Эпизод 14

Аролдо сидел в своем «Peugeot» напротив клуба «Tata Mona» и скучающе наблюдал за тем, что происходит возле входа. Какие то люди выходили покурить, два парня специфической, толерантной внешности, по всей видимости, ругались, охрана не пускала группу агрессивных подростков, короче говоря, ничего интересного. В принципе он мог вызвать несколько нарядов полиции, устроить облаву на наркодиллеров и наверняка уехал бы с хорошим уловом, но, не смотря на скуку, это не входило в его планы. Аролдо ждал, когда появится Дэни. В руках у комиссара была флэшка с видеозаписью ограбления ювелирного магазина, и на этом видео было прекрасно видно лицо грабителя. Наконец Дэни появился в дверях клуба, сделал несколько шагов, достал сигареты, закурил и быстро пошел по улице, на ходу вытирая губы рукавом рубашки. Аролдо завел мотор, развернулся и поехал за Дэни. Дэни был в подавленном настроении из – за инцидента с Каллисто и шел, опустив голову. Обогнав Дэни метров на двадцать, Аролдо остановился и вышел из машины.

– Дэни! – крикнул Аролдо.

Дэни поднял взгляд и увидел перед собой комиссара. Сначала он подумал, может дать деру? Вдруг комиссар знает, что он ограбил ювелирный? Но быстро передумал, мало ли зачем он понадобился Аролдо, может у комиссара опять барахлит его машина, и нужно что – то починить. Дэни подошел ближе.

– Ну чего, подарил кольцо??? – спросил Аролдо, резко ударил Дэни под дых и завалил его на багажник автомобиля, прижимая лицом к холодному металлу.

– Какое кольцо? – захрипел Дэни.

– То, которое ты украл в ювелирке вчера вечером?

– Я ничего не крал! – пытался соврать Дэни, судорожно соображая, откуда Аролдо все знает.

– Да неужели? Ты идиот! Вот флэшка, а на ней видос с камеры, которая висит в магазине не над входом, как у всех, а напротив витрины! – Аролдо продемонстрировал флэшку с доказательством.

– Все равно ничего не докажете! – Дэни вспомнил эту фразу, ее обычно произносят бандиты в дешевых сериалах.

– А я и не буду ничего доказывать, я эту флэшку отдам ребятам сербам, они держат этот магазин. А потом мы найдем тебя где-нибудь в канаве, с черенком от лопаты в жопе! Кольцо надо вернуть в магазин! Ясно говорю?

– Ясно. Но у меня нет кольца, я его подарил. Пидарасу этому, Каллисто!

– Дэни, ты же вроде нормальный парень был? Чего это ты стал за голубыми бегать?

– Откуда я знал, что он транс! Я думал это телка. Жаль по роже ему не надавал!

– Нельзя ему по роже. Это не толерантно. Значит так. Будешь должен мне.

– Я и так на Вас работаю – этими словами Дэни напомнил комиссару, что иногда он ему помогал в поиске украденных автомобилей, которые разбирались угонщиками на запчасти.

– Плохо работаешь, а теперь будешь лучше. А флэшка у меня пока побудет.

Аролдо отпустил Дэни.

– Не отдавайте флэшку сербам, они же грохнут меня!

– Я же сказал, будешь должен. Поехали – сказал Аролдо и открыл пассажирскую дверь.

– Куда?

– В полицию! Напишешь мне все, как было!

– Вы меня арестуете?

– Дэни, я же сказал – будешь должен. Как ты отдавать долг из тюрьмы будешь? Садись в машину!

– Господин комиссар – сказал Дэни, усаживаясь на пассажирское сиденье.

– Что то еще?

– Не говорите ничего моему отцу, умоляю! Иначе мне конец!

– У меня коробка передач плохо работает…

– Я понял! Я все сделаю, в любое время, только отцу не говорите!

– Не скажу. – Аролдо захлопнул пассажирскую дверь, обошел машину сел за руль и поехал с Дэни в департамент.

Всю дорогу до департамента полиции Дэни думал о том, что вдруг комиссар все-таки расскажет про его «подвиг» отцу. И тот отрубит Дэни руку, как этого требует Коран.

И что значит фраза Аролдо – «Будешь должен мне…»? Понятно, что это гораздо больше, чем бесплатный ремонт его автомобиля. В этот момент Дэни не мог себе даже предположить, что гроб, в котором он лежит, уже закрыли крышкой.

Эпизод 15

Солнечным утром следующего дня Габриэль ехал по улочкам Солерно в сторону храма Martorana, куда его вызвал для беседы епископ. Итало – албанская католическая церковь, которой служил Габриэль, хотя и является отдельным институтом, но находится в полном согласии и подчинении Святому Престолу и папе Римскому.

Храм был окружен небольшим парком из вечнозеленых кипарисов и самшитовых кустов. В парке уютно располагался небольшой пруд, в котором с достоинством линкоров плавала пара лебедей. Утром здесь почти никогда не было людей и Габриэль, который приехал на полчаса раньше, взяв стаканчик кофе в небольшом кафе неподалеку, присел в аллее парка еще раз подумать о том, как себя вести с епископом и что говорить.

Если разговор действительно пойдет о Каллисто, то Габриэлю нечего было ответить. Да, в последние годы христианские церкви признали гомосексуализм нормальным проявлением человеческой сущности, разрешили однополые браки, и даже появились женщины епископы. Но, это все происходит в протестантских ветвях христианства: лютеранских, англиканских, баптистских, адвентистских и прочих, которые откололись от Римско – Католической церкви и избрали свой путь, упростив понимание закона Божьего и само существование человека. Что до истинных католиков и православных христиан, то они наоборот резко осуждают гомосексуализм, опираясь на Святое Писание, в котором прямым текстом сказано, что ложиться с мужчиной, как с женщиной – грех.

С другой стороны, раскол в католицизме произошел не на пустом месте. К началу 16 века господство и власть Римско – Католической церкви над человеком, над неизбежным прогрессом, в конце концов, над деньгами зашла слишком далеко, и богослов Мартин Лютер, опираясь на влиятельные олигархические круги, создал мощный фундамент, на котором вскоре установился реформистский протестантизм, как оппозиционная конфессия средневековым догматам Римско – Католической церкви, которая только в 1992 году официально признала, что Земля – шар! Так что лучше – прогрессивно женить гомосексуалистов или консервативно отрицать открытия Галилея? В чем праведность? Габриэль уже давно понял, что чем дольше он живет, чем больше у него накапливается знаний и опыта, тем меньше он знает о жизни. Сократ был прав, изрекая фразу: «Я знаю только то, что ничего не знаю, но другие не знают и этого!». Еще 30 лет назад все было замечательно и понятно! Кто хотел – тот верил в Бога и ходил в церковь, или не ходил, но верил. Но никто не искажал двадцати вековые традиции! Преступников судили самым строгим судом. Армия была армией, а не лагерем бойскаутов. Габриэль вспомнил, как получил под дых от сержанта, за то, что решил показаться самым умным. Крестьяне работали на земле и успешно продавали урожай без всяких квот, рабочие и инженеры трудились на заводах и выпускали качественную продукцию – на века, в кладовке у Габриэля до сих пор лежал магнитофон Philips 851 1975 года выпуска в исправном состоянии. По телевизору шли интересные передачи для взрослых и детей, а сейчас одна из самых популярных детских тв-программ «Biss & Kajs» где главные герои кусок говна и струя мочи обсуждают физиологические особенности организма! Почему произошла моральная деградация людей и началась замена многовековых традиций на реформаторское говно? Когда у нас, прогрессивных европейцев, опрокинулось сознание? Может быть в тот момент, когда разрушили берлинскую стену, группа Scorpions написали свой хит Wind of Change и весь западный мир перестал бояться «красную машину» – СССР?

На эти вопросы Габриэлю не дал подумать звук колокола, пробивший 11 утра. Габриэль допил свой кофе и быстрым шагом пошел в храм, где вскоре должно было решиться его будущее.

Помощник епископа, молодой дьякон, недавно закончивший семинарию, открыл массивную дверь, за которой был рабочий кабинет его начальника и пригласил войти Габриэля.

– Ваше преосвященство! Отец Габриэль! – по-военному доложил дьякон.

– Слава Иисусу Христу! – поприветствовал епископа Габриэль.

– Вовеки слава, аминь. Проходите, отец Габриэль. Присаживайтесь.

Габриэль сел на старинный хорошо отреставрированный стул и окинул взглядом кабинет. Дубовая мебель, покрытая темным лаком, книжные шкафы до потолка, небольшая стремяночка, чтобы доставать книги с самых высоких полок, стреловидные готические окна с цветными витражами, портреты епископов и кардиналов на стенах, и если бы не MacBook на тяжелом массивном рабочем столе епископа, то создавалось ощущение, что Габриэль оказался в XVII веке. Епископ Пьерантонио Паванелло сел в свое кресло за рабочий стол, на котором лежало несколько книг. Ему был чуть за шестьдесят, он был среднего роста, носил небольшую бородку и очки в тонкой оправе. В кругу духовенства Паванелло считался ортодоксальным, радикальным инквизитором, отвергающим любые новшества, которые могли затронуть Вселенскую Церковь, и верой и правдой стоял на страже библейских истин и закона Божьего, резко отвергая и критикуя любые возможные нововведения в церковный устав.

– Габриэль, Вы знаете зачем я Вас пригласил? – немного хриплым голосом спросил епископ Пьерантонио Паванелло.

– Нет, Ваше преосвященство – ответил Габриэль.

– И не догадываетесь?

– Нет.

– Врете! Вы врете Габриэль! Все прекрасно Вы понимаете! Вы забыли, что написано в Священном писании??? Вам напомнить??? – словно как раскатами грома прокричал Паванелло.

– Про что именно Вы спрашиваете меня?

– Третья книга Моисея глава 18, параграф 22! Не ложись с мужчиною как с женщиной. Это мерзость! А если кто ляжет с мужчиною, как с женщиной, то оба они совершили мерзость: да будут преданы они смерти, кровь их на них!

– Но, но я не ложился с мужчиной! – пытался, как школьник перед учителем, оправдаться Габриэль.

– Молчите! Вот мое любимое место. Послание к Римлянам! – епископ взял книгу со стола, открыл ее на заранее приготовленном месте и стал зачитывать – Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах, делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение!

– Ваше преосвященство! О чем Вы говорите? – все еще на что – то надеялся Габриэль.

– О Вашем сыне! О том, кто позабыл, кем его сотворил Господь! О том, кто пошел против Его воли! И если бы он не был Вашим сыном, то и Бог ему судья! Но Вам, тому, кто служит Господу и церкви такое непростительно!

– Но сейчас, в наше время, это не считается чем – то необычным. Даже Ватикан признал гомосексуальность! – сумничал Габриэль, но вспомнил армию и сержанта и не стал продолжать.

– Правильно, Ватикан признал именно гомосексуальность как природное явление, с которым человеку необходимо бороться!

– Я поговорю с сыном. Постараюсь его переубедить.

– Переубедить? Поздно. Рубикон давно уже Вы перешагнули, Габриэль.

– Но что мне делать?

– Отречься. Отречься от Вашего сына.

– Отречься от сына?

– Да. И от церкви тоже. Вернее это церковь отрекается от Вас. Это единственное, что может Вам помочь на Высшем суде. Уходите.

Габриэль застыл в легком оцепенении. Конечно, он был готов к такому повороту событий, но до конца не верил в столь серьезное наказание.

Смотря на его растерянность, епископ произнес:

– Габриэль. Послушайте. Вы неплохой человек, и, возможно, Ваш сын тоже. Но, примите то, что Вы не можете быть священником даже в вашей автокефальной церкви. Распутство, блуд – это смертный грех, тем более для Вас. Поймите, то, что сегодня разрешено гражданскими законами и конституцией, не является истиной!

Слушая епископа, у Габриэля появились мурашки и даже показалась, что появилось эхо, усиливающее слова священника, заиграл орган и сейчас появятся средневековые инквизиторы! Епископ продолжал:

– Это еретики протестанты своей гнусной пропагандой и извращенным пониманием Святого Писания, заставили людей поверить им! Гей парады и неистовая похоть когда-нибудь закончатся! А Вера во Христа будет вечной, покуда в живых останется хоть один проповедник, который и станет новым пророком! Но до этого дело не дойдет! Чтобы в мире была гармония, чтобы общество было управляемым, покорным и адекватным существуем мы – пасторы! Но Вы, Габриэль не справились даже с одним человеком, что говорить о вашей пастве. Идите с миром!

– А тех священников, которых уличили в педофилии, что с ними будет? – пытался язвить Габриэль.

– Вы их уличали лично?

– Нет.

– А вот Вас уличили лично в неспособности воспитать собственное дитя! А в воспитании все средства хороши! Если кто-то не понимает слов, можно и по роже врезать! Уходите! Вы стали меня утомлять!

Габриэль хотел привести аргумент в свою защиту в виде романа Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», в котором автор в сатирической форме описывает многочисленные пороки католического духовенства. В том числе ханжество священнослужителей, прикрывающее их истинную развращенность. Прошло уже почти пять столетий с момента издания первой публикации романа, а ситуация так и не изменилась! Но подумав, что продолжать дискуссию с епископом не имеет никакого смысла, воздержался от озвучивания этой мысли.

Габриэль встал, поклонился и пошел к дверям, которые уже с легким скрипом приоткрыл помощник епископа. Габриэль вышел из храма Martorana и решил присесть в кафе и обдумать, что теперь делать. Официант в белом фартуке принес меню, из которого Габриэль заказал стандартный ланч и погрузился в размышления. Ему захотелось курить. Иногда он это делал, курение было его маленькой тайной, про которую знал только Аролдо, он достал пачку сигарет из-под сутаны, и поскольку столик, за которым он сидел, находился на улице – закурил. Какой-то парень, сидевший за другим столом неподалеку, обалдев от невиданной картины, даже поднял палец вверх! Габриэль его поприветствовал и филигранно выпустил колечки дыма, размышляя о том, какие мягко говоря неприятности у него возникли из-за Каллисто.