Распыляться на мелочи дальновидная Соколова не собиралась, поэтому местные кавалеры в списках ее побед, обернувшихся поражениями, не значились. Более того, особо ретивый тракторист Вова, решивший поразить фигуристую школьницу рыцарским подвигом и залезший летней ночью к ней в окно с букетом георгинов из ее же клумбы, долго бюллетенил после несостоявшегося марш-броска. А поселок целый месяц смаковал подробности ночной погони: прекрасная, как русалка, Татьяна, в белой ночной рубахе, с развевающимися на ветру волосами, огромными скачками неслась за молча галопирующим от нее Ромео и била его по загривку граблями. С тех пор местные к ней не приставали.

Таня не была расчетливой стервой, но жизнь загнала ее в угол, заставив огрызаться. Если бы Соколова смирилась с уготованной ей судьбой, то, вероятно, спилась бы, как и мать. Поселок казался ей вонючей чавкающей трясиной, за пределами которой находились зеленые луга, белые дворцы, прекрасные принцы, поэтому надо было лишь найти точку опоры и выбраться на сушу. Такой точкой мог стать брак с последующей пропиской в городе. Самое обидное, что и город-то располагался рядом, рукой подать: через старое потрескавшееся стекло Татьяниной комнаты виднелись высокие кирпичные дома, где из кранов текла вода, на плитах шипел голубой газ, а зимой топили батареи. Однако все это было пока недосягаемо.

Она завидовала Маргоше, не умевшей ценить достижения цивилизации, воспринимая их как должное. Иногда Риточка невероятно раздражала ее своей инфантильностью, но ближе подруги у Татьяны не было. Подсознательно она рассчитывала на Маргошу, словно придерживая про запас. Таня и сама не знала для чего, но определенно судьба не зря свела ее с Завьяловой.

Слушая восторженный стрекот Маргоши, воспевающей нового знакомого, Татьяна поймала себя на мысли, что завидует уже по-черному. Ну почему, скажите на милость, этой сопле, и так имевшей все, повезло встретить хорошего мужика, а Татьяне, намного привлекательнее этого заморыша, еще мало похожего на женщину, везло лишь на временных партнеров, которые, получив желаемое, быстро ставили на место размечтавшуюся о скорой свадьбе девушку. Ей даже захотелось, чтобы Маргоша хоть раз испытала разочарование посильнее, чем двойка за контрольную. Темная, вязкая мысль посоветовать раздухарившейся Завьяловой переспать с кавалером, который потом, как и все мужики, добившись доступа к телу, слиняет, словно краска на дешевом белье, начала неуверенно копошиться в Татьяниной голове. Она с трудом остановила себя вполне логичным вопросом: «И мне что с этого? Моральное удовлетворение? Вряд ли. Пусть будет, как будет…»

А на следующий день она увидела Николая. Татьяна пришла на остановку заранее и сразу заметила высокого интересного блондина с букетом. Почему-то сразу поняла, что парень ждет Риту. Он поглядывал на часы, потряхивал челкой и красиво смотрел вдаль, будто капитан дальнего плавания в рубке собственного корабля.

Татьянино сердце оборвалось, руки отяжелели, а дыхание почти остановилось. Он поймал на себе ее остекленевший взгляд и улыбнулся. Ничего не видя вокруг, Татьяна молча развернулась и пошатываясь побрела в поселок. Даже если у него не было квартиры, машины и желания жениться, она все равно готова была променять свое будущее на его любовь. Как завоевать мужчину, Татьяна знала, а как его удержать, оставалось только догадываться.

Всю ночь она не спала, разрабатывая план наступления.

Едва распахнув дверь, Маргоша завопила на всю лестницу:

– А мы вчера целовались!!!

Татьяна вздрогнула и зло оборвала подружкины восторги:

– Ты хочешь, чтобы об этом знала только я, или соседей тоже посвятим в твою личную жизнь?

– Ой, – Маргоша даже присела с перепуга, – заходи, заходи!

Как только Татьяна перешагнула через порог, Маргоша, чуть не прищемив ее дверью, защелкала замками, возбужденно шепча:

– Ты представляешь? В губы. Это вообще! Мне так страшно было!

Тане захотелось дать Завьяловой по голове или залепить рот пластырем, чтобы не слышать омерзительных подробностей. Что он нашел в этой дохлой воробьихе? Нет, все-таки мужики невероятно неразборчивы.

– Тань, ты меня слушаешь? – Маргоша обиженно дернула ее за рукав.

– Естественно, я за этим и пришла. – Подавить раздражение удалось с невероятным трудом. Но желание треснуть подругу по физиономии не пропало. Татьяна чувствовала себя так, словно Рита только что обокрала ее, а теперь цинично хвастается добычей.

– И что думаешь?

– О чем?

– Об этом.

У Маргоши было настолько многозначительное выражение лица, что Татьяна забеспокоилась: похоже, в этом детском щебете она кое-что упустила.

– Татка, проснись! Родители в выходные уезжают на дачу. Я хочу его пригласить.

– На ночь? – ужаснулась Татьяна, чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног, а сама она летит в черную бездну, отчаянно пытаясь зацепиться за гладкие стены пропасти.

– Ты что? – возмутилась Маргоша. – Совсем обалдела. На ужин. Да он и не собирается оставаться.

– Это он сам сказал? – хмыкнула Таня.

– Нет, но я его чувствую, он себе такого не позволит!

– Конечно-конечно, помашет лапкой и уйдет страдать под твой балкон. Небось дома жрать нечего, так он к тебе придет поужинать, а потом с чувством выполненного долга отвалит. А зачем еще мужику приходить к бабе? За куском мяса! Ты – идиотка!

Переход был очень неожиданным, и Маргоша растерянно заморгала, открыв рот для ответного выступления в защиту романтики. Но Татьяна не дала ей высказаться.

– Вот помяни мое слово – пусти козла в огород! Пока он свое не получит – не уйдет.

– Ты на что намекаешь, что он меня изнасилует? – недоверчиво сморщилась Маргоша. – Ты, Тань, со своими скобарями совсем одичала. Это нормальный воспитанный мужчина, а не неандерталец, живущий инстинктами. Он меня любит!

Слушать это было невыносимо. От волнения Татьяна совершенно перестала соображать, и мысли сбивались в тупую безмозглую кучу, не желая подсказывать выход из тупика. Она прекрасно понимала, чем заканчиваются подобные вечера. Опытный Коля элементарно уболтает наивную Маргошу на все, а она утром будет страшно удивляться, как так получилось. Допустить данное развитие событий Татьяна не могла, а как предотвратить катастрофу – не знала. Тем более что Рита уперлась, как баран, и талдычила про редкостную порядочность Николая. Это было еще хуже, поскольку в этом случае как порядочный человек он мог и жениться. Таким образом, настоящая любовь Татьяны оказалась под угрозой.

Первый вариант – сообщить все родителям Маргоши – она отмела, поскольку Таня не была заинтересована в окончательном и бесповоротном изгнании Николая с возможным членовредительством и последующей многолетней вендеттой. Прежде чем принц смоется с горизонта, она должна узнать, как его найти. Судя по завьяловскому лепету, связь пока была односторонней, а в то, что Коля действительно живет где-то рядом, Татьяна не верила. Оставалось одно: выяснить место дислокации любимого, а уже потом расставлять капканы. Совесть Татьяну не мучила: Маргоша еще найдет себе мужика, такая свиристелка просто не способна любить, а посему – какая разница, кто будет рядом. Если бы время позволяло, то она успела бы все сделать по плану, но времени-то у нее и не было…

– Тат, ну правда, он ничего лишнего себе не позволит, – ныла Маргоша. – Можно я его позову?

– Тебе что, мое разрешение надо?

– Нет, совет.

– Посоветовать-то я могу. Слава богу, в стране советов живем. Только вдруг я ошибусь? Нет, в таком деле я не рискну…

Как Таня и рассчитывала, Маргоша принялась с жаром убеждать ее, что никаких претензий с ее стороны не будет, она сама решит, прислушиваться к тому, что говорит подруга, или нет.

– Ладно. Я бы сделала так. Прежде всего, ни в коем случае не позволяй ему лишнего.

– Целоваться нельзя?

– Лучше не надо, – неуверенно пробормотала Татьяна, боясь перегнуть палку в своих полезных советах.

– А что же тогда делать? – совершенно растерялась Маргоша.

– Просто разговаривать, общаться. Ни в коем случае не включай музыку, чтобы не сбивать настрой.

Маргоша, которая не просто собиралась включать музыку, а даже подобрала подходящую пластинку и в мыслях именно под эту мелодию танцевала и целовалась со своим Коленькой, сильно покраснела. Встреча тет-а-тет совершенно теряла смысл и привлекательность.

А Татьяну несло:

– Как только ты дашь ему повод думать, что легкодоступна, он немедленно этим воспользуется, не сомневайся. Мужчины не любят доступных, они предпочитают долго и трудно завоевывать. В идеале, сразу объяснить ему, что все желаемое он получит только после свадьбы.

– И как я ему это объясню? – испугалась Рита. – Ты что? И ни к чему это, он и сам знает.

– Конечно, он ничего такого не планирует, но ты обязательно должна дать ему понять, что ты не какая-то там вертихвостка. Я же тебе говорю, мужчины любят неприступных женщин, которых надо за-во-е-вы-вать! Ясно?

Звание неприступной женщины Маргоше польстило. Она пожирала глазами умную Татьяну и радовалась, что догадалась посоветоваться со знающим человеком.

– Сразу заяви ему, что любишь дорогие подарки, сережки попроси.

– Но у меня уши не проколоты!

– Не цепляйся к словам, – отмахнулась Татьяна. – Кольцо, браслет. Какая разница? Пусть усвоит одно: на тебя надо тратиться!

– А он не испугается расходов? – засомневалась Рита, с трудом представляя, как она в ультимативной форме станет требовать от любимого подарков.

– Нет, он обрадуется, – уверенно ответила Татьяна. – Знаешь, какое удовольствие для мужика тратиться на невесту?

– Но я еще не невеста…

– Не перебивай! – крикнула Таня. – И об этом ты тоже должна сказать. Обидься, спроси, почему вы уже столько времени вместе, а он до сих пор не сделал тебе предложения?

– Тогда получится, что я напрашиваюсь.

– Не получится. Это обычная схема общения между мужчиной и женщиной: мужчина хочет жениться и ждет, пока женщина сообщит ему о том, что пора делать предложение. Он тебе только благодарен будет.

Рассуждения Татьяны казались вполне логичными, а сама лекторша смотрела на подругу, внимательно следя за выражением ее лица, чтобы успеть вовремя остановить инструктаж, и размышляла о том, что хорошая успеваемость в школе и в институте не гарантирует успеха в жизни. Сейчас Маргоша, впитывавшая ее советы, казалась Татьяне полной идиоткой: круглые глаза, приоткрытый рот и нервное шмыганье носом. Таня даже подумала, что еще немного, и Завьялова начнет пускать слюни, как неразумный младенец. Неужели можно верить в эту чушь? Можно. Значит, судьба. Или не судьба. Все относительно.

Маргоша мысленно перерисовывала картину встречи с Николаем. В новом варианте все получалось менее волнительно, если не хуже. Кроме того, она настолько терялась в присутствии потенциального жениха, что вполне могла забыть что-нибудь из озвученных Татьяной постулатов, а записывать их на бумажку было слишком рискованно.

– Тань, а в какой момент начать обижаться? – Маргоша спросила первое, что пришло в голову. Вообще-то, вопросов у нее было больше, чем мошкары на болоте, но сосредоточиться на основных Рита никак не могла.

– Обидеться ты всегда успеешь, лучше приберечь это на самый конец. Первым делом узнай, где он живет.

– Зачем?

– Затем! – Татьяна окончательно разозлилась. Придавленная вынужденными обстоятельствами совесть принялась яростно трепыхаться под наивным взглядом Маргошиных голубых глаз. – Объясни ему, что мало ли, чего в жизни не бывает… Ты должна знать, где его искать.

– Не поняла. – На всякий случай Риточка отодвинулась от посуровевшей подруги. – Зачем мне его искать, он сам всегда…

– Ну и бестолочь же ты! А если он вдруг пропадет?

– Куда? Нет, я не против, – заторопилась Маргоша, напуганная злобным взглядом Татьяны. – Но как мне ему объяснить, для чего я спрашиваю?

– Так и скажи: если на тебя вдруг упадет кирпич, не лишай меня возможности прийти на похороны!

Маргоша вздрогнула и изумленно уставилась на раскрасневшуюся Соколову.

– Рит, с тобой ужасно тяжело. Пошутила я. Скажи ему, что, если он заболеет, ты сможешь приходить к нему домой, убирать, кормить, ухаживать… Ясно?

– Да. – Маргоша немного успокоилась, но тема ей не понравилась.

– Спроси, кто еще прописан в квартире, с кем он живет, где работает, сколько получает, какие перспективы…

– Соколова, ты что говоришь-то? – Рита недоверчиво изучала Татьянино лицо. – Ты серьезно?

Таня сообразила, что перестаралась и в какой-то момент упустила тонкую нить, на конце которой болталась эта глупая рыбешка.

– А что тебя удивляет? Нормальные вопросы.

– Чего в них нормального? Какая мне разница…

– Тебе – никакой! Согласна. Но он должен почувствовать, что его невеста не безмозглая курица, а весьма перспективная мать семейства, которой не все равно, где будут жить ее дети, в состоянии ли супруг содержать семью. Кстати, он курит?

– Да.

– Запрети!

– Почему?

– Продемонстрируешь, что заботишься о его здоровье!

Маргоша совсем расстроилась. В мечтах она видела себя в ажурном свадебном платье, с цветами. Рядом в элегантном костюме стоял Коля. Она представляла себя с Колей то на яхте, то на берегу голубого моря, то в кино, то на танцах… В этих красивых картинках не находилось места для солидной матери семейства. И никаких детей там тоже пока не было. Наверное, это свидетельствовало о ее недозрелости с точки зрения семейной жизни. Хорошо, что Таня подсказала, как скрыть сей прискорбный дефект. Кстати, Николай с сигаретой ей очень даже нравился. Рите нравился запах терпкого табака, красивые жесты и колечки дыма, которые он мастерски пускал, свернув губы трубочкой. Отказываться от этого было жаль, но приходилось и здесь признать Татьянину правоту.

– Шампанского-то хоть выпить можно? – убитым голосом поинтересовалась Маргоша.

– Ни в коем случае! – отрезала Татьяна. – Он может тебе туда что-нибудь подсыпать!

– Подсыпать? Что? Слабительное или крысиный яд?

Рита поняла, что романтический вечер будет совершенно не таким, как мечталось. Николай уже воспринимался не как желанный мужчина, а как агрессор, с которым необходимо грамотно провести дипломатические переговоры. Ей очень хотелось, чтобы хоть в чем-то Таня ошиблась, поэтому Риточка и уцепилась за предположение о том, что он ей якобы может что-то там подсыпать.

– Завьялова! Не спорь со специалистами. Вряд ли его целью является расстройство твоего пищеварения. Есть множество препаратов, один миллиграмм которых может совершенно снести тебе башню! И ты будешь вести себя хуже, чем нажравшийся в хлам сапожник.

– А это ему зачем? – Маргоша перестала верить разошедшейся подруге.

– Что у трезвого на уме, у пьяного – на языке. Не исключено, что он намерен выяснить всю твою подноготную. Кстати, это часто делают, очень многие мои подруги попали в такую же ситуацию.

Упоминание о подругах окончательно добило Маргошу. Она почувствовала себя Штирлицем на вражеской территории. Любовь медленно, но верно отходила на второй план. Маргоша даже на мгновение пожалела, что запланировала на день рождения рандеву с Николаем, а не обычную вечеринку с друзьями.

Глядя на ее перевернутую физиономию, Татьяна успокоилась. Все складывалось наилучшим образом.

С утра Маргошу колотило от волнения. Предстоящая встреча с Колей расценивалась юной студенткой как важнейшее испытание судьбы. Риточка заготовила речь и тихо повторяла ее, осторожно высовываясь из-за занавески, чтобы не пропустить приближение кавалера. Стол был накрыт, оставленное мамой горячее разогрето, хлеб нарезан. Даже воду она заранее налила в вазочку для цветов. Маргоша казалась самой себе чрезвычайно предусмотрительной и взрослой.

Когда новая подруга пригласила его домой, Николай сначала струсил. У девчонки был настолько торжественный вид, что он вдруг подумал, уж не с родителями ли она собирается его знакомить. Это в планы Николая категорически не вписывалось. Украшать свою жизнь молодой женой он не планировал, поскольку к последней непременно прилагалась какая-нибудь крикливая крупногабаритная мамаша, она же – теща, тесть, мнящий себя полководцем и раздающий направо и налево ценные советы, и в недалеком будущем выводок шумных сопливых отпрысков, из-за которых нельзя будет спокойно посмотреть футбол, поехать на шашлыки и, вообще, пожить в свое удовольствие. Коля рассуждал так: одиноких женщин намного больше, чем непристроенных мужчин, соответственно, на его век баб хватит. Связывать свою жизнь с какой-то одной, которая начнет предъявлять определенные требования, а именно: прибить полочки, отдать зарплату, починить кран, вынести мусор и прочее – было бы неразумно. С годами женщины вянут и выдыхаются, как дешевое пиво, а мужики становятся все ценнее, как выдержанный коньяк. Он уже имел счастье убедиться, что только в первые недели совместной жизни с молодым задором и энтузиазмом гладятся рубашки, варятся борщи и моются полы. За первым этапом самоотдачи наступает этап прозрения. Дамы начинают выражать собственное мнение, ходить по дому в мятом халате и чувствовать себя хозяйками положения. В тот момент и нужно прекращать отношения, мотивируя это несходством характеров или длительной командировкой в Заполярье. Николай не был альфонсом, он искренне любил женщин, выпивал их, как цветок пьет влагу, с восторгом и благодарностью, после чего отбывал к более свежему источнику. Он никогда не приглашал женщин к себе и не заводил близких отношений с сослуживицами, помня о своем первом неудачном опыте с Марией Михайловной из отдела кадров.

Машенька, как ее называли сотрудники, была слегка перезрелой барышней ближе к сорока. Она походила на большой астраханский помидор предельной степени спелости, вслед за которой должна была наступить стадия второй свежести, то есть когда овощ уже красив только в салате по причине сильной помятости бочков. Коля стал ее лебединой песней. Напевшись дуэтом, они заняли прямо противоположные позиции: Николай заинтересовался молодой лаборанткой, а Маша собралась за него замуж и пожелала познакомиться с мамой. Ее родители жили под Владивостоком, поэтому планировалось вызвать их непосредственно на свадьбу. Правда, это планировалось только наивной Машей, а Коля уже вовсю паковал вещи. Отвязаться от кадровички оказалось задачей практически непосильной. Она никак не желала понимать, что любовь прошла, напирая на то, что у него, может, и прошла, а у нее – нет! Готова была любить за двоих, прощать, носить на руках и угождать. В ночных кошмарах Коля видел, как на его горле смыкаются пухлые Машины пальцы, унизанные кольцами. Ходить на работу стало невыносимо: весь НИИ был в курсе происходящего, что, кстати, Марию совсем не смущало. Утром она подстерегала Николая у проходной, после чего весь день возникала у него на пути, заставляя вздрагивать и передвигаться по территории трусливой рысцой.

Спасла ситуацию мама. Если бы Коленька надумал жениться, то его мать могла бы стать изумительным образчиком свекрови из анекдотов. Она до безумия обожала сына и была из породы склочниц, про которых говорят: «К вечеру сама себя укусит». Обладая сухонькой фигуркой воробья, Елена Сергеевна орала, как портовый грузчик, значительно опережая представителя данной профессии по богатству и неординарности лексического запаса.