Я, конечно, не мог пройти мимо книги на обложке которой значится - «православный бестселлер». А ну-ка тут новые «несвятые» скрываются! Стал читать.
Сначала я решил, что это миссионерская книга. Главным образом потому, что архимандрит Савва ссылается на разных светских «авторитетов» вроде римского философа Сенеки, Мераба Мамардашвили, поэта Волошина, Ахматову и пр. Это такой прием – не отпугнуть читателя, показать ему, что батюшка не такой уж олух, разбирается в прекрасном, не отвергает современную культуру. Ну и тем самым вызвать доверие у читателя, а вот уже потом…
Потом я подумал, что миссионерство какое-то странное выходит - об основах веры автор почти не говорит, а растолковывает некоторые моменты церковной жизни – рассуждает о смысле крещения детей, о постах, смерти и Звягинцеве с Левиафаном. Местами получается удачно, но как-то бессистемно и непоследовательно. Эврика! – догадался я. - Это просто батюшка свои проповеди и статьи решил издать - с кем не бывает! Зачем держать святыню под спудом, вот и предложил издательствам – тут я посмотрел выходные данные – оказалось, что выпустил книгу «Рипол классик», тираж всего 3 000 экземпляров. Странно… Ведь на обложке указано, что это бестселлер, а православные издательства почему-то связываться не захотели? Ну да понятно, молодой незнакомый автор, решили не рисковать… Однако, уверенности у меня поубавилось, когда я узнал, что отец архимандрит постоянный автор Правмира.
В общем, несмотря на некоторые удачные моменты книга вызвала у меня странное ощущение – мне показалось, что автор старается понравиться читателю, прослыть современным просвещенным пастырем, показать широту взглядов и любовь к людям. Для монашеской прозы дух в книге и вовсе легкомысленный. Меня прямо-таки озадачили такие строки:
Поля скучают о людях, деревья ждут детвору, а речной песок тоскует по детским ножкам, ведь он помнит наши следы, все розовые пяточки, которые когда-либо ступали по этому мягкому и родному животику, потому что он создан для детских ножек, потому и вода так хороша, и весело купаться – она «лепилась» под наше тело, у нее тоже есть заботливые руки, ждущие и нашей ответной заботы, и нашего братского благоговения. И ветер так хорошо дует в лицо, и солнце такое ласковое, и так хорошо кусается яблоко и растекается соком по детским мордочкам, по этим чудесным вечно липким пальчикам…
Кто-то скажет: ничего вы не понимаете, зачем вы набросились на доброго батюшку!? Сами-то вы злы, не можете чувствовать как он, вот поэтому осуждаете его, завидуете! Сразу признаю правоту моего гипотетического оппонента, но продолжу рецензию.
Отец архимандрит удивил меня еще раз, когда заговорил о том, что бывают де негодные епископы, которые нехорошо поступают. И хорошо бы, если бы они меньше лезли к монахам, а лучше соблюдали бы дружественный нейтралитет. В общем, остренькое в книжке тоже присутствует, такая вишенка на торте, которой автор решил украсить пресное повествование.
Помимо этого, автор оказался почитателем о. Сергия Булгакова (1871-1944) и даже выражает согласие с его взглядами. В описании автора о. Сергий предстал гонимым богословом, непонятым и непризнанным современниками. Они, по мнению автора, оказались некомпетентны в своем осуждении модернистских взглядов многоуважаемого богослова.
Лень спорить, хочу только заметить, что все видные богословы того времени осудили и не приняли взглядов знаменитого автора софиологической ереси. Его взгляды были осуждены на соборе РПЦЗ в 1935 году и решением Синода РПЦ МП в том же году. Аргументы автора «Апельсиновых святых», что это произошло по причине неспособности оппонентов проникнуть в суть многомудрого учения парижского профессора, неубедительны и пристрастны, а его надежда, что придет время и Сергия Булгакова причислят к лику святых - несбыточна.
По совокупности всех факторов - я разочарован книгой.