«Счастье. Что такое счастье»? – устало вздохнул Лёлик. Фантазия рисовала вожделенный образ Олеси, такой прекрасной, но абсолютно недоступной. Лёлик мечтательно подошел к зеркалу: на него смотрело лицо лохматого и бородатого молодого человека двадцати восьми лет. Классический образ немного отмытого хипстера. Красивый ли Лёлик? Сложно сказать. Скорее всего, да. Всё вроде при нём. Да и кто вообще знает, что такое красота? Может Витька Железякин? Этот всегда выглядит, как огурец – такой модный, утончённый и изысканный. Поговаривают, он король в местной голубой тусовке и возможно поэтому большой эстет. Витька встречается с одним известным депутатом, вследствие чего, финансы у Витьки не переводятся. «О-па, может занять денег у Витьки», – подумал Лёлик. Но потом всё-таки передумал. Ему жеманные мужчины казались инопланетянами, с ними он проявлял некоторую осторожность. Тем более, местный электрик и профессиональный собутыльник Серега Бубнов, который по слухам даже сидел, утверждал, что стать геем – это худшее, что может случиться с мужиком. Излагал Бубнов настолько уверенно и безапелляционно, что Лёлик пролил портвейн, который они тогда пили. А это о многом говорит!

В общем, как видите, с внешней красотой возникли определенные неясности. Да и что такое, эта самая внешняя мужская красота? Лёлик этого, увы, так и не знал. Конечно хотелось выглядеть лучше, но по-настоящему он понимал только в музыке. Лёлик обречённо глядел в зеркало и видел уже не просто своё отражение, а пропасть, которая разделяет его и Олесю. Думаете озарение? Хрен! Очередной повод для самосожаления. Ну, чмо…

Что есть у Лёлика хорошего? Пожалуй только квартира, в смысле стены, на которые неплохо бы наклеить приличные обои и загаженный временем пол, который бы тоже не мешало перестелить. Всё требовало изменений, буквально всё. Но ситуация упиралась в конкретные «бабки», которых совсем не было! Сумасшествие…

«Я вам, сукам, плачу», – любил поговаривать Йетс-старший, когда разгонял своих работников. «Чего смотрите, как лошади, пахать надо»! – орал Йетс, гордившийся тем, что стал «большим человеком» и получил реальную власть. В школе он слыл идиотом, в армии большим идиотом, а после, когда работал геологом, тоже отнюдь не блистал. И только перестройка сделала из него человека, когда пришло озарение, где и как можно безнаказанно тырить финансы.

Йетс платил работникам ровно столько, чтобы те от него не уходили, поэтому Лёлику особо не светило заработать на ремонт довольно большой квартиры, тем более он купил синтезатор и гитару и был по уши должен. И как ни странно, именно Йетсу.

Сколько Лёлику не попадались геологи, все они были конченные ублюдки. А как вы поняли, его работодатель – геолог. Владелец фирмы Йетс не только не разрушил это сомнительное правило, он с ежедневным упорством его утверждал. Впрочем люди, которых Никифор Петрович Йетс видел впервые, одаривались особым, чуть навязчивым вниманием. Он вёл себя подчеркнуто, до слащавости любезно и даже лично готовил чай. Правда иногда секретарша ловила злобный взгляд, если хозяину приходилось слишком уж много суетиться. Последняя в такие моменты тряслась от страха и почти теряла сознание. Отчего недавно уволилась. А что? Нервишки… Их тяжело восстановить. Потом, зачем гробиться за такие гроши!

Никифор Петрович носил небольшую седую бородку, отягощал запястье золотым «Ролексом» подпольного турецкого производства и обожал немыслимое количество безвкусных перстней жёлтого металла на своих худых огрубевших пальцах. Но больше всего окружающих поражала толстенная золотая цепь, которая служила для поддержки дешёвых хозяйских очков. Цепочка весила грамм триста, поэтому Йетсу приходилось неестественно держать голову, чтобы очки не слетели с головы. При всём своём реальном богатстве и сомнительном «великолепии» вычурного золота, Никифор Петрович носил заношенные рубашки, невзрачные ботинки и плохо проглаженные брюки. Страсть к понтам и манера небрежно одеваться делали его жалким и даже омерзительным. Йетса не спасали ни благородный животик, ни лживая протокольная улыбка. А если добавить, что Никифор Петрович слыл болезненно жадным, то описание данной, весьма неприятной личности, можно считать полностью завершенным. Йетса никто не любил, что в общем-то совсем не странно. Он реальный козлище!

Вас наверное сильно поразило, что человек с таким устройством характера дал Лёлику денег? Не удивляйтесь, Никифор Петрович сделал это совершенно случайно и вовсе не от широты души. Йетс иногда давал деньги, чтобы привязать к себе человека. Но просто так, а тем более бесхребетному малозначимому Лёлику, явно не его стиль. Тому просто неожиданно повезло. Он удачно вошёл в кабинет начальника. Вовремя. В тот момент, когда Никифор Петрович пытался соблазнить новую секретаршу.

Любезную звали Светочка. Светочка казалась немного полной, но на самом деле такое впечатление создавали пышные формы её выдающихся женских частей. Смазливенькое, чуть наивное личико и большие, наполненные неподдельным удивленным страхом карие глаза, возбуждали не в меру настойчивого Никифора Петровича. Светочка жеманно и несколько лениво сопротивлялась, как бы нехотя поддаваясь прямолинейным приставаниям босса. Светочка всегда немного сопротивлялась. Ей казалось, что так делают все порядочные девушки. Мужчины видели это и легко добившись благосклонности, исчезали, а та страдала и искренне хотела замуж. Светочка чувствовала себя слишком уступчивой, страшно стеснялась своей доступности, но ничего не могла с собой поделать. Глупышка…

Никифор Петрович чуял такую категорию барышень, собственно поэтому он и взял её на работу. Когда Лёлик вошёл, Йетс решил выпендриться и поиграть в щедрого богатого барина. И хотя считал себя вполне разумным, особенно в тратах, картинно, с показной лёгкостью, выдал испрашиваемую сумму. Самодовольный ловелас пожелал продемонстрировать «новенькой», кто тут «папочка» и демонстративно засветить толстую пачку новеньких купюр. Доминантный самец, блин!

Лёлик, не ожидавший подобного поворота событий, сильно удивился, не считая взял деньги и торопливо выскочил из кабинета. А Йетс принялся лапать, окончательно сдавшуюся Светочку. Та обреченно вздыхала, вспоминала пачку купюр и позволяла стаскивать безупречно белую блузку. Но сегодня провидение не заставило мучиться совестью. У Йетса банально не встал. Вообще… Такой вот конфуз. А в чём-то где-то и позор. С тех самых пор, отношения Лёлика с Никифором Петровичем испортились и очень серьёзно. Так как последний, связал свою неудачу, приход Лёлика и выдачу денег воедино. Шеф к старости становился ужасно мнительным и это здоровья отнюдь не прибавляло.

Итак, ревизия красоты и стиля жизни Лёлика показали, что он – чмо: внешне серый и малоинтересный тип, денег не имеет, да и в компанию местных селебрити тоже не вхож. Лёлик тяжело вздохнул и обречённо побрёл к Бубнову, перехватить немного до зарплаты. Он не желал верить мрачным выводам внутренней ревизии, хотя и понимал, что в них есть неоспоримая правда. Чему, впрочем, не сильно огорчился. Нет, не то чтобы он относился к себе с полным пофигизмом, просто недавнее воспоминание о встрече с Олесей ещё грело душу и раздувало, искажающие реальность, розовые паруса сопливой мечты. Он тайно и почти безнадежно ждал благодарности за своё благородство. Идиот! Придурок! Очнись… А вот Толя Йетс, он молодец! Парень полноценно оторвался, покупая Олесе очередное новое платье.

«Пиво прекрасно очищает мозги», – подумал Лёлик, делая уверенный глоток. Спасибо Бубнову. Бубнов, как всегда денег не дал, но принёс шесть банок пива. Демонстрируя главный принцип своего бытия: если нужны не сами деньги, надо давать то, что человеку необходимо в итоге. «Человеку не требуется для жизни денег», – любил говаривать он, периодически развивая эту малоинтересную тему. Правда, что же всё-таки требуется человеку, никогда не сообщал. Так как напивался быстрее, чем говорил. Слушая эту, порядком надоевшую фразу, Лёлик принимал её, как бессвязный пьяный бред Бубнова. Впрочем, он никогда не проявлял особого интереса к чужим умствованиям и философствованиям. Ибо своё дерьмо так плотно заполняло голову, что не оставляло места для чужого.

Лёлик не спеша подошёл к набережной и уставившись на текущую воду, открыл пиво. Во всём присутствовали необыкновенная нега и кайф! Так же хорошо пить пиво только в метро. С одной банки тебя уносит! Лёлик разглядывал парк имени Горького, который находился за рекой, видел прогуливающихся людей и мечтал об Олесе, этой невероятной белокурой красавице. Мимо проплыл невзрачный речной теплоходик и поверьте, стало по-настоящему хорошо!

В таком возвышенном состоянии частенько рождается музыка, появляясь из ниоткуда, будоражит и живёт сама по себе, ненавязчиво заполняя счастливое сознание. Мелодия нежно ласкает душу и уносит за рамки реальности в особый, очень личный и всегда неповторимый мир. Лёлик искренне наслаждался глубиной момента, испытывая восторг и благодарность. Однако, приходило и другое чувство, сильно похожее на беспричинный страх. Неприятное ощущение исподволь заявляло о своём присутствии. Лёлик собрался с духом и попытался его игнорировать, начав странную психологическую игру: «Я рад тебе. Давай, до свидания».

Удивительно, но иногда происходят события нарушающие привычную логику бытия. Лёлик не помнил когда с ним в последний раз знакомились девушки. Он давно смирился с размеренным и скучным течением жизни. А в такой жизни девушки с тобой не знакомятся. Но сегодня, Вера Пуговицина и Ирина Бронх стояли рядом и бесцеремонно расспрашивали о всякой ерунде. Впрочем, Лёлик, замороченный безответной любовью, был мало расположен думать о настырных девицах. Он отчаянно зацепился за мечты об Олесе и существовал, лишь, как часть этой приторно-сладкой иллюзии.

Вера и Ирина – студентки гуманитарного университета, типичные весьма активные второкурсницы, третий час дохнувшие от томной летней скуки. Нельзя сказать, что патлатый Лёлик, в его нынешнем сомнительном имидже, представлял предел их мечтаний. Просто сейчас в зоне досягаемости находился только он. Решив, что это и есть их единственный шанс поразвлечься, они, как нудные мухи, бесцеремонно закружили вокруг. В процессе короткого общения, девушки нахально завладели пивом Лёлика и от этого им стало особенно хорошо. Ну, что тут скажешь… Бабы!

Новые знакомые мешали Лёлику грезить. Но потом, немного к ним попривыкнув, когда пиво окончательно затуманило загруженный мозг, несчастный влюблённый неохотно покинул приятные грёзы и гордо поведал девушкам, что он музыкант. Лёлик никогда не говорил о своей музыке другим, скромно держа это при себе. Так как не считал себя музыкантом. В его понимании музыкантами звались лишь те, кто добился оглушительного успеха.

– А у тебя есть группа? – на всякий случай спросила Вера.

– Нет, я просто пишу музыку, но, думаю, что группа скоро будет, – поражаясь своей уверенной смелости, ответил Лёлик.

– Здорово, а я между прочим, могу петь, – засуетилась Вера.

– Вера хорошо поёт, она даже в церкви пела. Вот я, например, так петь не могу, но танцую совсем неплохо, – азартно вступила в беседу Ирина.

Тут впервые, за всё время натужного общения, Лёлик заинтересовано посмотрел на девушек. Нет, не то чтобы он решился их завлечь, но разговор коснулся действительно важной темы и молодой человек почувствовал лёгкий ветерок несформировавшейся надежды, дующий в сторону трепетных творческих исканий. Неожиданный прогресс? Удача? Или Лёлик привычно строит очередного фантасмагорического идола, чтобы снова спрятаться в мягком облаке грёз? Немного других, но грёз! Что ж… Посмотрим…

Стройная фигура Веры казалась очень привлекательной, а личико, миленьким. «Да, такое молоденькое очаровательное и довольно наглое личико. Надо бы её послушать», – про себя отметил Лёлик. В его сознании возникло словосочетание «концепция группы» и он, мысленно пожонглировав этим понятием, осознал, что изрядно пьян. Ирина привлекала внимание чувственными губами, в ней сочеталось нечто нежно притягательное и агрессивно сексуальное. Такие девушки очень нравились Лёлику. Но сейчас куда больше интересовали вокальные способности более талантливой подруги. Отчего он думал о музыке, как о чём-то абсолютно реальном, а не просто, как о далёкой мечте, представляя процесс чётко и явственно, понимая, что точно возьмётся за творчество. В этот момент Лёлик искренне поверил в себя и что важно, впервые за много лет!

Ах, реальность, как порой это трудно! Искусство почему-то всегда кажется несерьёзным. Вот продать вагон тушенки кажется серьёзным, а творчество – блажь. Лёлик, как и все, верил в мифическую тушёнку, но не верил в себя. Поэтому и работал на Йетса простым системным администратором. Проще, сисадмином. Конечно, громко сказано – сисадмин! Лёлик всего лишь сильно продвинутый пользователь. Но Йетсу и не требовался большой специалист, которому пришлось бы много платить. Ему требовался именно бесхребетный всё исполняющий Лёлик. Мальчик на побегушках… Такой, немного обезображенный интеллектом, «подай-принеси»!

Итак, вновь испеченная компания стояла на набережной и сладостно производила надежды. Вера хотела петь, слышать голос в записи, а лицо запечатлеть на концертном плакате. Вера искренне ощущала себя будущей звездой, ведь когда она пела, люди терялись от восторга, с трудом веря, что у человека может быть столь красивый голос.

– А давай встретимся завтра и споём что-нибудь твоё, – предложила Вера.

– Да! И сделаем модную попсовую группу, поддержала свою подругу Ира.

– Ну вы позвоните, а я подумаю, может, и договоримся, а сегодня мне пора, – смутившись от энергичного напора девушек, ответил Лёлик. На самом деле у него имелась куча времени, просто он опять сбегал, как это делал всегда, когда боялся того, о чём мечтал. Сейчас слишком уж реально затеплилась надежда, даже не шанс, а всего лишь эфемерная надежда. Но, это всё равно страшно! Уф!

Конечно, можно немедленно начать работать, завербовав случайных и искренне активных единомышленниц, но он ретировался. Мотал, как трус, только что из штанов не текло. Его буквально сдувало ветром непонятного страха. Однако мечта, забитая и обессиленная, вдруг гордо подняла голову и начала теребить сознание искорками требовательных надежд, которые казались такими несбыточными, но такими сладкими, что их сок растекался по жилам и взрывался, причиняя приятную нежную боль.

Лёлик давно чувствовал, что живёт не своей судьбой. Очень давно! Но, всё равно ничего не делал, чтобы изменить привычную ситуацию. «Годы идут, а мечты не исполняются», – отрешённо думал он. И та временная, тщательно оберегаемая гармония между ним и счастьем моментально разрушалась. Лёлик начинал подсчитывать свои победы, а затем поражения. Потом понял, что в его жизни более всего не побед и поражений, даже вместе взятых, а серых и пустых дней. Именно пустота бытия разрушает душу! Он чувствовал это, мучился, бесконечно рылся в себе, пока какая-нибудь мелочь не отвлекала от нудного процесса болезненного самокопания. Лёлик забывался. Но затем… Затем, становилось ещё больнее. Ну, что за дела! И где справедливость?

Пендосу пёрло, он купил пива и тут же утащил у пьяного, но очень солидного мужика, торчащий из кармана кошелёк. В нём лежали огромные деньжищи, больше двух тысяч долларов, а так же водительское удостоверение на имя Кирараса Наума Наумовича, куча кредитных карт и презерватив. Пендоса очень рассмешил абсолютно бесполезный презерватив. «Надуть его, что ли»? – глупо улыбнулся он сам себе.

Сунув наличность в карман, Пендос на всякий случай, спрятал под камнем дорогой кошелек. Красивую вещь всегда можно поменять на водку, бродяга очень хорошо помнил плохие времена и поэтому всегда делал подобные запасы, как белка, рассовывая их по разным, одному ему ведомым тайничкам. У него никогда не водилось столько денег, как сегодня. И Пендос, посчитав, что день располагает к дальнейшему отдыху, решил расслабиться и попить пивка где-нибудь в тишине.

Пройдя мимо метро «Новокузнецкая», он свернул в переулок и найдя спокойное безлюдное местечко, пристроился в томном теньке густых зеленых кустов. Пендос излучал счастье, одухотворённо пил пиво, наслаждался жизнью и как мог благодарил судьбу. Но переменчивое провидение сделало очередной головокружительный кульбит. И как раз именно сейчас, когда осознание восхищалось неожиданной удачей. Да, бывает и такое!

К нему подошли двое. В общем-то, изначально, эти двое искали, где бы отлить. Поиск укромного местечка привёл к тем же кустам, что и беспечного Пендоса. Так распорядилась судьба. Великая жрица Судьба, которая рулит бестолковым колесом жизни – лихо и бесстрастно, жёстко подчиняясь только собственной неосмысляемой логике и одной ей ведомым законам.