Цитаты из книги «Просто Рим. Образы Италии XXI»

На перекрёстке Четырёх Фонтанов всё – энигма, но, как известно, энигматичность только усиливает харизму.

Римские фонтаны, сегодня ставшие чисто декоративными украшениями, были утилитарными сооружениями, то есть водокачками: к фонтанам ходили за водой из окрестных домов.

Палаццо дель Квиринале ещё не было построено, на его месте стояла Вилла Феличе, принадлежавшая папе и потом, увы, снесённая, её окружали сады. В них-то и стояли фонтаны с лежащими фигурами. Никаких апсид не было, за статуями зеленела листва, но статуи стали гордостью рионе. При дальнейших стройках архитекторы возведённых новых зданий бережно окружали их нишами, заполненными каменной растительностью. Статуи – одного времени, а ниши – разного, что придаёт всему ансамблю милый разнобой. Кто автор статуй и что они обозначают, непонятно. Считается, что они сделаны по рисункам Доменико Фонтана, главного архитектора Сикста V. Мужчины – явно реки, так как fiume, «река», мужского рода в итальянском языке, но какие?

Сан Карло алле Кватро Фонтане, Святой Карло у Четырёх Фонтанов, из-за своего местоположения: она находится на перекрёстке Виа дель Квиринале и Виа делле Кватро Фонтане

Теперь мир представляет Терезу именно такой, какой её изобразил Бернини, – прекрасной женщиной, изнемогающей в судорогах божественной любви, а не низенькой старушкой с двойным подбородком, какой она была на самом деле.

Боль была такой сильной, что я застонала. Но эта же боль приносила огромное наслаждение, и не хотелось, чтобы она кончалась; удовлетворить мою душу мог только сам Бог. Боль была не физической, а духовной, хотя тело участвовало в этом процессе – и в немалой степени».

Теперь мир представляет Терезу именно такой, какой её изобразил Бернини, – прекрасной женщиной, изнемогающей в судорогах божественной любви, а не низенькой старушкой с двойным подбородком, какой она была на самом деле. Благодаря шедевру Бернини слава Терезы несколько скандальна.

арочный водоворот, устроенный берниниевско-борроминиевским балдахином, засосал сеньориту Санчес Сепеда дʼАвила-и-Аумада и выплеснул её в виде «Экстаза святой Терезы» в Капелла Корнар

Балдаккино ди Сан Пьетро – отлитая в бронзе одухотворённая плоть, его кривыми слоновьими ногами барокко сделало первые па и, приплясывая, шагнуло в Рим. Перейдя Тибр, оно закрутило город в спиралевидном движении башни Сант'Иво делла Сапиенца, а уж из Рима пошло плясать по миру, сначала закружив католическую Европу, а потом сжав в своих объятьях её всю, от Москвы до Лиссабона

городами – с Иерусалимом, когда хотел себя восславить, и Вавилоном, когда хотел себя проклясть.