Но так может подумать лишь тот, кто не способен за деревьями увидеть лес. Картина за окном четко дала понять, что город все, город уже совсем спекся, здесь правят бал зараженные. Но при этом он еще свежий, вымер недавно, следовательно, здесь повышенная плотность крутых тварей, традиционно набегающих на загрузившиеся кластеры. В такие моменты опытные иммунные избегают появляться поблизости. Даже сильным отрядом, при бронетехнике, соваться смертельно опасно, а уж одиночке – без шансов.
Больницы при этом – объекты повышенной опасности. От этих учреждений изначально заманчиво попахивает кровью, в них много беспомощных людей, все это привлекает самых первых, почти безобидных зараженных. Отожравшись на пациентах и персонале, они могут отправиться дальше, а могут продолжать крутиться поблизости от понравившегося места.
В общем, спешка сейчас не лучший вариант. Читер находится в опаснейшем месте, но это не означает, что, опрометью отсюда выскочив, тут же окажешься в раю. А вот в зловонной пасти высокоуровневого чудовища – запросто.
Записи в тетради – это информация. А информация – это один из самых ценных товаров. Правда, они могут оказаться полностью бесполезными, но это никак не узнаешь, пока не проверишь.
И Читер углубился в чтение. Местами оно продвигалось без проблем, местами почерк становился до такой степени «врачебным», что о смысле отдельных слов приходилось строить предположения.
Спустя несколько минут он присел на пол, отложил тетрадь в сторону и занялся изучением шкал в интерфейсе. Не заметил в них ничего критически заниженного, зато в меню дебаффов нашел примечательную пометку: «Вы восстанавливаетесь после тяжелого ранения. В текущем состоянии все ваши основные и дополнительные характеристики получают штраф от 10 % до 45 %. Ваши органы чувств работают некорректно, вы не можете полноценно двигаться и принимать тяжелую пищу. Ориентировочное время восстановления до минимального порога нормы: 19–42 часа».
А еще он заметил активное окошко чата, бросилось в глаза своим назойливым миганием.
Март наконец-то соизволил объявиться. Не пропал со связи с концами, как Няша. Впрочем, он пропадать и не собирался. Непонятно, что за планы на Читера у этого знатного темнилы, но исчезать навсегда из его жизни явно не намеревается.
Загадочный товарищ оставил далеко не одно сообщение. Читая их по порядку, можно легко догадаться, что молчание собеседника бесило его все больше и больше:
«Чит, утро доброе. Ты там как, дружище? Не подох еще?»
«Читер, день уже на дворе, а от тебя ни ответа ни привета. По черноте гуляешь, что ли?»
«Чит, за такое время или сдыхаешь на черноте, или из нее выбираешься».
«Да сколько тебе звонить можно? Ты там что, буквы забыл?»
«Нет, я не верю, что ты игнорирование качаешь. Тут явно что-то другое…»
«Даун ты пупырчатый, ты что, и правда забыл, как чатом пользоваться?»
«Читер, даю тебе 15 минут. Если не ответишь, надену лучше туфли, пойду к твоей ненаглядной Няше и сделаю ее счастливой».
«Чит, успокойся, хватит лить слезы. Не ревнуй, я передумал идти к твоей бабе. Для меня это слишком мелко. В общем, у тебя и правда 15 минут. А потом пойду делать счастливым тебя. Я вообще-то не такой, это против моих правил, но ты, черт тебя побери, достал уже отмалчиваться».
«Молчим дальше? А я ведь реально приду, тут уже вопрос принципа. К тебе с цветами подкатывать нужно или без них сойдет? И ты не против, если я пару товарищей прихвачу? Они симпатичные и спортивные ребята, долго японской борьбой занимались. Это которая сумо называется».
«Судя по молчанию, ты только рад этой перспективе. Эх, а я думал, что ты не такой…»
«Не, ну ты реально решил меня достать… И знаешь, у тебя неплохо получается».
Читер вздохнул. Время позднее, Март давно уже храпит, залившись пивом выше макушки. Без толку пытаться вызвать.
Но все же попробовал, начал набирать сообщение:
«Привет. Если насчет борцов сумо все в силе, пусть по пулемету прихватят и несколько гранатометов. Без них ко мне не пробиться. Да и с ними – вряд ли. Ну хоть с достойным салютом на респ улетят. В общем, извини за молчание. Я не виноват, обстоятельства такие».
Поразительно, но ответ выскочил почти мгновенно:
«Это какие такие обстоятельства? Неужели нашел-таки бабенку и зажигал с ней, позабыв о чести и долге? Тогда ладно, тогда пусть с тяжестью на сердце, но я готов это принять».
«Спасибо за понимание, но ситуация несколько сложнее. Меня подстрелили».
«И куда попали? Чат отстрелили, что ли?»
«Почти. Рана нехорошая. Сумел добраться до свежего кластера, только-только загруженного. Рассчитывал, что врачи смогут успеть чуток подлатать брюхо, ну а дальше само долечится».
«А тебе никто не говорил, что ты глуп и наивен?»
«Март, выбора не было. Совсем не было. Я на лайт-спеке уходил, а выбор там такой: или спек отпускает и падаю посреди леса, а потом меня муравьи грызут, или в городе мне перельют кровь и сошьют порванные сосуды. По шансам выходило – город лучше».
«У меня подозрение, что сейчас ты в этом не вполне уверен».
«Я провалялся в коме несколько дней».
«Иммунные столько в коме не валяются. Или валяются редко».
«А я провалялся. Город вымер, сам понимаешь. Я пришел в себя в операционной. Живот зашит кое-как, чуть ли не проводом телеграфным, выгляжу плохо. Но, судя по тому, что вижу, мне до последнего ставили капельницы».
«Да ну? Капельницы медсестры ставят. Посмотри вокруг, может, они где-то спрятались. Там обычно сплошь одни шалавы, зато, бывает, симпатичные попадаются».
«Вряд ли».
«Да я тебе точно говорю. Не сомневайся – попадаются».
«Я не о том. Понимаешь, тут по всей операционной валяются обглоданные кости и недоеденные куски тел. Человеческих тел».
«И ты посреди всего этого праздника провалялся несколько дней и теперь что-то мне пишешь? Приятель, да тут что-то не сходится. Я в том смысле, что ты мне врешь».
«Да я и сам себе не верю, но так оно и есть. И еще я тут нашел тетрадь. Это что-то вроде дневника. Короткого. Вначале почти нормально описывается мой случай. Что я сложный пациент, что меня пытались срочно прооперировать. Но потом сам не пойму, что случилось. Написано невнятно, но, похоже, бригада врачей операцию забросила, не закончив. Меня зашил непонятный человек, который оставил записи. В смысле – цифра. Похоже, у него уже прилично потекла крыша, поэтому меня он принял за раненого бога. Дескать, по всем канонам медицины я должен давно ласты склеить, но этого не случилось. Следовательно – бог. Ты прикинь, этот псих превратил кушетку в алтарь. Примотал меня к ней скотчем, нарисовал повсюду какие-то руны своей кровью. Потом и чужая кровь в дело пошла. А дальше начались конкретные жертвоприношения. Стаскивал сюда всяких калек и валил во славу меня. В конце идут каракули. Много каракулей. И чем дальше, тем хреновее они выглядят. Будто кто-то начал забывать, как писать. И забывал все больше и больше. В операционной много кусков тел. По некоторым заметно, что их жрали. Конкретно жрали. Воняет так, что глаза выедает. Короче, я тут в полных непонятках. Хотел сразу свалить, но не представляю, что за дверью ждет. Мне реально стремно выглядывать. Здесь, по крайней мере, от меня пока что ни куска не отхватили».
«О! Да ты умнеешь на глазах. Правильно мыслишь, нешаблонно. Да, Чит, все больницы – плохие места».
«Я в курсе».
«Процесс заражения по-своему у разных цифр протекает. Похоже, тот псих превращался в тварь очень постепенно. Возможно, в его башке до сих пор осталась человеческая мысль. Мысль эта всего лишь одна: он продолжает думать, что ты божественное создание. Но ты… это… про манию величия забудь. Рано или поздно зараженный забывает все, что мешает ему поглощать биомассу. И тебя он тоже забудет. Когда ты попал в больницу?»
«Не знаю. А когда мы с тобой расстались?»
«Я догнал тебя семь с лишним суток назад, под вечер. Сейчас полночь».
«Я после этого прошел часть ночи. Потом шел весь день, заночевал в мотеле. А утром меня подстрелили, сразу после рассвета. Думаю, в больницу привезли через час после этого. Если и позже, ненамного, я тогда был в таком состоянии, что без врачей долго протянуть не мог».
«В общем, этот твой благодетель, возможно, уже дней пять как урчать научился. Я ведь правильно сосчитал? По срокам так получается?»
«А с какой скоростью они перерождаются?»
«По-разному. Обычно это от двенадцати до тридцати часов. Бывает, пораньше, бывает, процесс до трех суток растягивается. Говорят, случается и дольше. Но даже если этот сразу заурчал, он за предполагаемое время не мог успеть сильно вымахать. Уровнем точно не выше твоего или чуть выше. Это в самом худшем случае, сомнительный вариант. В общем, ты его спокойно завалишь».
«И чем я его валить буду? Голой задницей? Да у меня даже одежды нет».
«Чит, хватит уже тупить. Ты же в операционной, хотя бы скальпель поищи».
«Уже».
«Вот и молодец. А теперь поищи еще. Возле входа глянь, вдруг там вешалка с халатами старыми».
«Дверь прикрыта. Вешалку не вижу».
«Может, за ней».
«Там завалы вонючего мяса по колено. И вообще, о чем мы? Без одежды я как-нибудь перебьюсь. Мне надо понять, где я оказался и в какую сторону отсюда сваливать. С этим поможешь?»
«Кто у тебя пати-лидер сейчас: ты или та небесной красоты девка, которая в данный момент кому-то подмахивает?»
«Забудь она меня, я бы не торчал в ее группе мертвым грузом. Лидерство на мне».
«А что ей мешает подмахивать, вспоминая о тебе? Бабы, они такие».
«Ты уверен, что нам прямо сейчас надо обсуждать женские недостатки?»
«Ладно, успокойся, я просто пару слов ввернул. Приглашай меня. Прикину, куда тебя занесло».
Читер отправил Марту приглашение в отряд и, чтобы не терять время попусту, прошелся по операционной, выискивая полезные предметы. Выпил глюкозу из обнаруженных ампул, обмотал кулаки эластичным бинтом на случай мордобоя.
Товарищ отозвался через несколько минут:
«Кластер 364-59-147».
«Да неужели? Ты не поверишь, но я это и без тебя знал».
«И откуда взялись такие глубокие познания?»
«В логе написали, перед тем как очухался».
«Черт. Похоже, здесь в пиво спирт подливают. Технический. Совсем голова не думает».
«Но больше я ничего не знаю. Меня привезли сюда невменяемого».
«Что тебе сказать? Обычный городской кластер. Посредине город, потом пригороды местами по краям маленько диковатой территории. Ты чуток уклонился на юг от маршрута. Тебе сейчас надо идти строго на восток. Грубо говоря, через восемь крупных кластеров окажешься на нужном стабе».
«Что еще мне нужно знать?»
«Да я мало что могу сказать по этим местам. Карта есть, но слабенькая, почти забесплатно взял, под руку подвернулась. Ты, кстати, тоже начинай в карты деньги вкладывать. Даже если получится свалить из региона, это когда еще случится, а карты, как видишь, полезны бывают».
«Понял. Значит, выбираюсь из города и двигаюсь точно на восток».
«Никуда ты не выберешься…»
«В смысле?»
«Завалят тебя с особой жестокостью».
«Почему? Ты что-то еще об этом месте знаешь?»
«Дружище, а что тут еще знать надо? Ты торчишь в месте, которое какой-то явно ненормальный и непоследний мертвяк считает своим логовом и храмом великого бога читерства. Он зачем-то устроил там склад еды, а за едой такой товарищ обязательно вернется. Или не он, а другие заявятся, ведь такое дело пахнет хорошо и далеко. Даже если выберешься из больницы, что само по себе непросто, дальше тебе придется пробираться через город, в котором самые веселые времена настали. И все это без оружия и нормального снаряжения, да еще и залечиться вряд ли успел. Как там твое самочувствие?»
«Хреновое у меня самочувствие. Я согнуться нормально не могу. Похоже, у меня пару ребер удалили и кишки покромсали. Но аппетит даже в этом вонючем месте есть, это вроде как хороший признак».
«Ты же иммунный, тебя непросто уморить. Тебе надо хорошо питаться, через несколько дней есть шанс в норму прийти. Внутренности у нас быстрее всего восстанавливают, хотя насчет вырезанных ребер – не уверен».
«А вернуть свое добро как-нибудь можно? Хотя бы лук?»
«Лук привязан?»
«Нет. У меня на это денег не хватало, да и слабоват уровень силы, не потяну такое добро на респ тягать».
«При чем тут респ? Ты же, получается, не помер. Привязанное потерять трудно, а ты, выходит, свой лук не привязал и потерял. Или нет?.. Да они реально спиртягу в пиво подливают, мозги как не мои, не думают совершенно. Лук могла забрать полиция и увезти. С огнестрельными ранами ее, по правилам, должны вызывать. Если не забрала, он где-то в больнице может валяться».
«Где?»
«Да я-то откуда такое знать могу? Я ведь в такие чудные истории никогда не попадал. Это ты у нас великий мастер находить смешные приключения».
«Вспоминая момент нашего знакомства, скажу, что и ты в этом деле не последний».
«До тебя мне, как до Пекина на карачках».
«А по карте что-то можно сказать?»
«Что я тебе могу сказать по карте. Ну… она большая и разноцветная: реки на ней синие, а леса зеленые».
«Очень смешно. Ты скажи, где именно в городе я оказался? В какую сторону ближе всего к окраине?»
«Да в любую, Чит. Ты сейчас приблизительно в центре».
«Хреново…»
«Радуйся».
«Чему мне радоваться?»
«Как это чему? Ты ведь можешь идти куда угодно. Со всех сторон свободный парень, не привязанный к направлениям».
Читер хотел было написать, что его такие известия ничуть не радуют, как вдруг замер, расслышав в высшей степени зловещий звук.
За дверью операционной кто-то с урчанием и омерзительно чавкающими звуками тащил что-то тяжелое.
И этот кто-то приближался.
О проекте
О подписке