Первая глава
Предыстория войны: идеология и геополитика (сентябрь 1939 г. – июнь 1941 г.)

Идеология нацизма: «жизненное пространство», расовая теория, иудаизм и марксизм

Нападение Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г. было обусловлено идеологией нацистской Германии. Огромные пространства между Берлином и Москвой были самым кровавым и жестоким театром военных действий за всю историю Второй мировой войны. Гитлер говорил о готовящейся войне с Советским Союзом: это будет «больше, чем просто война, это будет столкновение двух мировоззрений». Действительно, это была не просто война за территорию; ее идеологическая подоплека исключала любой исход, кроме полного поражения одной из сторон.

Вторая мировая война началась с вторжения нацистской Германии в Польшу на рассвете 1 сентября 1939 г. Целью нацистов было превращение Германии в мировую державу, в гегемона Европы с «жизненным пространством» (Lebensraum) на просторах Восточной Европы (на территориях Польши, Советского Союза и вдоль восточных берегов Балтийского моря).

Территориальные притязания во многом объяснялись расовой теорией. 21 мая 1930 г. в беседе с лидером нацистской партии Отто Штрассером Гитлер произнес:

Нордическая раса имеет право владеть миром, и мы должны положить это право в основу нашей внешней политики [Dallin 1957: 9].

Согласно нацистской идеологии, главным врагом нордической расы являются евреи. В книге «Моя борьба» Гитлер писал:

Лишь достаточно большое жизненное пространство обеспечит нашему народу свободу существования. <…> Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены. Сама судьба указывает нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. <…> В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. <…> Русский большевизм есть только новая, свойственная XX веку попытка евреев достигнуть мирового господства [Hitler 1943: 643–646, 654–655, 661].

В своей речи в рейхстаге 30 января 1939 г. Гитлер обвинил евреев в том, что они являются причиной войн:

Если мировому еврейству в Европе и за ее пределами удастся вновь довести народы до мировой войны – то результатом будет не большевизация мира и с нею победа иудаизма, а истребление [Vernichtung] еврейской расы в Европе… [Hitler 1962–1963: 1058].

Уничтожение советского государства должно было обеспечить немецкому народу жизненное пространство и нанести смертельный удар по якобы еврейской марксистской идеологии и по самим евреям.

Политические события с марта до августа 1939 г

Мюнхенское соглашение (29 сентября 1938 г.) и последовавшая оккупация Германией Чехословакии (15 марта 1939 г.) создали в Европе политический климат, позволивший Гитлеру убедиться в том, что воплощение нацистской идеи территориальной экспансии является возможным. Политика «умиротворения», проводившаяся Англией и Францией в отношении Германии, и предательство ими Чехословакии утвердили Гитлера в мысли, что время и политическая ситуация благоприятствуют экспансии в Восточную Европу. Первой целью на пути к просторам Советского Союза была Польша.

В апреле 1939 г. с целью воспрепятствовать дальнейшей экспансии Германии проводились переговоры о взаимопомощи между Англией и Францией с одной стороны и Советским Союзом с другой. Переговоры ничем не увенчались. Советский Союз в свою очередь рассматривал согласие западных держав с оккупацией Чехословакии как политику, чреватую войной между Германией и Советским Союзом. 10 марта 1939 г. на XVΙΙΙ съезде ВКП(б) Сталин произнес речь, в которой обвинил западные державы в желании «вызвать конфликт между Советским Союзом и Германией», при этом намекнул на возможность диалога с Германией, указав, что цель советской политики – «мир и укрепление торговых отношений со всеми странами» [Tucker 1992: 587; Bullock 1993: 597–598; Говрин 1986: 77].

Поворот во внешней политике Советского Союза проявился вначале в сдерживании атак прессы на нацистскую Германию. 3 мая 1939 г. был отстранен от должности наркома иностранных дел еврей М.М. Литвинов, выступавший за сотрудничество с западными державами против Германии. Вместо него наркомом был назначен В.М. Молотов. Германия приветствовала этот шаг.

В конце мая 1939 г. немецкое посольство в Москве начало зондировать возможность сближения между Германией и Советским Союзом. Гитлер усвоил уроки Первой мировой войны, когда Германия воевала на двух фронтах и проиграла. Его целью было предотвратить создание коалиции СССР с Англией и Францией. Гитлер полагал, что, если их сближения не произойдет, готовящаяся война с Польшей не сможет спровоцировать Англию и Францию на военные действия против Германии. При этом, даже если западные державы решат вступить в войну, Германия быстро подавит Польшу и направит все свои силы на запад, не будучи вынужденной воевать на двух фронтах.

Уже после Мюнхенского соглашения Сталин пришел к заключению, что вследствие гитлеровской политики война в Европе неизбежна. Поэтому следует стремиться к тому, чтобы это была война между нацистским блоком и капиталистическими странами во главе с Францией и Англией, в то время как Советский Союз сконцентрируется на увеличении своей военной мощи. Советское руководство предполагало, что война будет продолжаться несколько лет и ослабит воюющие страны, что в свою очередь вызовет там революции, подобно тому, как это произошло во время Первой мировой войны. В создавшейся ситуации Красная армия под лозунгом помощи восставшим рабочим придет в Европу, и весь материк падет, как спелый плод, к ногам армии, несущей знамя коммунизма. Сталин выступил с изложением этого плана на закрытом заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 19 августа 1939 г.:

Вопрос мира или войны вступает в критическую для нас фазу. Если мы заключим договор о взаимопомощи с Францией и Великобританией, Германия откажется от Польши и станет искать «модус вивенди» с западными державами. Война будет предотвращена, но в дальнейшем события могут принять опасный характер для СССР. Если мы примем предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, конечно, нападет на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным. Западная Европа будет подвергнута серьезным волнениям и беспорядкам. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы сможем надеяться на наше выгодное вступление в войну. Опыт двадцати последних лет показывает, что в мирное время невозможно иметь в Европе коммунистическое движение, сильное до такой степени, чтобы большевистская партия смогла захватить власть. Диктатура этой партии становится возможной только в результате большой войны. Мы сделаем свой выбор. И он ясен. Мы должны принять немецкое предложение и вежливо отослать обратно англо-французскую миссию. <…>

В то же время мы должны предвидеть последствия, которые будут вытекать как из поражения, так и из победы Германии. В случае ее поражения неизбежно произойдет советизация Германии и будет создано коммунистическое правительство. Мы не должны забывать, что советизированная Германия окажется перед большой опасностью, если эта советизация явится последствием поражения Германии в скоротечной войне. Англия и Франция будут еще достаточно сильными, чтобы захватить Берлин и уничтожить советскую Германию. А мы не будем в состоянии прийти на помощь нашим большевистским товарищам в Германии. Таким образом, наша задача заключается в том, чтобы Германия смогла вести войну как можно дольше, с целью, чтобы изнуренные Англия и Франция были бы не в состоянии разгромить советизированную Германию.

Придерживаясь позиции нейтралитета и ожидая своего часа, СССР будет оказывать помощь нынешней Германии, снабжая ее сырьем и продовольственными товарами <…>.

Рассмотрим теперь второе предположение, т. е. победу Германии. Некоторые придерживаются мнения, что эта возможность представляет для нас серьезную опасность. Доля правды в этом утверждении есть, но было бы ошибкой думать, что эта опасность так велика, как некоторые ее представляют. Если Германия одержит победу, она выйдет из войны слишком истощенной, чтобы начать вооруженный конфликт с СССР, по крайней мере в течение десяти лет. <…> В побежденной Франции ФКП [Французская коммунистическая партия] всегда будет очень сильной. Коммунистическая революция неизбежно произойдет, и мы сможем использовать это обстоятельство для того, чтобы прийти на помощь Франции и сделать ее нашим союзником. Позже все народы, попавшие под «защиту» победоносной Германии, также станут нашими союзниками. У нас будет широкое поле деятельности для развития мировой революции.

Товарищи! В интересах СССР – Родины трудящихся, чтобы война разразилась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон. Именно по этой причине мы должны согласиться на заключение пакта, предложенного Германией, и работать над тем, чтобы эта война продлилась максимальное количество времени <…> чтобы быть готовым к тому времени, когда война закончится… [Афанасьев 1996: 73–75]

Из этой речи ясно, что Сталин был заинтересован в войне, которая в итоге позволит Советскому Союзу и его коммунистическим союзникам захватить Европу.

Пакт Молотова – Риббентропа

При обмене посланиями между Сталиным и Гитлером 20 и 21 августа 1939 г. было намечено прибытие в Москву министра иностранных дел И. фон Риббентропа для подписания соглашений, основы которых были оговорены заранее, а некоторые детали согласованы во время визита [Read, Fisher 1988: 228]. 23 августа 1939 г. был подписан договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, известный как пакт Молотова – Риббентропа. Его открытая часть включала соглашения «об расширении двусторонней торговли» и «о ненападении»:

Обе договаривающиеся стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами [Говрин 1986: 111–112].

К пакту прилагался секретный протокол о разделе зон влияния в Восточной Европе. Польшу разделили между Германией и Советским Союзом, граница между ними была обозначена реками Вислой, Наревом и Саном. Западная Белоруссия, Западная Украина и центральные части Польши до Вислы предназначались для Советского Союза. Предусматривалось также разделение зон влияния в Восточной Европе: Латвия, Эстония и Финляндия станут зонами советского влияния, а Литва – немецкого. В отношении Бессарабии, которая в то время была частью Румынии, отмечалось, что Советский Союз заинтересован в этой территории, в то время как Германия заявляла о полной незаинтересованности в ней.

Пакт удовлетворял обе стороны. Советский Союз заручился обещанием Германии о ненападении, что давало ему время для усиления армии, которую ослабили массовые репрессии командного состава в 1936–1938 гг. Присоединение Советским Союзом обширных территорий на востоке Польши отодвинуло бы немецкую армию на запад от границ СССР и предоставило ему зону влияния в Восточной Европе.

Для Германии соглашение с Советским Союзом было тактическим, а не стратегическим ходом. Советский Союз оставался целью для захвата в будущем, но в ближайший период соглашение давало немцам свободу для военных действий против Польши и преимущество наличия единственного фронта на западе в случае англо-французского вмешательства. В экономическом аспекте пакт гарантировал Германии поставку сырья, необходимого для военной промышленности. В географическом аспекте он давал Германии общую границу с Советским Союзом, которому в будущем была предназначена роль «жизненного пространства».

22 августа 1939 г., когда Риббентроп находился на пути в Москву, Гитлер выступил в Бергхофе перед высшим командованием своей армии и сообщил о намерении напасть на Польшу. По поводу улучшения отношений с Советским Союзом он сказал: «Устранение Литвинова было решающим шагом»^[2]. Он также отметил необходимость в «жизненном пространстве» для немецкого народа и подчеркнул, что немецкая армия должна быть беспощадной («жестокие действия будут забыты после победы»). Восточной Европе было суждено следующее будущее:

Польша будет очищена от ее жителей и заселена немцами. Таким будет и будущее России после смерти Сталина. <…> Мы сломим Советский Союз, и новая заря осветит немецкую власть на лице земли [Schleunes 1992: 31; DIA 1951: 446].

Между 1 сентября 1939 г. и 22 июня 1941 г

На рассвете 1 сентября 1939 г. нацистская Германия начала боевые действия против Польши. В ответ на это 3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии. Началась Вторая мировая война.

На рассвете 17 сентября 1939 г., предварительно договорившись об избегании столкновений с немецкой армией, Красная армия пересекла польскую границу. За несколько дней практически без сопротивления польской армии Советский Союз захватил Западную Белоруссию и Западную Украину. Официальный предлог для вторжения был изложен в заявлении советского правительства:

Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. <…> Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии [Read, Fisher 1988: 333, 336].

27 сентября 1939 г., в день сдачи Варшавы немцам, Риббентроп повторно прибыл в Москву. Он намеревался достичь соглашения о демаркационной линии между немецкой и советской зонами оккупации в Польше. На следующий день была подписана поправка к пакту со следующими изменениями: Советский Союз уступает Германии территорию в центре Польши, передвинув границу от Вислы на восток, к Бугу, взамен Литва переходит в советскую зону влияния.

С подписанием пакта Молотова – Риббентропа произошло кардинальное изменение в отношении к Германии советских средств массовой информации. Весь аппарат партийной агитации был переориентирован на объяснение новой политики и ее целесообразности для Советского Союза. Изменилась и направленность политической пропаганды среди солдат. Сталин говорил Л.З. Мехлису, начальнику Главного политуправления Красной армии:

Не дразните немцев… [Газета] «Красная звезда» часто пишет о фашистах, фашизме. Прекратите. Обстановка меняется. Не надо громко об этом кричать. Всему свое время. У Гитлера не должно складываться впечатления, что мы ничего не делаем, кроме как готовимся к войне с ним [Волкогонов 1992: 135].

В советских военных изданиях появилась немецкая версия, согласно которой 1 сентября 1939 г. поляки первыми открыли огонь с целью захвата немецких территорий^[3].

«Дружбу интересов» между Германией и Советском Союзом отражало поздравление, присланное Гитлером к 60‑летию Сталина:

К дню Вашего 60-летия прошу Вас принять мои самые сердечные поздравления. Желаю здоровья Вам лично, а также счастливого будущего народам дружественного Советского Союза….

Сталин ответил:

Дружба народов Германии и народов Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной [Верховский, Тырмос 2005: 22–23].

В новой политической и военной ситуации, сложившейся после подписания советско-немецких соглашений и раздела Польши, Москва занялась укреплением своих позиций в прибалтийских странах. Эстония, Латвия и Литва в начале октября 1939 г. были вынуждены подписать договоры о взаимопомощи с Советским Союзом. СССР получил военные базы в этих странах. 28 октября Советский Союз передал в распоряжение Литвы город Вильнюс^[4] и Вильнюсскую область. Финляндии Советский Союз предъявил похожие требования, а кроме того заявил о своих территориальных притязаниях и о необходимости демонтажа финских укреплений на границе с СССР. За отказом Финляндии подчиниться этим требованиям последовало нападение на нее Советского Союза 30 ноября 1939 г. В конце концов Финляндия была вынуждена попросить прекращения военных действий и подписала мирный договор. Ей пришлось отдать СССР Карельский перешеек и подчиниться ряду других требований Советского Союза, но она сохранила независимость.

Финская война, стоившая Красной армии многих потерь, показала Сталину, насколько его войска не готовы к войне. Поэтому первым шагом Сталина после окончания войны было назначение в апреле 1940 г. отличившегося в финской войне генерала С.К. Тимошенко народным комиссаром обороны СССР вместо К.Е. Ворошилова, а генерала К.А. Мерецкова – начальником Генерального штаба. Тем самым высшее командование заменялось более молодым поколением. Кроме того, исходя из опыта войны с Финляндией и побед Германии в Европе, было решено укрупнить танковые части Красной армии в виде бронетанковых корпусов.