Я знала, что нужно делать. Но не знала, смогу ли повторить то непонятное, что удалось мне под обломками библиотечной башни, то, что удалось с Крисом. И все же не могла не попытаться срастить ткани. Направить в рану эти странные зерна изменений с вывернутым центром, которые способны изменять живую ткань. Применить запрещенную магию!

– Что ты делаешь? – спросила Гэли.

– То, что могу! – отрезала я, чувствуя, как зерна изменений скользят в рану, как пытаются соединить ткани, словно на обычном бурдюке с вином.

– Это же запрещенная магия!

– Она самая, – удовлетворенно ответила Дженнет и вдруг добавила: – Научишь меня?

– Нужно просто…

– Ничего не хочу слышать! – Гэли вдруг зажала уши руками. – Это рабский ошейник!

– Его бессмысленно надевать на труп, – парировала герцогиня.

И в этот момент Ансельм Игри выгнулся в последний раз и затих.

– Ох, нет. – Гэли облокотилась на дверь. Мои зерна изменений истаяли. Рана все еще оставалась на месте. Цецилия положила руку на шею магистра и с немалым удивлением констатировала:

– Он жив! И он дышит!

– А с коростой так сможешь? – прищурившись, спросила сокурсница.

– Нет, – с немалым сожалением ответила я. – Короста – это не прореху на ткани заделать. Я до сих пор не уверена, что все сделала правильно, потому что не имею ни малейшего понятия, что нужно…

И в этот момент Остров вздрогнул так сильно, что я едва не ударилась о перила, а Цецилия едва не завалилась прямо на магистра, второго падения девушки к своим ногам тот мог и не пережить.

– Что это? – спросила Гэли, в голосе слышались панические нотки. – Это было похоже на…

– На выстрел пушки, – закончила я.

– Но этого не может быть! Кто-то атаковал Академикум? – спросила подруга.

Ответом ей был второй зал, на этот раз куда более мощный. Остров задрожал, заскрежетал, как сломанная музыкальная шкатулка. Я увидела поднимающийся к небу столб черного дыма.

– Это в Ордене, – напряженно сказала герцогиня. – Это что, война? Но с кем мы воюем?

– А ты угадай, – тихо ответила Цецилия. – Одно хорошо, эта тарелка передумала опрокидываться.

Я осторожно отпустила опорный столбик перил. Целительница была права, Академикум замер, не торопясь ни возвращаться в исходное положение, ни вставать на ребро. На нас упала тень, и мы задрали головы, чтобы полюбоваться днищем проплывающего мимо нас носорога.

– Что он тут делает? – спросила Гэли, вскакивая и сбегая с крыльца. Запретная магия была забыта. – Что задумал отец?

К домику выбежала Мэри Коэн, огляделась, увидела нас, вскрикнула и бросилась к крыльцу, торопливо задавая вопросы:

– Что происходит? Война? Восстание? Пришествие Дев?

– Не знаю, – ответила я.

– Это какой-то кошмар! – выпалила дочь травника. – Дирижабль Эрнестальского золотого банка обстрелял башню ордена!

– Дирижабль банка? – переспросила я.

Эрнестальский золотой банк теперь принадлежал Крису. Кажется, принадлежал.

Снова грянул далекий залп.

Мы ощутили глухой удар, который отозвался во всем теле. Ветер швырнул в лицо запах гари, а еще машинного масла. А еще он швырнул нам в уши крик.

– Где дом целителей? – напряженно спросила Цецилия.

– Там, – Мэри махнула рукой вслед дирижаблю и жалобно добавила: – за воздушным пирсом.

– То есть именно там, где палят пушки, – констатировала герцогиня. – Только не говори, что потащишь его сейчас туда?

Вопрос прозвучал вызывающе, особенно после того, как, вопреки собственным словам, Дженнет стала помогать степнячке приподнять магистра. По сравнению с хрупкими девочками Ансельм Игри выглядел как великан. И все же мы его подняли, даже всхлипывающая Гэли ухватила учителя за ногу.

Дирижабль Эрнестальского золотого банка стрелял еще два раза, прежде чем нам удалось добраться до гавани. И каждый раз мы вздрагивали, один раз Мэри даже отпустила руку учителя, и тот ударился головой о землю. Впрочем, по виду хуже ему не стало, во всяком случае, он не умер.

– Словно ничего и не было, – сказала герцогиня, тяжело дыша и разглядывая каменные стены целительского пункта.

Мы подошли к двухэтажному зданию, где оказывали помощь ученикам Академикума. Я не была там ни разу, лишь несколько раз пробегала мимо и знала совершенно точно, что крыльцо у него располагается с другой стороны. С той, откуда несло гарью. С той, откуда шел дым и виднелась часть кормы дирижабля.

– Во всяком случае, его пушки направлены не в нашу сторону, – оптимистично резюмировала Мэри, выглядывая из-за угла.

– Сможешь соорудить воздушный щит, Миэр? – спросила герцогиня.

– Да, – ответила Гэли. – Но вряд ли он выдержит выстрел пушки.

– Вряд ли они будут стрелять по нам, – вставила я, понятия не имея, на чем основывается эта уверенность. Может, на том, что дирижабль – это вам не мобиль и просто не успеет развернуться? А может, на чем-то ином?

– Все равно поставь, – сказала Дженнет, когда мы все же обогнули здание. – Нас хоть не так позорно размажет по стенке.

– Ага, а покрасивее, – добавила я, отдуваясь и гадая, хватит ли у меня сил дотащить мужчину до крыльца, казавшегося таким далеким.

Гэли подняла руку, с пальцев сорвались зерна изменений, воздух вокруг нас тут же уплотнился, став похожим на вуаль. Сердце колотилось как сумасшедшее, степнячка споткнулась, едва не завалившись в грязь всего в трех шагах от двери. Мы были похожи на муравьев, которые тащат гигантскую личинку в муравейник. Я позволила себе один взгляд вперед. Позволила и едва не замерла на месте, мне не дала этого сделать толкнувшая в спину Дженнет и не к месту застонавший магистр, руку которого я едва не отпустила.

Смотреть было… не на что. Я ожидала увидеть разруху, горелые остовы судов, даже людей. Да и вообще в голове появлялись картинки равнины павших, как ее изображали на старых гобеленах и картинах. Мертвое поле, покрытое костями. А увидела то, что воздушный пирс практически не изменился. Даже дирижабль, на котором должен был улететь магистр Виттерн, покачивался у пирса. Даже почтовая станция, даже скамейка у стены и те были на месте. Три рыцаря, одна жрица и пилот, что до сих пор был в одном исподнем, – все они стояли и смотрели на небо. Все они были живы, а столб дыма, что поднимался в небо, находился чуть дальше, кажется, горела одна из башен Ордена.

Дирижабль, украшенный золоченой головой волка, продолжал снижаться. Носорог «Миэр компании» пошел на второй круг. Воздушный щит Гэли распался, показавшись вдруг неуместным.

– Давай, Астер, немного осталось, – прошептала герцогиня, и мы все же притащили раненого магистра к двери.

– Наверняка раненых столько, что они не откажутся от еще одного целите… – начала Цецилия, толкая дверь. На этот раз створка распахнулась, и мы все-таки занесли раненого внутрь. Степнячка замолкла на полуслове, потому что дом целителей был пуст.

– Леди! – Долговязый мужчина, что секундой назад с тревогой выглядывал в окно, бросился к нам. На рубашке висел значок Академикума на белом фоне. Служба целителей Острова. – Что с ним? Попал под обстрел? Или снова короста? – Мужчина бросил опасливый взгляд куда-то вглубь комнаты.

– Клинок под ребра, – просветила его Дженнет.

– Сюда, – скомандовал он, указывая на ближайшую койку, заправленную белоснежным бельем, а потом с тревогой спросил: – Что там происходит?

– Вышел бы и посмотрел. – Избавившись от тяжелой ноши, Дженнет выдохнула.

– Не имею права оставлять больного одного, – сказал мужчина и снова бросил быстрый взгляд куда-то вглубь комнаты, а потом склонился над раненым учителем.

Цецилия что-то тихо ему объясняла, но я уже не слушала, шагая вдоль стены. Почти все койки были пустыми за исключением одной, последней, стоящей у белой стены. На ней сидел Хоторн. В первый момент мне показалось, что он мертв, настолько неподвижно сидел молодой человек, словно деревянный болванчик в витрине кукольника. А потом он моргнул и повернул голову. Наши взгляды встретились, в его я увидела… Нет, не обреченность. Я увидела в них решимость. Решимость с налетом обреченности. Так выглядел Илберт, когда говорил о предстоящей женитьбе, желания нет, но есть вещи, которых не избежать.

– Мэрдок, – едва слышно позвала я. Но он услышал не меня.

– Мэр… – одновременно со мной выкрикнула Гэли. – Как ты?

– На удивление, неплохо, – ответил он подруге, и у той заалели щеки. Девы, неужели я выгляжу так же, когда Крис рядом?

– Как это произошло? – спросила я, чувствуя себя немного лишней, хотя в комнате было полно народа.

Звук выстрела не дал сокурснику ответить. Но на этот раз Остров вздрогнул по-другому. Я ощутила слабость в ногах, совсем как во время отдачи, которая накрывает, если перестараешься с магическим коэффициентом. На этот раз стреляли не по нам, на этот раз огнем отвечал Академикум.

– Кажется, попали, – напряженно прокомментировала стоящая у окна Дженнет.

– Куда? – переспросила я, Мэрдок поднялся с кровати и успокаивающе положил руку подруге на плечо. Интимный жест. Но я буду последней, кто их осудит.

– Дирижабль Золотого банка подбили, – ответила герцогиня, когда я подбежала к двери, а потом выскочила на крыльцо. – И правильно, не думали же они, что Академикум совсем без зубов…

«Они? – мысленно переспросила я и сбежала со ступеней. Их было всего три штуки, а потом ноги утонули в грязи. – Как же мне надоели эти мифические «они».

Но, так или иначе, сокурсница оказалась права, не успела я оказаться на земле, как раздался еще один залп.

– Пушки Ордена, – услышала я дрожащий голос Мэри.

На наших глазах дирижабль Эрнестальского золотого банка замер, словно налетел на стену, а потом накренился на один бок. По правому борту зияла пробоина, из которой повалил сизый дым.

– Что они делают? – жалобно спросила Гэли, я обернулась, подруга стояла на крыльце, за ней возвышался Хоторн. – Что вообще происходит?

– Ничего хорошего, – ответила ей Дженнет, спускаясь с крыльца, не дойдя до меня два шага, она вдруг замерла на месте и проговорила: – Ах, вот ты где.

Я проследила за ее взглядом, но успела лишь мельком заметить мужчину в кителе пилота, что торопливо миновал пирс и нырнул за паровую разгрузочную лапу, что еще недавно была задействована на развалинах первой библиотечной башни, а ныне, видимо, возвращена в воздушный порт. Мужчина в кителе, который недавно надел Альберт.

Дженнет, не задумываясь, бросилась туда, я побежала следом. Сердце колотилось как сумасшедшее, легкие горели огнем, взгляд то и дело возвращался к дирижаблю банка, так похожему на раненого кита.

Пушки Ордена рявкнули в очередной раз. От прямого попадания в корму воздушное судно развернуло.

– Он сейчас грохнется! – закричала одна из жриц, что до этого момента стояла около почтовой станции и как завороженная смотрела на разворачивающееся воздушное сражение. И ее слова стали сигналом. Два рыцарей с ругательствами поспешили отбежать к деревьям. Пилот в неглиже бросился куда-то в кусты. Незнакомый маг поднял руку, собирая в ладонь зерна воздуха.

Я нашла глазами Дженнет, которая уже добежала до первого пирса. Пузатый и неповоротливый дирижабль «Миэр компании» снизился настолько, что зацепил днищем флюгер на крыше почтовой станции, а потом едва не застрял в кроне вяза, что рос с южной стороны здания.

– Не так быстро, – выкрикнула Дженнет, и я снова увидела Альберта, который подскочил к тому самому вязу, как раз когда герцогиня спрыгнула с каменного парапета пирса. Честно говоря, мы единственные, кто отметил появление нового действующего лица.

– Сколько же вас учить, неумехи, – раздался голос магистра Виттерна, и теперь уже я замерла на месте, снова поворачивая голову к подбитому судну банка. Рядом с молодым магом стоял учитель, в его руках собиралась сила, она закручивалась между ладонями, сворачиваясь в тугую спираль, которая вдруг выстрелила вверх, словно изготовившаяся к броску змея, и обвилась вокруг хвостового руля, а через миг тот рассыпался в труху.

– Чисто, – не смог сдержать восхищенного восклицания молодой маг.

Восхищение восхищением, а…

– Бегите! – закричал все тот же ученик, когда судно, натужно заскрипев, просело на корпус, ломая черепичную крышу на одной из башен.

– Стоять на месте, – скомандовал магистр, я увидела, как к ним присоединился еще один ученик Магиуса, а следом подбежала Мэри, собирая магию в ладони. – Щиты, живо!

Дженнет уже обогнула погрузочную лапу, когда я побежала за ней, когда поняла, что безнадежно опаздываю, когда увидела, как у носорога «Миэр компании» открылась дверь пассажирской кабины, действие, запрещенное правилами безопасности и гильдией пассажирских перевозок. Увидела, как из нее выпала веревочная лестница, как она застряла в черных ветвях невысокого корявого вяза, тогда как ветер потащил носорог дальше.

– Дженнет! – выкрикнула я, ощущая, как магистр вместе с учениками развернул воздушный щит.

Пушки Ордена выстрелили снова, заставив Остров содрогнуться и наверняка превращая в решето судно Эрнестальского золотого банка. Я хотела закричать, чтобы они перестали, хотела закрыть уши руками, хотела, чтобы все это кончилось и все стало снова просто и понятно. Понятно, кто твой друг, а кто враг.

По веревочной лестнице стал быстро спускаться человек. Скрипели ветви старого вяза, скрипели снасти носорога, а все по-прежнему смотрели только на дирижабль с золоченой головой волка в качестве украшения. Все, кроме меня. По той простой причине, что я просто не могла оторвать взгляда от знакомой фигуры. Девы, что бы вы не уготовили мне далее, что бы не ждало нас дальше – я все приму, просто потому что этот мужчина сейчас спускается по веревочной лестнице. Крис Оуэн. Хотя теперь, наверное, Муньер. Но какое значение имеют имена? Никакого.

– Астер! – услышала я крик. Вздрогнула, повернула голову как раз в тот момент, когда Дженнет врезалась в меня, и мы вместе упали на землю. Грязь неаппетитно чавкнула. Что-то огромное пронеслось над нашими макушками и ударилось о землю. Остров снова загудел, и я уже не понимала, это от выстрела или от чего-то иного.

Подняв голову, я увидела громадную лапу, пальцы-штыри которой вошли в грязь буквально в ладони от волос герцогини. От металла шел пар, влага шипела и пузырилась на круглых заклепках.

– Шевелись, Астер, а то эта клешня нам сейчас могилу выроет! – выкрикнула герцогиня, первой вскакивая на ноги. Механизм натужно загудел, и механическая лапа пошла вверх. Очень быстро пошла. Она напоминала цапку, с которой наш садовник все время гонялся за пролезшими под забором зайцами. Лапа стала опускаться, когда я едва успела подняться на ноги, но не успела отпрянуть. В основание погрузочного механизма ударил резкий порыв воздуха. Коэффициент не меньше пятерки, меньший бы не смог отвести удар. Я обернулась, в пятидесяти шагах от нас стояла Гэли, к ней, хромая, спешил Хоторн.