Цитаты из книги «Град обреченный»

Вы – Люцифер, – проговорил старик с благоговейным ужасом. – Гордый дух! Неужели вы не смирились? Андрей аккуратно перевернул платок холодной стороной и подозрительно посмотрел на старичка.– Люцифер?.. Так. А кто вы, собственно, такой?– Я – тля, – кратко ответствовал старик. – Гм… – Спорить было трудно.

Это ложь! – возразил Андрей сердито. – Поповская выдумка. Раннее христианство – это идеология смирения, идеология рабов. А мы – бунтари! Мы камня на камне здесь не оставим, а потом вернемся туда, обратно, к себе, и все перестроим так, как перестроили здесь!

Великий стратег стал великим именно потому, что понял (а может быть, знал от рождения): выигрывает вовсе не тот, кто умеет играть по всем правилам; выигрывает тот, кто умеет отказаться в нужный момент от всех правил, навязать игре свои правила, неизвестные противнику, а когда понадобится – отказаться и от них. Кто сказал, что свои фигуры менее опасны, чем фигуры противника? Вздор, свои фигуры гораздо более опасны, чем фигуры противника. Кто сказал, что короля надо беречь и уводить из-под шаха? Вздор, нет таких королей, которых нельзя было бы при необходимости заменить каким-нибудь конем или даже пешкой. Кто сказал, что

Он хотел, чтобы все вокруг пили большими бокалами ледяное кахетинское, заедали сочащимися шашлыками и влажной хрустящей зеленью, чтобы плясали, захватив края рукавов в пальцы, выкрикивая азартно «асса!». Он хотел зарываться в душистые белокурые волосы и нависать над обнаженными пышными грудями… О, он многого хотел, этот великолепный жизнелюбивый нос-гедонист, и все его многочисленные желания откровенно отражались в его независимых движениях, в перемене окраски и в разнообразных звуках, издаваемых им!..

Андрей взял лист чистой бумаги и принялся медленно, слово за словом, пункт за пунктом набрасывать черновик плана. Через некоторое время у него получилось следующее.

Я ведь не зря сказал вам, что вы счастливый. Вам и в самом деле можно только позавидовать. Все это идет как-то мимо вас. Или сквозь вас. А по мне это идет, как паровой каток. Ни одной целой кости не осталось.

Папочку эту, господин следователь Воронин, надо было сразу же отобрать – компромат получился бы первостатейный, мы бы нашего еврея вот где держали бы!.. – Фриц показал, где они держали бы нашего еврея.

– Даже здесь нам не удается избежать репараций, Отто,

– Здорово, говновозы! Как идет великий Эксперимент?

людей бесшабашных, любящих хорошо поработать, крепко выпить и ничего на свете не страшащихся