Должок

Ликование толпы утихло, стража, что бродила в поисках беглянки, исчезла. Те артисты в масках удалились в сторону рынка, пусть он и был закрыт. Их повозка пока единственное место, где Клацирия могла укрыться. Дверь внутрь была заперта, ржавый замок не пропускал, зловещи звеня при малейшей попытке отдернуть единственное препятствие для прохода в укрытие.

– Должен же быть ещё способ… – Думала Клацирия, завершая обход вокруг повозки.

Маленькое окошко было приоткрыто. Место, где сидит возничий служило мостом, взобравшись по нему открылся доступ ко входу. Внутри было просторно! Две натянутых ткани заменяли кровати в самом конце повозки, в правой половине место занимал стол, на котором небрежно были разбросаны маски, вырезанные из дерева. Маски изображали личины людей, животных и неизвестных существ. Змеиная маска имела небольшой скол на лбу, а маска паука, спускающегося вниз по паутине, ещё изготавливалась на деревянной голове. Стамеска, лежащая на кучке опилок, немного затупилась от слишком частого использования. Ножницы висели на стене, с прилипшей лентой розовой ткани. Несколько деревянных мисок аккуратной башней стояли на полу возле сундука и корзинки с фруктами. Только Клацирия хотела осмотреть сундук, на котором так же висел замок, так снаружи раздался поворот ключа.

– Да ты не суетись там! – Снаружи засиял свет пламени, мужской голос просачивался сквозь приоткрытое окно. – Мы прекрасно видели, как ты пробралась внутрь, лучше просто стой на месте!

Скрип двери следовал за её открытием, показался артист в фиолетово-розовом костюме. В руках у него сияющий лунным светом серп, а маска хоть и не имела такой эмоции, но выражала явную злость. Клацирия начала пятиться назад, то и дело спотыкаясь об доски. Зрачки, как и глаза задёргались в панике и страхе. Холод побежал по всему телу вместе с подступающим ветром, навевающим глубочайший ужас перед лицом смерти.

– Они меня убьют?!! – Мысли не складывались в план. Элементарное оправдание не могло прийти в голову.

– Ты же ещё такая маленькая… Что же ты здесь делаешь? – Из-под маски раздался женский голос. Нежный, чем-то успокаивающий, даже оружие в руках этой девушки смогло бы исчезнуть, заведи она долгую беседу.

– Я…Я пряталась. – Дрожащим голосом ответила Клацирия. На щеках у неё уже текли слёзы, ладони нахватали заноз, пока елозили по полу, оттаскивая остальное тело подальше от опасности.

– Пряталась? – Словно хищная птица она повернула голову набок, пытаясь определить ложь в словах своей жертвы. – От кого?

Сказать правду о Пелагоре или придумать историю о стражах, воровстве или о чем угодно, лишь бы поверили, между этими вариантами Клацирия металась. Придумать убедительную ложь так быстро – сложно, но что ещё страшней, так это смерть если её поймают на этом.

– Пелагор! – Быстро произнесла Клацирия, закрываясь руками стоило только артистке сделать шаг в её сторону.

– Ох… Незнакомое имя. Видимо будет долгая история. – Чувствовалась усталость в её голосе. Такой сюрприз не радовал девушку.

Она явно не верила пробравшиеся внутрь Клацирии, в каждом её слове будет искать возможный обман. Прекрасное понимание, что врать могут все, даже непримечательные с виду дети, не давало сразу выстроить мост взаимопонимания, но немного доброты, милосердия, жалости и интереса к чужой жизни со стороны незнакомки позволили Клацирии остаться ненадолго внутри. В повозку вошел её напарник, закрывший дверь на замок уже изнутри, отрезая пути к побегу мимо них.

Только вошедший артист взялся за толстую ножку стола, подняв её, образуя подобие скамьи, на которую они и сели. С виду оба уставшие за день они потерлись масками, которые не снимали из-за нежданного гостя, оба взялись за руки, даже немного обнимая друг друга.

– Что тут у нас? – Голос молодого парня зазвучал сквозь маску, спрашивал он не у Клацирии, а у своей напарницы.

– Говорит, мол прячется от какого-то Пелагора… – Девушка отвечала, положив свою голову на ему на плечо, а серп частично на его ноги.

– Он твой отец? Или близкий человек, который портит тебе жизнь? – Парень перечислял эти варианты как будто видит такое каждый день и просто читает список возможных случаев.

– Нет, он… Он купил меня у мамы… – Оправдывающимся тоном ответила Клацирия, больше не зная, что сказать.

– Не замолкай, мы слушаем. Сейчас не то время для тебя, чтобы так долго молчать. – Девушка уже почти засыпала и хотела побыстрее во всём разобраться.

– Пелагор хотел меня на турнир в качестве приза отдать.

– Ясно, турнир, значит. Рыцарь что ли? – Поинтересовался мужской голос.

– Так говорил про себя…

Артист поднял руку в темноте из неё появилось небольшое пламя, чуть меньше, чем от обычного факела. Внутри стало светло и понемногу теплело. От такого Клацирия ещё больше забилась в угол, испугавшись силы. Каждый раз, когда он отпускал ладонь, огонь зависал в воздухе, продолжая колыхаться на ветру, так он повторил несколько раз.

– Ты чего огня боишься? – Поинтересовался артист.

– Как вы это делаете?! – Дрожащим голосом спросила Клацирия.

Оба они переглянулись между собой, после начали снимать маски. Голова, как бы они долго не носили свои приблуды, устаёт. Вспотевшее, бледное лицо девушки сверкнуло в свете пламени. Широкий лоб, но узкий подбородок, впалые от голода щеки, тонкие, чуть розоватые губы, короткий нос, глубоко посаженные глаза, которые смотрели на чарующее пламя и короткие белые волосы. Девушка выглядела великолепно, даже не верилось, что такие бывают не только в сказках и романтических историях. А её глаза красного цвета проницательным взглядом смотрели прямо в глубь человека, завораживая свою жертву.

Клацирии было сложно отвести взгляд от неё, но желание посмотреть на её партнёра силой оттащило глаза вбок. Он возвышался над ней, черные волосы с красными кончиками зализаны назад. Овальные черты лица и такие же худощавые щёки от недоедания, миндалевидные глаза темно-синего цвета, вытянутый с небольшой горбинкой нос, по которому пот каплями падал на пол. Доброе на вид лицо предрасполагало к нему, хотелось быть с ним чуть добрее, чем есть на самом деле. Его еле видные брови позволяли татуировки Солнца на правом глазу сверкать во всю, ничем не затмеваясь.

– Ты не из города, да? – Спросил парень. Сейчас его голос был более глубоким, чем в маске, теперь он не казался таким взрослым и мудрым, наоборот более живым.

– Первый день здесь. – Уставившись на них, ответила Клацирия.

– Обычно такие и удивляются, когда видят подобное впервые. – Парень присел на корточки, огонь вспыхнул небольшим пламенем. Он поднёс его близко к лицу Клацирии.

– Корус! – Встряла девушка, резко проснувшись и видя лицо испугавшейся девочки. – Ты её пугаешь, убери!

– Успокойся, Оникс. Я просто хочу ей показать, что она увидит в скором времени. – Корус говорил, не прекращая смотреть в глаза Клацирии – Мы так и не узнали твоего имени, может назовёшь?

– К-к-клацирия! – Почти визжа прозвучал ответ. Кончик носа уже почти обжигало, а глаза скосившись смотрели только в пламя, завораживающее, первобытное.

Прирученный огонь потух вместе с сжатием кулака. На его лице была лёгкая улыбка, может она их заинтересовала. О чём-то они шептались, мило державшись за руки. Оникс отчитывала его за такие фокусы с огнём прямо перед лицом, но не сильно злилась. Когда их разговор был закончен, оба обратились к Клацирии забившейся в угол:

– На ночь можешь остаться, заодно объясним про огонь и подобных. – Девушка говорила это, когда уже шла укладываться спать.

Корус же пошёл к столу, протерев небольшое количество пыли, прибравшись и подтянув к края маску паука, он тяжелым движение, будто через боль сел на стул. Измождённый парень принялся понемногу изготавливать новую маску шаг за шагом срезая лишнюю древесину.

– Ты знаешь хотя бы как таких как я называют? – Через зевоту спросил артист. Его взгляд был тяжелым, почти предсмертным, но всё ещё добрым.

– Нет. Я только сегодня увидела девушку с паучьими лапами! Она такая же как вы? – Клацирия говорила шепотом, чтобы не тревожить Оникс.

– Да… Не прямо такая же, но мы в одной лодке с ней. – Корус работал, закрывая один глаз на небольшое количество времени, отдыхая хотя бы так. – Нас именуют благословлёнными, странное выбрали слово, ведь для некоторых это может быть и проклятием.

Артист подвёл ладонь к своим волосам пустив пламя по ним. Волной огонь прошёлся под волосами очищая от грязи и паразитов.

– Удобно, когда собственный огонь не наносит вреда, даже мыться не надо. – Корус даже в таком состоянии пытался шутить.

– А как вы стали таким? – Глаза Клацирии загорелись интересом, словно вспышка новой жизни взорвалась в них.

– Лично я оказавшись под “сном”, это порошок такой. Должен он сны показывать какие хочешь, но так же он открывает душу, в свободный полёт её отправляет и там! – Корус повернулся к своей собеседнице чтобы было удобней разговаривать. – Там душу могут подхватить к себе всякие твари, некоторые могут быть настолько ужасны, что хочется только смерти после такой встречи. Так вот эти существа и дают различные силы, а взамен берут твою душу к себе под крыло, питаясь ею.

– Это больно? Наверное да…

– Хм… это похоже, на… – Задумываясь над сравнением, вспоминая свой случай Корус замолк на секунды. – Словно первая любовь, стрелою пронзает пробивая насквозь. Внутри всё дрожит, ты не понимаешь, что происходит, но так приятно, а после без этого не представляешь жизнь, как без любимого человека.

Взгляд Коруса перешёл на свою подругу. В ней он видит больше, чем напарницу и прекрасно знает о чём сейчас говорит.