– Забавные у тебя друзья. Думал, после Полины меня ничем не удивишь. Эта тоже с какой–нибудь историей?

– Это моя одноклассница, – отрезала Тина, подзывая официанта. Это послужило для Мирона поводом уйти за свой столик в глубине зала. С ним удалился и его спутник, а официант, резво убежавший на кухню за молоком, оставил нас наедине.

Вздохнув, Бельская прищурилась, разглядывая меня.

– Я что просила?

– А что я сделала? – обиженно протянула я. – Этот соус какой–то… Ядреный.

– Самый острый, – кивнула Тина, рассматривая красивую соусницу. – И это был мой соус. Твой стоит справа от тебя.

Я мгновенно почувствовала себя дурой. Щеки, и без того красные, разгорелись еще сильней.

– Ладно, – смилостивилась Тина. – С кем не бывает? Давай вернемся к нашему разговору. Что за похищенная девушка, которую держат в заложниках?

То и дело запинаясь, я поведала Тине о найденной записке в книге и своем визите в правоохранительные органы. Наморщив нос, та прокомментировала:

– Ну, доблестных стражей порядка я могу понять. Девчонка оставила записку, регулярно пишет матери. Тут даже повода особого нет.

– Как нет? – возразила я. – Во–первых, записка. Во–вторых, Мария Лубкина перестала ходить за книгами сама – вместо нее приходит тот парень. Значит, она не уехала, но тогда зачем врет маме?

– А что там, кстати, с тем парнем? – заинтересовалась Тина. – Как он выглядит?

– Высокий, молодой, – начала перечислять я, одновременно пытаясь вспомнить, как выглядел посетитель, бравший книги для Маши. – Вроде симпатичный…

– Я про особые приметы спрашиваю, а не понравился ли он тебе, – фыркнула Бельская, жестом зовя официанта. – Ты что–нибудь еще будешь?

– Нет. Особые приметы? Волосы вроде светлые. Русые. Глаза… Черт, не помню. Губы тонкие. Одет вроде во что–то светлое…

Тут я засомневалась. На улице стояла мерзкая погода, в библиотеке многие верхнюю одежду не снимали, ходили по залу прямо так. Но тот парень был в чем–то светлом, даже в белом… Белая куртка? Нет. Пиджак? В такую погоду? Тоже нет.

Тина попросила еще кофе и счет. Я полезла в сумку за деньгами, но она меня остановила:

– Я заплачу.

Я знала, что ей нетрудно – этой суммы Бельская даже не заметит, но, тем не менее, воспротивилась.

– Нет уж. Мы же тут по моему делу.

– Но пригласила тебя сюда я, – с улыбкой напомнила Тина. – Хорошо, каждый заплатит за себя, если тебе так удобно.

– Удобно, – кивнула я, и достала кошелек.

– Значит, сейчас от тебя толку нет, – задумчиво сказала Тина, рассматривая собственные ногти. – Но если ты этого парня увидишь, то непременно узнаешь ведь?

– Да.

– Вот и отлично. Теперь остается ждать.

– Чего ждать? – не поняла я.

Тина допила последний глоток и пояснила:

– Ждать, пока этот парень снова придет к тебе в библиотеку. Ты сразу напишешь мне сообщение, я примчусь и прослежу за ним. Вот и все.

– Но он может вернуться дней через пять, может, через неделю. К тому времени…

Я замолчала, с тревогой посмотрев на бывшую одноклассницу. Мы обе поняли, на что я намекаю.

– Не переживай, если вернется, значит, есть для кого брать книги, – подбодрила меня Тина.

– Мне кажется, это не совсем правильно…

– Тут уж ничего не попишешь, – объявила Тина, – ты не знаешь ни имени, ни особых примет. Город у нас, конечно, маленький, но так мы его не найдем. Остается только ждать. А я пока тем временем займусь близким окружением Марии. Кто–то из ее подруг должен знать побольше об этом парне. Тогда и ждать не придется.

– Хорошо, – согласно кивнула я.

Тина поднялась, подхватив свою сумку и планшет.

– Идем?

– Я в туалет забегу, – сообщила я, тоже вставая.

– Жду тебя в машине, – цокая каблуками, Бельская двинулась к выходу, а я направилась в сторону белой двери.

Закончив мыть руки, я посмотрела в зеркало, желая убедиться, что краснота пропала. Так и есть – кожа вернулась к своему обычному бледному цвету. Наспех намазав губы гигиенической помадой, я вышла из уборной, и нос к носу столкнулась с Мироном.

Он шел прямо по коридору, должно быть, в подсобные помещения, а я выскочила прямо перед ним. От испуга покачнулась и шарахнулась в сторону.

– Извините.

– Второй раз уже, – Мирон остановился и уставился на меня. Неожиданно нечем стало дышать – ворот блузки словно сдавил горло.

Зачем он остановился? Мог бы пойти дальше, получив извинения…

– Ты странно одета, – окинув меня взглядом сверху вниз, сказал он.

Я кивнула. Странно, да, так многие говорят. Я предпочитала одеваться в старомодные платья и блузы с широкими рукавами и рюшами, или с воротничками стойками, украшенными жемчугом. Длина – всегда ниже колена, до середины икр или до пола. Мне нравились эти платья, фасон которых напоминал о барышнях, балах и том времени, когда честь была не просто словом. Волосы обычно собирала в свободный низкий пучок, закалывая его красивой заколкой, украшений носила по минимуму – только скромные серьги и неприметный кулон.

– Как будто ты не из этого века, – закончил Мирон, продолжая разглядывать мою белую блузу с воротником жабо.

Затем он нахмурился, словно что–то вспомнил, и рявкнул:

– Марш отсюда! И чтобы больше мне на глаза не попадалась.

Окончательно испугавшись, я бросилась подальше от этого странного типа. Господи, и откуда у Бельской такие друзья? Ее братья были разными по характеру: Гриша – веселый и шумный, Глеб – спокойный и замкнутый, но они оба были вежливыми и добрыми. А этот…

Выскочив на улицу, я уселась в машину, дрожа то ли от холода, то ли от испуга.

– Чего так долго?

– Очередь была, – соврала я, не став рассказывать, как на меня наорали. – Отвези меня, пожалуйста, на работу.

– Окей, – кивнула Тина. – Там обо всем и договоримся.

На удивление, в библиотеке царила тишина и гармония. Посетителей не было, Виктор спокойно сидел на моем месте, пялясь в экран своего ноутбука. Завидев начальницу, он вскочил и жестом указал на стул:

– Алевтина Борисовна, садитесь.

«Это, вообще–то, мой стул», – чуть не ляпнула я, но промолчала. Какая, к черту разница, где кто сидит?

Тина плюхнулась на указанное место, и махнула рукой Виктору.

– Вик, записывай.

– Что? – оживился тот.

– Все, – рявкнула Тина. – Алиска наш клиент. Сейчас она тебе назовет некоторые имена, адреса, телефоны – а ты из всего этого добудешь для нас что–нибудь интересное.

– В чем заключается цель? – деловито поправив очки, уточнил Виктор.

– Ищем пропавшую девушку, которую, возможно, держат где–то насильно.

Тина коротко пересказала помощнику мою историю, затем я продиктовала всю информацию, что знала. Виктор все старательно занес в ноутбук.

– По поводу денег, – нерешительно начала я. Тина повернулась ко мне.

– Слушай, Алис, с клиентами у нас сейчас не густо. Честно сказать, ты – наш первый интересный клиент. А, нет, второй, – передумала она. – Короче, денег с тебя брать не буду.

Я приготовилась было возражать, но Бельская добавила:

– Но труды Виктора оплатишь ты, окей?

– А как же твой труд? Твой совладелец не будет против?

– Полька–то? – удивилась Тина. – Нет. У нее сейчас своих забот полон рот. Да и потом, это ведь не лично твое дело. Ты просто проявила участие, как порядочная гражданка, поэтому не обязана платить за расследование.

Эти слова показались мне логичными, и я кивнула.

– Тогда до завтра, – Бельская встала, за ней, как по команде, вскочил и Виктор. – Будь на связи. Если нам потребуется что–то уточнить, я наберу.

Проводив Тину с Виктором, я устало плюхнулась на свой стул, и пододвинула к себе стопку книг, которые следовало занести в каталог. Машинально вбивая сведения в компьютер, думала я о Марии Лубкиной и загадочной записке.

Логично предположить, что девушку похитил ее новый кавалер, тот, о котором с таким презрением отзывалась мать Маши. Имени она его не назвала, но Тина пообещала переговорить с подругами Марии, а также с ее бывшим поклонником – неким Михаилом, о котором Тамара Лубкина отзывалась исключительно в положительном ключе.

Если принять как факт то, что похититель Маши – ее новый парень, он же, скорее всего, и является тем, кто приходит в библиотеку за книгами. А возможно, и нет никакого похищения. Маша просто решила сбежать из родительского дома к своему бойфренду, и, зная, что мать этого не одобрит, соврала про Москву.

Вздохнув, я посмотрела на часы. С момента, как ушла Тина, прошло более трех часов. Интересно, ей удалось что–нибудь узнать? И если да, позвонит ли она мне – поделиться подробностями?

Едва я решила, что нет, как экран телефона замигал, а следом полилась стандартная мелодия.

– Да, – торопливо ответив на звонок, отозвалась я. – Слушаю.

– Короче, поговорила я с подругой Маши. Самой близкой на данный момент, – без всяких приветствий начала Тина. – Зовут Алла Решетова, они учились в одном классе. Планировали вместе поступить в колледж в соседнем городе, однако Маша внезапно отказалась от идеи.

– Почему? – удивилась я.

– Хотела поехать в Москву. Решила, что еще один год проведет здесь, а потом уж – покорять столицу, – хмыкнула Тина. – В общем, Алла к такой подлости была не готова, а так как они часто начали ссориться, то дружба между ними улетучилась без следа.

– Из–за решения поехать в Москву? – усомнилась я.

– Было не только это. Алла сначала не захотела рассказывать, но, как я поняла, камнем преткновения стал новый парень Маши. Зовут его, кстати, Виталий.

– А фамилия?

– А фамилии Алла не знает. В общем, если коротко, то они дружили втроем: Алла, Маша и Миша, тоже их одноклассник. Михаил долго ухлестывал за Лубкиной, но та то ли не замечала его знаков, то ли не хотела. И только на выпускном сдалась. Ребята стали встречаться, а в конце лета Маша познакомилась с Виталием. Дальше ты сама понимаешь: расставание с Мишей, затем ссора с Аллой. Та считала, что Виталий подруге не подходит, и в разговоре со мной окрестила его «стремным типом».

– Что это значит? – поинтересовалась я.

– То, что Виталий о себе практически ничего не рассказывал. Работа у него странная: он мог весь день провести с Машей, а мог ночью сорваться и уехать куда–то. Деньги тоже водились, причем немалые. Кстати, Алла помогла еще кое в чем: назвала марку машины, на которой ездит Виталий. Синяя хонда. Неплохая тачка для двадцатитрехлетнего парня, не находишь?

– Ему двадцать три?

– Со слов Аллы. Вик сейчас в базе ищет владельца синей хонды с именем Виталий, – поделилась Тина. – Думаю, если тачка на нем, то к вечеру будем знать личность нашего похитителя.

– Отлично, – с облегчением выдохнула я. – Не думала, что все так просто сложится.

– Подожди еще радоваться, самое трудное впереди, – мрачно хмыкнула Бельская, а потом невзначай поинтересовалась: – Ты что вечером после работы делаешь?

Я растерялась. Тинка что, хочет привлечь меня к расследованию? Все оказалось гораздо проще – Бельская предложила посидеть в ресторане, вспомнить школьные годы и всласть поболтать. Отказываться повода я не видела, и, прикинув, что мой кошелек может выдержать еще один поход в ресторан, согласилась. Встречу назначили на восемь вечера, поскольку до шести мне надлежало быть на своем рабочем месте.

Оказавшись дома, я позвонила маме, быстро приняла душ и в одном полотенце прошла в комнату, задумчиво оглядывая ворох платьев. Часть из них я покупала сама, другую мне подарили знакомые и друзья, зная мою страсть к старым нарядам. Пошарив на полках, я решила, что юбка–колокол до колен и блуза с короткими рукавами вполне подойдут для обычного ужина, и принялась одеваться.

Тина обещала заехать за мной в половину, но вместо нее раздался телефонный звонок.

– Алис, я не успеваю, – огорченно поведала Бельская. – Гриня попросил по одному вопросу к нему заскочить, а это в противоположной от тебя стороне. В общем, буду через полчаса, окей?

– Не надо, сама доберусь, – отказалась я, поскольку ненавидела ждать кого–то, будучи полностью собранной. – Заодно и прогуляюсь.

– С ума сошла, ты погоду видела?

– Видела, – засмеялась я. – Ранняя весна.

– Ага, конечно, – фыркнула Тина. – Середина февраля, дурында. Жди меня.

– Встретимся в ресторане, – спокойно ответила я, не собираясь уступать Бельской, и сбросила вызов. Затем неторопливо накинула пальто, шарф, захватила сумку и перчатки, и вышла на улицу.

Воздух был морозным, несмотря на относительно теплую температуру для февраля. Хорошо, что ветра не ощущалось, иначе я впрямь бы замерзла, пока добиралась до места встречи. Решив пройти немного, а потом, если станет холодно, вызвать такси, я медленно двинулась по тротуару вдоль оживленной дороги.

И думала, конечно же, о Марии Лубкиной. Но постепенно ее образ вытеснил другой, более неприятный. Вспомнив о знакомом Тины, я не смогла сдержать неприязни. Внешне он производил впечатление симпатичного мужчины, такого, о каком грезят все наивные дурочки от восемнадцати до тридцати, но вот манеры оставляли желать лучшего. Подумать только, накричать на девушку, которая случайно наткнулась на него в коридоре!

Погруженная в свои мысли, я смотрела себе под ноги, а потом поняла: что–то не так. Моя тень на грязном снегу внезапно удлинилась, сзади послышался резкий и отчаянный гудок, а после что–то с силой ударило меня в левое бедро, заставив потерять равновесие.

Плюхнувшись прямиком в снег, я инстинктивно успела выставить вперед руки, чтобы смягчить падение, но все равно было больно. Гудков стало больше, машины отчаянно сигналили, рядом послышались встревоженные крики. Кое–как собрав руки–ноги вместе, я села прямо на тротуаре и повернула голову.

Картина становилась ясной: кто–то вылетел на встречную полосу, а вторая машина, желая избежать столкновения, заехала на тротуар и задела меня. Наверное, скорость была маленькая, иначе простым страхом и болью в бедре я бы не отделалась. Дальше был крутой поворот, перед которым все благоразумно сбрасывали скорость – это и спасло мне жизнь.

– Девушка, вы в порядке?

Ко мне наклонилась пожилая женщина в плаще, лицо ее было озабоченным и взволнованным.

– Я сейчас в Скорую позвоню…

– Нет, не надо, – попыталась отказаться я, но зубы стучали друг от друга. Как и всегда, страх и осознание пришли позже, когда все самое страшное уже произошло.

Рядом на дороге скандалили водители: движение полностью остановилось, многие вышли из своих машин. Тот невезучий, что не смог вписаться в свою полосу, все–таки врезался в другой автомобиль, который ехал за тем, что толкнул меня. Водители, к счастью, были живы, однако у одного кровь залила все лицо, но, несмотря на это, он бодро держался на ногах и громко матерился.

Из машины, благодаря которой я сидела на снегу, тоже вышел водитель, но направился сразу ко мне.

– Девушка, – он присел рядом на корточки, – вы как?

– Хорошо, – глупо ответила я, и подняла голову. А затем испуганно отшатнулась, едва не опрокинувшись на спину – передо мной сидел тот самый парень, что брал в библиотеке книги для Марии Лубкиной.

Пока я молча таращилась на него, соображая, что делать, хлопнула еще одна дверца, и уже знакомый грубоватый голос недовольно произнес:

– А вот и третий раз.