Листаем учебник истории и думаем, какое было страшное время! Как люди жили на границе двух эпох? Тут же вспоминаем китайца, который сказал, что только врагу можно пожелать жить в период перемен, а вот так получилось, что мы сами живём в такое время. Да разве скажешь, что в такое уж невыносимое время живём? Может у кого-то и хуже жизнь была… Хотя, если судить по высказываниям представителей каждого из поколений, жизнь на протяжении столетий и тысячелетий становится только хуже и хуже. Ведь каждый не применёт сказать «а вот когда мы были в этом возрасте, у нас такого себе не позволяли!» Вот так и получится, что лет через двести, когда школьник откроет электронную лекцию по истории и будет изучать наше время, он обязательно подумает, как эти старички там жили? Как вообще можно было выжить в таких условиях?
Один мудрец раскрыл секрет человеческой души. Он понял, что эта «тёмная» материя состоит из двух половин. Одна – разумная, дающая человеку такие качества, как благородство и благодетельность. А вторая часть эмоциональная – удел страстей.
При этом для того, чтобы нам, скудоумным, было легче это понять, мудрец объяснил нам свою теорию образно. «Душа, – говорил он своим ученикам, сидевшим прямо на каменном полу перед ним, – подобна повозке, в которую запряжена пара коней. Повозкой правит возничий. Он есть разум, разумная душа. А кони суть душа чувственная, но она по природе своей дуальна, двойственна. Так, один конь благороден. Когда он вырывается вперёд, человеком движут благородные порывы. А второй конь низок, груб и туп».
Вот так со времён сотворения всё было нормально и сбалансировано. И правил повозкой возничий. Потом наступил перелом. Что-то случилось с возничим. Может на выбоине подскочила повозка, и возница выпустил удила. Благородный конь вырвался вперёд, почувствовав свободу. Полный сил, он одарил человечество героями, которые в своём благородном безумстве делали историю, поворачивая то в одну, то в другую сторону.
Возничий же никак не мог снова схватить удила, чтобы выправить ситуацию. Он пробовал взять ситуацию, под контроль, но кони попались привередливые, и их было уже не остановить.
А потом пришло наше время. Время следующего перелома. Конь благородный выдохся, он ещё какое-то время пытался сам тянуть повозку, но мочи не было продолжать гонку. Вперёд стал выходить ретивый конь, которого мудрец назвал грубым, низким и тупым.
Вот в тот день это и произошло. Все думали, что стряслось? Как случилась эта планетарная катастрофа? Грешили на активность солнца, антиматерию, космические лучи или испытание оружия. Но всего-навсего на планете возобладали страсти низменные и животные. Конь тупой помчал вперёд к обрыву. А всем было как-то не до этого. Если бы Земля не перевернулась в тот день, то никто ничего бы и не заметил. Несётся повозка и несётся.
Правда, один поэт по этому случаю написал следующий стих:
Всё течет, всё изменяется;
Меньше стало достойных образов;
Время принцев-героев кончается;
Настало время каких-то пидоров.
Вот видите, значит, чувствовали люди в то время, что что-то неладное твориться. Да и что говорить об этом? Всё равно мы в глазах нового поколения лишь старики, которые сетуют на свою жизнь и проявляют недовольство лишь потому, что сами отстают от жизни. Всё идёт так же, как и шло.
Лето особо прекрасно в стареньких двориках, окружённых пошарпанными двухэтажными домами. Высокая зелёная трава, длинные дни, заросшие палисадники и ветхие кладовки – настоящий рай для мальчишек. Это и поле сражения, и татами для борьбы, и секретный «штаб», где можно сделать тайник и хранить там свои ценные вещи.
Фантазия мальчишек, подпитываемая новыми американскими фильмами, становится просто безграничной: горка превращается в космический корабль, а вспышки молний при грозе мнятся выстрелами кораблей пришельцев. Палка чудесным образом оборачивается бластером. Ну а если отец или старший брат смастерит из доски, деревянной прищепки и резинки самострел, то счастью нет предела.
Мальчишки всегда носятся гурьбой. А если кого не выпускают на улицу по причине наказания, вся ватага будет жалобно вопить под окном, пока мать не сжалится и не отменит карательные меры.
При этом в каждой шайке малолетних разбойников (как их именуют сварливые бабульки) обязательно есть свой гласный или негласный лидер. Иногда сорванцы даже не осознают, что они не равны, что идут за кем-то.
Руслан сидел на скамейке один. Остальные сидели на корточках. Он был старше других мальчишек на год-два (а ведь это целая пропасть!) и чётко знал, кто тут лидер. Он знал, что есть и другие «старшики» – кто уже учится в старшей школе. Они собираются в кружок в другой части двора, открыто курят, лузгают семечки, играют на гитаре вечерами, не гнушаются и женской компанией. Вся детвора их побаивалась, а Руслан сам шёл к ним. Он гордился, что был с ними на короткой ноге. Мальчуган знал, что малышня побаивается его, и пользовался этим. Ему это приносило большое удовольствие.
Вот и теперь, сидя на скамейке, он видел, как нервничают мальчишки, сидящие на корточках перед ним. Им и хотелось бы уйти, но они не могли. Руслан плюнул на землю и растёр плевок сандалией. В ладони он крутил коробок спичек – запрещённой среди детворы вещицы.
– Ну и где? – в который раз спросил он.
– Сейчас уже придут! – охотно ответил Алёша, который нервничал больше всех. – Вон они идут!
Со стороны бассейна неслись два мальчика. Один повыше – он в этом году должен пойти в школу, а второй – совсем ещё малыш. Они подбежали к скамейке и, вывалив на неё груду окурков, стали отряхивать ладони. Ведь родители строго запрещали брать эту дрянь. Руслан недовольно поковырял пальцем «улов».
– Я же сказал с фильтром принести! – недовольно проговорил он и вперился взглядом в добытчиков.
– Там не было других, – виновато ответили мальчики.
Руслан выбрал окурок с фильтром, достал спички и прикурил. Мальчишки открыли рты и стали озираться по сторонам. Им хотелось быстрее смотаться отсюда, но они не могли, и Руслан наслаждался этим. Его действия были преступлением, грехом, святотатством. Это было даже несравнимо с бранным словом при взрослых. Наверное, хуже было бы только снять штаны и прилюдно вылезти на сцену в парке.
Руслан выпустил дым и улыбнулся: «Пусть знают, что я плохой. Я такой же, как и старшики. И даже больше. Сыкло они!». Окурка хватило на три затяжки. После этого он выбросил фильтр и прикурил «Астру».
Тут на дороге появился белобрысый мальчишка с буханкой хлеба, которую он успел пообкусывать с двух сторон. Он широко улыбался чему-то своему.
Руслан тоже улыбнулся и свистнул.
– Эй, Свистун, – крикнул он и поманил рукой, – иди сюда.
У мальчика было обидное матерное прозвище Саша – «Свистун». Он был немного «того» и время от времени приносил своей странной одинокой матери разные «сюрпризы». Так, совсем недавно он умудрился забраться в автобус, который шёл в другой город. В том городе он шатался по улицам полдня, пока добрые люди не сдали его в милицию.
Саша подошёл, продолжая жевать хлеб.
– Что ты там ешь? – спросил Руслан, раздумывая над тем, что бы сделать с этим ушлёпком.
– Леп, – неразборчиво ответил мальчик.
Руслан вспомнил, как однажды Саша ни с того ни с сего съел сгоревшую дотла спичку. Это было очень странно, но Саша потом только улыбался.
– Давай я тебе закуску сделаю! – предложил вожак. – Дайте мне лист.
Ему мигом дали широкий лист от вишни, которая росла тут же. Руслан достал спичку, зажёг её и спалил полностью, перехватив её за сгоревшую головку, когда огонь дошёл до середины. Так он проделал с тремя спичками. Он хотел дать их Саше, но потом встал, сорвал с дерева несколько плодов и, раздавив их в ладони, полил угольки красным соком, смешанным с пылью и грязью. Лист с угощением он протянул Свистуну.
Мальчишки, замерев, наблюдали за его действиями. Некоторые даже встали, чтобы лучше видеть.
– Ешь! – приказал Руслан, встав перед мальчиком. – Он был на две головы выше и заметно крупнее.
Мальчишки с ужасом устремили взгляды на лист с бурой жижей. Но Саша совсем не испугался и даже не расстроился. Он взял лист, выпил всё содержимое и стал пережёвывать спичечный пепел. Вся его чумазая физиономия светилась.
– Зачем ты это делаешь? – не выдержал один из мальчишек. Он обращался к Саше.
– Кусно, – ответил он искренне.
– Да, это даже полезно, – вставил кто-то нерешительно.
– Да! – поддержали остальные, закачав головами. Каждый из них в ужасе подумал, что в следующий раз такое угощение может достаться ему.
– Всё, иди! – отпустил жертву Руслан, вставая, чтобы помыть руки в бассейне.
***
Мальчик «развивался» очень быстро. В 9 лет втихую напробовавшись вина на семейном банкете, он впервые познакомился с алкоголем. Выйдя после этого к старшикам, он видел, как в их глазах появилось какое-то уважение.
Если бы мать Руслана, работавшая тогда в детском доме и воспитывающая ребёнка одна, только могла представить, что не пройдёт и десяти лет, как её сынишка превратится в законченного наркомана, она бы убрала куда подальше свой стыд, за то, что сын живёт в неполноценной семье, и занялась его воспитанием. Но этого не произошло. Дед Руслана служил в армии и любил крепко закладывать за воротник после каждой получки. В эти дни он ходил, пошатываясь, по двору, раздавая мальчуганам конфеты и дефицитные жвачки «Ну погоди», обдавая их удушающим перегаром. Внуку в такие дни перепадали не только сладости, но и достаточно крупные деньги. Дед тоже и думать не мог, что, ещё будучи школьником, внук начнёт таскать из дома деньги и вещи, чтобы покупать водку для себя и своих старших друзей.
Руслану запомнился день, когда дед вернулся со службы раньше обычного, еле держась на ногах. Он прямо рассвирепел, когда жена начала дома какие-то увещевания. Замахнувшись на дочку, он вышел в гараж, который стоял прямо перед домом, и стал вышвыривать на улицу какие-то вещи и припасы. Руслан стоял в это время поодаль, с возбуждением наблюдая за развитием событий. Подустав, военный подозвал внука. Они вместе пошли на берег реки. Здесь мужчина достал из кармана пригоршню медалей, которыми его одарила Родина, и дал их внуку. «В реку их!» – скомандовал он.
Руслану перешло возбуждение деда, он стал со всего размаху швырять в воду жалобно позвякивающие награды. Дед наблюдал за этим со злорадством, а мальчик тем временем уже успел спрятать в кармане две медали, которые ему показались наиболее ценными. Он знал, что за каждую можно выручить, по крайней мере, по бутылке водки, а если повезёт, то и больше.
Дед потрепал его по шевелюре и отпустил. Руслан вернулся во двор, но его злобное возбуждение не прошло. Он хорошо запомнил, как притихли его бабушка и мать, когда дед показал им свой здоровенный кулак. Сила решила все вопросы. Это неслабо заводило.
Руслан встал возле раскрытого дедовского гаража, за которым втихую из окна приглядывала бабушка, и стал смотреть, как ватага маленьких пацанов гоняет по пыльной площадке мяч. Уличив момент, он схватил мяч и стал смотреть на реакцию футболистов.
Мальчики побаивались Руслана, но всё же решились попросить мяч назад. Он только улыбнулся. Они ещё много раз будут упрашивать его, прежде чем он достанет из кармана складной нож и порежет резиновый бок игрушки. Кто-то из игроков заплакал. Владелец мяча даже бросился на обидчика, но силы били неравны. Руслан был доволен, и он был сильнее. Оттолкнув жертву, он, молча, ушёл за гаражи курить.
Уже вечером, когда к ним домой пришёл отец обиженного мальчика, он на миг испугался, но потом, когда мать шёпотом попросила прощения и дала денег на покупку нового мяча, он понял, что теперь ему можно всё. Мать ему даже ничего не сказала, снова оправдав такое поведение отсутствием мужского воспитания.
Следующим этапом взросления стало знакомство со слабым полом. Руслан вскоре умудрился перецеловать и перелапать практически всех девчонок, которые путались со старшиками. Некоторые были старше него на 5-6 лет.
Задавленная собственными родителями и брошенная мужем мать Руслана, только вздыхала, когда ей кто-то в очередной раз жаловался на поведение сына. Она бы вела себя совсем по-другому, если бы увидела своего Русланчика закоренелым наркоманом, потерявшим добрую половину волос вместе с зубами. Уже превратившись во фригидную бесполую амёбу, он будет рассказывать о девчонках, которым он «на прошлой неделе» устроил бессонную ночь.
Набравшись в очередной раз, он представлял себя сильным и авторитетным мужиком, которому позволено всё, которого все боятся. Пусть и не уважают (потому, что они ничего не понимают в жизни пацана), но боятся до дрожи в коленях. Особенно радужными казались перспективы под воздействием анаши. Он и в страшном сне не мог себе представить, что будет вынужден работать поваром в грязной столовой, из которой его потом с позором и побоями выгонят за кражи, что мать откажется от него, когда он, продав практически всё из квартиры, поднимет на неё руку, чтобы та отдала на дозу остаток своей пенсии. А ещё он никогда не задумывался над тем, что даже молодой организм не может выдержать пятнадцать лет наркоманского стажа. Ближе к тридцати годам он превратился в хромающую развалину, один глаз перестал видеть (отслоилась сетчатка) после того, как какой-то амбал врезал ему за попытку вытащить из машины регистратор. А о состоянии своих внутренних органов он мог судить лишь по постоянной тупой боли в области печени, трепыхающемся сердце и горечи во рту.
Худой, как палка, он не вызывал не то что страха, но даже жалости. Ему теперь удавалось добыть деньги одним путём – он подкарауливал в подворотне молодых девушек, вставал у них на дороге со шприцем в руке и, угрожая, что сейчас заразит их СПИДом, требовал денег. Этот трюк проходил часто, хотя он и не был уверен, что у него не было ВИЧ.
О проекте
О подписке