Крыса ловко протиснулась в щель, которая вела в подвал ангара. Спрыгнув на бетонный пол, серый зверек принюхался. Появился какой-то сладковатый металлический запах, которого тут раньше не было. Пойдя по следу запаха, крыса вышла на солидную лужу, которая преграждала путь дальше. Жидкость из бочек с радиоактивными отходами, стоявших над подвалом, целеустремленно просачивалась в щели в полу и звонкими каплями стекала вниз. Крыса попробовала обогнуть лужу по небольшому выступу возле стенки, но, пройдя пару метров, ее лапки предательски соскользнули, и она с тонким писком плюхнулась в смертоносную жижу. Наглотавшись воды из лужи, крыса выползла на сухой бетон, проползла немного и внезапно задергалась, упав на спину. Затем она затихла и на мгновение замерла.

Грынько шел по потрескавшейся асфальтовой дорожке и про себя клял своего напарника. Он, в принципе, был не жадный, но вот сала почему-то ему было для остальных жалко. И еще хлебушка, колбаски и водочки. А в остальном он был широчайшей души сослуживцем. Жаль, что другие в упор не замечали его щедрую натуру, и это Грынько угнетало, поэтому он при всяком удобном случае писал рапорты начальству на своих товарищей.

Внезапно из ангара раздался странный глухой звук, как будто железные бочки ставили друг на друга.

– Шо за… – снял Грынько автомат с плеча и осторожно направился к ангару. Дрожащей рукой он открыл ржавый замок на металлической двери и толкнул ее внутрь.

Горбанюк был увлечен игрой в своем смартфоне. Вот уже второй час он никак не мог продвинуться дальше пятого уровня. Это его жутко бесило, и теперь уничтожение главного монстра стало делом жизни и смерти. Когда его спрашивали, зачем он проводит все свое свободное время за играми, он гордо отвечал, что, выигрывая там, он воспитывает в себе дух победителя и воина, и, следовательно, в жизни ему тоже будет сопутствовать удача и успех.

И только монстр начал поддаваться, как внезапно раздалась короткая автоматная очередь.

– Вашу ж мать! – выругался Горбанюк и отбросил смартфон в сторону.

Наверняка этот тупица Грынько опять забыл поставить оружие на предохранитель. Однако по уставу положено было сходить и проверить. Взяв оружие и чертыхаясь, Горбанюк неспешно пошел в предполагаемом направлении звука выстрелов. Пройдя метров сто, он увидел, что дверь в ангар со смертоносными отходами открыта. Лязгнув затвором, Горбанюк подошел к двери и крикнул:

– Грынько, ты там?

– Да, – ответил голос.

Голос был приглушенный и принадлежал не Грынько. Капельки пота проступили на лбу Горбанюка. Это была не игра, и, видимо, стрелять придется по-настоящему. Резко впрыгнув в ангар, Горбанюк закричал:

– Руки вв… – и сразу же осекся, будучи шокированным увиденным. Грынько лежал связанным на бетонном полу, а рядом сидела на корточках здоровая крыса полметра ростом и, ловко орудуя вилкой и ножом, чавкая, поедала запасы сала бедного солдата, заедая здоровым куском хлеба. Рядом стояла чарка с налитой прозрачной жидкостью, явно водочкой. У Грынько из глаз плотным потоком текли слезы. Все, что было дорого его сердцу, исчезало в мерзкой пасти этого громадного грызуна. Заметив Горбанюка, тварь молниеносно отбросила столовые приборы и, вскинув автомат Грынько, внезапно сказала:

– Гутен морген! Очьень рад нашему знакомстфу. Афтомат на пол и руки фферх! Хенде хох, битте!

Автомат как-то сам собой выпал из предательски дрожащих рук Горбанюка, и он, забыв про товарища, с оголтелым криком «Мамочка!» побежал к казарме, где ночевал взвод.

– И зачем мне в мой законный выходной тащиться в эту даль и глушь! – возмущался Себастьян в переноске.

– Тише ты! Во-первых, я не хочу все выходные торчать дома. Во-вторых, я давно хотел съездить на экскурсию на юг, в Гомельскую область, никогда там не был. В– третьих, какой у тебя может быть выходной, если ты не работаешь и у тебя даже трудовой книжки нет! – возмутился Мишка.

– Вот-вот! Меня взяли на работу незаконно! Эксплуатируют мои лапы и хвост! Нет ни трудовой, ни премии, ни доступных женщин! – не прекращал орать наглый котяра.

– Я тебя сейчас занесу в приют для животных, и на этом твой трудовой стаж оборвется, – шикнул Мишка.

Они подошли к старенькому автобусу непонятного производителя.

– Отец, это экскурсия по южному золотому кольцу нашей страны? – обратился к шоферу преклонных лет Мишка.

– Які я табе ацец. Я ўжо дзед. А калі мая ўнучка так з хлапчукамі будзе гуляць, я ўжо скора и прадзедам стану, – задумчиво ответил водитель, что-то рассматривая в двигателе при открытом капоте.

– Приветствую пилота чудесного доисторического гоночного болида, – подал голос Себастьян.

– А гэта яшчэ хто? – удивился дед.

– Не обращайте внимания, это мой трехлетний брат. Он приехал из Гренландии на лечение. У него редкая болезнь: идиотизм в сочетании с повышенной волосатостью, – кинул Мишка и зашел в автобус.

В автобусе он сразу заметил двух близняшек с вызывающим цветом волос. Себастьян же начал весело крякать от смеха:

– Добро пожаловать на представление клоунов из цирка-шапито! Спешите, спешите, только сегодня у нас две девочки, искупавшиеся в местной речке-вонючке!

– Меня зовут Элла, а это моя сестра Алла. Кстати, милый котик, а ты кастрирован? – ласково спросила девочка.

Себастьян резко замолчал, поджал уши и забился в угол переноски.

– Не обращайте на него внимания, – ответил Миша и уселся к девушкам спиной.

– Фу, точно такой же хам, как и его питомец. Как тебя зовут, незнакомец? – склонилась Алла над Мишей.

– Миша меня зовут, – отвернулся парень к окну.

– Нам в школе дали задание написать сочинение по итогу экскурсии, поэтому мы и едем. А ты, Миша, с какой целью? – пытала юношу любопытная Элла.

– Нам тоже надо написать своего рода сочинение! Кстати, рад представиться – Себастьян! – высунул морду из переноски кот. На самом деле поехали они от нечего делать, да и не хотелось оставаться в доме, где начался капитальный ремонт и повсюду сновали пахучие рабочие местного ЖЭКа.

– Какое прелестное создание, да и вполне, оказывается, воспитанное! – захлопала в ладоши Алла.

– Я не создание, а, цитируя Википедию, домашнее животное, одно из наиболее популярных, животное-компаньон! – гордо продекламировал кот.

– Усе ў зборы? Можам ехаць! – торжественно объявил водитель.

– Автобус переполнен. Возле касс толпятся спекулянты, которые толкают на эту экскурсию билеты втридорога, – сказал Себастьян, оглядывая пустые места.

Двигатель заурчал, и автобус рывком тронулся.

– Подождите! Подождите меня… на… вашу мать… б… – раздался зычный голос сбоку.

Немногочисленные пассажиры прильнули к окнам. За автобусом бежала потрепанного вида блондинка средних лет.

– Жми на газ, шеф! Проверим ее скоростные способности! – заорал Себастьян.

Вместо этого шофер нажал на тормоз, чем весьма расстроил кота. Когда двери открылись, внутрь заскочила опоздавшая гостья и, тяжело дыша, пролепетала:

– Б… неужели подождать нельзя было на…?

– Она, вероятно, училась на филологическом. Ты слышишь, какой красивый слог? – шепнула Элла на ухо сестре.

– Я Анжела, записана на эту поездку, – уселась горе-туристка на задний ряд.

Она решила все выходные провести вне дома, потому что задолжала одной сомнительной личности приличную сумму денег, и эта личность пригрозила выбить из нее не только этот долг, но и долг африканских стран перед бывшим СССР.

Наконец все были в сборе и, закрыв двери, водитель резко нажал на газ. Мотор автобуса радостно взревел, и волнующая поездка началась.

Через час поездка уже не была столь волнующей, через два она уже была серой и скучной, особенно для Себастьяна, который любил тонну разнообразных впечатлений, поэтому он решил внести нотку веселья и безумия в это серое летнее утро субботы.

Высунув усатую морду из переноски, он начал петь:

– Я вам не скажу за всю Одессу, вся Одесса очень велика-а-а-а-а, но и Молдаванка и Пересыпь обожают Себастьяна моряка!!!

– Заткнись, Себастьян! – буркнул задремавший было Мишка.

– Тебе не нравится – не слушай, а вот девочкам точно нравится мой перфоманс, – повернулся Себастьян к близняшкам.

– Заткнись, Себастьян! – хором ответили ему Элла с Аллой.

– Сволочи! – прошипел Себастьян и обиженно замолчал.

Анжела все это время сидела с круглыми глазами и смотрела на то, как кот не только разговаривает, но и поет песни.

– Это что за на…? – спросила она в шоке.

– Это продукт генетического эксперимента, – недовольно пробормотал Мишка, которому все никак не давали уснуть.

«Продукт генетического эксперимента» тоже начал энергично ворочаться в переноске, явно готовясь ко сну. Параллельно он бормотал себе под нос что-то про ненавистных людишек и про то, что скоро микробиологами-кошатниками будет выпущен на волю неизвестный вирус, который уничтожит всех людей и собак, и кошки станут законными хозяевами планеты.

Никто и внимания не обратил на новости, которые показывали по телевизору. Брали интервью у перепуганного украинского солдата. Он, проглатывая слезы, рассказывал про каких-то то ли бандитов, то ли монстров, которые напали на КПП возле четвертого реактора ЧАЭС. Весь оборванный и грязный, он с выпученными глазами вещал, что эти бандиты отобрали все взводное оружие и взяли в плен его товарищей.

– Шо робицца ў гэтай Хахляндии, никак не успакоюцца, мабыть, апять правы сектар буянить, – вздохнул водитель.

Мимо автобуса, обгоняя на высокой скорости, пронеслась колонна БТРов, сопровождаемая машинами ГАИ. Затем с ревом пролетели два армейских вертолета.

– Еще немного – и мы окажемся в центре военного парада, – восхищенно заметила Элла.

– Только по какому случаю парад, неизвестно, – отозвалась сонная Алла.

Через еще один час поездки водитель вдруг вгляделся вперед и воскликнул:

«Шо за…».

В ста метрах впереди дорога была перекрыта военными. Подъехав к блокпосту, автобус остановился. К нему хозяйской походкой подошел молоденький младший лейтенант с автоматом наперевес.

– Разворачивайся, отец. Дальше дороги нет.

– Так у нас жа экскурсія. Турыстаў вязу, – громко возмутился шофер.

– Я бы не советовал проводить туристические маршруты через территорию дальше. На разворот! – скомандовал военный.

Чертыхаясь, водитель начал выкручивать руль, разворачивая автобус.

– А что случилось, я не хочу обратно в Минск! – запищала Алла.

– Да-да, там серо и уныло, хочу дальше! – вторила ей Элла.

– Что за на… п… б… е… твою мать? – проснулась Анжела. – Давай ехать куда ехал!

– Я требую возврата предоплаты в пятикратном размере! – подал голос Себастьян.

– Да, нехорошо получается, папаша, – присоединился к общему гулу Мишка.

Шофер, почесав затылок, прищурившись ответил:

– Ведаю я адну дарогу прасёлачную. Абмінем гэнтых ваяк!

– Ура! Путешествие продолжается! – обрадовались близняшки.

Через некоторое время автобус свернул на заросшую дорогу, больше похожую на широкую тропинку в поле. Сразу начало сильно трясти. Вдобавок к тряске водитель вдруг затянул бессмертный хит всех времен и народов «А я лягу-прылягу». Себастьян высунулся из переноски и мрачно прошипел:

– Не понимаю, от чего меня тошнит: то ли от тряски, то ли от этой дурацкой песни, то ли от переживания за судьбу народа Лаоса.

– Ты опять пережрал корма, вот тебя и мутит. Скромнее надо быть на кухне, – кинул Мишка.

– Спасибо, хозяин! Всегда поддержишь, когда твоему меньшему другу тошно! – ругнулся мохнатый наглец.

– Нет, я больше не могу! – выскользнул Себастьян из переноски и посеменил в дальний конец автобуса. Через несколько мгновений раздался характерный звук «кхе-кхе-кхе».

– Фу! Вашего котика там вроде как тошнит! – воскликнула Алла.

– Э… шо за хрень? Он ща облюет весь автобус на… и нас в придачу, – возмутилась Анжела.

– Я не поняў! Шо там робіцца? А ну, кацяра, на выхад, і там дзелаць усе дзела! А ты, сябра, убяры за другам! – кинул тряпку Мишке шофер.

Себастьян, поджав хвост, прошмыгнул в открытую дверь и сиганул в ближайшие кусты. Миша, чертыхаясь и вспоминая Себастьяна и всю его родню не самыми лестными словами, принялся наводить чистоту на задних рядах. Горе-туристы выбрались из автобуса подышать свежим лесным воздухом. Стояла полная тишина, изредка нарушаемая звуками тошнящего животного семейства кошачьих.

– Ты там сматры, жалудак не сташні, – загоготал водитель.

– Котенька, аккуратнее, – запищала Элла.

– Идите вы все куда подальше со своей заботой и комментариями! – высунул из кустов измученную морду Себастьян.

Неожиданно со стороны поля в тумане появилась коренастая темная фигура, которая начала приближаться к автобусу.

– Вы кто? Какого тут делаете… на…? – встревоженно спросила фигуру Анжела.

В ответ молчание. Тут уже заволновался шофер:

– Э, браточак, чаго табе трэба? Ты хто?

– Гутен таг, мои маленькие трусья! Майне имя ист Карл. Я очьень рат фас фсех фидеть! – промолвила фигура и вышла на свет. Все ахнули в ужасе, а шофер выронил сигарету из открытого рта: к ним приближалась огромная крыса, примерно полтора метра ростом, одетая в дырявую немецкую форму времен Великой Отечественной войны, с автоматом Калашникова наперевес. На ржавой каске виднелись две белые молнии – знак немецких войск СС.