В два часа ночи приехал в гостиницу молодой человек и зарегистрировался на ресепшене. Любезная девушка, голубоглазая, с темно-русыми волосами до плеч, в строгом брючном темно-синем костюме быстро оформила документы и вручила ему электронный ключ от номера.

– Спасибо! – прохладно произнес тот и поднялся на лифте на нужный этаж.

Молодой человек был среднего роста, спортивного телосложения, в очках с черной оправой и прозрачными линзами, коротко стриженный блондин.

Он открыл дверь, положил большую черную сумку на стул и первым делом принял душ.

Затем он взял мобильный, достал из кармана симку и вставил ее.

Он включил телефон и набрал номер по памяти.

– Я приехал на место, – отчитался он.

– Отлично, завтра утром во время завтрака тебе передадут записку, – сказал мужской голос на другом конце провода.

Парень выключил телефон, вынул сим-карту и уничтожил ее.

Волков созвал общее собрание и приехал в офис очень рано. Он был очень растерян и взволнован.

Смерть жены и исчезновение дочери стали для него сильным ударом.

Каждую минуту он ждал, что случится чудо и он услышит, что Настя нашлась, или будут новые новости.

Савельев позвонил Николаю и сообщил, что отпустил Игоря, а также планирует подключить к поискам Насти волонтеров, а заодно посетит двух ее подруг.

Николай Волков очень удивился, что Савельев вернул свободу парню, но Михаил поспешил его успокоить:

– Все нормально, я людей приставил за ним наблюдать, будем держать его под контролем.

Секретарша постучала в дверь, открыла и сообщила, что все уже собрались и ждут в зале для переговоров.

– Спасибо, Ань, я через пять минут буду, – пообещал Волков.

Он зашел в переговорку и поприветствовал собравшихся.

Присутствовали очень важные люди в компании: Алексей Владимирович Макаров, Марина Юрьевна Ланина, Владимир Комаров, Евгений Трунин.

Николай подправил галстук и стоя произнес речь:

– Коллеги и друзья, сегодня трудный день в моей жизни, и мне тяжело говорить. Трудно представить, что в одно время я был совсем другим, я был более уверен в себе, агрессивен, меня боялись, уважали, считались со мной, и да, я тогда делал многое не по закону, не по совести, но так гласил закон того времени, и требовалось занять свое место в жизни, иначе всего того, что есть сейчас у меня, просто не было бы, и судьба у всех нас сложилась тогда иначе. Но парадокс в том, что, когда ты решаешь жить по совести, по закону, исправно платишь налоги, хочешь жить, не оглядываясь назад, то ты внутри ощущаешь слабость – кажется, что ты теряешь власть, влияние, и тебя уже не боятся, как раньше. Сейчас со мной вы, кто решил со мной начать новый этап моей жизни, и те, в ком я уверен, и знаю, что моя компания в надежных руках. Но появились обстоятельства, которые заставляют меня думать о том, что не все хорошо у меня лично и у нас в компании. Смерть Ломакина, одного из ключевых людей в компании, – это вызов, который брошен мне и всем нам. Кроме того, после смерти Ломакина погибла моя жена, а потом пропала моя дочь, и я не знаю, что происходит. Может быть, у вас есть идеи, что происходит?

– Николай Алексеевич у нас все стабильно, все дела решаем в порядке деловых переговоров, а споры – в арбитражных судах, благо у нас хорошая команда юристов, – сказала Марина Ланина.

– Марин, ты замечательный финансист, бухгалтер, скажи, может, у тебя есть мысли по этому поводу? – спросил Волков.

– Ничего не приходит в голову, и я даже не могу понять, кому потребовалась смерть Ломакина, да и его деятельность была строго засекречена, – пожала плечами та.

В их разговор вмешался Трунин и заявил:

– Может, за этим стоит Дато Мершвили, он явно недоволен, что в прошлом году их компания проиграла судебный иск против нас, и они тогда понесли очень большие убытки и потери.

– Да нет, не верю я в это, он человек порядочный, и если что-то задумал, то заниматься таким беспределом не будет, – возразил Николай.

– Больше ни у кого мотива-то и не могло быть, ведь мы со всеми стараемся договориться, только с его компанией был такой спор и конфликт, – заметил Трунин.

– А что ты думаешь, Алексей? – обратился Волков к своему заместителю.

– Странная эта история, очень похожа на личную месть, только вот смерть Ломакина никак не в пользу этой версии, а вообще, так как у нас участились проверки компетентных органов, не удивлюсь, что кто-то заинтересовался бизнесом и такими действиями просто пытается постепенно ослабить позиции компании. То, что с нами забавляется очень сильный игрок, стало очевидно, когда профессионально убили Ломакина, – ответил Макаров.

– Ты прав, я тоже об этом думал, но Ломакин очень много знал о наших делах, бывший работник военной прокуратуры, и логично было бы нашим врагам не убивать его, а вытянуть из него информацию, – рассуждал Волков.

– А история с приобретением яхт-клуба? Может быть, из-за этого? – предположила Ланина.

– Не думаю, мы еще даже не заключили предварительный договор, хотя, конечно, желающие купить яхт-клуб есть, но зачем убивать Ломакина? Он мало что решает, – протянул Николай.

Ланина в конце переговоров представила свой план развития компании, где зафиксировала все объекты недвижимости. В списке значились: волгоградская гостиница «Одиссей», две московские гостиницы, одно нежилое помещение в центре Москвы, два нежилых одноэтажных здания опять же в Москве, несколько земельных участков в Московской области, на одном из которых возводили двухэтажный торговый центр, складской комплекс в Санкт-Петербурге, одна санкт-петербургская гостиница, два нежилых помещения там же. Часть перечисленного находилась в залоге у «Волгабанка». Управлением объектов в регионах занимался Комаров, а московскими – Трунин. Большинство объектов сдавалось в аренду, и за финансы в компании отвечала коммерческий директор Галина Миронова, которая не смогла присутствовать на собрании.

В конце встречи Ланина представила Волкову отчет о приобретении нескольких новых объектов, который составила Миронова.

Николай поинтересовался, все ли сдано в аренду.

– На этой неделе сдаем полностью подвал в здании арендатору – букмекерской компании, – отрапортовал Трунин.

– Хорошо, – проговорил Волков.

Автомобиль Игоря остался в Заречье во дворе дома, и он решил вызвать такси, съездить забрать машину и поехать в офис. До работы он заехал в салон связи, купил новый телефон и сим-карту. Ему ведь так и не вернули его мобильный.

Он приехал в офис и долго занимался восстановлением данных в телефоне через облачный сервис. Игорь восстановил данные телефона, которые хранились в облаке, – к счастью, он успел сделать резервную копию. Как только все восстановилось, Игорь сразу же позвонил Насте, но ее телефон был отключен.

В течение дня он много раз набирал ее, но телефон девушки не отвечал.

К нему в кабинет постучался директор Меркулов, положил на стол Игорю папку с документами и недовольно спросил:

– Где ты пропадаешь, Игорь? Что случилось? У тебя ключевая позиция в моей компании – коммерческий директор, как-никак, и ты начал приходить на работу тогда, когда тебе захочется, пропадаешь, не предупреждаешь, а нам что делать? Работа стоит, клиенты уходят, что происходит?

– Евгений Борисович, у меня возникла одна проблема личного характера, и мне надо ее решить, чтобы полностью погрузиться в работу, вы понимаете меня? – ответил Игорь.

– Почему я должен понимать тебя, а ты не учитываешь мои интересы? – возмутился Меркулов.

– Я вам рассказал о сложившейся ситуации. Хотите – я уволюсь, только не надо на меня повышать голос и высказывать свое недовольство, не до этого мне, – отрубил Игорь.

– Нет, никакого увольнения. Ты поедешь в Кельн и закончишь проект с нашим клиентом, это очень важно для компании. – Я подумаю, а теперь оставьте меня, – сказал Игорь.

Рано утром остановившийся в гостинице молодой человек спустился в ресторан на первом этаже и внимательно осмотрелся. Он слишком осторожничал.

В своих кругах за ним закрепилось прозвище Палач – благодаря профессиональным качествам, жестокости в делах и хладнокровию. Его настоящее имя мало кто знал. Он вырос в Париже; отец был у него русским, а мать родом из Швеции. В Москву приехал по приглашению знакомого с целью заработать большие деньги.

Молодой человек уселся за стол.

К нему подошел мужчина, поставил перед ним бутылку вина и молча ушел.

Палач проводил его взглядом.

После завтрака он взял вино и поднялся к себе в номер. Открыл бутылку, вылил содержимое в раковину и достал из бутылки маленькую трубку. Ее сделали так, чтобы не допустить промокания содержимого. В трубку вложили маленькую USB-флешку.

Палач вставил флешку в свой ноутбук и открыл папку с документами.

Там был всего один PDF-файл с информацией по главному бухгалтеру компании «ДН» – Марине Ланиной.

Палач вынул флешку из ноутбука, кинул на пол и растоптал ее.

Настина подруга, Алена Парамонова, возвращалась домой после института. У подъезда ее поджидал Савельев. Когда девушка нажала на кнопку домофона, она услышала, как сзади мужской голос зовет ее.

Она обернулась, и ее лицо исказилось от страха.

– Успокойся, Алена, я хотел просто спросить кое-что, – сказал Савельев.

– А что вы хотите узнать? – поинтересовалась она.

– Знаю, что ты подруга Насти Волковой, не подскажешь, где она сейчас.

– Сама бы хотела знать, у нее телефон отключен.

– А когда последний раз видела ее?

– На семинаре неделю назад, с тех пор не видела и не могу дозвониться до нее.

– Хорошо, если что-то узнаешь, звони мне, – попросил Михаил и вручил девушке визитку. – Да, и еще, пожалуйста, если несложно, сделай в социальных сетях своих рассылку с информацией о поиске Насти, – добавил Савельев.

– Хорошо, сделаю и попрошу ребят тоже поучаствовать, – пообещала Алена.

Следующим, с кем встретился Савельев, был Вавилов Дмитрий, он создал интернет-сайт, посвященный поиску пропавших людей, где волонтеры могли помогать в поисках.

Всю необходимую информацию о пропавшей девушке Михаил дал Вавилову.

К вечеру первый доложил отцу Насти о проделанной работе, а также о том, что нанял частного детектива – Арсеньева Романа.

Волков очень надеялся на результат от просмотра камер видеонаблюдения, установленных на территории деревни, а также показания очевидцев.

Николай вышел во двор и направился в гараж. Там хранились ключи от Настиных машин. Он взял ключи, открыл ее красный «мини-купер» и попытался что-то найти в машине, но безрезультатно. После этого он открыл и сел в Настин внедорожник «мерседес», который подарил дочери. В салоне Волков нашел только ее планшет, все остальное не представляло особого интереса. Он взял планшет и вышел из машины.

– Настя, Настя, где ты? – произнес Волков и шел обратно домой.

Николай положил планшет на стол и сел на диван. Он выглядел очень взволнованным и не в своей тарелке. Ему предстояло организовать похороны Елены, а также впереди маячила встреча с родственниками жены, и заодно на него свалилась еще проблема – исчезновение дочери. Таким образом, в жизни у Волкова наступил сложный период: проблемы в бизнесе, смерть важного сотрудника и жены и ситуация с дочерью.

– И не через такое я прошел. Я найду того, кто это делает, и он сильно пожалеет об этом, – процедил Волков и стукнул кулаком по столу.

Макаров засиделся в офисе допоздна, просматривая финансовый отчет, а также изучал документы по кредиторской задолженности нового объекта, который планировал приобрести Волков.

С Макаровым очень хотела пообщаться главный бухгалтер Марина Ланина.

Она очень сомневалась в необходимости данной сделки, особенно после того, как убили Ломакина.

– Леш, ты же понимаешь, что убийство Ломакина связано с этим объектом? И как быть с долгами собственника яхт-клуба плюс непонятные агенты и посредники, да и собственник, который убежал в Лондон? – взволнованно спросила Ланина.

– Тань, все может быть, но позиция Николая Алексеевича простая: мы никого и ничего не боимся, яхт-клуб нам нужен, «Волгабанк» даст необходимый кредит на погашение долгов, поэтому ничто не помешает завершить сделку, – сказал Макаров.

– Не знаю, интуиция подсказывает, что тут не все ладно, – заметила Ланина.

Игорь вышел из офиса вместе с юристом Олегом Мининым. Тот поведал много нового, а также о новых претензиях в отношении продукции от клиента, но Игорь только делал вид, что слушал его, на самом деле его мысли занимали другие вещи.

Он попрощался с Мининым и последовал к своей машине.

Игорь приехал в Заречье, припарковался и поднялся к себе в квартиру. Принял душ и поискал дубликат ключей от загородного дома. Ему хотелось вернуться обратно домой, осмотреть внимательно все предметы в доме – возможно, найдутся следы того, кто забрал Настю. Ключ он обнаружил в шкафу с документами на дом.

– Дожили, построил дом, а теперь не могу поехать к себе – они наверняка там, а в полицию обращаться нельзя! – размышлял вслух Игорь.

После того как провели судебно-медицинскую экспертизу и тело Елены передали родственникам для погребения, Волков оперативно решил все вопросы с похоронами.

Из Тулы приехали близкие родственники Елены – ее отец, друзья, бывшие коллеги по работе. Мать Елены приехать не смогла, так как сильно болела и находилась в больнице. Ей даже не сказали о смерти дочери.

После похорон Елены ее отец, Станислав Ковалевский, подошел к Волкову и сказал с горечью:

– Я не одобрял ваш брак, но она меня не слушала, и вот к чему все это привело.

Николай смотрел на Ковалевского и молчал, он не смог ничего ответить, возразить. Взаимоотношения у них всегда были сложными, поэтому Волков старался не усугублять ситуацию, особенно в такую минуту.

Он подошел к могиле, наклонился над ней и прошептал:

– Прости меня, Лен, что послушал тебя и отпустил одну. Я что-то чувствовал, но прогонял от себя эти мысли.

Сильно выпивший Волков вечером сидел дома у камина и смотрел в одну точку. Поздно вечером приехал Савельев. Его встретила на улице домработница Татьяна.

– Он еще не спит? – спросил Михаил.

Татьяна кивнула.

Савельев вошел, снял легкую куртку и сел рядом с начальником.

Николай не повернул головы в сторону Савельева и только тихо проговорил:

– Всегда хотел отгородить дочь от всего плохого, что есть в жизни, и желал начать новую жизнь с Леной, но, видимо, так жить нельзя.

– Прошлое не может полностью исчезнуть, всегда есть риск его возвращения, – задумчиво проговорил Савельев.

– А я не хочу, чтобы прошлое возвращалось! Если кто-то решил поиграть со мной, то он за это ответит! – процедил Волков.

– Когда в свое время ты принимал жесткие решения, тогда ты не думал, что смерть твоего врага сделает сиротой его детей. А как будут дальше эти дети расти? Без отца! Они тоже хотели, чтобы у них был отец, – заметил Михаил.

Волков повернулся к нему и удивленно спросил:

– И это ты мне сейчас говоришь? Что, совесть проснулась? А ты такой безгрешный? – спросил он.

– Я не говорю, что я безгрешен, я просто делал то, что просил ты. И я был против, когда ты захотел избавиться от бывшей жены, Марины, уговаривал тебя, но ты был непреклонен, ты хотел, чтобы Марина и ее муж погибли, а Настя осталась с тобой, а каково будет ей, об этом ты не думал, – пожал плечами Савельев.

– Заткнись и не говори об этом вслух! Не надо меня за это упрекать – я уверен, что я сделал все правильно. Она заслуживала это – она предала меня, такая дрянь должна была получить по заслугам, а воспитать дочь я могу и сам, – прошипел Николай.

– Давай закроем тему. Как прошли похороны? – спросил Савельев.

– Ужасно, было не по себе. Кстати, есть результаты вскрытия?

– Пока нет, как будут новости, я сразу узнаю об этом, – заверил Михаил.