. – Ну так что, может, отобедаем вместе у меня? – повторился тиун.

– Пожалуй. Ты, кажется, говорил, твоя жена искусная стряпунья…– ответил Барма, попутно раскланявшись с каким-то знакомым, проходящим по той же дороге, где стояли они с Ормом. – Мне не терпится изведать ее кушаний…