Подчасть 2

Алекс встретился с Астер, она рассказала, чем занимается в уже измененном мире – мире, в котором царит пустота, постепенно заполняющаяся светящимися элементами. Иногда пустота становится состоящей из двух пластов, похожих на небо и землю, потом же вновь становится пустой, растворяя эти пласты в себе.

Лойзилойцы остались с плотными физическими телами в виде элементов, отражавших суть их имен и сохранивших в себе память о прошлом мире. Развитыми у них оставались движения разума и интуиция. Так Астер оказалась звездой, а Алекс – солнцем, Баар – воздухом, Эгна – водой.

– Как и всегда я считываю мысли и идеи всего сущего, – рассказывала Астер, – затем привожу их в систему. Описывать при этом прошлое или будущее – это не значимо. Раньше я брала необходимый материал, находя идеи только на суше и в воздухе, но сейчас я поняла, что никогда не обращалась к воде и ее глубинам. В воде скрыта вся полнота времени.

Я думала, что и раньше изучала ход времени, но время всегда уходило от меня. Я анализировала только то, что случилось. При этом то, что происходило в настоящем моменте, мной не учитывалось, но продолжало существовать без моего внимания. Вселенная в этот период времени изменялась, а я этого даже не замечала, и всегда опаздывала. Научиться анализировать настоящий момент – вот, к чему я стремлюсь. Также стремлюсь найти единый универсальный элемент, с помощью которого смогу описывать любые явления.

А как проходит твой период царствования? Ты вспомнил, как делал это раньше?

– Меня вновь признали Королем, но только исходя из необходимости управления миром, не потому, что я способен что-то создать, – с пониманием обозначил свое положение Алекс. – Все в этом мире зависит от моего слова, однако, я не знаю, какие слова и когда правильно употреблять для управления отдельными ситуациями. Если я не могу влиять на то, что уже существует, как же я смогу создать то, чего еще никогда не было?

– Обратись вместе со мной к воде, – предложила Астер. После этого в пустоте снова показались небо и земля, из-под земли вытекла наружу вода. Астер указала на нее. – В океане правят киты. Все твои идеи – это их мысли, поскольку они очень древние элементы. Ты должен понимать язык китов, чтобы получить полную информацию для управления. Твои же мысли явятся идеями в разум подвластных тебе людей.

Новый мир всегда строится из элементов старой системы, таких же, как мы с тобой и остальные лойзилойцы. Ты все же истинный Король, ведь разрушив предыдущий мир, который принадлежал тебе, тебе вновь предстоит править новым миром, который ты создашь сам. Я могу быть спокойна и могу отдохнуть.

Бессмертный однажды спустился на землю

Со знанием, полным отваги и сердцем.

Мечтал он покою предаться всецело

За плотной непроницаемой дверцей.

Стучались, толпились, хотели, ворвавшись,

Узнать секрет смертные вечной весны.

– Я отдыха жажду! – бессонный скиталец

Ответил им грозно и ставни закрыл.

– Не можешь ты спать и устать ты не можешь,

Бессменный творец окружения всего!

Ты землю не чувствуешь, солнца не видишь! –

Кричал обезумевший смертный в него.

– Что хочешь ты? Дар пробуждения отнять?

Роль выбирать в одиночном спектакле?

Самому создавать, самому сохранять

Растерянный свет в многогранном пантакле?

– Подобно тебе я нуждался в покое.

Я – сердце, рождающий чувство. Оно,

Исканиями полное, покой охраняет,

И делится надвое, теряя его.

Один из них смотрит в меня, ощущая

Запрет на себя наложил быть собою.

Другой возвращает меня, искушая,

Что может быть кто-то захочет быть мною.

Подумав об отдыхе, Астер услышала, как сердце ее стало метаться, и было сильно взволновано. Тогда она решила, что останавливаться ей еще не время, ее роль исполнена не до конца. Она продолжила говорить с Алексом:

– Мысли закрепляются либо в идеях, либо в символах, таких как киты. Идеи рождаются из представлений, из старых элементов, через расширение за счет интереса. Любая из этих идей приведет что-либо, основанное на одной из них, к завершению. Нужны чистые, ранее не использованные идеи, потому что все миры, когда-то созданные для их развития, уже были разрушены.

Я останавливаю свои мысли только тогда, когда они способны образовать систему. Когда я могу единовременно увидеть их все вместе, чтобы между ними прослеживалась четкая взаимосвязь. Я нахожу это прекрасным. Так от красоты природной я перешла к красоте абстрактной. Красоте, рожденной словами. Красоте мыслей, красоте идей. Я вижу вокруг себя математически строгий мир, построенный словами.

Ты слышишь эту музыку, рожденную новыми звездами? Если охватить ее полностью своим мышлением, то познаешь законы нового пространства. Вселенная всегда начинается со звука, из тонкой формы материи, гармонии, слышимой лишь сердцем.

В это же мгновение Астер уловила дуновение ветра, который был отдельным элементом, не отождествлявшимся с воздухом и не относящимся к алфавиту Лойзилоя, и заговорила с ним:

– Что ты подумала в тот момент, когда он впервые написал тебе? – Ветер являлся девушкой, которая решила не становиться звездой, а остаться невидимой частью Вселенной. – Не удивляйся моему вопросу. Я знаю вашу тайну. Ваша связь основана не на телепатии, а на переписке.

Ветер выдул ответ:

– То, что он тот, кто откроет для меня новый мир, и тот, кто сможет понять меня.

Он питается за счет своего интеллекта и получает ощущения в душу, интересуясь другими людьми. Он описывает все, что встречает на своем пути. Он всегда абсолютно наполнен и ему ничего не стоит наполнить другого.

Так как он столь силен внутри, то он примет меня настоящей, с ним я могу быть свободна от лишних мыслей и не пытаться быть другой. Я могу просто открыть мир, который существует внутри меня.

– То есть, новый мир находится внутри тебя, и он не должен ничего создавать? – спросила Астер. – Ты знаешь, что он не может не писать, потому что без этого он перестанет существовать. И ты не можешь допустить, что его не существует, иначе твой мир раскрыть не удастся. И оба вы совсем не интересуетесь друг другом, вы нуждаетесь друг в друге, только чтобы продолжать свое существование. Тебе нужно постоянное внимание, а ему – объект, которого можно непрерывно внимать.

– Я живу, пока пишу, – отвечал ветер. – Когда я перестаю писать, жизненная сила уходит из меня. Я перестаю видеть и понимать. Он пишет мне, я отвечаю. Таким способом мы рождали новые мысли каждые сутки. Так мы и смогли дожить до сих пор.

– Ты считаешь себя Писателем? – Астер задала главный вопрос.

– Конечно, разве может быть иначе? По-другому я не могу выражать свои мысли. С тобой мы сейчас общаемся посредством переписки, ибо если я подниму голову от листа бумаги, то не увижу тебя, потому что ты перестанешь существовать. Весь измененный мир держится на нашей переписке с ним. На ее основе выстроится также и новый мир. Я – его идея, он – сознание, помогающее мне воплотиться.

– Для тебя определить себя оказалось так просто. Ты даже не представляешь, насколько это сложно на самом деле, если ищешь свое истинное предназначение. У тебя же один раз удачно сошлось написанное в тексте с реальностью, как ты решила, что можешь продолжать писать и дальше. Ты выбрала для себя путь, по которому не сможешь пройти до конца.

Астер поняла, что не случайно она почувствовала связь между ветром и ураганом еще тогда. Это было предупреждением о том, что связь следовало прекратить как можно быстрее. Ветер, олицетворяющий собой дух жизни, и ураган, возрождающий жизнь, были символами мира, который уже завершился. Если связь их окрепнет, то прошлый мир вернется, но так как других символов того мира не осталось, то ураган и ветер обратят одной своей силой мир в бесконечный Хаос, в котором уже не будет возможности для дальнейшего преобразования. Астер надеялась только на то, что Алекс сможет быстрее них разобраться в том, как собрать новые основы мироздания.

Собраны сколы разбитых картин,

Нет возрождающей мира идеи.

Разные грани Всевышний крутил,

Мир же был вновь горизонтом поделен.

Соткано явью и соткано мыслью

Море посеянных миром причин,

Небо над морем висит коромыслом

И отдаляет творения зачин.

Алекс осознал все причины, использовавшиеся когда-либо для создания основ мироздания, какие смогли передать ему киты. Также он получил от них осколки прошлых миров, которые невозможно было восстановить. Ничего нового на основе уже имеющегося к нему не приходило. Лишь однажды он смог приблизиться к тому, что так долго искал.

На границе осознания создания одного из миров произошло столкновение, некий Странник из другой системы миров – планета, слетевшая со своей орбиты, вышел на Короля. Странник начал разговор первым.

Странник: Однажды я позволил себе уйти из системы, растеряв прошлый смысл жизни, теперь я ищу новую идею существования. Я расскажу тебе, что значит жить без нее. Каждый твой день случаен. Неизвестно, где ты окажешься завтра. Ты живешь, наслаждаешься каждым днем. Ты свободен, но в этой свободе должна быть какая-то идея. Сколько бы ты ни искал, однажды ты найдешь то, что ищешь, и твоя жизнь не должна потерять от этого смысл, ведь идея ее изначально не была определена, как достижение цели.

Я вижу, как в твоей системе создаются миры, и тут же пропадают. Никто не следит за ними, никому они не нужны. Их оставляют без хранителей. Мрак поглощает идеи этих миров и увеличивается.

Я торопился уйти, потому что мне нужно было остановить расходование моей внутренней энергии, я чувствовал боли в теле, знал, что однажды мой организм включит механизм защиты от реальности, но не сможет противостоять ей, и она иссушит его. Поэтому нужно было уйти раньше, чем я смог бы чего-то достичь.

Король: Ты же просто боишься исчезнуть, но ты даже не знаешь, зачем ты живешь.

Странник: Прежде я и хочу узнать именно это. Так ты пустишь меня? Ведь я – единственный, кто ищет идею мира, остальные в ней просто нуждаются.

Король: Если ты напишешь хороший стих, я тебя пропущу, ибо каждое движение в нашей системе миров сопровождается определенной рифмой. Вибрация произнесенного тобой слова должна совпасть с вибрацией мировой струны, достигнув резонанса, вход будет открыт. Но прежде расскажи, как ты обнаружил вход в нашу систему?

Странник: Я увидел этот мир во сне и вышел в него, после того, как проснулся.

Король: Я не знаю, что такое сон. Последний раз я спал до того, как стал бессмертным. Видимо, этим даром владеют только те, кому суждена встреча со смертью.

Странник: В моем мире говорили, что так мы можем сохранить часть души, когда смерть настигнет нас. Мы не знаем дара бессмертия. Части наших душ возродятся в новом мире. Если же спать мы не будем, то не спасем уже ни душу, ни тело. Вечный сон настигнет нас.

Король: Как же ты смог выбраться из своей системы? Ведь обычно людям внушают, что все, в чем они нуждаются, находится рядом с ними. И потому люди стараются держаться привычного места обитания, и даже в случае ухода из него всегда возвращаются назад. Этим я хочу сказать, что все, что нужно тебе, осталось в твоей системе.

Странник: Я понял тебя. И отвечу о том, что тебя интересует. Я прошел внутрь себя и попал сюда, и не захотел возвращаться обратно.

Король: По всей видимости, в вашей системе вы действуете автономно, в отличие от наших людей. В ней нет единого питающего источника, удерживающего вас рядом с собой.

Странник: Да, я пришел сюда по своей воле, просто потому, что так посчитал нужным. Но я не могу создавать. Я могу только выбирать и двигаться, понимать, что не верно. Теперь и у ваших людей появилась существовать автономно, питаясь за счет своих мыслей.

Король: Смотри, сколько здесь звезд, каждая имеет свою Истину, каждая из них может завести тебя на ложный путь, ибо единой Истины нет. Как ты собираешься выжить здесь?

Странник ответил стихом:

В отверженных старых началах системы

Безумно, тревожно терзается мгла,

И в ней заряженные медные клеммы

Питают собою источники зла.

Развешены в строгих заброшенных замках,

В разрушенных старых военных бараках

И прячутся в ветхих рассохшихся рамках

Картины забытых художников мрака.

Смотрящий на них человек сразу слепнет.

И духом слабеет лишь мимо прошедший.

В ответ порожденное всходит и крепнет

Во тьме, где поэт, вдохновение нашедший.

Первые строки приходят спонтанно,

Рифмы к словам подбираются сами

И мрак возрождает себя долгожданно,

Воззвав к своим слугам, связав именами.

Доверившись силе первого слова, все обратилось к мраку. Он стал действующей основой мироздания. Поняв это, в него залетел ураган. Он посчитал себя способным описать то, что увидит во мраке. Но мрак показал урагану лишь то, что касалось его жизни, для большего эффекта подослав голос, комментировавший увиденное.

Голос заговорил с ним:

– Вы двое выбрали для себя жизнь без материального воплощения. Она убедила тебя в этом. Она вселила в тебя интерес к ней. Хочешь ли ты теперь, чтобы ее не стало?

– Нет, я хочу быть только с ней, – поняв, что ответа не избежать, сказал ураган. – Она нужна мне. В ней скрыта моя свобода. Если я лишусь ее, то с чем я останусь?… – тут его прежняя мысль остановилась и возникла новая. – Со свободой, – он ощущал, как мысли его становятся легче, как он перестает тяготить себя необходимостью сохранять то, чем он больше не дорожит – привязанность к прошлому миру. – Ради свободы я готов на многое. Готов ли я к тому, чтобы отпустить ее?… – после этой фразы он снова вспомнил про нее, как она будет жить, ведь она же придерживается другого мнения. – А согласна ли она на это? Прежде я должен узнать ее ответ.

Голос ничего не ответил. Ураган все равно обратил свой вой к нему:

«– Мрак, что же наделал ты? Что ты покажешь мне теперь? Ты придал мне сил, и мне пришлось рассказать обо всех своих намерениях. Я воззвал к своей любви и теперь должен ждать, что же она ответит мне. Если она не захочет больше увидеть меня, то ей не выжить во мраке. Если я сам откажусь от нее, тогда я же и пропаду.

Как же быстро в этом мире сменяются мысли. Теперь я знаю самое важное: мрак делает меня сильнее. Все вокруг меня, благодаря ему, разрешается само собой. Мрак помогает мне. Мрак показывает, какое положение вещей есть на самом деле, он лишает меня ненужных ожиданий. Он дает мне сил делать то, на что в другое время я бы не решился.

Я наконец-то понял, что не должен бояться. Я освободился от связи, которая не давала мне жить. Я понял, что не должен быть с ней. Я перестал бояться быть потерянным в небытии, потому, больше не желаю писать, чтобы не продолжать нашу с ней бесполезную переписку.

За все время, уделенное этой переписке, я интересовался только ей, выстраивая для нее образ полноценно живущего и самодостаточного человека, которым сам я никогда не являлся, потому что хранил информацию о себе только внутри себя. Сколько времени я скрывал это?

Помню, как в моменты сравнения себя с другими людьми еще в прошлом мире я всегда оказывался выше них в своих глазах, потому что то, что было скрыто во мне, казалось мне очень значимым. Мои терзания и мысли казались столь уникальными. Я думал, так как помыслы мои достойнее и возможности мои шире, чем у других, то раскрыть их я смогу в любое время, и сделать это идеально. Сейчас же моя жизнь и так полноценна, потому что все самое ценное внутри меня.

На деле же вышло так, что жизнь моя всегда стояла на месте, а я так и не сумел преподнести себя и заинтересовать кого-либо. Я не сумел так передать свои волнения и переживания, чтобы получить хоть от кого-то сострадания и понимания. Я сохранил все это внутри себя.

Я попытался начать жизнь сначала, хотел найти область, в которой я смог бы раскрыть себя. Психология, а точнее жизнь других людей, въелась в мой разум так глубоко, что я не смог противостоять ее зову. Я стал описывать все, что вижу вокруг себя, кроме самого себя. Но однажды я встретил ее, и захотел посвятить свою жизнь вместе со всеми описаниями ей, поняв, что ее жизнь для меня ценнее, чем своя собственная.

К тому времени я уже иссушил себя внутренними исканиями, и потому согласился на предложение той девушки о бестелесной жизни. Только сейчас я понял, что это та же жизнь, которую мы уже вели когда-то. Преобразованный мир для нас с ней ничем не отличился от того, в котором мы жили раньше. Все это время я просто хотел высказать то, что у меня накопилось, то, что так долго сохранял, что касалось лично меня, свои переживания насчет несостоявшейся жизни. Она же считала, что я ношу в себе какое-то, доступное только мне знание, которое позволит ей обрести новую жизнь в новом мире. Ни того, ни другого мы реализовать не смогли. Мы так и не смогли понять друг друга и дать друг другу то, в чем нуждались – свободу.

Страх и ощущение, приходящее после того, как ты освобождаешься от него, сильнее любви. Они придают больше сил, потому я останусь с ними. Останусь во мраке, если так ему будет угодно».

Мрак поглотил ураган в себе, и тот был уничтожен. Вслед за ураганом, потеряв силы для продолжения жизни и объект для написания писем, был уничтожен и ветер.

Все лойзилойцы снова собрались вместе:

– Поэт – тот, кто всегда творит первое слово, проявился. Он – предвестник Писателя. Король доверяет только рифме, но сам того не подозревая, объявил своим слепым доверием себе приговор.

Теперь, когда мрак, благодаря Поэту, восстановлен, вы должны знать, что случится. Мрак заберет Короля, поскольку он принадлежал и принадлежит мраку в ответ за свои деяния. Мрак заберет вместе с ним и весь преобразованный мир, поскольку все в этом мире связано с Королем и зависит от его существования.

Писатель не позволит себе допустить это, поскольку его предназначение как Крастоклера спасать мир, потому он проявит себя. Тем самым раскроет свое призвание и создаст новый мир.

– Только я знаю, кто есть Алекс на самом деле, – вдруг высказалась в его защиту Астер.

Крастоклеры не догадывались, о чем она говорит, но это было явно что-то им не известное. Они вспомнили только тот случай, когда Астер однажды уже защищала Алекса. Вспомнили, как внушили людям необходимость разрушения всего материального мира, скрыв при этом истинную причину произошедшего.