Цитаты из книг автора «Ашира Хаан»

Пока только сама себя уговариваешь, что твоя жизнь не так уж и плоха, легко усомниться. Но когда эту веру поддерживает вера самых пристрастных в мире судей – вот тут можно многое! Даже лютые враги, заполученные во взрослом возрасте, никогда не будут настолько убеждены в твоей никчемности, как школьные друзья. Самый уверенный в себе плейбой скукоживается, когда на него смотрит девочка, отказавшая в танце на школьной дискотеке. И не важно, что у его ног рыдали самые красивые актрисы мира, пока он с жестокой улыбкой говорил: «Ты знала, что это будет всего одна ночь». Если домохозяйка из Бутова пятьдесят четвертого размера помнит, как стыдилась того, что ты посмел с ней заговорить, в твоей душе навсегда останется та часть, которая знает, что она была права. Так что задача сотворить невозможное и переломить воспоминания одноклассников обо мне стоит усилий. Но для этого надо их шокировать. Просто зарплаты в пять тыщ евро и встречи Нового года на вилле Робби Уильямса недостаточно. Они тоже Пугачеву вживую видали! Нет, надо потрясти самые основы их представлений обо мне как о бедной скромнице и тихоне. Золушке, которой не досталось крестной феи, поэтому за балом она наблюдает из-за забора. Поэтому спину прямо! Грудь, губы, томный взгляд! И не оглядываться как селянка на ярмарке, а задумчиво встать посреди холла с видом обнаженной Мэрилин Монро, доставшей сигарету неизвестно откуда. Сейчас мир выйдет из ступора, и со всех сторон поднесут зажигалки.

Моя задача – утереть нос бывшим одноклассникам, стать звездой на этот вечер и потом черпать силы в этом воспоминании для того, чтобы выкарабкаться из той ямы, в которую я попала.

Мне понадобилось всего три секунды, чтобы взять себя в руки и вспомнить, что я давно не школьница. Я взрослая женщина тридцати с лишним лет, которая умеет держать лицо, когда ее увольняют с работы, когда ей говорят, что у нее никогда не будет детей, и когда любимый муж заявляет, что уходит к другой. На фоне всего, что случалось со мной в жизни, то, что Илья Соболев меня не узнал, – такая ерунда! Не стоит даже потускневшей улыбки.

И с тех пор мы больше не виделись. Через год я встретила своего будущего мужа, и образ нездешнего мальчика потускнел в моей памяти. Я думала, что за пятнадцать прошедших лет мои чувства давно истлели и рассыпались в прах. Я ошибалась. Как я ошибалась!

Я гадала на него с зеркалами и пеплом, я шептала выдуманные заклинания на рождающуюся луну и носила в ухе сережку со стилизованной буквой «И», Илья. Она была настолько вычурной, что казалась похожей на «М» – Маргарита. Никто не догадывался. Я не могла вымолвить рядом с ним ни слова и опускала глаза, когда он смотрел на меня. Однажды мы с Варей возвращались вместе из музея после экскурсии, она жила недалеко от меня. Илья напросился ее проводить, и всю дорогу домой я молчала и смотрела в землю, умирая от счастья его близости. А потом школа закончилась и нам было негде больше встретиться. Он снился мне еще несколько месяцев в счастливых, наполненных солнцем снах.

До момента ее появления я считала, что он бесплотный как эльф и бесконечно далек от пубертатного сумасшествия, которое началось в седьмом классе. Все эти разговоры о том, кто с кем гуляет, кто на кого запал, перебрасывание записочками, пошлые рисунки на листочках в клеточку, передающиеся под партами по рядам, первые поцелуи и пересказанная страшным шепотом книга «1001 вопрос про это». Но я ошибалась – ему тоже были не чужды все эти глупости. Варя всегда могла быть уверена, что он первый подойдет пригласить ее на танец на дискотеке и четырнадцатого февраля первой валентинкой на ее парте будет его сердечко. Его любовь была безответна, безнадежна, но от этого становилась только сильнее.

Варя тоже была не такой, как все, так что я его могла понять. В ней смешалось столько разных кровей, что, глядя на темноглазую бойкую красотку с ворохом каштановых кудряшек, сложно было понять, где помотало ее предков. Сама она рассказывала про бабушку-цыганку, деда-итальянца, прадеда-монгола и прапрадеда – австралийского аборигена, но запросто могла и врать. Она вообще легко и беззаботно врала и так же легко сочиняла забавные и страшные истории. Была похожа на налитую соком тугую смешливую черешенку и тоже читала книги и смотрела фильмы, о которых остальные даже не слышали.

Сама вот только что не могла вспомнить, как зовут некоторых одноклассников на фото, а ведь с ними я в школьные годы болтала, ругалась, делала общие проекты, прыгала в резиночку, сбегала с уроков, ходила в походы и встречалась на вечеринках. С кем-то танцевала, с кем-то дралась за булочку в столовой или помогала зашить юбку в школьном туалете.

Вот, например, Оля. Что Оля – помню, а фамилию уже нет. Моя бабушка эту Олю очень любила и все время ставила мне в пример: какая она аккуратная, какая у нее прическа красивая, не то что мои лохмы. И на переменах не носится, а стоит у стеночки как хорошая девочка. Хорошая девочка Оля в выпускном классе оказалась беременна и сдавала экзамены на восьмом месяце. Но это помогло от нравоучений только на год! Стоило мне окончить школу, как бабушка начала по новой: какая Олечка хорошая жена и мать, какая у нее доченька красивая, а ты когда замуж? Даже потом, когда я забеременела и вышла замуж, Олечка оставалась светлой путеводной звездой. Потом, конечно, бабушка примолкла из-за всего, что со мной случилось. Но я часто видела, как после новости о том, что Олечка родила третьего ребенка от третьего – самого успешного! – мужа, ей хотелось завести старую пластинку.

Я достала общее фото, на котором мы все такие дети с испуганными глазами, хотя казались друг другу взрослыми людьми, перевернула – а там одинокая надпись: «11-й класс, 730-я школа». И все. Думала, что вряд ли я забуду тех, с которыми провела десять лет вместе. А теперь щурилась на все эти полузнакомые лица и как будто Альцгеймером пришибло. Хотя в этом случае я, наоборот, должна лучше помнить, что было пятнадцать лет назад.