С горящим карим взглядом он наорал на нас обеих, едва не доведя до глухоты. Одну назвал форменным безобразием, вторую карой господней и развел обеих по комнатам.
Хорошо его измучила Крэббас, еле ходит.
– Сумерька, ненаглядная, золотце бесценное, солнышко нежное, ласточка стройная, рыбка отважная, – шептал он на каждом шагу.
Ваше форменное безобразие кадет Сумеречная будет посещать лекции смертников, разрешение дано, указ подписан.
От такой новости он чуть мимо кресла не сел, но теневая подсуетилась, не дала упасть на пол.