Цитаты из книг автора «Ардмир Мари»

было немного жаль начальство. Что, однако, не отменяло моей мсти и его наказания. Бурре сменил гавот, затем все так же без перерывов пошли вальс, менуэт, паспье, мазурка, ригодон, еще один вальс, фарандола… Гости были вне себя от счастья, а Альхар Эбенитович – вне себя от злости. Бедолага никак не мог выйти из центра зала, и в каждом танце как проклятый сменял партнерш. Он уже с ненавистью смотрел не на меня, а на дирижера, и тот, чувствуя прожигающий взгляд вампира, лишь крепче сжимал палочку одеревеневшей от напряжения рукой. А все потому, что не только мое начальство, но и музыканты стали со злостью посматривать на руководителя оркестра. Тот, не будь дураком, головой указал на причину безостановочной игры. Не удивлюсь, если через минуту раздумий кто-нибудь догадается сломать возмутительницу спокойствия и заменить ее новой… Собственно, стоило так предположить, и в зале раздался треск, а затем и многочисленное «слава богам!», приправленное облегчением и едва различимой злобой.

Уж лучше баран в приданом, чем в женихах

тогда, ни сейчас. Я внесла поправку в договор и, вернув все на свои места, уже закрывала кабинет

Попадись мне этот… я ему все клыки обломаю и в… куда надо запихну! – Это был Хан, шумно что-то глотающий. – …И крылья в узел, – согласился с ним Канцлер, – чтоб от боли три дня писа… писать письма не мог… – Чтоб писать не мог, ему пальцы нужно засунуть до самых клыков!

– Что ты сказала?! – Я сказала, что мы квиты, – сверкнула она глазами и вздернула подбородок. Квиты? После всего?! Поганка! Не зря все-таки оказией называл, заслуженно. Что ж, подожди, Сумерька.

Гад! Урод, свинья! Тупица, придурок, болван! Метаморф дерганый! Кретин многоликий, идиот, сволочуга! Псих! Все это и не только я повторяла как молитву третий час кряду, штудируя книгу по играм Смерти

С горящим карим взглядом он наорал на нас обеих, едва не доведя до глухоты. Одну назвал форменным безобразием, вторую карой господней и развел обеих по комнатам.

Хорошо его измучила Крэббас, еле ходит. – Сумерька, ненаглядная, золотце бесценное, солнышко нежное, ласточка стройная, рыбка отважная, – шептал он на каждом шагу.

а он, как сволочь редкостная, произнес мою коронную присказку: – Поздно-поздно, малыш, раньше прятаться нужно было.

– Вернулсь-ся! Как й-я рада, как й-я рада! – Нежить кинулась ему на шею. – Божечки мои! Живой, ехидный, не дебил.